Депортация немцев Поволжья | Эпоха СССР | Багира Гуру

Оккупация и национальный вопрос. ч. 4

Выселение немцев Поволжья.

(Продолжение. Предыдущая глава:http://referat-zona.ru/2021/01/21/552)

Тема насильственного переселения народов, массовых интернирований по национальному признаку, высылок и прочих репрессалий, имевших место и в Первой, и во Второй мировых войнах, ОЧЕНЬ болезненна, сложна и противоречива.
Взаимная национальная и религиозная неприязнь, вражда, а то и ненависть, крайне сложная военная обстановка, угроза восстаний и шпионажа со стороны нелояльных наций, или групп населения, нередко служили основанием для таких решений.
ДО СИХ ПОР все эти вопросы остаются крайне острыми, провоцирующими различных “национально озабоченных” на взаимные упреки и обвинения.
Поэтому в этой статье я полностью воздержусь от каких-либо оценок, оправданий или обвинений. 
Но, как говорилось в известном фильме: «наказаний без вины не бывает», и «у всех своя правда»…

Сделаем небольшой исторический экскурс и вспомним некоторые примеры  репрессий на национальной почве из практики Первой мировой войны:
– массовую депортацию русинов в Австро-Венгрии в 1914 году (и заключение их в концлагеря с очень жестоким режимом);
– кровавое подавление Англией Ирландского «пасхального» восстания 1916 года и последующие репрессии ирландцев;
– массовые высылки из прифронтовых губерний еврейского населения в царской России, интернирование всех подданных Германии и Австро-Венгрии;
– геноцид армянского населения 1915 года в Оттоманской империи и массовое бегство армян со своей земли;
-неоднократные случаи «резни» армян и «азербайджанских татар» в царской России;
– жестокое подавление царскими войсками (под командованием генерала Куропаткина) кровавого восстания мусульманского населения среднеазиатских владений Российской империи против русских поселенцев и центральной власти, вызванное объявлением  трудовой мобилизации и давней взаимной ненавистью.

(Летом 1916 года это восстание  охватило Самаркандскую, Сырдарьинскую, Ферганскую, Закаспийскую, Акмолинскую, Семипалатинскую, Семиреченскую, Тургайскую, Уральскую области с более чем 10-миллионным многонациональным населением. 
В советское время произошла героизация восставших, восстание назвали именем Амангельды Иманова, оно было объявлено восстанием только против самодержавия, национальные и религиозные мотивы, а также зверства восставших полностью игнорировались и замалчивались.
ВЗАИМНЫЕ жестокости и убийства по национальному признаку там не поддаются никакому описанию и осмыслению.
Точное количество жертв тех кровавых событий до сих пор неизвестно.
Называют разные цифры – от нескольких тысяч жертв среди местного населения до 60 тысяч, погибших на горных перевалах вследствие бегства потерпевших поражения восставших, и около 7-8 тысяч русских переселенцев, в том числе очень много стариков, женщин и детей, которых в русских поселениях некому было защитить, т.к. большинство местных русских мужчин, казаков воевали на фронтах Первой мировой войны, в то время как на киргиз-казахов мобилизация не распространялась.

Число жертв подавления восстания среди местных мирных жителей колеблется в обширных пределах от 100 тысяч  до 500 тысяч.  Только в одном эпизоде у Шамсинского перевала отрядом казаков было расстреляно 1,5 тысячи киргизов, в основном женщин, стариков, детей.
По современным оценкам в результате подавления восстания, жертвами со стороны местных жителей стали около 150.000 человек, погибших как в боях с русской армией, так и в результате бегства в труднодоступные районы.
Боязнь подвергнуться репрессиям и мести за участие в этом восстании и массовых убийствах местного русского населения стала одной из причин «великого исхода» (кирг. чо; ;рк;н) — массового бегства казахов и киргизов в Китай.
Всего из Казахстана и Средней Азии (прежде всего из Киргизии) в Китай тогда ушло более 300 тыс. человек).

И это – далеко не все примеры массовых репрессий по национальному признаку в годы Первой мировой войны.

Надо подчеркнуть, что массовые интернирования и высылки по национальному признаку, заключение людей, которых власти ПОДОЗРЕВАЛИ в нелояльных настроениях (и уж тем более – поведении) в лагеря и в годы Второй мировой войны были ОБЫЧНЫМ и привычным делом.
Никто и нигде ТОГДА не возмущался подобными решениями и не требовал от властей какого-то покаяния, или извинений за такие действия. 

К примеру, в «демократических» США, после их вступления во Вторую мировую войну, в лагеря для интернированных насильственно вывезли 120 тысяч японцев, включая женщин, стариков и детей. Еще 22 тысячи японцев подверглись интернированию в Канаде.

Давайте посмотрим, как с интернированием и депортациями тогда обстояли дела в «колыбели европейской парламентской демократии», в Англии.

