Методы разрешения конфликтов. Реферат. Психология. 2016-01-23

Сложность разрешения деонтологических конфликтов состоит также и в том, что социальный работник имеет, как и любой человек, собственные, полученные в процессе своего становления и развития и закрепленные в практике обыденной жизнедеятельности, пред­ставления о ценном и неценном, должном и недолжном. Помимо формальных профессиональных, специалист состоит во множестве неформальных связей и отношений, как имеющих отношение к его профессиональной деятельности, так и не имеющих, обыденных. Как в обыденной жизнедеятельности, так и в профессиональной деятельности он может наблюдать множество примеров, когда в конфликтной ситуации личность пренебрегает своим долгом, и это не только не становится для нее трагическим, но и в определенных случаях приносит индивидуальный (а иногда даже и групповой) успех. Непрестижность и низкая ресурсная обеспеченность социальной работы в современной России также оказывают определенное влия­ние на формирование позиции специалиста в отношении должного, заставляя его порой оставаться в рамках формального долженство-вания. Все это усложняет деонтологический выбор специалиста, за­трудняет выработку им конкретной позиции, верной с точки зрения профессионального долженствования.

Можно предложить следующие общие подходы профессиональ­ной моральной позиции в обеспечении должного поведения.

« Социальная работа — это не наказание за грехи или иные проступки. Это профессия, которую личность избирает осознанно, самостоятельно и добровольно. Если ее категорически не устраивает заработная плата, содержание работы, ее непрестижность или что-то еще — следует искать другую, более подходящую. Если все же по содержательным или иным признакам выбрана профессиональная социальная работа, то отношение к ней должно быть ответственным, творческим, как того требует профессия, а не формальным. Даже если специалист убежден, что его пребывание в социальной работе — вре­менное явление, недопустимо работать «спустя рукава», поскольку для клиентов, обратившихся за помощью, обращение в социальную службу не случайность. Социальная работа может быть единствен­ным средством решения их проблем, единственной возможностью восстановить (или начать) жизнь, достойную человека.

• Социальная работа в силу своей специфики предъявляет повы­шенные требования к личностным качествам специалиста, которые, хотя и не являются нереальными и несправедливыми, все же обязы­вают специалиста быть во многих отношениях «идеальной» лично­стью, существенно отличающейся от личности типично-обыденной для современного российского общества. Эгоистические устремления социального работника могут быть ограничены требованиями со­циальной работы к его поведению, отношениям и действиям. Это обстоятельство может стать своего рода «камнем преткновения» для личности, избравшей социальную работу в качестве постоянной про­фессиональной деятельности. Однако требование профессии к со­вершенствованию личностного облика специалиста не противоречит ни интересам личности, ни интересам общества, поэтому не может считаться фактором ограничения свободы социального работника и угнетения его личности. Постоянная самодисциплина может, в конце концов, привести к тому, что должное поведение станет стереотип­ным, привычным и не будет ощущаться как способ самоограниче­ния. Требование постоянного совершенствования как специалиста и личности может стать основой жизненного и профессионального успеха социального работника.

• Конфликт между интересами общества и профессиональной группы, клиента и профессиональной группы не должен решаться с позиций корпоративного («местечкового») эгоизма и профессиональ­ного псевдопатриотизма, поскольку этот путь ведет к утрате истинно­го предназначения профессии, замене его узковедомственными груп­повыми интересами и угасанию профессии, падению ее социальной значимости, выхолащиванию гуманистического потенциала. Не сле­дует забывать, что социальная работа конституирована в Российской Федерации как профессия, необходимая всему обществу и в особен­ности той его части, которая нуждается в содействии специалистов в решении своих проблем. Самим социальным работникам она также необходима, но отнюдь не в первую очередь и, как правило, по другим причинам. Сама по себе, вне общества, она не имеет смысла. Значит, в общем случае конфликт может быть разрешен в пользу истинных интересов общества, а не профессиональной группы. В случае если в интересах общества преобладают явно антигуманные составляю­щие, выбор может быть сделан в пользу истинных, а не ситуативных интересов общества, гуманистических ценностей профессии, долга перед обществом и профессией. Аналогичные рассуждения можно привести, рассматривая конфликт интересов общества и клиента.

• Следует иметь в виду, что в целом истинные, коренные интере­сы клиентов, общества, профессии противоречить не могут: и те и другие направлены на достижение индивидуального и общего блага человека и общества. Профессия «социальная работа» существует в обществе и для общества. Ситуативные интересы субъектов взаи­модействия, их недостаточная информированность, субъективность и т. п. могут порождать конфликты, но с позиций истинного блага их можно и должно предотвращать и регулировать. Долг социального работника в конфликтной ситуации заключается в выработке наибо­лее рациональной гуманистической позиции, ведущей к наибольшему благу участников конфликта посредством коррекции и регулирования их интересов в позитивную сторону и на основе привлечения всех возможных ресурсов. Именно с этой позиции следует определять приоритеты долженствования и принимать меры к предотвращению и разрешению деонтологических конфликтов.

• Долг социального работника как профессионала перед обще­ством и государством, профессией, профессиональной группой и клиентами не отрицает его долга как личности перед самим собой и близкими, его долга как гражданина перед обществом и государством. Социальный работник как личность — субъект социальной работы, но не ее принадлежность. В содержании его профессионального долга отражены интересы в первую очередь общества и государства и уже во вторую — интересы других субъектов. Поэтому при возникновении конфликта между долгом специалиста перед самим собой и долгом перед обществом и государством, профессией, коллегами, клиентами следует изучить, проанализировать и подвергнуть оценке интересы конфликтующих субъектов и принять меры к их согласованию. При разрешении конфликтных ситуаций социальному работнику необхо­димо уметь анализировать интересы участников, дифференцировать сущностные, жизненно важные, объективные и несущественные, ситуативные, субъективные. В случае если согласовать интересы не удается по субъективным причинам, следует предпочесть наиболее существенные, сущностные, объективные, жизненно важные без­относительно субъекта. Таким образом, общее в долженствовании специалиста должно получить приоритет перед особенным.

Социальная работа как вид профессиональной деятельности и социальный институт сложилась и была конституирована в связи с объективной необходимостью повышения эффективности и темпов общественного развития путем повышения эффективности соци­ального функционирования каждой личности, и в первую очередьтой, которая не в состоянии самостоятельно разрешить проблемы, мешающие реализации ее социальных функций и ролей, дости­жению благополучия. Соответственно этому, профессиональные обязанности социального работника (как и функции социальной работы) являются отражением объективной социальной необхо­димости.

Профессиональный долг специалиста отражает те требования, которые общество, профессия, трудовой коллектив социальной службы, клиенты и он сам предъявляют к его поведению, отноше­ниям и действиям. Долг специалиста включает в себя необходимость получения социально значимого конечного результата деятельности, т. е. то, в чем он сам испытывает потребность и за что несет от­ветственность как представитель профессии. Долг выступает перед специалистом в виде формальных и неформальных обязанностей, со­блюдение которых постепенно становится не только его привычкой, но и внутренней нравственной потребностью. Внешне содержание профессионального долга социального работника выступает как со­вокупность правовых, моральных требований, предъявляемых к нему его профессией и за выполнение которых он несет ответственность перед субъектами социальной работы.

Осознание социальным работником своего профессионально­го долга есть отражение его объективных обязанностей в идеях, убеждениях, чувствах, привычках, во внутренних мотивах про­фессиональной деятельности и непосредственное воплощение их в практической повседневной деятельности. Таким образом, про­фессиональный долг обусловлен совокупностью объективных и субъективных факторов, детерминирующих поведение специалиста социальной работы. Сознательное выполнение своего долга явля­ется условием высокоэффективной деятельности как конкретного социального работника, так и всей социальной службы и института социальной работы в целом. До некоторой степени выполнение социальным работником его долга повышает эффективность со­циальной политики государства.

При определенных условиях объективный профессиональный долг социального работника фактически становится внутренним моральным долгом его как личности и как представителя профес­сии, т.е. его содержание субъективируется. Моральный долг как глубоко осознанная необходимость реализации определенной линии поведения, диктуемой потребностями достижения блага в системе «человек—среда», для социального работника является продолже­нием профессионального долга и неотъемлемым атрибутом про­фессии. Благодаря сущностному единству общественных и личных интересов выполнение специалистом своего профессионального долга становится значимым условием общественной стабильности и развития, гуманизации и гармонизации общественных отноше­ний.

Выявление тенденций и проблем в развитии деонтологии социаль­ной работы имеет значение не только с познавательной точки зрения. Знание основных перспектив ее развития может стать определенным стимулом для принятия мер, необходимых для поддержания и уси­ления позитивных тенденций и нивелирования или исключения не­гативных для более полного удовлетворения потребностей населения в результатах социальной работы

Прогностическая функция деонтологии социальной работы свя­зана прежде всего с обоснованием наиболее общих ориентиров раз­вития всех ее структурных компонентов. В задачи прогнозирования входит определение тенденций в развитии деонтологии современной профессиональной социальной работы как целостной системы и на этой основе — определение в общих чертах ориентиров развития самой профессиональной социальной работы.

Российское общество в настоящее время переживает перелом­ный момент своего развития. Кардинальные изменения в области экономики в России в 90-х годы XX века привели к коренной трансформации содержательного аспекта основного принципа организации социальной сферы. Его особенность в условиях пере­ход но го состояния российского общества состояла в том, что со­циальная сфера, сложившаяся в советский период, нуждалась в срочной адаптации к изменившимся общественно-политическим и социально-экономическим условиям. Реформирование социальной сферы было необходимо потому, что механизмы ее функциониро­вания уже не соответствовали активно утверждающимся рыночным отношениям.

Реформы охватили многие компоненты социальной сферы, в том числе систему социальной защиты населения, степень развития которой во многом определяет уровень и качество жизни населения, существенным образом обеспечивая стабильность общества и детер­минируя реакцию населения на происходящие изменения. Издержки реформирования обусловили усиление социальной напряженности в обществе.

В современной социальной сфере России имеется множество ак­туальных проблем, требующих практического разрешения. Поэтому для социальной сферы современного российского общества стали характерными противоречивые и дезинтеграпионные тенденции, которые обусловлены различными интересами социальных слоев и групп населения, разными темпами социальных преобразований, неравномерностью хода реформ и их региональной спецификой. Реформы в социальной сфере в России идут очень интенсивно и противоречиво, подчиняясь скорее требованиям адаптации к вне­дряемой рыночной системе отношений, нежели требованиям со­блюдения комфортности жизни всех слоев населения и тем более требованиям улучшения благосостояния граждан. Это приводит к обострению социальных противоречий в обществе.

