Проблема медицинской реальности – страница 4 из 4 – общий курс философии. часть ii – философия. основные понятия о философии
Гуманизм и профессионализм врача являются его главными и необходимыми качествами. Основополагающей характеристикой личности врача всегда считалась добродетельность. Действительно, каждый медик, будь то врач, провизор или медсестра, в силу своего призвания должен быть человеком гуманным. А гуманизм — это удивительное качество, которое предполагает искреннее сострадание всем людям, попавшим в беду. Но это не просто проявление сочувствия слабому, больному, но и оказание ему посильной помощи во имя возвращения к полноценной жизни. Что же касается врача, то данное качество развито в нем особенно сильно. Ведь что может быть более человечным, чем самоотверженная деятельность врача, направленная на спасение людей, на облегчение их физических и душевных страданий?
Высшим достоинством в жизни и деятельности каждого врача является овладение им искусством общения со своими пациентами, основанном на гуманизме. М.Я. Мудров (1776— 1836) в своей книге «Слово о способе учить и учиться медицине», изданной в 1820 году, обращался к молодому врачу: «Теперь ты испытал болезнь и знаешь больного, но ведай, что и больной тебя испытал и знает, каков ты. Из сего ты заключить можешь, какое нужно терпение, благоразумие и напряжение ума при постели больного, дабы выиграть всю его доверенность и любовь к себе, а сие для врача всего важнее» [12]. М.Я. Мудров советовал проникновенно внушать пациенту необходимость его личного участия в излечении, утверждал, что лечить надо больного, а не болезнь. Он писал, что нужно убедительно «протолковать больному и предстоящий образ употребления прописанного лекарства и сказать вкус, цвет, запах и действие оного. Тогда больной будет принимать его с восхищением: а сие восхищение, радость и уверенность бывают иногда полезнее самого лекарства. Больной считает часы и минуты, ожидает действия от лекарства и думает более о выздоровлении, нежели о болезни» [13].
Гуманность и профессионализм врача предполагают проявление особо возвышенных нравственных качеств его личности, таких социальных ее свойств, как менталитет, психологизм, мужество перед лицом смерти и самоотверженность в борьбе за жизнь и здоровье людей. Но врач не только гуманен: он, как правило, еще и гуманитарий. Гуманитарность медика всегда проявляется в виде конкретных результатов его деятельности. Это осознание врачом постоянного взаимодействия самых разнообразных факторов развития как его самого, так и всего сообщества медиков. Роль гуманитарности как черты характера врача тем значительнее, чем в большей степени она аккумулирует в себе социально-культурный опыт эволюции всего человечества, а также индивидуальный опыт в деле совершенствования личности как источника высшего проявления истинно человеческих качеств. А это прежде всего обусловлено личной ориентацией на духовные ценности общества — укрепление здоровья людей и облагораживание их образа жизни, что всегда неразрывно связано с медициной. Врач, безусловно, должен хорошо разбираться в философии и психологии, в основных вопросах смежных наук, не чураться литературы и искусства.
Чтобы лучше понять этот сюжет в личности врача, надо осознать принципиальные различия в значении слов «гуманитарность» и «гуманность». Происхождение первого связано с латинским словосочетанием stadia humanitaris — гуманитарные студии. Они появились на начальном этапе эпохи Возрождения, в XV веке. Преподаватели гуманитарных дисциплин были заняты формированием в каждом из своих учеников хорошо образованной личности, обладающей высокой культурой, нравственными гражданскими качествами, то есть развитым человеческим началом.
Относительно личности врача проблемы профессионализма и гуманитарности диалектично сливались воедино. Так уж сложилось, что врача всегда считали и считают (как и учителя) первым наставником человека: он не только исцеляет людей, но и учит их здоровому, полноценному образу жизни. Только вместе врач и больной способны справиться с недугом. Вот почему воистину философское значение имеет вывод о той исключительной роли личности врача, которую она играет в формировании заинтересованных взаимоотношений сторон. «Личность врача» — понятие весьма глубокое. Оно не есть простое соединение понятий «личность» и «врач». Личностью, как известно, называют социального индивида, а врачом — медика-профес-сионала. В содержание же понятия «личность врача» вкладывается возвышенное гуманитарное значение.