Там, на второй день войны, 4 сентября 1939 года, всем подданным вражеских стран приказали явиться в полицию. Каждый из них должен был в ближайшее время дать показания в одном из специально созданных трибуналов. Эмигранты (в основном евреи), бежавшие в Англию из Германии и Австрии, нисколько не сомневались в том, что пройдут подобную процедуру без всяких затруднений.

Обследуемые распределялись на три категории: А (ненадежные), В (лица, в надежности которых нет полной уверенности), С (надежные).
Отнесенных к категории А интернировали. На категорию В накладывались некоторые ограничения. Лица, попавшие в категорию С, могли заниматься своими обычными делами.

(Не правда ли, любопытная градация степеней лояльности была введена англичанами ?! Она напоминает знаменитые 4 категории фольксдойче, на которые их делили нацисты, после подписания Deutsche Volksliste желающими получить эту привилегию.).
Когда в феврале 1940 года 120 трибуналов по делам иностранцев в Англии закончили свою работу, оказались расследованными почти 74 000 дел, в том числе 55 000 эмигрантских.
Почти 600 человек, отнесенных к категории А, интернировали. 6800 человек зачислили в категорию В. Остальных признали заслуживающими доверия. Из 55 000 эмигрантов 51 000 получили свидетельство о благонадежности. (“Таймс”, Лондон, 14 сентября 1939 года).

Вроде бы, все не так и плохо, не так ли?!
Но это было только начало.
Шпиономания и поиск «тайных немецких агентов» в Англии набирали обороты, и эта политика резко усилилась после разгрома Франции, Бельгии и Голландии в мае 1940 года.

Английский посол в Голландии, успевший выехать из оккупированной немцами Гааги, выступил перед микрофоном Британской радиовещательной корпорации. Он говорил, что в Голландии оставили на свободе “большое число” немцев, которые выполняли инструкции, полученные из Германии. Борьба, развернувшаяся на территории Бельгии и Франции, также дала пищу для целой серии подобных сообщений. Любой журналист, беженец или солдат, который высаживался в Англии, мог без конца рассказывать о действиях пятой колонны и предательстве. Говорили, что немецкие парашютисты приземлялись повсюду, даже в саду дворца, в котором проживала мать бельгийского короля!
Английские правительственные органы поспешно собирали подробные сведения о характере и формах той помощи, которая оказывалась Гитлеру.
Не прошло и недели со дня начала немецкого наступления, как министерство информации объявило английскому народу, что агенты пятой колонны подают сигналы немецким самолетам. Так, например, они “поджигают стога сена, раскладывают на земле простыни и даже просто газеты.
Это помогает экипажам немецких самолетов совершать налеты в условиях как дневного, так и ночного времени” (“Таймс”, Лондон, 20 мая 1940 года.)

30 мая 1940 года всем иностранцам, а также лицам без подданства запретили выходить из своих домов в темное время суток. Им воспрещалось показываться на улицах до 6 часов утра. Всех иностранцев удалили из 20-мильной полосы вдоль юго-восточного побережья.
Накладывались ограничения на свободу передвижения тех групп населения, которые считались недостаточно надежными.
Беженцы из других стран, прибывшие в Англию в значительном количестве, предварительно проверялись в лагерях; лишь после того, как они признавались надежными, им разрешалось подыскивать квартиру и работу. Экипажам иностранных судов, прибывавших в английские порты, было воспрещено сходить на берег.

Летом 1940 года в Англии распространились слухи о немецких парашютистах и «пятой колонне». Черчилль принял жесткие меры по «наведению порядка» в стране.

22 мая 1940 г. английский закон об обороне государства был дополнен специальным параграфом (18 б), предоставлявшим министру внутренних дел право интернировать лиц, ПОДОЗРЕВАЕМЫХ  в принадлежности к организациям, симпатизирующим противнику.
Сразу после этого, лидер Британского Союза Фашистов (БСФ)Освальд Мосли вместе с большинством руководителей БСФ был арестован, а в июле вся эта фашистская организация, которая до этого действовала ЛЕГАЛЬНО, была объявлена вне закона.
В конце июля 1940 года была арестована даже жена Мосли, Диана. В момент ареста её сыну, рождённому в браке с Мосли, исполнилось всего 11 недель. (!!!)
(Не правда ли, все это очень похоже на аресты членов семей изменников Родины (ЧСИР) и лиц, «подозреваемых в шпионаже» (ПШ) в «тоталитарном» СССР?!)
Вслед за тем провели еще ряд арестов; к концу года под действие указанного выше параграфа подпало почти 8000 человек.