Социальная политика государства, осуществляемая в интересах большинства населения, в условиях становления рыночной экономи­ки и системного кризиса приобретает значение решающего фактора социальной безопасности и целостности общества, что накладывает на государство особую ответственность за судьбы людей. В этих условиях для института социальной работы в целом и конкретного социального работника в частности важным становится по воз­можности смягчить последствия ослабления и развала экономики для жизнедеятельности человека, ухудшения ее условий в связи с изменением социально-экономических условий и, как следствие этого — изменением социальной политики.

Обеспечение условий для социального развития —- основная стра­тегическая цель современного цивилизованного государства. Однако социальное развитие невозможно без развития каждого члена обще­ства, каждой отдельной личности. В связи с этим огромное значение приобретает обеспечение права каждой личности на свободное раз­витие своих способностей, реализацию личностного потенциала и государственные гарантии реализации этого права, выравнивание возможностей граждан в реализации их прав.

Система профессиональной социальной работы в нашей стране в ее современном варианте начала формироваться под таким названием и развивается в настоящее время на основе функционировавшей до 1991 года системы социального обеспечения, перенимая от нее все лучшее, что было накоплено за годы Советской власти и в предыдущие периоды. Однако система социального обеспечения вплоть до 90-х годов XX века в нашей стране не была законодательно оформлена как система социальной работы, хотя в неявном виде она существовала и довольно успешно функционировала. Приоритет при этом отдавался социальному обеспечению граждан, утративших трудоспособность или изначально не обладавших ею в связи с состоянием здоровья.

Отказ государства от монополии в регулировании экономики по­требовал разработки пакета социальных гарантий, обеспечивающих защиту и реализацию интересов всех граждан и в особенности — со­циально уязвимых слоев населения. Именно это стало в начале 90-х годов XX века основной предпосылкой реформирования функциони­ровавшей ранее в Советском Союзе системы социального обеспече­ния и создания системы социальной защиты населения, адекватной формирующейся рыночной экономике.

В современном профессиональном варианте система социальной работы начала развиваться в современной России на три четверти века позже, нежели в других странах, поскольку необходимость в этом возникла и была осознана сравнительно недавно, в начале 90-х годов XX века. Существовавшие ранее в СССР формы содействия человеку в решении его проблем стали ее основой.

В современной России социальная работа приобрела статус профессиональной деятельности. Она имеет специфику, детерми­нируемую ее смыслом, сущностью и содержанием и отличающую ее от иных видов профессиональной деятельности. Вместе с тем ис­следователи отмечают, что система социальной защиты и социальной работы в современной России приобрела устойчивые характеристики социального института, ориентированного на потребности и инте­ресы населения страны^[8].

В современных условиях государственный патернализм рас­сматривается как концепция, которую целесообразно частично ис­пользовать при моделирования практики социальной работы в от­ношении отдельных маломобильных групп населения. Наряду с ним в профессиональной социальной работе используются в настоящее время подходы, в большей степени ориентирующие население на самодостаточность, социальную ответственность, самодеятельность, самозащиту. Изменение условий бытия спровоцировало отказ от кон­цепции государственного патернализма как приоритетной и переход к концепции социального партнерства.

Принцип социального партнерства отражает тенденции к эгои-зации и атомизации общества и может быть кратко сформулирован таким образом: «Государственная забота о том, чтобы каждый мог постоять сам за себя и сам по себе». Это является скорее средством дальнейшего разрушения целостности общества, а не его сохранения; отчуждения граждан, а не их единения и солидарности. Этот воз­можный результат «социального партнерства» дает право говорить о нарушении важнейшего этического принципа «не навредить», что де­лает само партнерство такого типа сомнительным с этической точки зрения и, соответственно, недопустимым, поскольку противоречит коренным интересам общества и большинства его членов.

Институт социальной работы, созданный государством, стано­вится в этой связи реальным источником, из которого граждане государства могут получить помощь в случае необходимости, хотя в условиях системного кризиса возможности государства в организации финансирования социальной работы явно недостаточны, и любое содействие социальной работе является желательным. Несмотря на то что в результате реформирования экономики и общества ока­зался нарушенным механизм социального регулирования процесса социализации личности и духовно-нравственной преемственности поколений, социальная работа продолжает оставаться одним из наи­более реальных и действенных механизмов практической реализации принципов гуманизма и нравственности, свободы и социальной справедливости.

Для определения тенденций в развитии деонтологии социальной работы, а также ее основных ведущих структурных элементов на ближайшую и отдаленную перспективу, необходимо учитывать в первую очередь тенденции в развитии тех систем и их состояний, происходящих в них процессов и явлений, которые оказывают на ее содержание и трансформацию наибольшее влияние и изменения в которых неизбежно влекут за собой потребность изменения в эти­ческой системе. Среди таких влияющих на эволюцию деонтологии профессиональной социальной работы факторов, существенно за­висящих от изменения образа жизни индивидов в социуме, в первую очередь следует отметить:

—общие тенденции в развитии научного знания, в частности в развитии философской этики, деонтологии как ее части и профес­сиональной этики социальной работы;

—ориентиры развития государства;

—ценностные ориентации современного российского общества;

—тенденции в развитии профессиональной социальной работы

в России;

— тенденции в развитии профессиональной социальной работы

за рубежом.

Следует более подробно рассмотреть каждый из указанных факто­ров, поскольку развитие деонтологии социальной работы неотделимо от самой профессиональной деятельности, а она, в свою очередь, существенно зависит от ценностных ориентиров и потребностей общества и государства.

Специалисты в области этики и ее истории отмечают, что в ее развитии прослеживаются определенные закономерности, сходные с закономерностями развития других отраслей научного знания. Начальным этапом развития каждой науки можно условно считать период ее выделения и оформления в относительно самостоятельную отрасль научного знания, хотя само такое выделение свидетель­ствует как о том, что определенная сумма знаний о данном объекте уже имела место, так и о том, что произошло научное осмысление специфичности и относительной самостоятельности предметной области исследований.

Знаковым событием в развитии любой науки является переход от исследования проблемы феномена в целом к углубленному изучению его отдельных, но взаимосвязанных элементов, выявлению их осо­бенностей и общих черт, установлению внутренних взаимосвязей между ними. В настоящее время выделены и исследованы такие су­щественные элементы философской этики, как ее объект и предмет, функции, принципы, система ценностей и идеалов, норм, правил и требований, изучена их эволюция и основные тенденции развития.

Если на первых этапах своего развития этика как философская наука представляла собой целостное, но довольно общее учение о добре и зле в контексте жизнедеятельности человека и общества вообще, причем, как правило, связанное с именем и деятельностью определенного философа (например: этика Аристотеля, этика Пла­тона, этика Спинозы, этика Канта и т.п.) и отражала основы его представлений о данном объекте, то в настоящее время этика, свя­занная, как правило, не с именем ученого, а с сущностью взглядов его самого и его последователей (например, гуманистическая этика), приобрела более всеобщий характер, в то же время включая в себя в качестве подвидов этические учения о моральных основах различных сторон человеческой жизнедеятельности (профессиональная этика), структурных элементах самой этической системы (например: аксио­логия, деонтология).

Значительное место в системе философской этики занимает профессиональная этика, изучающая профессиональную мораль специалистов, их поведение, действия и отношения в процессе их профессиональной деятельности с точки зрения специфических этических норм и принципов. Это является вполне закономерным, поскольку среди различных видов деятельности человека трудовая деятельность занимает ведущее место и представляет собой наиболее типичный и социально значимый вид деятельности.

Большое значение имеют исследования в области философии, этики и аксиологии социальной работы. Анализ показывает, что в период с 1991 года достигнуты значительные результаты. Аналогично тому, как происходит специализация и интеграция различных обла­стей научного знания, может произойти и частичная специализация профессионально-этического учения социальной работы в связи мно­гоплановостью, многоуровневостью социальной работы, наличием в ней различных форм, областей и видов деятельности. В зависимости от форм и видов, приоритетов деятельности профессионально-этическая система может трансформироваться.

Это учение не может быть в полной мере ориентировано и на реаль­ные нравы, царящие в обществе, хотя, несомненно, будет учитывать их, поскольку этическое учение, включая анализ сущего, предлагает в качестве альтернативы образцы должного. В его основу может быть по­ложено гуманистическое учение и соответствующие гуманистические принципы: уважения чести и достоинства человека, справедливости, свободы и защищенности. Однако оно должно будет учитывать и за­висимость благополучия человека от состояния среды его жизнеоби-тания. Это учение может стать одним из значимых средств и условий формирования общественной морали и общественного сознания в целом, а значит, может рассматриваться как существенный фактор формирования позитивной трансформации всего общества.

Исследования в области развития философской этики и этики социальной работы приводят к заключению, что одной из важней­ших тенденций является ее дальнейшее совершенствование в части детальной проработки структурных элементов. Так, например, не вызывает сомнения, что принципы этики социальной работы в дальнейшем подвергнутся более подробному анализу с целью ис­следования их смысла применительно к различным направлениям и формам социальной работы.

Неизбежно произойдет и специализация этики социальной работы в связи с многоплановостью, многоуровневостью социальной работы, наличием в ней различных форм и видов деятельности. Очевидно, что в области исследований, управления или процесса непосредствен­ной практической работы с клиентом ранжирование принципов, их иерархия будет меняться. В зависимости от форм и видов, на­правленности деятельности социальной службы, этическая система должна быть трансформирована на основании учета специфических целей и задач каждой конкретной службы или органа социальной за­щиты. Так, например, в случае если преимущественно имеет место деятельность по оказанию психологической помощи населению, целесообразными представляются исследования с последующей разработкой специфического этического кодекса, учитывающего особенности как социальной работы, так и практической психоло­гии, в то время как при оказании правовых услуг следует учитывать особенности социальной работы и юриспруденции; соответствующий кодекс должен учитывать этические нормы и принципы, сложив­шиеся как в той, так и в другой сфере деятельности. Аналогичная ситуация может возникнуть при оказании социально-медицинских, социально-педагогических и других видов услуг, поэтому целесо­образным представляется в рамках указанной тенденции в развитии этики — ее детализации и специализации — предпринять исследова­ния в области этических основ смежных с социальной работой сфер деятельности, с тем чтобы этические кодексы социального работника максимально учитывали специфику деятельности каждой конкретной социальной службы.