Каждый человек является уникальной личностью, и эта уникальность зависит от ее способности усваивать все общезначимые ценности и самобытно выражать их в отношениях с другими людьми. Так, В.И. Ленин четко указывал на момент, который отличает «просто раба» от раба, примирившегося со своим положением, и от раба восставшего [14]. Это отличие проявляется не в знании своих индивидуальных черт, а в осознании себя в системе общественных отношений, то есть собственного «Я» и своей роли в обществе. Что же касается личности врача, то это общественное явление исключительного свойства — в силу того, что оно впитывает в себя все, что может относиться к миру художников, писателей, ученых и т.д., отражает и выражает все лучшее, чем обладает человек, созданный «по образу и подобию Бога». Личность врача — эталон высокой образованности, образец чести и достоинства, предельной совестливости, нравственной общечеловеческой ответственности и, конечно, глубочайшей мудрости.
Из глубины веков — от Гиппократа, Галена, Авиценны — до нас дошел следующий девиз: «Врач, знающий только медицину, — плохой медик. Ему надо еще быть мудрым: много знать и уметь справедливо судить обо всем на свете». Фридрих Ницше в свое время очень точно заметил: «В настоящее время не существует профессии, которая допускала бы столь высокое развитие, как профессия врача; в особенности после того, как духовные врачи, так называемые целители душ, не могут уже выполнять своего искусства заклинания при общественном одобрении и образованные люди уклоняются от встречи с ними. Высшее духовное развитие врача теперь не достигнуто еще тем, что он знает лучшие новейшие методы, усовершенствовался в них и умеет совершать те летучие умозаключения от следствий к причинам, благодаря которым прославлены диагностики; он должен, кроме того, обладать красноречием, которое приспособлялось бы к каждой личности и привлекало бы все сердца, мужественностью, самое зрелище которой отгоняло бы малодушие (эту червоточину всех больных), ловкостью дипломата, тонкостью полицейского агента и адвоката, чтобы узнавать тайны души, не выдавая их, — словом, хороший врач нуждается в искусственных приемах и преимуществах всех других профессий; в таком вооружении он может стать благодетелем всего общества, умножая добрые дела, духовные радости и производительность, предупреждая злые мысли, намерения и всякие подлости, …создавая духовно-телесную аристократию…» [15].
Адекватно оценить социальную сущность личности врача возможно только с учетом его гуманных и гуманитарных качеств, емко характеризующих профессионализм. Так, современное клиническое мышление врача имеет тенденцию становиться все более интегративным (синтетическим), воплощая в себе единство каузального, системно-структурного, эволюционно-генетического подходов при решении медицинских задач. Само содержание клинического мышления, вероятно, будет связано с многоуровневой трактовкой современной медицины и ее объективных трудностей. В частности, выявление многих закономерностей наркологии и патологии станет возможным лишь при условии, если в сферу исследования будут включены задачи познания не только отдельно взятого организма, но и различных популяций. Представьте действия, к примеру, физика, у которого почему-либо не удается задуманный эксперимент. Как поступит ученый в подобном случае? Он прежде всего проверит правильность составленной им схемы эксперимента, а затем — исправность используемых приборов и наличие возможных помех. Только после всего этого у него будет достаточно оснований для сомнения по поводу правильности расчетов и критического пересмотра методики этих расчетов, то есть гипотезы, согласно которой проводился эксперимент.
Ничего подобного в научном эксперименте врача нет и не может быть уже хотя бы потому, что он всегда имеет дело с живым организмом, который ведет себя гораздо более непредсказуемо, чем любое физическое тело. Но главное все-таки в другом. В своих экспериментах врач каждый раз сталкивается с необычайно подвижной человеческой личностью. В 1926 году
В.М. Бехтерев (1857-1927) писал о том, что «в работе мозговой коры нет абсолютного постоянства, а все относительно». «…Один и тот же раздражитель окажет неодинаковое действие на сочетательный рефлекс в зависимости от периода его развития» [16]. Поэтому в медицине нужны совершенно иные эксперименты, которые прежде всего подчинялись бы древнему этическому правилу: «Не навреди!» Академик П.К. Анохин в этой связи однажды недвусмысленно заявил: «Все-таки научная сторона в жизни каждого ученого состоит именно в том, как пришел каждый в науку, что он сделал в науке, и как он сделал. Причем мой личный опыт меня убеждает, что не так, может быть, даже важно, что сделал, как важно, как сделал. Это вот те самые внутренние пружины, которые обычно ни в книге, ни в научной работе опубликованы не будут» [17].
Главным результирующим свойством личности врача, ее духовным стержнем всегда было и остается мировоззрение. Оно являет собой привилегию личности, поднимающейся до самого высокого уровня гуманитарности. Именно в гуманитарном самосознании медика, его социально-нравственной позиции в качестве важнейшего компонента проявляется направленность его мировоззрения на осмысление своей особой гражданской ответственности. Считается, что поведение врача и все его мировоззренческие ориентации обусловлены внутренним (духовным) миром. Поэтому медик как бы возвышается над своей собственной основой и в известном смысле даже преодолевает ее. Так, известный русский терапевт А.И. Яроцкий почти 100 лет назад в работе «Идеализм как физиологический фактор» (1908) писал, что врач должен знать и религиозное мировоззрение (дабы через его ценности вывести глубоко верующего пациента из «ухода в болезнь»), но сам по своим убеждениям должен быть сторонником наиболее передовых взглядов.