После 10 мая 1940 г. из прибрежной полосы Англии, начиная с северной части Шотландии и до района Саутгемптон включительно, было выселено 3000 человек; все они затем были интернированы.
16 мая 1940 г. по всей Англии начались аресты мужчин, отнесенных к категории В, в общей сложности их было интернировано около 3000.
Английские газеты настаивали на интернировании женщин, отнесенных к категории В.
Правительство провело указанную меру в последних числах мая. Примерно 3500 женщин вместе с детьми перевезли на остров Мэн; около тысячи из указанного количества было арестовано в Лондоне.
Однако, основная масса эмигрантов, относящаяся к так называемой категории С, все еще находилась на свободе.
12 июня 1940 г. лорд Марчвуд выступил в палате лордов с прежним требованием – “арестовать всех”. (England, House of Lords, Debates, 5th series, vol. 116, column 548.)

21 июня, через три дня после капитуляции Франции, английское правительство решило интернировать всех иностранцев, причисленных к категории С.
За несколько недель все причисляемые к этой категории иностранцы были интернированы. При этом некоторые эмигранты кончали жизнь самоубийством.
Однако большинство из них примирилось со своей участью; людям пришлось пережить тяжелые месяцы изоляции от внешнего мира в лагерях, где условия жизни оставляли желать много лучшего.
Почти 8000 интернированных перевезли в Канаду и Австралию; одно из транспортных судов, “Арандора Стар”, по пути было торпедировано подводной лодкой и пошло ко дну. Из 1200 интернированных, которое оно перевозило, погибло 720 человек.

Вот, что писал об этом один из английских биографов Черчилля:
«В течение мая и июня 1940 года было арестовано более 70 000 беженцев из Германии, Австрии, Чехии и Италии большинство которых были евреями(!)
Известные ученые, музыканты и художники, рядовые люди. «Хватайте за шиворот всех!» – такое распоряжение дал тогда Уинстон Черчилль.
Впоследствии он объяснял это тем, что «спасал несчастных от возмущенного общественного мнения».
Некоторые из этих несчастных предпочли британскому концлагерю самоубийство». (Норман Роуз «Черчилль. Бурная жизнь» Перевод с английского. Издательство АСТ 2004 г.)

Большинство интернированных были мужчины, хотя около 4000 женщин и детей также были интернированы.
Интернированные  были отправлены во временные лагеря, а затем в полупостоянные лагеря на острове Мэн.
Лагеря временного содержания, куда были отправлены интернированные сразу же после ареста, были  малопригодны для жилья. Наихудшим из всех этих лагерей был Варт Милл в Бери, недалеко от Манчестера.

Это была заброшенная хлопковая фабрика, где ведра были предоставлены в качестве туалетов, полы были покрыты маслом от заброшенной техники, окна были разбиты, а крысы свободно бродили.
Ужасные условия содержания в нем оставались запечатленными в воспоминаниях тех, кто подвергся задержанию в Варт-Милл.
Многие интернированные, содержавшиеся в Варт-Милле, были беженцами-евреями только недавно прибывшими в Великобританию из Германии, Австрии и Чехии.
Большинство итальянских интернированных уже жили в Великобритании в течение нескольких десятилетий и создали жизнь и бизнес в этой стране. Для итальянцев, которые к началу 1940 года не натурализовались и не стали британскими гражданами, их права были ограничены аналогично остальным иммигрантам, которые не прошли через процесс натурализации.

(В 1956 году в США вышла книга, написанная сотрудником Амстердамского Государственного института военной документации Луи де Ионгом. Автор назвал книгу “Немецкая пятая колонна во второй мировой войне”.
Некоторые вышеприведенные примеры интернирований в Англии взяты из этой книги).

Как видим, даже в «демократической Англии» тогда были предприняты ОЧЕНЬ жесткие меры к многим десяткам тысяч человек, которых всего лишь подозревали в ВОЗМОЖНОМ нелояльном образе мыслей или поведении, в случае предполагаемого немецкого вторжения.
Как известно, никакого вторжения Германии в Англию в годы ВМВ не было, а вот «превентивные» меры были очень суровыми.
Можно лишь предполагать, какие меры к «нелояльному» населению там могли быть предприняты, если бы гитлеровские войска оказались в пригородах Лондона… 

Приведем еще один малоизвестный пример выселения немецких колонистов-переселенцев.
Сделали это вполне «цивилизованные» английские колониальные власти в Палестине, в 1941 году. Вот как все это произошло.

Еще в 1861году Хоффман (Hoffman) и Хардег (Hardegg) создали в Германии, вблизи Штутгарта, общину новых тамплиеров. Эта религиозная община, организованная немцами-евангелистами, считавшими себя преемниками евреев, поставила своей целью покупку земли в святых местах Палестины и строительство Третьего Храма.
В 1868 г. Хоффман и Хардег организовали Первое Немецкое общество тамплиеров на Святой земле – в Хайфе, на склонах горы Кармель.

 Эта немецкая колония получила название мошава Германит, что в буквальном переводе с иврита означает «немецкая колония». Вскоре аналогичные поселения были созданы в Иерусалиме, вблизи Тель-Авива (Шарона) и в Галилейском Бейт-Лехеме (Вифлееме).
Немецкая колония в Иерусалиме была основана в 70-е годы XIX века. Здесь под руководством Кристофа Хоффмана был построен типично немецкий квартал с населением около 3-х тыс. человек.