В качестве еще одной тенденции в развитии этики социальной работы следует признать стремление специалистов видеть в ней не только руководство по должному поведению, но и систему санкций за отступления от должного поведения, нарушение норм и прин­ципов профессиональной этики. Любая этическая система, как из­вестно, предлагает определенную систему санкций за отступление от этических норм и принципов, причем санкции могут носить как чисто моральный (остракизм), так и административный (временное или постоянное отстранение от должности) характер. Такая система санкций считается одной из важнейших функций этики. Без систе­мы санкций этическая система может восприниматься как перечень благих пожеланий, которые никого ни к чему не обязывают и, самое главное, существенно снижают влияние и влиятельность этической системы, а следовательно, и социальной работы в целом. Поэтому введение системы санкций в этическую систему и этический кодекс социального работника представляется насущной необходимостью с точки зрения повышения эффективности профессиональной со­циальной работы и авторитета ее самой и ее этической системы.

Деонтология — относительно молодая область этического знания. Однако уже в настоящее время можно видеть, что она занимает цен­тральное место в этическом учении. Это можно сказать и в отноше­нии профессиональной деонтологии как раздела профессионально-этического учения. Однако к сожалению, профессиональная деонто­логия в меньшей степени является объектом исследований, нежели деонтология вообще. Детальную проработку отдельных элементов получила в основном медицинская деонтология, которая, как ни странно, зачастую отождествляется с собственно деонтологией. На этом основании порой делается ошибочный вывод о том, что деон­тология в профессионально-этических учениях других видов про­фессиональной деятельности может быть не представлена. Другая распространенная ошибка заключается в том, что деонтология порой рассматривается в отрыве от профессиональной этики.

К сожалению, можно отметить и еще одну ошибку, суть которой состоит в том, что термином «деонтология» обозначают всю вообще нормативную регламентацию вида профессиональной деятельности, в том числе правовую. Поэтому одна из серьезных научных проблем заключается в том, чтобы четко ограничить предметное поле деонто­логии исследованиями в области моральных аспектов долга, должного поведения, должных отношений. После решения этой проблемы деонтология приобретет четкие контуры как часть этического учения. Аналогичные проблемы, связанные с определением и уточнением предметного поля, «пережила» ранее и этика.

Таким образом, есть основания полагать, что деонтология соци­альной работы в своем развитии повторит основные пути и этапы развития и становления общей этики — осознание, осмысление и утверждение ее как центрального раздела этического учения, оформ­ление в виде системы воззрений, отражающей реальные условия деятельности. Предстоит обоснование и проработка отдельных струк­турных элементов, специализация и детализация в зависимости от сферы непосредственной практической деятельности специалистов. Вместе с тем необходимы исследования онтологических и теоретико-методологических основ деонтологии.

Развитие социальной работы неразрывно связано с развитием государства, его ориентирами, детерминировано необходимостью координировать деятельность со всеми социальными институтами с учетом общих целей развития общества. В силу своей специфики социальная работа является в определенной степени автономной, поскольку государственному регулированию подлежат преимуще­ственно основные ее направления, формы, виды, модели. Это не может не отразиться на развитии ее деонтологии.

Изменения, произошедшие в политической жизни России, ини­циировали изменения в экономической, а вслед за тем — в соци­альной и духовной сферах. Это не могло не сказаться на сознании россиян. На данном этапе провозглашенные ценности во многом остаются декларациями, лишенными четкости и целостности, а главное — эмпирического подтверждения. Декларируя свободу лич­ности и демократию в общественных отношениях как ценность, го­сударство в то же время не препятствует активно тому, что свобода и демократия становятся достоянием преимущественно обеспеченных слоев населения.

Не требует уже доказательства тот факт, что направление и пер­спективы общественного развития, определяемые правящими эли­тами, далеко не всегда преследуют цель — достижение блага боль­шинства членов общества’. Вследствие этого очевидно, что каждый вид профессиональной деятельности, функционирующей в обществе, обладая относительной самостоятельностью, вправе ставить и решать вопрос о собственном месте и роли в обществе, общественном созна­нии и общественном развитии, до некоторой степени самостоятельно определяя и формулируя цели деятельности. И в первую очередь не­обходимым становится решение вопроса, связанного с определением профессиональных приоритетов и ориентиров развития. Поэтому социальная работа порой должна делать выбор между лояльностью по отношению к обществу и лояльностью в отношении государства. Вследствие этого необходимо ориентироваться не столько на субъек­тивные факторы, сколько на объективные, хотя учет субъективного фактора в деятельности представляется неизбежным.

Идеология государства, включающая в себя обоснование и про­паганду системы ценностей, соответствующей реальному состоянию российского общества и учитывающая основные тенденции и пер­спективы его развития, должна учитывать то, что в России в течение тысячелетий формировался специфический национальный ментали­тет и национальный характер, в качестве основы имеющий целостное представление о ценности коллективизма (солидарности, собор­ности), личной свободы, социальной справедливости, социального равенства, разумной достаточности (нестяжательства), трудолюбия, социального оптимизма и альтруизма. Поэтому ценности, складывав­шиеся в течение длительного периода времени, должны были стать фундаментом обновленной ценностной системы в реформированной России, лечь в основу государственной идеологии и политики. Но, к сожалению, в современной России осмеянию и уничижительной критике предаются базовые цивилизационные качества русского народа, которые позволили ему достойно пережить трагические и непосильные для любой другой нации исторические испытания.

Имеются многочисленные данные, позволяющие сделать вывод, что государство в настоящее время оказалось без научно обоснован­ной, целостной идеологии: без определенных духовных приоритетов, без четких целей, идеалов, без ценностно-нравственной системы. Это во многом обусловлено бездеятельностью государственных органов в части формирования единой идеологии, включающей систему цен­ностей, значимых для всех социальных групп не только на уровне деклараций, но и в реальности, а также отсутствием предметного подтверждения готовности государства реализовать декларирован­ные не раз ценности. По заявлению В. С. (“те пи на. в нашей стране произошла десакрализация центральной власти.

Как указывал А. Зиновьев, искусственное, преднамеренное и на­сильственное разрушение условий жизни, адекватных национальному характеру и сложившихся в результате многовековой истории народа, привело к психической инфляции народа, характерной следующими «симптомами»: неадекватность понимания состояния страны и оцен­ки текущих событий; неадекватность реакции на события; апатия; склонность к мистике и мракобесию; склонность к массовому пре­дательству; снижение чувства ответственности; надежда на то, что кто-то спасет; потеря исторической цели; резкое снижение чувства достоинства^[9]. Фактическое положение дел убеждает, что, продекла­рировав однажды гуманистические ценности в качестве базовых и регулярно подтверждая на словах неизменную приверженность им, государство считает свои функции в области морального регули­рования выполненными полностью и исчерпывающе. Очевидно, предполагается, что продекларированные духовные ориентиры будут автоматически усваиваться и присваиваться массовым сознанием без каких-либо реальных усилий со стороны государства. Но, как известно, провозглашение идеи еще не означает ее укорененности в качестве ценности и регулятора действий и поступков людей.

Чтобы изменить ситуацию, нужно устранить ее причину, т.е. пре­кратить насильственную, чрезмерную «вестернизацию» населения, прежде всего через средства массовой информации, и восстановить нормальные условия жизни, среди которых значительное место за­нимают позитивные достижения в социальной организации трудо­вых коллективов, системе власти и управления, сфере социальной защиты. В этом смысле социальная работа может стать важным механизмом нормализации общественного бытия, содействуя вос­становлению нормальных условий жизни народа и формированию и восстановлению социально позитивных качеств личности.

Это тем более важно, что в условиях провозглашения Российской Федерации социальным государством, а человека — высшей ценно­стью современного российского общества, попытки государства обес­печить человеку жизненный уровень, рекомендованный «Всеобщей декларацией прав человека», не рассчитаны на создание условий для жизни, достойной человека. Аналогично этому не в полной мере реа­лизуются в стране права граждан в других сферах, декларированные Конституцией Российской Федерации.

Вследствие этого декларации гуманизма и приверженности к его принципам со стороны государства обыденным сознанием восприни­маются как ничего не значащие слова, и человек является и осознает себя ценностью лишь для самого себя и своих близких. Поэтому в качестве тенденций в развитии ценностных ориентиров государства, оказывающих влияние на этику социальной работы, выступают по­пытки абсолютизации формальной свободы, демократии, эгоизма, личного материального успеха при одновременном обесценивании солидарности, коллективизма, равенства и социальной справедли­вости, труда и других социально значимых ценностей. Наиболее тревожной представляется тенденция к явному снижению ценности общества в сравнении с ценностью индивида. Эти ценностные ори­ентиры влияют существенным образом и на ценностные ориентиры социальной работы.

В этих условиях государство перестает осознаваться не только как социальное, для которого человек является высшей ценностью, но и просто как необходимый механизм для решения основных проблем населения; напротив, появляется ощущение чуждости государства и личности друг другу. Национальное достоинство перестало быть действительной приоритетной ценностью государства. То же можно сказать и об отдельной личности: если ценность человека определя­ется превратностями рынка, то чувство собственного достоинства и гордость попираются, в результате чего закономерно происходит про­цесс отчуждения личности от общества и государства. Неудивительно, что между народом и властными структурами существуют отношения взаимного подозрения и недоверия. Власть небезосновательно подо­зревает, что народ недоволен и готов к активным действиям протеста; народ столь же небезосновательно подозревает, а то и твердо знает, что власть действует исключительно в своих интересах.

Результатом такой политики государства является так называемый «кризис идентичности», отмечающийся в большинстве развитых стран как одно из характерных явлений современности и заключаю­щийся в том, что люди больше не стремятся идентифицировать себя с государством, по сути дела являющимся для них если не враждеб­ным, то индифферентным институтом. Этот процесс в настоящее время активно развивается в России. Данное явление развивается вследствие трансформации и разрушения на протяжении последнего десятилетия привычных социальных институтов и структур, их тради­ционных связей с населением. Люди вынуждены приспосабливаться к этим изменениям и самостоятельно, без надежды на помощь со стороны государства, искать свое новое место в меняющемся мире, что не всегда сопровождается успехом.

Нравственная и социальная солидарность оказывается возможной только благодаря общности, которая перестает служить выражением индивидуального мнения, будучи общим способом мировоззрения и миропонимания. В результате оказывается, что показатели солидар­ности индивида с различными социальными группами и обществом в целом неуклонно падают. Одним из следствий явления этого стано­вится то, что в процессе адаптации к новым условиям граждане все реже включают в сферу своих непосредственных интересов интере­сы государства и общества, и «социальное пространство» личности суживается до размеров ее семьи, являющейся наиболее значимым объектом идентичности. Это само по себе не может не сказаться отрицательно на уровне и качестве социальности личности. Однако наличествующий кризис семьи может, пожалуй, служить подтвержде­нием того, что «социальное пространство» личности далеко не всегда включает в себя кого бы то ни было, кроме самого индивида.