Одновременно с формированием «передового мировоззрения» у врача, как правило, складывается социальный характер -ментальный и психологический стержень личности. А ведь «только в характере индивидуум приобретает свою постоянную определенность» [18], как справедливо считал Г. Гегель. Эти слова философа о специфике характера имеют самое прямое отношение к личности врача. Кстати, слово «характер» нередко употребляется в качестве синонима слова «личность». В данном случае речь идет о мере личностной силы воли. Действительно, абсолютно все волевые люди обладают и сильным характером. Без достаточной силы воли невозможны вообще никакие конструктивные действия врача. Именно ею определяются нравственность и гражданственность личности медика. Вся его внутренняя энергия (умения, знания, гуманизм и профессионализм) усилием воли направляется на благое дело — укрепление здоровья человека. На этой основе и совершается осознание медиком своих отношений с другими людьми, коллегами и пациентами и, конечно, своего собственного духовного мира.
Достоинство личности определяется фактическим богатством ее биосоциальных связей и культурой общественных отношений. Считается, что процессы генной эволюции и культурной истории человека происходят одновременно и взаимосвязанно. Так, Э.О. Уильсон определяет свою задачу как «изучение биологических основ всех форм социального поведения… у всех животных, включая человека» [19]. К. Маркс писал: «Индивид есть общественное существо. Всякое проявление его жизни является проявлением и утверждением общественной жизни» [20]. Но это не значит, что человек только социально детерминирован той исторически сложившейся системой отношений, в которые он включается в процессе социализации -личностного формирования. Человеческий индивид, обладая свободой выбора и свободой воли, безусловно, зависим в определенной степени от цивилизованности общества. Но это не просто отдельная клеточка в целостном организме общества и далеко не «винтик» в динамической системе общественных связей и отношений. Это всегда активное и самобытное социально-органическое существо, присваивающее и одновременно созидающее культурные ценности. Только благодаря творческой социально-деятельной активности личности человеческое общество исторически эволюционирует как здоровый организм.
Основным регулятором в профессиональной жизнедеятельности врача становится моральное наследство философских школ, нравственно-этические ценности самих медиков, способы их нетривиального мышления, что и определяет суть бессознательного следования традициям предков. Все мораль-но-нравственные императивы (требования), предъявляемые к медику, формируют у него в итоге специфический медицинский менталитет. Слово mentalite, введенное в 20-е годы XX столетия французскими историками М. Блоком и Л. Февром, считается непереводимым на другие языки. Смысл же его можно понять как «умонастроение», «мыслительные установки сознанию», «склад ума», «образ мыслей» и т.п. Суть менталитета раскрывается через особую систему взглядов, оценок, норм, суждений, которые основываются на идеологиях и философско-моральных ценностях. Вместе с доминирующими потребностями и архетипами коллективного бессознательного они задают иерархию духовных требований. Б.С. Гершунский утверждает, что «ментальность — это корни общественного духа и бытия, пересадить которые на иную почву невозможно. Она формируется из поколения в поколение, и в нее входят религия, культура, философия, образ жизни» [21].
§
Проблемы философии медицины занимают сегодня в отечественной философской науке особое место. Процесс смены парадигм в медицинской сфере пока не завершен. Для медицины все еще не наступил звездный час признания ее некой завершенной, цельной наукой (наряду с физикой, химией, биологией и т.д.). Смене научной парадигмы, как правило, предшествует период, когда появляются такие научные результаты, которые невозможно вписать в существующую систему убеждений. В этом случае ученые обращаются «за помощью» к философии. Так, всеобщее научное признание того, что элементарные частицы участвуют во всех видах взаимодействия, побудило ученых-медиков сосредоточить свое внимание на генах и молекулах, так как многие проблемы диагностики и лечения могут решаться только на молекулярном уровне, в оборудованных по последнему слову техники клиниках. Академик РАН и РАМН А.Н. Пальцев считает, что без молекулярной медицины в XXI веке не может быть эффективного врачевания. А для этого необходим тесный союз медицины с фундаментальными науками и философией.