В Палестине трудолюбивые немецкие тамплиеры занимались главным образом сельским хозяйством. Они верили, что поселились на Святой земле надолго, строили в своих поселениях капитальные двухэтажные дома под красными черепичными крышами, кстати, очень похожие на те, в которых жили у себя на родине.
Большинство немецких тамплиеров-переселенцев занимались в Палестине сельскохозяйственным трудом.
Именно благодаря им на европейском рынке стали пользоваться популярностью так называемые «яффские апельсины».
Особенно немецкие тамплиеры преуспели в дорожном строительстве, а их заслуги в установлении регулярного междугороднего сообщения были просто уникальны. Благодаря им в Палестине появился хорошо организованный паломнический туризм.
Тамплиеры весьма дружественно относились к евреям, возвращавшимся в Эрец-Исраэль — Землю Израилеву, на свою историческую родину.

В 1914 году, накануне Первой мировой войны, на территории Палестины проживало 2200 тамплиеров и еще не менее тысячи немцев, не относившихся к этой религиозной группе. Еврейское население тогда составляло примерно сто тысяч человек, а арабское — около полумиллиона.
В 1918 году, после того как английские войска оккупировали Палестину, немцы, как представители недружественного государства, «без шума и пыли» были англичанами выселены в Египет.
Это была первая высылка, ни в чем не повинных, немецких поселенцев из Палестины, которая, впрочем, не произвела НИКАКОГО впечатления на «мировое общественное мнение».
В 1922 году британцы, наслышанные о трудолюбии немецких тамплиеров, разрешили им вернуться в Палестину.

С приходом Гитлера к власти в Германии в отношениях евреев с большинством тамплиеров произошел разрыв. Значительная часть палестинских немцев вступила в нацистскую партию. В немецких «слободах» начали действовать гитлеровские пропагандисты.
Мошава германит Шарона в Тель-Авиве превратилась в палестинский центр нацизма. Там был создан так называемый «коричневый дом», из которого расходились антисемитские пропагандистские материалы не только по Палестине, но и по соседним странам.
Палестинским тамплиерам, подписавшим «фолькслист»  гитлеровский МИД вернул гражданство «рейха».
Но при этом они обязывались проходить военную подготовку на территории своей «исторической родины».
Множество палестинских немцев, вернувшихся в Германию, было призвано в вермахт и попало в части СС. Так что некоторые солдаты и офицеры СС, в годы Второй мировой войны, прекрасно говорили на иврите.

С началом Второй мировой войны англичане, не надеясь на лояльность немецких тамплиеров, выслали почти всю немецкую общину. Английская администрация посадила немецких переселенцев на корабли и вывезла их в… Австралию!
При этом на семью им разрешалось брать только два чемодана личных вещей.

В результате, к концу войны на территории Палестины оставалось 280 тамплиеров и 48 немцев, не имеющих к этой общине какого-либо отношения. В основном это были старики и женщины.

В 60-е г.г. ХХ века между Израилем и ФРГ был заключён договор, обязывающий германское правительство выплатить евреям компенсации за причинённые страдания во время Холокоста.
Со своей стороны, Израиль согласился возместить Германии стоимость земли и имущества, утерянного тамплиерами, жившими в Палестине в ХIХ-ХХ веках. Ущерб оценили в 50 миллионов тогдашних немецких марок.
В Иерусалиме, кстати, до сих пор сохранилось название «Немецкий Посад» и существует кладбище тамплиеров на старом христианском кладбище в Долине Духов…

После этого обширного предисловия, вернемся теперь к судьбам фольксдойче и прочего немецкого населения в СССР.
Сначала скажем несколько слов о фольксдойче.