Одним из наиболее негативных последствий отчуждения яв­ляется то, что люди утрачивают идентичность в качестве граждан определенного государства, членов определенных социальных групп и становятся членами тех групп, положение которых в условиях ра­дикальных перемен неопределенно, часто маргинально и подвержено опасности исчезновения как сравнительно устойчивых общностей. Это, в свою очередь, вызывает нарастание скорости разрушения старых ценностей, сжатие временных рамок этого процесса. Вслед­ствие этого государство, общество и личность, социальное согласие и стабильность, свобода и социальная справедливость, объективно значимые как одни из высших ценностей государства, фактически де вал ьви руются.

Противоречивым в этой связи оказывается долженствование со­циального работника. С одной стороны, он как гражданин обязан выполнять свой долг перед государством. Как представитель про­фессии он также обязан исполнить свой долг. Но как человек, как член общества он является носителем всех происходящих в обществе процессов: кризиса идентичности, отчуждения и др. Это субъективно делает восприятие специалистом своего долга перед государством не­существенным, необязательным, неважным. В этой связи одной из проблем в развитии деонтологии становится обоснование приоритета долженствования перед государством как социальным институтом, основная цель которого — содействие разрешению наиболее общих и существенных проблем населения.

Анализ результатов многочисленных исследований позволил Ф. Фукуяме сделать вывод о том, что ключевой слабостью, которая в конце концов и обрушила сильные государства, была неспособность к легитимности, т.е. кризис на уровне идей^[10]. Поэтому не вызывает сомнения, что создание целостной системы духовно-нравственных ценностей и, главное, их реализация, являются одними из главных условий возрождения России как государства. Социальная работа как главный субъект реализации социальной политики может сыграть позитивную роль, если акценты будут смещены в сторону решения социальных проблем: бытия человека как личности, его социальных ролей и связей, социальной деятельности, а также качества среды его жизнеобитания.

Это, однако, не означает, что свобода личности должна обесце­ниться: лишь при соблюдении уважения к достоинству и правам личности, обеспечении ее свободы и социальной справедливости по отношению к ней возможна реализация принципов солидарности и коллективизма, возможно обеспечение свободы и защищенности, преодоление отчуждения, единение и солидарность граждан как единственно прочная и надежная основа для построения нового общества, государства, развития личности. Диалектическое единство этих ценностей делает необходимым принятие их в качестве основ­ных ценностей и основы государственной идеологии.

Не менее актуальным представляется выдвижение общественного идеала как ориентира развития, намечающего стратегические цели и пути их достижения. Единственно верной идеологией для нашего государства будет являться идеология реального гуманизма. Идео­логия гуманизма и явится той духовной силой, которая преобразует наше деградированное российское общество в подлинно человече­ское общество социального гуманизма. Поэтому на данном этапе развития российского общества идеалом, согласно целям развития, провозглашенным Конституцией Российской Федерации, может стать построение социального государства, в котором достигнуто органическое единение общества и личности на основе их общих интересов; целостное гуманистическое общество, в котором обес­печено конструктивное взаимодействие всех социальных слоев и групп на основе принципов взаимного уважения, солидарности и социального партнерства; социально развитая, активная, творческая личность, субъектно участвующая в социальной деятельности. На основе единения интересов государства, общества и личности может быть достигнуто благо человека, являющееся этическим идеалом со­временного социального государства.

В настоящее время в качестве высшей ценности современного российского общества формально декларируется человек. В каче­стве базовых ценностей признаются также свобода, защищенность и справедливость, однако эти высшие ценности не реализуются в полной мере как по объективным, так и по субъективным причинам. Можно утверждать, что социально-экономические процессы в России должны были привести и привели к формальному признанию цен­ности человека. Но они же привели и к ситуативному формированию у человека интересов, не совпадающих с интересами государства и общества. Под влиянием эгоизации личности и присвоения ею большей свободы иерархия системы ценностей неизбежно должна была измениться и изменилась в сторону приоритета личностных ценностей, в то время как социально значимые ценности постепенно утрачивают свою значимость как для общества, так и для отдельного индивида.

Для личности в качестве высших на первое место по значимости выходят приватные ценности, такие, как материальный успех, сво­бода, справедливость и другие, причем социальная реальность по­рождает тенденцию к извращенному, эгоизированному пониманию этих ценностей. Как опасается К). Г. Волков, России грозит развитие явления, известного на Западе как гипериндивидуализация. Гиперин­дивидуалисты признают лишь независимость личности и решительно отвергают концепцию социальной ответственности, что в конечном итоге может привести к распаду общества.

Приоритеты обществе!того развития смещены: главенствующее, самодовлеющее значение имеет рынок, в то время как человек рас­сматривается всего лишь как его элемент, всецело подчиненный его потребностям. Социальная цена реформ, самоцелью которых факти­чески является построение рыночной экономики без учета интересов личности, для большинства населения является чрезвычайно высо­кой, поскольку реально происходит обесценивание в общественном сознании высшей ценности — ценности человека. Возможность такого развития событий в России в результате падения советской власти предвидел еще в 1937 году Н.А.Бердяев.

Утрата ценностей и идеалов сопровождается нарастанием ути­литаризма в отношении к обществу и личности, подчинении их законам рынка, превращением в товар. В связи с этим современное российское общество может быть охарактеризовано как общество постепенной эгоизации и отчуждения личности, следствием чего становятся социальная апатия, безразличие, своеобразная «всеяд­ность», которые трансформируются постепенно в цинизм, жестокость и беспринципность по отношению ко всем, кроме себя и своего ближайшего значимого окружения.

При рыночной ориентации общества человек все чаще рас­сматривает свои возможности, способности и качества как товар, который имеет определенную цену на рынке и подлежит продаже. Ориентированность на «рыночные», конъюнктурные качества лич­ности, ее социально-экономическую, но не личностно-нравственную значимость все больше приводит к тому, что в качестве единственно достойной, социально и личностно значимой цели жизнедеятельно­сти рассматривается успех, понимаемый главным образом как успех материальный, достигая которого любой ценой, личность склонна рассматривать себя в качестве ценности. Другим следствием этого процесса может стать формирование личности не гармонически раз­витой, а специализированной.

Этот процесс является в условиях современной России, к со­жалению, естественным и неизбежным. Поэтому личный успех, измеряемый материальным уровнем жизни, практически стал само­целью, вытеснив на обочину общественного внимания нравственные, духовные устои личности. Экономическая успешность личности, определяемая ее способностью подстраиваться под изменчивые требования рынка, закономерно ведет к снижению значимости не только профессиональных, но и моральных установок и ценностных ориентации, которые трансформируются таким образом, чтобы по­лучить наивысшую оценку на рынке труда и обеспечить материальное благополучие в ближайшем будущем.

Происходящая дифференциация населения по материальному, социальному, духовному и нравственному признакам, все больше отчуждающая людей друг от друга и атомизирующая общество, не может не сказаться и на реальных нравах специалистов социальной работы. На смену духовным, истинно человеческим, ценностям рос­сиян пришли материальные, предполагающие только материальное обогащение и плотские наслаждения. Причем достижение этого обо­гащения и наслаждения допускается любыми средствами, имеющими в основном аморальный характер.

Вследствие этого общество, к сожалению, постепенно скатыва­ется к уровню «ситуационной морали», девиз которой: морально то, что экономически полезно в данной ситуации, поскольку именно экономический потенциал и статус личности во многом определяют в настоящее время ее статус в обществе, возможность получения пользы для себя. По словам Р. Г.Апресяна, в основе морали лежит потребность в единении с другими людьми’. Тенденция к отождеств­лению пользы и морали приводит постепенно к тому, что один из основных вопросов философской этики — вопрос о соотношении и соответствии цели и средств — разрешается на уровне обыденного сознания в форме вседозволенности в отношении средств, если только цель устраивает индивида, представляется ему ситуационно оправданной и значимой в личностном плане. Вследствие этого в рос­сийском обществе реализуется тенденция к разрушению моральных устоев, нарастанию аморальности и вседозволенности в мышлении и поведении.

Не менее опасной представляется тенденция к девальвации в общественном и индивидуальном сознании социально значимых ценностей — коллективизма, солидарности, единства. Существенно снизилась ценность труда, уступая место ценности материального успеха вне зависимости от трудовой деятельности. Происходит от­чуждение массового сознания от традиционных для России цен­ностей и ориентиров — идей единства, соборности, коллективизма, солидарности, моральной чистоты, альтруизма и социального опти­мизма, всегда доминировавших в русском национальном менталитете. Одновременно имеет место попытка подмены их реально существую­щими ценностями рыночного образца — эгоизмом, прагматизмом, социальным и моральным цинизмом, бездуховностью. Этот процесс может иметь самые негативные последствия для России, поскольку может привести к утрате национальной самобытности в менталитете, духовности и культуре, окончательному распаду общества. Он можетиметь необратимые последствия и для отдельной личности: еще в конце XIX века Ф.Ницше отмечал, что утрата ценности коллекти­визма может привести и к утрате ценности личности^[11].

Как известно, становление духовной культуры и нравственно­сти — процесс длительный, охватывающий тысячелетия, в то время как культурная и нравственная деградация нации при определенных условиях может произойти достаточно быстро, причем, начиная с определенного момента, процесс деморализации может приобрести лавинообразный характер, захватывая все новые и новые социальные слои и группы, лишая их нравственных устоев, идеалов и ценностей и утверждая вместо них в индивидуальном и массовом сознании без­различие, бездуховность, жестокость, социальный и нравственный нигилизм. Подавляющее большинство ныне живущих людей вос­принимает как ценность лишь то, что лучше помогает им «обойти» конкурентов. Любое пригодное для этого средство представляется иллюзорной ценностью само по себе.

Анализ тенденций в развитии ценностных ориентации населения позволяет сделать вывод, что ценностные ориентации представителей различных групп населения смещаются в сторону индивидуально-личностных. Этому во многом способствует глубокий кризис в эко­номике, общественной жизни и духовной сфере, а также деятельность большинства официальных средств массовой информации, призы­вающих население рассчитывать только на себя и заботиться только о себе, не ожидая какой-либо помощи со стороны государства.

Вместе с тем хотя эгоизация россиян постепенно происходит, она носит ситуативно вынужденный характер и расценивается самими гражданами скорее как необходимая мера для обеспечения выжи­вания в отсутствие помощи и действенной социальной и экономи­ческой политики со стороны государства, нежели свидетельствует о сущностном тяготении к индивидуализму. Можно предположить, что эгоизация населения в России является своеобразной защитной реакцией, при помощи которой граждане, не надеясь на помощь государства, надеются обеспечить себе индивидуальное выживание в сложных условиях радикальных реформ и связанного с ними кризиса. Таким образом, недостаточная защищенность граждан государством компенсируется такими их «формами самозащиты», как эгоизация и отчуждение.