Философия медицины как особо специфическая форма осмысления врачевания способствует созданию и обогащению поистине бесценной сокровищницы общезначимых идей. Она призвана выполнять такие наиважнейшие социальные и интеллектуальные функции в практическом здравоохранении, как мировоззренческая, методологическая, аксиологическая и многие другие. Философия медицины имеет прямое отношение абсолютно ко всем сферам познания феномена человека (его организма, души, воли, совести и т.д.). Что же касается теоретического медицинского знания, то здесь роль философии исключительно важна, прежде всего — в сфере углубленного осмысления целостного восприятия медиками научной картины мира и человека нем. Философия всегда была органично связана с теоретической медициной двумя ключевыми функциями. Первая функция — методологическая. Философия как бы предлагает медицине всеобщий метод научно-теоретического постижения жизни. Вторая функция — аксиологическая. Она связана с внутренней этико-смысловой и социально-нравственной установкой, данной медику как хранителю здоровья.
Собственно говоря, все естественные науки могут зафиксировать знания о человеке только на эмпирическом уровне, а также оформить некоторые из них в виде рациональных понятий. Современным медицинским исследователям в этой связи полезно будет присмотреться к философско-методологическим обоснованиям ролевой классификации различных наук известного философа В. Виндельбанда (1848-1915): «Опытные науки, — пишет он, — ищут в познании реального мира либо общее, в форме закона природы, либо единичное, в его исторической обусловленности. Одни из них — суть науки о законах, другие — науки о событиях, первые учат тому, что всегда имеет место, последние — тому, что однажды было». Для медицины характерно как первое, так и второе, то есть генерализующие новые теории и описывающие индивидуальные особенности. В первом случае внимание врача обращается на нечто общее, закономерное в заболеваниях, во втором — на единичное, уникальное в той или иной болезни. Процесс лечения имеет определенные социально-психологические свойства. Многовековой коллективный опыт существования мудрых смысложизненных ориентиров и позиций древних народов, указывающих пути к самосохранению, свидетельствует о том, что лечение есть одна из сторон культуры бытия человека. Все это, кстати, получило закрепление в морально-философских наставлениях, религиозных канонах (заветах) и в народных традициях.
Итог напряженной умственной работы медиков-философов всех времен и народов, их неустанных наблюдений за природой человека изумляет глубиной натурфилософских синтезов, претворенных гениальными учеными в тончайшие системы охраны здоровья. Постепенно перед сознанием людей предстают освобожденные от тысячелетних мистических наростов подлинные открытия, глубочайшие теоретические построения древних медиков-мыслителей, которые по своей значимости могут поспорить с новейшими данными современных медицинских экспериментов. И хотя чисто абстрактной мысли никогда не разрешить конкретных задач медицины, несомненно одно: именно она намечает исходные пути в каждом новом исследовании факторов здоровья. А быть по-настоящему здоровым человеком — значит в неблагоприятных жизненных ситуациях, моментах физического недомогания всегда оставаться реалистом, жизнелюбивым оптимистом, не терять присутствие духа, быть открытым для восприятия красоты окружающего мира.
Жить здоровой полнокровной человеческой жизнью, по сути, означает владеть искусством управления своими мыслями, эмоциями и телом, иметь богатое воображение, развитое чувство юмора, острый и живой ум. Люди с такими качествами по-настоящему уважают себя и через себя — других людей (Кант). Жизнь приносит им истинное наслаждение и ощущение радости, осознание собственного достоинства, самоуважения. Таким образом, они достигают личного счастья, приобретая общественное признание и всегда оставаяясь самими собой.
Можно утверждать, что полноценной здоровой жизнью живут исключительно мудрые и волевые люди, умело использующие все свои внутренние духовные силы и природные физические данные. Только мудрецы могут смотреть далеко вперед, открывая перспективы бытия. Они владеют искусством делать выводы и прогнозировать события. Их разум и чувства абсолютно свободны и всегда ориентируются на восприятие окружающего мира по особым законам добра и красоты. Никакие человеческие страсти им не чужды: они открыты любым формам самовыражения и самоощущения. Особое восприятие жизни пронизывает ум и сердце мудрых людей, активно проявляясь в волевых решениях. Они всегда уверены в себе и действуют с полной отдачей сил, тонко чувствуют красоту мира, ценят каждый прожитый день. Конечно, безобразные стороны жизни оскорбляют их мысли и чувства, но они защищены собственным настроем на здравое восприятие прекрасной ее стороны.