Известно, что большинство фольксдойче покинули прежние места проживания сразу же после окончания войны и победы СССР и стран союзников.
Этот процесс, в силу его массовости и значительного влияния на этническую картину Европы был выделен в отдельное понятие, которое получило название «исход немцев из стран Восточной Европы».
Многие из тех, кто подписал фолькслист, во времена правления нацистов, автоматически получили немецкое гражданство после прибытия в Германию, другие получили его несколько позже, уже в времена холодной войны. Граждане бывшего рейха сохранили свое гражданство в германском государстве, позже разделившемся на Восточную и Западную Германии.
Согласно немецким документам, в Рейхскомиссариате Украина проживало около полумиллиона фольксдойче. На занятой немцами и румынами территории Украины проживало около 330-340 тысяч немцев – советских граждан, из них 200 тысяч (так называемые «черноморские немцы»), в том числе порядка 50-60 тысяч чел. военнообязанных мужчин, находились в «Рейхскомиссариате Украина».
Примерно 30-40 тысяч фольксдойче жили в Прибалтике.
Согласно оценке журнала «Demoscope Weekly», отступление гитлеровской армии заставило данную этно-социальную группу покинуть прежние места проживания.
Основные потоки миграции были следующими:
Рейхскомиссариат Украина (ок. 90 тысяч чел.) — ноябрь 1943 г.
Приднепровье (ок. 125 тысяч чел.) — январь-июль 1944 г.
По утверждению вышеупомянутого журнала Demoscope, это были достаточно привилегированные и организованные беженцы.
Первичным местом прибытия являлось Вартегау (район Лодзи), однако, через некоторое время, они покинули и этот район.
В результате, из приблизительно 350 тысяч «советских» фольксдойче, находившихся к концу войны на территории рейха, около 200 тысяч было захвачено Красной Армией на территории Польши или Восточной Германии. Впоследствии, из «западных» 150 тысяч примерно половина была передана союзниками в СССР.
Согласно советским законам, подписание фолькслиста квалифицировалось как измена Родине, и подписавшие его фольксдойче из числа бывших советских граждан, оказавшиеся в зоне действия советской администрации, как правило арестовывались органами госбезопасности и привлекались к суду.

Теперь поговорим о судьбах немцев Поволжья.

В 1918 г. была образована Трудовая коммуна Автономной области Немцев Поволжья, с 1924 г. – Автономная Советская Социалистическая республика немцев Поволжья со столицей в г. Покровск (позже он был переименован в “Энгельс”).

По данным переписи 1939 г. на территории СССР насчитывалось 1427,3 тысяч немцев, из них 366,7 тысяч в АССР Немцев Поволжья, где немцы составляли 60,5 % населения, а всего в Поволжском регионе проживало 451,6 тысяч немцев.
Много немцев также жило на Северном Кавказе (127,1 тыс.), в Западной Сибири (101,4 тыс.), в Крыму (51,3 тыс.) и около 350 тысяч на западных территориях, включённых в состав СССР в 1939–1940 гг.

В конце 30-х годов националистические правительства Эстонии и Латвии заключили соглашения с гитлеровской Германией, предоставлявшие прибалтийским немцам, подписавшим «фолькслист» и ставших «фольксдойче», право на отъезд в Рейх.
После установления советской власти в Прибалтике действие данного соглашения было подтверждено и распространено также на Литву и другие территории, вошедшие в состав СССР после заключения Пакта Молотова-Риббентропа.
В результате до начала Великой Отечественной войны в Германию из Прибалтики выехало 406 тысяч немцев и членов их семей. В том числе:
131,2 тыс. — из стран Прибалтики;
137,2 тыс. — с территории Западной Украины и Западной Белоруссии;
137,2 тыс. — из Бессарабии и Северной Буковины.

В Германии немецкие репатрианты были расселены в основном на западно-польских землях, захваченных Гитлером в результате оккупации Польши в сентябре 1939 года. Одновременно с этих территорий производилось широкомасштабное выселение польского и еврейского населения.
С началом войны российские немцы были выселены из Поволжья, как неблагонадежный контингент (подобно тому, как были репрессированы японцы в США).
Указом Президиума Верховного Совета СССР “О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья” от 28.8.1941 г. была ликвидирована Автономная Республика немцев Поволжья и произведена тотальная депортация немцев войсками НКВД. Немцам было приказано в течение 24 часов подготовиться к переселению и прибыть в пункты сбора. С собой разрешалось брать 100 кг груза.
Они были вывезены в отдаленные районы Сибири, Казахстана и Средней Азии. В последующие месяцы депортация коснулась почти всего немецкого населения, проживающего на неоккупированной европейской территории СССР – всего было переселено до 950 тысяч немцев.

Все это – достаточно хорошо известные сейчас, официальные данные.
О том, как производилось выселение немцев Поволжья в своих дневниковых записях рассказал ОЧЕНЬ компетентный человек, Иван Александрович Серов, который непосредственно и руководил этой операцией.
Летом 1941 года он был заместителем Наркома Внутренних Дел СССР.
До самой своей смерти в 1990 году И.А. Серов тайно вел дневник, который спрятал в стене своей дачи.
Спустя 25 лет после его смерти, его внучка начала делать ремонт на этой даче и рабочие обнаружили замурованный в стене чемодан с записными книжками Серова.
Сейчас они опубликованы под таким названием: Иван Александрович Серов. «ЗАПИСКИ ИЗ ЧЕМОДАНА» (Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти).
Давайте посмотрим, что он рассказывал об этой операции.
В конце лета 1941 года на фронтах сложилась крайне тяжелая ситуация. Вся Прибалтика, Белоруссия, Молдавия, огромные территории Украины были оккупированы гитлеровцами.
На оккупированных территориях советские граждане немецкой национальности массово становились «фольксдойч», активно поддерживали гитлеровские власти, а взрослые мужчины шли служить в немецкую армию.