Не менее опасной представляется тенденция к поляризации мо­рали. Дифференциация условий жизни россиян приводит не столько к появлению естественных различий в области морали, сколько к поляризации моральных установок, присущих разным социальным группам, причем эта поляризация происходит в соответствии с раз­делением общества по доходному и имущественному признакам. При этом наибольшей беспринципностью и цинизмом в моральном отно­шении отличаются и в элюм вопросе смыкаются два противоположных в экономическом отношении «полюса» — сверхбогатые и сверхбедные. Средние социальные слои проявляют умеренность в вопросах морали и относительную приверженность ее позитивным нормам.

Поляризация моральных установок социальных групп в зависи­мости от уровня и качества жизни свидетельствует об отсутствии возможности или, по крайней мере, затруднительности в организа­ции их совместного социального творчества. Она не только не пре­пятствует, но и способствует дальнейшему распадению общества на враждебные труппы, воцарению в обществе анархии, аморальности, произвола. Для сверхбогатых в условиях первоначального накопления капитала мораль является помехой, которая может повлечь за собой сокращение прибылей, если уделять ей чрезмерное внимание. Для сверхбедных слоев населения мораль может стать причиной унижения и гибели. Эти полярные группы, находящиеся в своеобразных экс­тремальных обстоятельствах, подвергаются процессу деморализации в наибольшей степени и считают для себя возможным не следовать предписаниям морали: сострадание, забота о других, умеренность закономерно рассматриваются ими, в духе философии Ф.Ницше, как стадные добродетели’.

Опыт анализа общественного развития подводит к выводу о су­щественном преобладании в менталитете граждан, принадлежащих к промежуточным (относительно стабильным и обеспеченным) слоям населения современной России приверженности коллективистско-социалистическим и православным ценностям, взаимосвязанным между собой — державности, патернализму, коллективизму, равенству и справедливости, что не вписывается в рамки традиционной запад­ной идеологии, но в то же время вполне соответствует традиционному национальному менталитету россиян. Отмечаемая подавляющим большинством специалистов «нерыночность» россиян как нации делает для большинства невозможным активное присвоение ры­ночных ценностей, хотя и обусловливает объективную ситуативную необходимость ими руководствоваться в повседневной деятельности и отношениях.

Поэтому в современной России происходит своеобразное внутрен­нее дистанцирование от навязываемых норм и ценностей рыночного образца, что говорит о сохранении в менталитете россиян глубинной, неискоренимой приверженности к традиционным ценностям. Тем не менее есть основания полагать, что в настоящее время проявляется тенденция к дистанцированию от культа войны и насилия, возвра­щение к традиционной терпимости, взаимной поддержке и творче­скому альтруизму, хотя еще очень пока незначительно. Это можно объяснить глубокой, не всегда ясно осознаваемой связью россиян с национальной культурой, своеобразным способом мировосприятия, который детерминирует определенный образ мыслей и действий и делает неприемлемым для большинства населения деятельность в соответствии с нормами чуждой для него культуры и морали.

Таким образом, в общественном сознании населения современной России имеют место противоположные тенденции: с одной стороны, стремление сохранить в целостности традиционную систему цен­ностей и основы моральности (этос, включающий в себя гуманизм, сострадание, коллективизм, справедливость, свободу, равенство и др.), а с другой — ситуативно обусловленное тяготение к переоценке ценностей и к освобождению от необходимости соблюдать основные моральные нормы (вариативная часть этической системы, основанная на индивидуализме и эгоизме, равноправии, безусловной свободе).

Наличие этих двух тенденций приводит к тому, что интересы лич­ности приобретают приоритет по сравнению с интересами группы, общности, общества, поскольку наибольшую активность в форми­ровании иерархии ценностей проявляют «полюса» общества, навя­зывающие свои установки более «умеренным» социальным группам. Освобождаясь от моральных оков, личность, как ей представляется, получает необходимую «свободу», решшзуя которую, не только при­обретает желаемое в виде материального успеха, но и ощущает свою реализованность как ценности. С другой стороны, одновременно возрастает ценность защищенности, необходимой для выживания и относительно стабильного существования большинства россиян. Эта часть россиян готова поступиться частью своей свободы в обмен на гарантированную защищенность.

Наличие данной тенденции может служить определенным дока­зательством дегуманизации общественных отношений. Приоритет интересов личности предполагает и осознание ценности самой лич­ности и, безусловно, связан с уважением ее прав, чести и достоин­ства. Однако в кризисном обществе приоритет интересов личности и ее свобода при отсутствии должной защищенности и социальной справедливости приводят к тому, что потребности человека могут быть удовлетворены чаще всего посредством ущемления интересов других личностей, поскольку равенство возможностей в реализации индивидом его прав пока реально отсутствует. Это детерминирует отчуждение, приводя к поляризации и атомизации общества, изо­ляции и одиночеству людей, отсутствию единой конструктивной платформы для совместного социального творчества. Низкий уровень ответственности государства за граждан влечет за собой снижение их социальной активности.

Все это, к сожалению, приводит к выводу, что реальное содер­жание сознания как личности вообще, так и обыденное и профес­сиональное сознание специалиста в области социальной работы может существенно отличаться от идеальной модели. На рубеже XX XXI веков, в период смены индустриальной мировой цивили­зации постиндустриальной, в нашей стране наблюдается один из глубочайших в истории человечества кризис системыценностей, их радикальный пересмотр. Неудивительно, ЧТО ценностип моральные установки, реализуемые в деятельности, могут существенноотличать­ся от гуманистических и профессионально значимых. Специалист,оказывая влияние на общество, сам в значительном степени являетсяего продуктом. Субъектность и субъективность специалиста могутобусловить то, что восприятие им профессии и социального бытияв целом будет необъективным. Этуточку зрения он может транс­лировать в общество.

Деятельность социальных институтов, призванных содействовать формированию мнения и установок личности по различным вопро­сам, а тем самым — и ее формированию способов ее жизнедеятель­ности, имеет место в обществе как постоянный фактор. Однако к сожалению, результативность ее невелика. В нашей стране, как счи­тает А. А. Возьмитель, произошло разрушение процесса социализации личности, и в настоящее время созданы все условия для процветания лиц с социокультурной патологией’.

Вместе с тем может наличествовать противодействие влиянию «рыночное™» на сознание личности. Это противодействие может быть оказано системой образования вообще и социального образо­вания в особенности. Процесс формирования личности вообще и специалиста в области социальной работы должен рассматриваться в качестве важнейшей составной части его профессиональной под­готовки и его становления как личности.

В этой связи одной из проблем деонтологии социальной работы становится определение уровня и качества влияния вышеуказанных элементов и структур общественного сознания на содержание долга и ответственности социального работника. Индивидуальное созна­ние специалиста не может не испытывать процессов в духовной и социальной сферах общества, в комплексе приводящих к деграда­ции этического сознания личности. Задачей деонтологии в данном аспекте может стать обоснование необходимости для социального работника выполнения долга перед обществом, несмотря на то что в современной ситуации общество может представляться антагонистом отдельной личности.

Основная специфика социальной работы в современной России определяется тем, что она, в отличие от сложившейся в большинстве зарубежных стран, лишь в некоторой степени является результатом эволюционных изменений в ней самой. Значительная доля качествен­ных характеристик современной российской социальной работы была спровоцирована резким изменением условий жизнедеятельности и соответствующими изменениями в общественном и индивидуаль­ном сознании в связи с принятым курсом на построение рыночной экономики.

Социальная работа пока еще не сформировалась как система, хотя налицо тенденции к ее систематизации. Ее целостность и относитель­ная самостоятельность связаны с тем, что ее свойства как системы не могут быть сведены к сумме свойств ее отдельных элементов. Уже и в настоящее время они обладают признаками интегральное™. Социальная работа уже сейчас обладает способностью (пока еще не полностью развитой) сообщать новые свойства составляющим ее элементам, включать в себя новые, видоизменять и исключать имею­щиеся элементы. Обладая структурной целостностью, она не только выступает в качестве подсистемы других систем, но и включает в себя другие системы в качестве подсистем социального обслуживания, обеспечения, страхования и др.

Социальная работа закономерно связана с изменениями в обще­ственных отношениях и жизнедеятельности человека и общества и участвует в реализации важнейших направлений государственной социальной политики. Однако происходящие изменения она от­ражает лишь в той мере, в какой это не вступает в противоречие с ее смыслом, сущностью, идеалом и ценностями. Можно видеть, что социальная работа в нашей стране, находясь пока еще в стадии становления, уже обнаруживает признаки системы, которой ей предстоит стать. Актуализация элементов может привести систему социальной работы в состояние эмерджентности, что придаст новое, более высокое качество ее результату и, как следствие, позволит со­циальной работе в большей степени соответствовать сущностным потребностям и ценностям человека и общества.

К сожалению, финансовый кризис, охвативший мировую эконо­мику, не мог не оказать негативного влияния на социальную работу во всех странах. Кризисные явления в экономике нашей страны сказались и на системе социальной работы, затормозив ее развитие. Вместе с тем имеет место объективная потребность в изменениях в системе социальной работы.

Необходимость изменений в системе социальной работы обус­ловлена наличием противоречий, требующих своего разрешения. Как средство социального конструирования она должна постоян­но развиваться по крайней мере в двух важнейших направлениях. Первое направление развития социальной работы должно заклю­чаться в последовательной гуманизации ее содержания, все более глубоком и целостном влиянии ее на человека и общество. Второе направление должно состоять в дальнейшем совершенствовании ее как системы.

Можно предположить, что она, с одной стороны, будет гибко и динамично адаптироваться к внешней среде, специфически отражая ее изменяющиеся требования и состояние, возрастающие потреб­ности общества, поскольку функционирует в обществе в интересах общества и человека. С другой стороны, система социальной работы должна быть относительно стабильной, сохраняя свою сущност­ную основу и не реагируя слишком поспешно и необоснованно на конъюнктурные сиюминутные запросы, не имеющие отношения к коренным потребностям личности, группы, общества. Реакция на по­добные изменения в общественной жизни, безусловно, должна иметь место, однако социальная работа должна и в этом случае исходить из соображений блага человека и общества. Реакция на негативные изменения в обществе должна быть такой, чтобы социальная работа могла стать реальным фактором противодействия этим изменениям и разрушению общества.