Как же научиться вести полноценный, здоровый образ жизни? Как включиться в процесс осмысленного существования на Земле? Для этого, как учат философы, необходимо постоянно заниматься духовным и физическим саморазвитием, самосовершенствованием, иначе говоря, осознанно повышать социально-нравственный тонус. И в этом деле далеко не последняя роль принадлежит философско-этическому образованию и морально-эстетическому просвещению. Надо только понять, что болезнь — это своего рода «наказание» за несовершенство мыслей и неразвитость чувств. Ведь эмоциональная распущенность и бездумное отношение к жизни подрывают психическое и физическое здоровье человека. Но особенно негативно на него влияют сложные социальные ситуации. Они нередко становятся причинами тяжелых заболеваний личности и общества. В свое время известный русский писатель, врач, мыслитель В.В. Вересаев (1867-1945) страстно призывал бороться против античеловеческих социальных условий и тех моральных установок, которые провоцируют различные заболевания [5].
Сегодня всем абсолютно ясно, что только благоприятные социальные условия, развитая духовная культура, атомсфера всеобщей высокой ответственности за свои действия могут сделать общество здоровым. Но надо всегда быть готовым и к тому, что в недалеком будущем человек подвергнется еще большим психическим воздействиям нового свойства — биогенетическим. Это испытания, которые затронут не столько медикоклинические сферы технологического свойства, сколько острые медико-этические аспекты сохранения самой природы человека. Сама постановка биомедицинской наукой этических проблем «охраны человечества» свидетельствует о ее тревоге, интуитивном беспокойстве за последствия возможных «научных провокаций», которые могут привести к непоправимой беде. Речь идет о проведении весьма рискованных экспериментов по «улучшению природы» живого, в частности человека. В качестве примера можно привести биологические технологии создания генетических копий живых существ (бесполое размножение) в британском институте Рослин (1997).
Современный творческий поиск учеными, специализирующимися в области биомедицины, альтернативных природным путей радикального преобразования живого мира, с научной точки зрения, вполне безопасен. Более того, наличие альтернатив в биомедицинской науке предполагает ее поступательное движение к целостному пониманию живого вещества. Научные открытия, порывающие с господствующей теоретической системой, находят специальное оформление в свободной философской концепции. В общей форме такую постановку данной проблемы в философии можно встретить у Ф.В. Шеллинга. Он рассуждал следующим образом: «…Конечная цель «Я» состоит в том, чтобы законы свободы сделать законами природы, а законы природы — законами свободы, воспроизвести в «Я» природу, а в природе «Я”». И далее: «Высшее призвание человека -воспроизвести единство целей в мире как механизм, а механизм сделать единством целей» [6]. Этот гуманитарно-экологический императив бесспорен в своей философско-медицинской постановке, но реализовать его сегодня пока не представляется возможным.
Стоит отметить, что врачевание появилось значительно раньше, чем собственно медицина,- с момента осознания человеком своего «Я». Иван Петрович Павлов не без основания утверждал, что лечебная деятельность — «ровесница первого человека» [7]. Тысячелетиями наши предки исцелялись от разных недугов, используя силы природы. Еще на заре становления человечества врачевание было всеобщим занятием. Поначалу все лекарственные средства и простейшие лечебные приемы, определенные запреты (типа запрета на кровосмешение), а также ритуальные действия не составляли ни для кого секрета: им следовали и их использовали абсолютно все. Народные традиции вобрали в себя многие лечебные приемы как высшую мудрость жизни. Об этом свидетельствуют дошедшие до нас знания об использовании растительных, животных и минеральных лечебных средств, о профилактических (гигиенических) приемах. Смысл философии медицины в познании человека состоит не столько в стремлении к его системному, комплексному исследованию, сколько в том, чтобы понять саму философскую подоплеку теоретико-практической направленности этого познания. «Философствование без системы, — отмечал Гегель, -не может иметь в себе ничего научного» [8].
§
Медицина как наука стремится опытно-эксперименталь-ным путем (с последующим рациональным обобщением данных) искать ответы на вопросы о предельных основаниях природы человека и укрепления его здоровья. Познание человеческой природы началось с появлением первых лечебных актов. Когда же возникла религия, медицина тесно связала с ней свою судьбу. В древности многие врачи были жрецами. Отметим, что первые лечебницы появились именно при храмах. Храмовая медицина тесно переплеталась с магией и колдовством. У медиков были и свои боги-наставники. Но только на основе эмпирических знаний врачей и влияния передовых философов стали появляться зачатки профессиональной (научной) медицины. Без философов, с их стремлением найти научные объяснения всем явлениям, без поиска общего порядка во взаимосвязях причин и следствий медицина не смогла бы стать наукой. Выше мы уже говорили, что хотя придворные врачи египетских фараонов весьма преуспели в медицинской практике, теоретических обобщениях и объяснении отдельных клинических случаев, высокоразвитая египетская медицина так и не выросла в науку — именно из-за отсутствия философского подхода к пониманию человека. Только греческие медики, опирающиеся на учения философов и свои собственные представления об общих законах развития природы и человека, оказались в состоянии создать теоретическую систему, ставшую основой научной медицины. Великий врач и знаменитый философ Авиценна (980-ЮЗ 7) свой труд «Канон врачебной науки» начал следующими словами: «Я утверждаю, что медицина — наука, познающая состояние тела человека, поскольку оно здорово или утратило здоровье, для того, чтобы сохранить здоровье или вернуть его, если оно утрачено».