Все это прекрасно понимали в Ставке и вопрос о лояльности немецкого населения Автономной Республики немцев Поволжья в случае появления там немецких парашютистов и диверсантов приобретал огромное значение.

Существовала серьезная опасность, что там советские немцы — «фольксдойч», в большинстве своем окажут поддержку «победоносным» братьям-арийцам» из гитлеровского рейха.

(По воспоминаниям Л. Д. Петрова, десант переодетых в форму Вермахта советских солдат, заброшенный на территорию автономии после начала немецкого вторжения в СССР, был встречен жителями республики как ожидаемое прибытие своих. (Феликс Чуев. «140 бесед с Молотовым. Второй после Сталина». — Москва : Родина, 2021. — С. 652. — 656 с).

Сталин хорошо помнил, с каким трудом в 1916 году царским войскам пришлось подавлять кровавое «восстание Амангельды Иманова» в Средней Азии. Но ведь там восстали неграмотные и плохо дисциплинированные дехкане, вооруженные, в основном, холодным оружием, мотыгами, да старинными ружьями…
А вот в случае восстания поволжских немцев, последствия для всего тыла Советского Союза могли бы быть катастрофическими.
И этот сценарий развития событий Ставке тоже приходилось учитывать.

Решение о депортации немцев Поволжья Сталин, скорее всего, принял 3 августа 1941 г. по прочтении шифровки от командования Южным фронтом: «Военные действия на Днестре показали, что немецкое население стреляло из окон и огородов по отходящим нашим войскам….
Вступающие немецко-фашистские войска в немецкой деревне 1 августа 1941 встречались хлебом-солью».
На шифровке председатель ГКО наложил гневную резолюцию для Берии: «Надо выселить с треском».

Жестокое решение?! С точки зрения сегодняшнего времени и «общечеловеческих ценностей» – несомненно.
Только время тогда было другое – жестокое и безжалостное, и под вопросом стояло само существование нашей страны и будущее советских народов.

Надо подчеркнуть, что ЛЮБЫЕ войска крайне болезненно воспринимали попытки гражданских лиц, даже враждебной страны, стрелять им в спину.

В прошлой главе мы говорили о том, чем в августе 1914 года закончилась для жителей восточно-прусского городка Абшванген.
После небольшой перестрелки на его окраине, в ходе которой был убит всего ОДИН офицер, корнет Голынский, командир полка генерал-майор Долгоруков А. Н., решивший, что это сделали местные жители, приказал своим кавалеристам окружить Абшванген, обыскать дома всех его немцев и тех, у которых будет найдено оружие расстрелять, а дома их сжечь, что и было исполнено.

В результате было сожжено 78 зданий (из 101 имевшихся в этом городке) и убиты 74 мирных жителя, среди которых были и женщины…

И ведь эту жестокую карательную акцию провели не какие-нибудь распущенные и деморализованные «ратники 2-го разряда», образца 1916 года,   из захолустного запасного пехотного полка, а кадровые кавалергарды ЛУЧШЕГО, самого прославленного лейб-гвардии Кавалергардского Её Величества полка!!!
Да и отдавший этот жестокий приказ генерал-майор А. Н Долгоруков вовсе не был никак царем наказан, а напротив, был награжден и пошел на повышение.
А наш знаменитый писатель А.И. Куприн с одобрением отозвался об этом расстреле в своей статье, опубликованной в «Русском слове».

Так что в ТО время подобные карательные акции не вызывали никакого осуждения, а напротив получали понимание и одобрение у «общественного мнения».

По записям в дневнике А.И. Серова, события развивались в следующем порядке:

В середине августа меня срочно вызвал М. И. Калинин и говорит:
«Поезжайте, Иван Александрович, в Саратов, там ведь имеется Автономная область немцев Поволжья со столицей в г. Энгельсе.
Дела, как видите, на фронтах плохие, не дай бог немцы доберутся в те края, так нам наши немцы наделают много неприятностей. Поэтому мы сегодня на Политбюро решили их всех выселить в сибирские и казахстанские области.
Указ о выселении я составлю и по телефону передам в Саратов, а вы там после выселения опубликуете. Секретарю облкомитета Партии Власову вы расскажете сами, а я потом ему позвоню».
Я выслушал и спросил: «А кто мне будет подавать вагоны или, может быть, по Волге пароходами?» Он сказал, что этой частью будет ведать заместитель НКВД Чернышев В. В.
Я сказал, что мне понятно, и мы распрощались…

 «В тот же день я вылетел в Саратов. На следующий день мы с И. В. Власовым выехали в Энгельс и в немецкие населенные пункты. Везде у немцев было много скота, хозяйства поддерживались в образцовом порядке.
Промышленности никакой, кроме мастерских по ремонту сельскохозяйственных машин и кузниц. Населенные пункты отстояли сравнительно далеко друг от друга.