Конструктивное развитие, как известно, гармонично объединяет в себе устойчивость и изменчивость объекта. В развитии социальной работы устойчивость и изменчивость должны представлять собой гармоничное сочетание. Она должна модифицироваться постепенно и естественно на основе частичной трансформации дополняющих и усиливающих друг друга норм и принципов, изменения их иерархии, сохраняя наиболее существенные из них неизменными в качестве основы всей системы. В случае радикальных изменений в среде со­циальная работа должна проявить максимум гибкости, сохраняя в своей структуре позитивные и наиболее устойчивые элементы в не­изменности. В то же время она должна быть устремлена в будущее, поскольку является одним из действенных механизмов конструиро­вания не только актуальной социальной реальности, но и будущей.

Среди специалистов — ученых и практиков — знание о социаль­ной работе получило заслуженное признание, хотя имеются разно­гласия относительно его статуса. Поэтому основными тенденциями в развитии знания в области социальной работы являются осмысление значимости разработки ее теории, постепенная фундаментализа-ция, специализация и систематизация научного знания. В области практики можно отметить изменение ее масштабов, объективное повышение значимости в жизнедеятельности общества, приобре­тение социальной работой статуса профессиональной деятельности в масштабах общества, гуманизацию, специализацию и профес­сионализацию социальной работы. Увеличение числа учреждений, оказывающих комплексную помощь населению, свидетельствует о тенденции к интеграции различных подходов к решению проблем человека в профессиональной практике.

Усложнение и нарастание в современном российском обществе социальных проблем приводит к тому, что сфера деятельности и масштабность профессиональной социальной работы расширяются, происходит ее внедрение в неспецифические для социальной работы области. Вновь осознанные обществом проблемы требуют не толь­ко специализации в профессиональной подготовке специалистов, но и создания специализированных учреждений и организаций, в которых население могло бы получать квалифицированную помощь в зависимости от профиля конкретной службы в соответствии со своими потребностями. В ряде профессиональных сфер, где создание специализированных служб в настоящее время не предполагается, специалисты по социальной работе вводятся по возможности в штаты соответствующих учреждений, организаций и др. (как, например, в здравоохранении).

Вследствие этого следует в качестве одной из важнейших тенден­ций в развитии современной профессиональной социальной работы отметить, что происходит расширение поля практики социальной работы и вовлечение в сферу ее внимания все новых проблем и групп населения, все новых направлений. Одновременно происходит ее частичная интеграция с другими специфическими областями, что соответствует общим тенденциям в развитии профессиональных ви­дов деятельности. Можно видеть, что профессиональная социальная работа приобретает постепенно системный характер. Однако она не приобрела пока преимущественно превентивного характера.

Для того чтобы социальная работа стала в социальной практике, научном и обыденном сознании деятельностью, объединяющей в себе многочисленные специализированные области и направления деятельности, в настоящее время достаточно автономные и само­стоятельные, теория социальной работы должна быть разработана как теория деятельности не социальных служб в интересах в основном их клиентов, а деятельности общества в интересах всего общества и в масштабах всего общества. Она должна учитывать логику раз­вития человека и общества, опираться на законы и закономерности человеческой деятельности и должна быть нацелена на решение со­циальных проблем.

Вместе с тем в условиях глобального финансового кризиса в развитии социальной работы появляются тревожные тенденции. Сокращение финансирования приводит к сокращению количества специалистов, занятых в системе социальной работы, что не может не сказаться на общей эффективности деятельности и способно­сти социальной работы в удовлетворении потребностей населения. Так, например, в апреле этого года местные органы власти одного из городов России «в порядке эксперимента» приняли решение об увольнении всего персонала дома престарелых. Таким образом, дом престарелых — специфическая социальная служба — был превращен в общежитие, заселенное людьми, большинство из которых старше девяноста лет и совершенно беспомощны. Самостоятельно решать бытовые проблемы они не в состоянии, а социальные работники, как предполагается, будут приходить лишь на несколько часов в день. При этом социальные работники должны будут решать несвойственные им задачи: готовить пищу, мыть посуду, стирать белье и т. п. Общеиз­вестно, что, для того чтобы готовить пищу для клиентов, необходима соответствующая квалификация и сертификат, подтверждающий ее, а также медицинский допуск к работе, но этот вопрос местными вла­стями не решен. Кроме того, предполагается, что значительная часть услуг будет платной, хотя для большинства жителей дома престарелых они недоступны из-за низкого размера пенсии. Можно заключить, что местные органы власти «в порядке эксперимента» фактически бросили стариков на произвол судьбы.

В значительной части регионов, в том числе в Москве и Под­московье, происходит сокращение ассортимента бесплатных услуг населению. Это вызывает вынужденный отказ от них пожилого населения, что косвенным образом оправдывает проведенное со­кращение персонала социальных служб и создает предпосылки для будущего сокращения.

Таким образом, ближайшие перспективы развития практики со­циальной работы не носят прогрессивного характера и связаны с ее вынужденным сворачиванием в связи с кризисом. Возможности государства в поддержке системы социальной работы, а через ее по­средство — социально уязвимого населения, к сожалению, незначи­тельны и не могут рассматриваться как основной фактор решения ее проблем.

В этой ситуации у людей, попавших в трудные жизненные ситуа­ции, единственная надежда выжить связана не столько с формальным функционалом социального работника, возможностями социальной службы и помощью государства, сколько с чувством долга и ответ­ственности социального работника. Видимо, местные органы власти также возлагают большие надежды (и обязанности) на социального работника, предполагая за счет его должного поведения компенсиро­вать собственную несостоятельность в решении социальных проблем населения. Это не может не отразиться на содержании формального долженствования социального работника.

Несомненно, прикладной раздел деонтологии, включающий в себя обоснование основного содержания долга социального работника, не может измениться в связи с кризисными явлениями в экономике. Однако на практике социальный работник может столкнуться с не­померно завышенными субъективными требованиями к содержанию и результатам своей работы, которые будут обоснованы его долгом перед обществом и государством, перед клиентом и профессией.

Таким образом, ближайшие перспективы развития социальной работы непосредственно определяются динамикой развития кри­зисных явлений. Отдаленные же перспективы развития социальной работы более благоприятны. Несомненно, при нормализации эко­номической ситуации в мире и в нашей стране будет развиваться и теория, и практика социальной работы. Теория социальной работы будет разработана как многоуровневая теория деятельности общества, осуществляемая всем обществом в отношении человека в интересах всего общества и человека. Практика социальной работы будет разви­ваться в плане специализации, профессионализации и гуманизации деятельности. В этих условиях долженствование социального работ­ника займет достойное положение в системе ценностей социальной работы и будет рассматриваться не как панацея, при помощи которой можно компенсировать недочеты социальной политики и практики, а как механизм повышения эффективности ответственной деятель­ности государства в интересах граждан.

Глобализация — процесс, охватывающий все стороны жизнедея­тельности общества, в том числе сферу профессиональной социаль­ной деятельности, и приводящий к сближению культур. По мнению В. С. Степи на, история человечества на наших глазах становится глобальной историей. Он указывает, что во второй половине XX в. возникла проблема выживания человечества. Человек, усложняя свой мир, вызывает к жизни такие силы, над которыми он уже не господствует. Чем больше он преобразует мир, тем в большей мере он порождает непредвиденные социальные факторы, которые начинают формировать структуры, радикально меняющие человеческую жизнь и, очевидно, ухудшающие ее.

В социальной работе в нашей стране процесс глобализации на­чался намного раньше, нежели он стал предметом обсуждения спе­циалистов в области социальной работы — теоретиков и практиков, поскольку первые образцы деятельности были заимствованы из зарубежных моделей социальной работы. С целью ускорения станов­ления и развития социальной работы, ее быстрейшей профессиона­лизации необходимо было как можно быстрее преодолеть имевшееся противоречие между изменившимися условиями жизнедеятельности общества и человека и состоянием и функционированием системы социальной работы. Требовалась срочная модернизация структу­ры, форм и направлений деятельности, обновления и расширения спектра технологий социальной работы, ускоренное изучение ее разнообразных теоретических и практических аспектов. Но глав­ное, что определило развитие социальной работы как практики и науки, — это то, что население нуждалось в компетентной помощи в решении своих проблем.

Внешнее сходство многих черт прошлого и настоящего в россий­ских реформах, как считают специалисты, имеет глубокие корни. Они заключаются в процессах догоняющей модернизации, связанных с трансплантацией на русскую почву западного опыта, столкновением различных менталитетов и периодическими потрясениями устоев русской жизни, как считает В. С. Степин. Поэтому неудивительно, что начальный этап становления социальной работы в нашей стране в новых социально-экономических условиях ознаменовался безудерж­ным, порой некритичным, заимствованием зарубежных образцов практики социальной работы, и отчасти — теорий, описывающих и подкрепляющих сложившуюся за рубежом практику.

В настоящее время эта «болезнь роста» в социальной работе в основном преодолена. Современные российские специалисты более охотно обращаются к опыту своих соотечественников, работающих в тех же условиях, что и они, но, реализуя в рамках существующей нормативно-правовой и финансовой базы творческий подход, до­биваются высокой эффективности деятельности. Их достижения имеют существенно большую практическую значимость в условиях России, нежели заимствованный опыт зарубежных коллег, чья про­фессиональная деятельность осуществляется в иных условиях.

Однако неверным является как некритичное заимствование за­рубежного опыта, так и полное пренебрежение им. Тотальная гло­бализация социальной работы и нивелирование ее национального компонента в России невозможны. Вместе с тем включение в нее в связи с процессами глобализации элементов мирового опыта не только неизбежно, но и необходимо.

В ряде стран мира, в том числе в России, социальная работа пока еще функционирует и развивается в основном как деятельность, направленная на оказание помощи человеку (группе, общности), находящемуся в трудной жизненной ситуации, в ее преодолении. Вместе с тем ведущие специалисты в области социальной работы трактуют в настоящее время понятие «социальная работа» более широко, нежели это было принято до настоящего времени в ее тео­рии и практике.

В настоящее время страны, где социальная работа находится на более высокой ступени развития, выбирают иные ориентиры, по­скольку принципам гуманизма в большей степени соответствует не «догоняющий», компенсаторный, а «опережающий», превентив­ный тип деятельности. В документах Международной федерации социальных работников социальная работа рассматривается как деятельность, направленная преимущественно на предотвращение нарушений нормального функционирования личности. С точки зрения международного сообщества социальная работа представляет собой вид профессиональной деятельности, основная цель которой состоит в проведении социальных преобразований в обществе в целом и в его отдельных формах развития в частности. Она под­держивает социальное благополучие и отзывается на широкий круг социальных нужд людей, поддерживая равные возможности для всех возрастов, полов и сексуальных предпочтений, классов, видов нетру­доспособности, расовой принадлежности, политических убеждений.