В научных исследованиях медики часто рисковали собой. Так, например, они проверяли на себе действие новых препаратов. В XVII веке знаменитый голландский врач Ван Туль-Пси (1593-1674) предложил использовать эмблему в виде горящей свечи, которая должна была символизировать смысл жизни и деятельности всех медиков: «Свети другим, сгорая сам». Медицина стала действительно опытно-экспериментальной сферой в познании причин многочисленных тяжелых заболеваний и поиске средств и способов, обеспечивающих здоровье человечества. Сегодня в научной среде сформировалось мнение, что в медицине нет и не может быть своей собственной теории. Она чисто экспериментальна и опирается на теории других наук, прежде всего — биологии, химии, физики. Действительно, половодье экспериментальных данных буквально захлестнуло различные сферы медицинских наук. В результате возникла явственная потребность в обобщающих концепциях.
Современная медицина обязательно должна выстроить свою глобальную системную теорию. Страстные приверженцы системного подхода в медицинских исследованиях (академики П.К. Анохин, М.А. Пальцев, Д.С. Саркисов, К.В. Судаков, Н.К. Хитров и многие другие) считают, что только на его основе возможно качественное изменение научного статуса медицины в естествознании и философии. Системный подход является тем изоморфным (греч. isos — одинаковый, однозначный и mor-phe — форма) принципом, который сообщает идентичность формы всем явлениям природы и общества, живым организмам, духовным процессам и т.д. Термин «система» в медицине применяется издавна. В большинстве случаев он употребляется для обозначения упорядоченного множества преимущественно однородных элементов: «система дыхания», «система кровообращения», «нервная система» и т.п. Возрастание потребности в разработке системного подхода в медицинских исследованиях свидетельствует о том, что дифференциация наук и возникновение так называемых наук на стыке интересов побуждает к переосмыслению собственных теоретических оснований в традиционных опытно-экспериментальных работах.
Достаточно развитая теория системного подхода в медицине становится важнейшим условием повышения эффективности экспериментальных исследований. Даже технически самый совершенный и методически самый изящный научный опыт, поставленный вне рамок хорошо разработанной теории, гипотезы, открывает дорогу для авантюрного экспериментаторства. А поскольку всякое последующее философско-смысловое освоение системного подхода в медицинских науках служит исходным началом понимания проблем здоровья, оно становится в узком смысле слова методологией медицины. В историческом развитии медицины как системы наук философская мысль оказывала заметное воздействие на формирование методологии и менталитета — как у самих медиков, так и у широкой научной общественности. Это связано с тем, что в медицине изначально заложено философское отношение к целостному бытию человека, с его социальными, политическими и правовыми воззрениями, морально-этическими нормами и эстетическими идеалами.
Философия и медицина всегда идейно консолидировали всех медиков и объединяли их в некие сообщества на основе гуманного, морально-этического типа мышления и действия. В истории здравоохранения России известны попытки философско-аксиологического осмысления феномена самой медицины как части общей системы мировой культуры и науки. Именно такой работой занимались Р. Вирхов, А.А. Богомолец, А.Д. Сперанский, И.П. Павлов, П.К. Анохин, И.В. Давыдовский и многие другие. При этом они отдавали себе отчет в том, что для формирования медицины как системной науки, развития общенаучной культуры медиков необходимы научно-философские идеи и общечеловеческие моральные принципы. Философия нужна медицине вообще и отдельным медицинским наукам в частности как своего рода духовная база или как интеллектуальный источник их развития и консолидации. В этой связи следует отметить существенный рост студенческого интереса к философии. Так, в ММА им. И.М. Сеченова вот уже более 10 лет на факультете подготовки научно-педагогических кадров студенты старших курсов углубленно изучают философские проблемы медицины. А в последнее время заметно активизировалась интеграция фундаментальной академической и вузовской науки. Заметную помощь в этом процессе оказывает Методологический семинар по философским проблемам современной медицины, работающий при Президиуме РАМН с 1997 года.