Я уже для себя наметил план вывоза. Кто поближе к Волге — тех пароходом до Куйбышева, а там — на поезде, а некоторых — сразу в вагоны.
Вернувшись в Саратов, там уже меня предупредили, что звонили М. И. Калинин и Чернышев.

Я сразу же связался по ВЧ с М. И. Калининым, который мне продиктовал Указ, уже подписанный, где говорилось примерно следующее:
«По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в Поволжье, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу из Германии должны произвести взрывы и другие диверсионные акты. Во избежание нежелательных карательных мер и кровопролития Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить немецкое население Поволжья в другие районы, наделить их землей и оказать государственную помощь.
Президиум Верховного Совета СССР предписал Государственному комитету Обороны СССР произвести переселение».

Я записал и говорю М. И. Калинину, что тысячи и особенно десятки тысяч шпионов — вроде бы многовато, а Калинин М. И., рассмеявшись, говорит: «Иван Александрович, я уже подписал, так что ты не возражай».

Далее я спросил, когда и где опубликовать Указ.
«Опубликовать в Саратове в газетах и можно в Энгельсе».
На этом закончили разговор.
(Указ ПВС СССР был опубликован 30 августа 1941 г. в газетах АССР НП «Большевик» и «Nachrichten»).

С Чернышевым согласовал подачи вагонов и пароходы, а также прибытие войск НКВД.
Через два дня войска стали прибывать, я их с ходу отправлял в населенные пункты, согласно моим расчетам».

(Отметим, что Указ Президиума Верховного Совета  СССР «О переселении немцев, проживающих в районе Поволжья» был подписан 28 августа 1941 г. и его содержание Серов воспроизводит практически дословно.
Днем ранее приказом Л.П. Берии № 001158 Серов был назначен руководителем оперативной группы НКВД СССР, командируемой на место проведения депортации.

Для проведения операции в Поволжье (Энгельс, Саратов, Сталинград) было командировано 1550 сотрудников НКВД, 3250 милицейских оперативников и 12 350 бойцов войск НКВД. Общее руководство операции осуществлял оперативный штаб под началом Серова).

За два дня до выселения я пришел в областной комитет Партии немцев Поволжья и рассказал о принятом Президиумом Верховного Совета СССР Указе. Немцы выслушали с гробовым молчанием мои слова, и секретарь обкома сказал, что: «Мы — коммунисты, и примем соответствующие меры к выполнению этого Указа».

(В сообщении И.А. Серова от 30 августа 1941 г., переданном по «ВЧ» Л.П. Берии, он излагал этот эпизод так:
«Утром, в 10 часов, к секретарю обкома тов. Малову пришел зам. председателя СНК Республики Гекман и заявил, что „Указ прочел, считаю его правильным, так как в нашей среде много подлецов. Я ожидал этого и чувствовал, что дальше так работать трудно“.
В дальнейшем разговоре ГЕКМАН поставил вопрос о своем освобождении…»
(Сталинские депортации 1928–1953. Сборник документов. М.: Демократия, 2005. С. 309.)).

Продолжим рассказ А.И. Серова:

«Затем для того, чтобы как-то подбодрить их, я взял с собой секретаря и других членов бюро обкома, и мы поехали по области. Там они грустными голосами рассказывали, что они планировали и т. д.
Я им сказал, что в Указе четко сказано, что в новых районах они получат землю и там неплохо устроятся, так как будет правительством оказана материальная помощь.
В день операции наши офицеры и солдаты объявляли немцам, сколько груза разрешается взять с собой, кроме личных вещей, и в течение 2 дней мы вывезли 470 тысяч немцев Поволжья».

(Согласно официальным документам, с 3 по 20 сентября 1941 года в Сибирь и Казахстан было вывезено 438,7 тыс. немцев, в т. ч. из АССР НП — 365,8 тыс., из Сталинградской области — 26,2 тыс., из Саратовской — 46,7 тыс. Параллельно с этим начались депортации немецкого населения из других регионов (Москва, Ростов, Кавказ, Запорожье, Воронеж).
Всего же за годы войны из почти полутора миллиона советских немцев поражение в правах получит около 1,2 млн. человек).

О завершении этой операции И.А. Серов вспоминал так:

«Я после этого остался на пару дней, вызвал секретаря Сталинградского обкома Чуянова и секретаря Саратовского обкома Власова и поделил по карте между ними районы немцев Поволжья. Они между собой поссорились, не желая принимать районы, так как они боялись, что им придется охранять деревни и т. д.
Тогда я их посадил в машину, и мы поехали по населенным пунктам для ориентировки, с тем чтобы посмотреть, что осталось в немецких деревнях и какие нужно принимать меры.

Заехали вначале в Энгельс — областной центр автономной области.
Ну, там, к счастью, жили русские, так что остались представители власти и, и все в порядке.