Социальная работа несет ответственность за защиту беспомощных и применяет власть в соответствии с законом.

Таким образом, специалисты в области социальной работы ряда зарубежных стран в настоящее время осознают приоритет деятель­ности, направленной на создание условий, в которых социальное функционирование человека и социальные отношения формируются и поддерживаются в пределах нормы. Социальная работа, по их пред­ставлению, заключается в первую очередь в проведении в обществе преобразований во благо человека, последовательном создании и поддержании все более безопасных и благоприятных условий для жизнедеятельности человека. Эту же позицию активно поддерживает и пропагандирует ряд передовых отечественных ученых. К сожале­нию, нельзя сказать, что такое понятие социальной работы является общепринятым, хотя определенные сдвиги в данном направлении имеют место.

Это понятие социальной работы включает в себя как превентив­ное, так и терапевтическое направления деятельности. Согласно ему социальная работа — это деятельность в первую очередь на уровне общества и во вторую — на уровне личности. Она заключается, пре­жде всего, в создании условий, благоприятных для жизнедеятельно­сти и позитивного формирования и развития человека, но в случае необходимости — в содействии в восстановлении его как личности с учетом специфики обстоятельств и характеристик. Она включает в себя деятельность, направленную на формирование человека как социально активной, ответственной и самодостаточной личности, способной к успешному относительно автономному социальному функционированию и самостоятельному или с минимальным специ­альным содействием достижению благополучия. Такое представление о социальной работе в большей степени соответствует духу гуманиз­ма, нежели преимущественно апостериорная активность, представ­ляющая собой попытки устранить последствия уже произошедших событий. Этот подход в большей степени соответствует смыслу долга социального работника — содействовать достижению благополучия человеком и обществом.

Эта многогранная деятельность может и должна быть деятель­ностью, организуемой и контролируемой государством, которое в настоящее время становится одним из главных субъектов социаль­ной работы, определяющим, направляющим, координирующим и контролирующим деятельность всех прочих официальных субъектов. Главенство социальной работы в решении проблем становления лич­ности и главенство государства как ее субъекта оказывают влияние на статус социальной работы в обществе. Соответственно, повы­шаются место и роль социальной работы в общественной жизни и общественном сознании.

Несмотря на кризисные явления в экономике всех стран, при­ведшие к сокращению социальных программ и, соответственно, объемов социальной работы, в общественном и профессиональном сознании социальная работа утверждается как средство социальных преобразований в интересах человека и общества. Можно, следова­тельно, предположить, что социальная работа в России неизбежно должна будет в своем развитии следовать по этому же пути. Соот­ветственно, деонтология социальной работы должна будет включить в свое предметное поле в большем объеме вопросы, касающиеся долга и ответственности перед обществом и государством, перед человеком вообще.

Деонтология как учение о долге и должном поведении пока еще один из самых «молодых» разделов научного знания в области эти­ки. Анализ ее нынешнего состояния показывает, что множество ее вопросов требует если не разработки, то доработки и уточнения. То же самое можно сказать и о деонтологии социальной работы как центральной части профессионально-этического учения. Предстоит решить множество теоретических и практических задач в области деонтологии вообще и деонтологии социальной работы в частности. Необходимость более глубокого осмысления и уточнения компонен­тов ее структуры задает основной вектор ее развития.

Анализ факторов, детерминирующих развитие деонтологии, по­зволяет сделать вывод о наличии определенных тенденций в ее раз­витии. С одной стороны, деонтология как учение о долге будет неиз­менно развиваться в сторону фундаментализации и систематизации своего содержания, поскольку это соответствует общим тенденциям в развитии научного знания. С другой стороны, в уточнении нуж­даются и прикладные аспекты деонтологии социальной работы, и в частности содержание долга и ответственности специалиста.

К сожалению, реализация данных тенденций может быть затруд­нена неоднозначным восприятием деонтологии специалистами, тем более членами общества. Поэтому не менее важной является пропа­ганда этических ценностей в обществе и профессиональной группе с целью повышения значимости профессионального долга и ответ­ственности, что необходимо в условиях дегуманизации общественных отношений, эгоизации населения страны. Можно предположить, что решение этой задачи окажет положительное влияние на общее ка­чество кадров социальных служб и социальное и профессиональное самочувствие специалистов.

Однако повышение значимости долга и ответственности спе­циалиста в профессиональной деятельности не должно трансфор­мироваться в гиперболизацию этого значения и подмену в практике социальной работы долга и ответственности государства перед обществом и человеком долгом и ответственностью перед ними со­циального работника. Поэтому одной из задач деонтологии стано­вится обоснование пределов долженствования и ответственности. Обретение деонтологией высокого научного статуса, несомненно, окажет влияние и на деонтологическую практику.

Вместе с тем тенденции, уже в настоящее время проявляющиеся в развитии деонтологии социальной работы, несмотря на свою проти­воречивость, демонстрируют ее высокий созидательный потенциал. Являясь одним из действенных средств и условий формирования че­ловека, в первую очередь его социальных качеств, социальная работа может оказать существенное влияние на направленность и темпы со­циального прогресса, качество социальных отношений. Усложнение жизни современного общества, перспективы его развития предъявля­ют все более высокие требования к качествам личности, содержанию и результатам ее деятельности. В этой связи деонтология социальной работы может оказать существенное влияние на развитие как соци­альной работы, так и через ее посредство — на развитие общества.

Воздействие социальной работы на человека и отношения, в ко­торые он вступает, значительно — однако, к сожалению, именно это, социальное, измерение социальной работы отражено в общественном сознании крайне слабо. Адекватное понимание социальной работы имеет место отчасти на теоретическом уровне, тогда как на практике социальная работа еще не раскрыла полностью своего созидательно­го социального потенциала и, соответственно, будучи оцениваемой обществом по результатам, не может приобрести в общественном сознании статуса ценности высокого уровня. Вследствие этого ее этика и ее часть — деонтология пока еще не рассматриваются обще­ственным и профессиональным сознанием как фактор общественных отношений.

Деонтологии социальной работы еще только предстоит обрести в сознании теоретиков и практиков ту ценность, которая объективно присуща ей. Немаловажным в этом отношении является отношение социальных работников к своей профессии вообще, своему профес­сиональному долгу и ответственности в особенности.

Опыт деятельности Международной федерации социальных работ­ников свидетельствует о том, что на смену национальным нормам и ценностям социальной работы приходят общие для социальных ра­ботников всех стран подходы к пониманию их целей и задач, общие ценности, единое содержание долга и ответственности. Несмотря на разницу в условиях, статусе, возможностях национальных моде­лей социальной работы, основой взаимопонимания специалистов разных стран становится диалог свободных, равноправных и заин­тересованных друг в друге субъектов социальной работы, в процессе которого происходит совершенствование их этических взглядов и вырабатывается единая позиция в отношении основных элементов профессиональной этики.

Эти процессы в международном профессиональном сообществе свидетельствуют о глубоком понимании специалистами разных стран их ответственности за судьбы человечества. Поэтому можно предпо­ложить, что тенденция к повышению значимости деонтологии в тео­рии и практике социальной работы, приобретение ею статуса фактора повышения эффективности деятельности и, следовательно, преоб­разование личности, общества и их разнообразных взаимосвязей в их интересах в ближайшее время проявится лишь в незначительной степени. Однако в немалой степени это зависит от того, насколько специалисты готовы выполнить свой долг и нести ответственность за результаты своей деятельности.

Это требует разработки определенной программы действий, на­правленной на решение основных вопросов в области долга и от­ветственности социальных работников. Основой данной программы может стать понимание социальной работы как средства социальных преобразований в интересах человека, предложенное Международной федерацией социальных работников. Такое понимание социальной работы является, с одной стороны, долгом социального работника, а с другой — накладывает на него дополнительные обязательства и ответственность перед обществом и профессией. Лишь на основе единого понимания и выполнения всеми специалистами своего долга возникает возможность реального согласования действий националь­ных ассоциаций социальной работы.

Развитие деонтологии как учения о долге и должном поведении в конечном итоге определяется объективными законами развития и функционирования общества. Если позиция социальной или профессиональной группы отражает прогрессивные тенденции раз­вития общества и интересы большинства населения, она, оставаясь формально групповой позицией, вносит свой вклад в моральный прогресс общества в целом и участвует в формировании элементов общественной морали. Это в полной мере может быть отнесено к этике профессиональной социальной работы и в особенности к ее деонтологии.

Однако если на уровне обыденного сознания долг и должное по­ведение представляют собой прежде всего феномен повседневности, проявляющийся в поведении, действиях и отношениях членов обще­ства, то на теоретическом уровне происходит выявление и уточнение онтологических оснований деонтологии, социокультурных и про­фессиональных аспектов долженствования.

Раскрывая истоки долженствования, заключающиеся в наличии у личности, группы, общества противоречивых интересов, деонто­логия способствует устранению этих противоречий. Деонтология раскрывает общие корни эгоизма и альтруизма, обосновывая выбор между общим и частным необходимостью их частичного сочетания в каждом конкретном случае таким образом, чтобы обеспечить в ко­нечном итоге их единство. Достижение этой цели является этическим оправданием самопожертвования, необходимость в котором возника­ет в противоречивых и кризисных ситуациях. Таким образом может быть реально обеспечена практическая реализация идей гуманизма в социальной работе и совокупной деятельности общества.

Изучение деонтологии помогает человеку выявить свои интересы в структуре общественных, увидеть свою зависимость от общества и зависимость общества от своих решений и действий. Осознание себя членом общества может стать одним из значимых факторов обеспе­чения стабильности общества и его прогрессивного развития.

Таким образом, решение проблем долженствования и ответ­ственности в деонтологии социальной работы имеет не только тео­ретическую значимость. Устранение противоречий между общим и частным в рамках деонтологии является объективно необходимым для общества и профессии и, что очень важно, объективно воз­можным. Это и определяет основной вектор развития деонтологии социальной работы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Социальная работа относится к видам деятельности, в которых человеческий фактор играет огромную, порой решающую роль. От того, насколько тщательно социальный работник выполняет свои служебные обязанности, зависит успешность его профессиональной деятельности в целом. Но формальное выполнение обязанностей далеко не всегда гарантирует получение оптимального результата. Поэтому долг специалиста рассматривается в числе факторов, су­щественно влияющих на эффективность деятельности, благополу­чие клиентов и всего общества. Этим обусловлена необходимость изучения специалистом и будущим специалистом такого раздела этического учения, как деонтология.