В результате философского осмысления состояния современной медицины многие медицинские понятия и категории наполняются новым гуманитарным смыслом. Медики с давних пор пытаются проникнуть в сущность природного, общественного и духовного бытия человека, чтобы понять причины многих его заболеваний. Только жизнь, построенная в согласии с природой и обществом, расценивается медиками как разумная и желанная. С усложнением общественного бытия, развитием общечеловеческой культуры в целом и науки в частности значимость философского подхода в медицине значительно возрастает. Теоретические знания становятся важнейшим началом совершенствования всей сферы медицины, перехода ее в новое научное качество, главными признаками которого являются объективность, предметность, устремленность в будущее. Философия в медицине становится одним из главных факторов повышения ее уровня и эффективности, играет важную роль при проведении современных экспериментальных исследований на основе новейших технологий.
Современное философское мышление врачей и провизоров существует в различных формах: фундаментальные теории высокой степени общности, радикальные гипотезы, медицинские концепции, учения, новые методологические взгляды, концептуальные понятия, категории и сценарии в медицинской деятельности, а также планы научно-теоретических исследований. Медицинское теоретическое знание в начале XXI столетия превратится, видимо, в некий исходный компонент решения многих глобальных проблем человечества. Речь идет, к примеру, о современном моделировании предельно допустимой точки роста количества углекислого газа и предельно допустимого повышения температуры воздуха на планете (ныне она повысилась уже на 0,5 градуса). Задача медиков-теоретиков состоит в том, чтобы прогнозировать, планировать и направлять развитие жизни человечества по законам коэволюции.
Наряду с расширением экологической зоны гигиены и санитарии необходимо формировать принципиально иные постулаты медицины, которые смогут непосредственно влиять на мировозренческое осмысление многих глобальных проблем современности. Ныне обществу нужны врачи новой формации. Они должны уметь не только быстро и компетентно устанавливать причину заболевания и определять его последствия. Врач как философ просто обязан постоянно находиться в процессе саморазвития, быть умным, разносторонне мыслящим, высококвалифицированным специалистом. Но пока вузы готовят специалистов узкого профиля, которые работают, как правило, исключительно в рамках конкретной области медицинской практики. Они продолжают смотреть на человека с точки зрения его организма, а не как на микрокосм. «В конце концов, и самый крайний сенсуалист должен признать в ощущениях человека микрокосмическую природу, — писал Н.А. Бердяев» [9]. Но этого все еще не происходит, — видимо, потому, что ни одна медицинская дисциплина не дает, да и не может дать цельного представления о человеке.
Проблема целостного рассмотрения человеческого индивида в теоретической и практической медицине приобрела острую актуальность. Речь идет о задаче философского осмысления новых черт в социальном облике человека, которые и делают его личностью, то есть тем общественным феноменом, в котором проявляется особая сущность деятеля-созидателя. Социально-творческая основа современного человека зримо проявляется в реальном достижении им здорового, полноценного жизненного и деятельного бытия. А это происходит только в результате усвоения духовно-культурных ценностей, определенной суммы социально-медицинских знаний, моральных норм общественного поведения, позволяющих наиболее свободно осуществлять свою жизнедеятельность в рамках социального природного бытия. Как известно, становление личности происходит посредством ее включенности в конкретные общественные отношения, различные формы общения и деятельности. Как указывал психолог А.Н. Леонтьев, «личностью не родятся, ею становятся» [10]. И если она хоть на миг остановится в своем социально-культурном устремлении, ее неминуемо постигнет моральная деградация.
Истинный медик — это, как правило, философ, ибо в самой медицине заложен огромный смысловой потенциал постижения единства (целостности) человеческого бытия. Философия и медицина стремятся понять и объяснить смысл космического порядка во всем живом. Следует помнить, что этот порядок обеспечивается не только природными силами, но и самим субъектом познания — активным творческим началом исследователя. Такие знаменитые мыслители и врачи прошлого, как Платон, Аристотель, Гиппократ, Гален, Парацельс, Декарт, Дж. Локк, П. Гольбах, И. Кант и многие другие, стремились найти исходные метафизические начала в медицине и теоретически обосновать ее как духовно-материальную культуру человечества, как ментальное мировоззрение врачей. Очень многие проблемы философии в медицине созвучны логике естественных и гуманитарных наук, онтологии и гносеологии (теории познания), этике и эстетике, аксиологии и философским концепциям человека. Таким образом, проблемное поле философии в медицине необычайно сложно, системно, и многое самим медикам здесь еще не ясно.