Поехали по деревням.
Подъезжая к деревне, видим — ходит стадо сытых коров, овец, телята. В деревне в хлевах заготовлено сено, стоят лошади, также хорошо упитанные. Местами уже скошена трава, стоят копны с сеном. На полях растет урожай пшеницы и др. Одним словом, хорошие дома, скотина и т. д.

Когда проехали 3–4 деревни и везде увидели то же самое, тогда секретари обкомов начали сперва между собой, а потом и меня втянули в разговор о том, что «эти деревни ближе к Саратовской области» — говорит Власов, а Чуянов спорит, что ближе к Сталинградской.

Когда я делил районы, то они со мной спорили, что им не надо тот или иной район, а сейчас, когда увидели хорошее состояние скота и деревень, то давай, прирезай к моей области.
В общем, когда закончили объезд деревень, мы еще раз заехали в Саратовский обком и снова по карте уточнили, кому какой район отходит. Правда, Власов остался недоволен моим окончательным решением.

(По Указу ПВС СССР от 7 сентября 1941 г. в пользу Саратовской области отошло 15 районов бывшей АССР НП, Сталинградской области досталось 7.)

Для подтверждения моего решения я позвонил М. И. Калинину и доложил, как я разделил районы.
Он одобрил мое решение и добавил: «Мы это не предусмотрели, но хорошо, Иван Александрович, что это решил».
Ну, после этого я вернулся в Москву и доложил М. И. Калинину о выполненном указе».

Судьба переселенных немцев в годы войны была нелегкой.
С начала 1942 года мужчины в возрасте от 15 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет, у которых дети старше 3 лет, были мобилизованы в так называемые рабочие колонны, позже получившие название «трудармии».
Постановление ГКО СССР № 1123сс от 10 января 1942 года обязывало НКО мобилизовать для работы на лесозаготовках, промышленном и железнодорожном строительстве 120 тыс. немцев-мужчин в возрасте от 17 до 50 лет из числа выселенных в Новосибирскую и Омскую области, Красноярский и Алтайский края и Казахскую ССР. Постановление ГКО СССР № 1281сс от 14 февраля 1942 года значительно расширило список территорий, с которых немцы подлежали мобилизации.

Мобилизованные немцы строили заводы, работали на лесозаготовках и в рудниках.
Конечно все это было очень нелегким трудом, но если вспомнить, что десятки миллионов советских людей в это же время воевали на фронтах, ходили в атаки на немецкие пулеметы, погибали и получали тяжелейшие ранения, контузии, становились инвалидами, а советские немцы были избавлены от этой участи, то понимаешь, что это переселение, на деле, спасло жизни сотням тысяч “наших” немцев.

Трудармия была расформирована только в 1947 году. Выжившим немцам разрешалось вернуться только в места выселения: Урал, Сибирь, Казахстан, где находились их родственники.
До 1956 года подавляющее большинство немцев в местах своего проживания находились на спецпоселении и вынуждены были отмечаться ежемесячно в комендатуре. Исключением из этого являлись в основном немцы, проживавшие до 1941 года в азиатской части СССР (кроме Закавказья) и не подвергавшиеся выселению.

В сентябре 1955 г. в результате посещения СССР канцлером ФРГ Аденауэром был подписан ряд соглашений о репатриации немецких пленных и гражданских лиц.
13.12.1955 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета “О прекращении ограничений в правах немцев и членов их семей, которые находятся на спецпоселении” (без возвращения конфискованного имущества). Появились советские газеты на немецком языке, в мае 1957 г. в Москве вышел первый номер центральной газеты “Нойес Лебен” (“Новая жизнь”).

В 1958–1959 гг. было подписано несколько советско-германских соглашений о воссоединении семей и о сотрудничестве в рамках Международного Красного Креста. Начался процесс переселения немцев в ФРГ, ГДР и Австрию: от нескольких сотен до нескольких тысяч человек в год.
29 августа 1964 г. вышел Указ о частичной реабилитации немцев Поволжья и отмене депортационного Указа от 28.08.41 года.
До начала “перестройки” из СССР выехало около 105 000 немцев.

Массовая эмиграция немцев с территории бывшего СССР в Германию началась лишь после внесения изменений в закон СССР “О въезде и выезде” (28.8.1986 г.).
В 1987 г. выехало 14 488 человек, в 1988 г. – 47 572, в 1989 г. – 98 134.
Пик был достигнут уже после крушения СССР: в 1994 г. – 213 214 человек.
В общей сложности, по данным Министерства внутренних дел ФРГ, в Германию с 1950 по 2006 гг. переселилось 2 334 334 российских немцев и членов их семей.
(Сборник: История российских немцев в документах (1763–1992 гг.) / Составители: В.А. Ауман, В.Г. Чеботарева. — М.: МИГУП, 1993.)

На фото: конец 30-х годов, вывешенная немцами-колонистами свастика в Иерусалиме.

Продолжение:http://referat-zona.ru/2021/02/15/466