Деонтология — это естественный и правомерный продукт раз­вития философского, и в частности этического, знания. Научное знание, как известно, развивается неравномерно, что обусловлено множеством внешних и внутренних причин. Интерес к деонтологии на переломном этапе развития общества и социальной работы не­случаен. Усиление интереса к ней происходит в кризисный момент жизни российского общества, когда с особой силой проявляются противоречия между общественно необходимым и лично желаемым. В условиях современной России, когда приоритет в индивидуальном сознании получают приватные ценности, долг может стать одним из значимых механизмов, противодействующих центробежным силам, разрушающим российское общество.

Долг является результатом общечеловеческого, прежде всего морального, опыта, обладающего естественно присущим ему много­образием, объективным релятивизмом, открытостью для анализа, подтверждения, опровержения и дальнейшей проверки в самом процессе жизни человека и человечества. Поэтому долженствование естественно для человека вообще, поскольку человек — существо общественное, живущее среди людей, не считаться с которыми он объективно не может.

Долг и ответственность — основы совместного бытия и деятельно­сти человека и общества. В отсутствие долженствования невозможны были бы человеческие отношения и совместная деятельность людей. Поэтому, видимо, уместно сказать, что долг и ответственность — это тот фундамент, на котором только и возможно построение общества, а отношение к долгу и ответственности является значимой характе­ристикой личности, показателем ее социальной зрелости. В любой сфере деятельности человека долг и ответственность становятся базовым условием достижения положительных социально значимых результатов.

Практически каждая профессия, сформировавшая и кодифи­цировавшая собственную профессионально-этическую систему, осмысливает одновременно с этим и содержание профессионального долга и ответственности специалиста, профессиональной группы, профессии в целом. В этом отношении социальная работа не является исключением. Как официально признанный вид профессиональной деятельности, она не достигла пока полного расцвета; отчасти поэто­му и ее профессионально-этическая система пока еще не достигла завершенности.

Профессионально-этическое учение социальной работы находится пока еще в стадии разработки; то же самое можно сказать и о его центральной части — деонтологии. Целый ряд вопросов требует более глубокой и тщательной проработки. В частности, необходимым пред­ставляется более подробное исследование влияния типа личности специалиста на долженствование, уточнение содержания категорий и понятий, содержание долга и ответственности специалиста. Вместе с тем предлагаемое пособие может облегчить специалистам и будущим специалистам осознание содержания и пределов профессионального долга и ответственности.

Деонтология социальной работы как учение о долге специалиста, обосновывая и формируя представления об объективно необходимых поступках, действиях и отношениях специалиста, способствует тому, что эффективность социальной работы повышается, а деятельность конкретных специалистов и их коллективов приобретает более нормативный и упорядоченный характер. Вместе с тем деонтология социальной работы является частью общего философского учения о долге; между долгом специалиста как работника социальной службы или иного учреждения и его общественным и гражданским долгом нет непримиримых противоречий. Поэтому деонтология социальной работы способствует формированию специалиста в области социаль­ной работы как гражданина, социально зрелой личности, ответствен­но относящейся к своим обязанностям члена общества.

Внешняя заданность долга как необходимости в определенном поведении, действиях, деятельности не снимает проблему выбора специалистом поведения в целом и в конкретной ситуации. Профес­сиональный долг специалиста отражает те требования, которые обще­ство, профессия, трудовой коллектив социальной службы, клиенты и он сам предъявляют к его поведению, отношениям и действиям. Долг специалиста представляет для него моральную необходимость действия. Действовать в соответствии с требованиями профессио­нальной этики означает выполнять свой долг. С другой стороны, выполнить свой профессиональный долг — значит поступить в со­ответствии с требованиями профессиональной этики.

Долг специалиста включает в себя необходимость получения социально значимого конечного результата деятельности, т.е. то, в чем он сам испытывает потребность и за что несет ответственность как представитель профессии. Поэтому для специалиста важно не столько запомнить содержание изложенных в пособии подходов к решению деонтологических проблем и разрешению конфликтов, сколько получить навыки деонтологического анализа этих проблем и конфликтов и выработки решений на основе усвоения основных деонтологических принципов, понимания сущности долга и ответ­ственности.

Одна из практических задач деонтологии состоит в том, чтобы со­действовать осуществлению идеи долженствования и ответственности в практике социальной работы. Это представляет особую важность, так как чем более глубоким становится осознание специалистом своего долга и ответственности, тем в большей степени он регули­рует свою деятельность не на основе внешних факторов, а на основе собственных этико-аксиологических предпочтений и приоритетов. Чем более высокий ранг в иерархии ценностей специалиста имеют долг и ответственность, чем в большей степени подверглись интерио-ризации принципы деонтологии, тем более высокую социальную и профессиональную ценность имеет его должное поведение.

Поэтому каждый специалист несет ответственность не только за исполнение своего долга в условиях, когда положительные профес­сиональные и социальные последствия этого не вызывают сомнения, но и за то, чтобы оставаться верным своему долгу даже тогда, когда положительный результат неочевиден. Это становится возможным, если социальный работник работает над собой, стремясь постичь не только и не столько формальные аспекты долженствования, сколько его смысл и социальную и профессиональную значимость.

Одна из задач деонтологии состоит в том, чтобы превратить идеи и принципы теории долга в повседневный образ жизни и деятельности, создать личности условия для должного и ответственного отношения к деятельности. Становление человека как личности неразрывно свя­зано с долженствованием и развитым чувством ответственности за себя и за свое окружение, за порученное дело, за общество в целом. Долженствование как отражение сущности человека связано с прин­ципами самосохранения и воспроизводства человеком самого себя. В этом смысле уровень готовности личности к выполнению своего долга и ответственности, даже если они не связаны с соображения­ми рациональности, представляет собой индикатор жизненных сил человека и общества, показатель его стабильности и целостности. Соответственно, повышение или понижение этого уровня может рассматриваться как показатель благополучия или неблагополучия общества или профессии.

В сфере долженствования и взаимной ответственности может и должно происходить объединение усилий индивида и общества в гуманизации общественных отношений. Деонтология социальной работы в действительности является интеллектуальной, моральной и социальной силой. Она имеет все основания стать для социального работника методологической, идейной и ценностной базой, не пре­тендуя при этом на роль некоего окончательного рецептурного ми­ровоззрения. Вместе с тем деонтология учит искусству объединения общественных и личных интересов.

Деонтологию, несмотря на ее значимость для этической теории и жизнедеятельности личности, нельзя пока считать учением, полно­стью получившим завершенный вид. Многие научные и практические проблемы еще только предстоит решить. В этом смысле развитие деонтологии социальной работы может оказаться определенным вкладом в развитие деонтологии вообще. Глубокая проработка кате­горий и понятий, раскрытие механизма долженствования, должной мотивации может не только способствовать формированию должного поведения специалиста и повышению уровня его ответственности за результаты своей деятельности, но и содействовать решению научных проблем и целого ряда практических проблем социальной работы и общества.

В настоящее время в российском обществе можно наблюдать смену поведенческих стереотипов. Исследователи уделяют внимание и ценностному конфликту, отражающему перемены, происходящие в экономической и социальной жизни нашей страны. Это свиде­тельствует о необходимости радикальной моральной модернизации российского общества, в том числе его духовной сферы. Усвоение членами общества в довольно вульгарном варианте постмодернист­ской идеи освобождения от долга и ответственности не может не оказать влияния на теорию и практику социальной работы, привнося в них элементы не столько толерантности, сколько безразличия к че­ловеку. В этой связи развитие деонтологии и деонтологии социальной работы, выявление ею и объяснение противоречий между сущим и должным, между общим и частным и формулирование предложений по их разрешению может стать одним из факторов, обусловливающих развитие социальной работы, человека и общества.

Основной стратегической целью развития общества на ближай­шие годы провозглашено преодоление социально-экономического и духовного кризиса, обеспечение высокого качества жизни народа и национальной безопасности; восстановление статуса России в ми­ровом сообществе как великой державы; восстановление позиций в сфере образования, культуры, науки, высоких технологий и эконо­мики; создание основы для устойчивого социально-экономического и духовного развития России. Достижение этой цели не представля­ется возможным без должного отношения каждого члена общества к своей деятельности, в том числе профессиональной. Использование потенциала деонтологии и профессионального долга для расширения возможностей социальной работы может существенно повысить ее эффективность и укрепить место и роль в обществе.

[1] Здесь и далее в данной главе использованы: История этических учений / под ред. А.А.Гусейнова. — М.: Гардарики, 2003; Гусейнов А.А., Иррлитц Г. Краткая история этики. — М.: Мысль, 1987; Разин А. В. Этика: история и теория. — М.: Академический проект, 2002; Иванов В. Г. История этики Средних веков. — СПб.: Изд-во «Лань», 2002; а также работы античных, средневековых и современных философов.

^! Под легальностью поступка И. Кант понимал выполнение этого поступка в силу соподчиненное, под влиянием предъявляемых к человеку внешних требований.

^[3] См.: Аристотель. Большая этика. Сочинения: в 4 т. Т. 4 / общ. ред. А. И.До-ватура. — М.: Мысль, 1983; Никомахова этика. Сочинения: в 4 т. Т. 4 / общ. ред. А.И.Доватура. – М.: Мысль, 1983.

^[4] См.: Цицерон Марк Туллий. Об обязанностях. — М.: ООО ACT, 2003.

^[5] Братусь Б. С. Нравственное сознание личности. — М.: Знание, 1985.

^[6] Союз «и» является соединительным, а соединять можно лишь то, что существует по отдельности. Например), нелепым было бы выражение: «Человек и его сердце», — поскольку сердце — орган человеческого организма; в естественных условиях ни сердце без человека, ни человек без сердца существовать не могут. Деонтология — «сердце» этики, поэтому раздельно этика и деонтология не существуют.

^[7] См.: Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. Восемь смертных грехов циви­лизованного человечества. [Электронный ресурс] – URL: http://ihtika.net/qwe/Iff/ filein/362702.html.

^[8] Замараева 3. П Система социальной защиты: особенности институционально­го анализа // Социальная жизнь России: теории и практики. — М.: Союз, 2005. — С. 79-81.

^[9] См. подр.: Зиновьев Л. Психическая атака на русский характер. [Электронный ресурс] — URL: http://www.ihtika.net.

^[10] См.: Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. — Гл. 2, 3. [Электронный ресурс] — URL: htlp:// www.nietsche.ru.

‘ См.: Апресян Р. Г. Идеи морали и основные нормативно-этические программы // Социальная философия и философская антропология: Труды и исследования. — М.: Ин-т философии РАН, 1995. – С. 208.

^[11] См.: Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей. — ML: ТОО «Транспорт», 1995. — С. 38.