Медицина издавна претендует на особо строгую научность. Для этого у нее действительно есть немалые основания. Проводится огромное количество важнейших научных исследований, в современной медицине уже используются методы математического моделирования, информатики, кибернетики и т.д. Однако в полном объеме ее вряд ли стоит однозначно причислять к научным дисциплинам. Медицина так же близка к науке, как к искусству или к философии. До сих пор в специальном медицинском постижении человека как личности активно используются все имеющиеся в ее распоряжении философско-методологические средства. Оно, естественно, начинается с общего наблюдения и компетентного описания противоречивых процессов нормальной человеческой жизнедеятельности. Затем активно постигается сам феномен органического сочетания биологического и социального в человеке с целью последующего философско-теоретического синтеза. Все это постепенно приводит к пониманию целостности человеческой личности. Кстати, в познавательной цепи исследования человека как высшей формы живой материи заложена такая целевая парадигма, которая призвана объединить общие моменты и различия в естественных и общественных процессах. Чем глубже медицинские науки проникнут в тайны живой материи и чем основательнее ученые познают качественное многообразие человеческой сути (от субмолекулярного до ноосферного уровня), тем яснее станет сам смысл материального единства неживого и живого мира.
Философы и медики со времен глубокой древности обращали внимание на сходство и принципиальные отличия человека от животных и, как могли, объясняли их. Проводя многочисленные эксперименты на животных и используя теоретические приемы и методы их осмысления, ученые искали естественный источник происхождения человека. В 1758 году выдающийся шведский естествоиспытатель Карл Линней решился в своей «Системе природы» поставить человека рядом с человекообразной обезьяной, назвав его Homo sapiens. Однако ученый выделил промежуточное звено между этими видами — человек-животное, или троглодит, полностью лишенный речи. Позже его стали называть обезьяночеловеком (Геккель, 1866). Родство человека с человекообразными обезьянами Ч. Дарвин обосновывал главным образом тем, что они очень похожи внешне. Значительно позже исследователи, развивавшие учение Дарвина, установили, что у человека и человекообразных обезьян существует общность сложных биохимических реакций, свидетельствующая об их генетической близости. Было выявлено сходство белкового состава сыворотки крови и т.д. Успешными оказались опыты переливания крови одной группы от человека шимпанзе.
Тем не менее человек радикально отличается от животных, которые пассивно адаптируются к окружающей среде. Люди целенаправленно изменяют природу, однако при этом, к сожалению, объективно все больше отрываются от нее. Они неоправданно изолируют сами себя от природных процессов земной эволюции. Все это не может не отразиться на стиле их жизни и деятельности, на их здоровье, причинах заболеваемости, способе воспроизводства. В качестве уникального земного существа человек обладает специфическими психофизиологическими свойствами. Он живет в особом, собственно человеческом — общественно-предметном мире. И этот мир, созданный самим человеком, формирует и развивает его. В силу данного обстоятельства абсолютно все человеческие проявления социально и культурно сориентированы. Кроме того, у людей имеются так называемые духовно-практические качества (воля, совесть, честь и т.п.). Каждый природный и общественный предмет является для них средством объединения в сообщество.
Для человека характерна неразделенность его тела и духа, его аффективной, волевой и ментальной способностей — потому, что он есть не только «момент самодвижения общественной системы» (Кант), но и момент саморазвития собственной сущности. В своей основе современный человек — явление социально-природное, ибо он прежде всего является продуктом общественно-культурной истории. При этом он, безусловно, остается созданием естественной природы и не может в своей жизнедеятельности выйти за ее рамки, то есть функционировать безотносительно к собственной органической телесности. Человек не может перестать есть, пить, он не в состоянии покинуть телесную оболочку. Однако основой взаимодействия человеческого индивида со своей альма-матер — естественной природой — является его сознательная общественно-созидательная деятельность. В процессе исторического созидания «второй природы» (Маркс), то есть социальной культуры, он выработал принципиально новый способ присвоения природного вещества и энергии Космоса, преобразуя их в формы, пригодные для удовлетворения его естественных и культурных потребностей.
Только благодаря осознанному воздействию на вещественный мир природы человек сотворил свой предметный мир то есть, по выражению К. Маркса, породил «неорганическое тело человека», активно развивающееся в социально-культурном пространстве. Это неорганическое тело выступает и как результат (продукт) общественного разделения труда. Причем каждая новая личность застает его как исторически сложившееся «неорганическое тело цивилизации». Оно предстает в виде искусственно созданных разумом и руками человеческими «органов» общественной жизнедеятельности каждого индивида. Данное обстоятельство и привело к радикальному изменению человека и его функций в процессе созидательной деятельности, к формированию его принципиально иного статуса, проявившегося благодаря развитию искусственно создаваемой им новой предметной (вещественной) среды обитания, новых условий своего социально-природного существования.
