Курсовая работа (теория): славянофилы и западники: спор о судьбе россии
Содержание
Введение
1. Западничество и славянофильство как два направления русской общественной мысли первой половины девятнадцатого века
1.1 Зарождение западничества в России
1.2 Становление и развитие воззрений славянофилов в русской политической мысли
2. Славянофилы и западники: спор о судьбе России
2.1 Взгляды славянофилов на судьбу России
2.2 Судьба России в воззрениях западников
Заключение
Список использованных источников
Реферат
ЗАПАДНИКИ, СЛАВЯНОФИЛЫ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ, ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ, СОБОРНОСТЬ.
Объектом исследования данной курсовой работы является политико-философская мысль России в первой половине XIX века, в частности политические концепции славянофилов и западников.
Цель данной курсовой работы является изучение политических воззрений славянофилов и западников, изучение становления и развития их основных концепций.
В работе использовалось несколько методов: сравнительный, исторический, комплексно-исторический, системный.
В процессе работы использовались труды и произведения славянофилов, западников и других отечественных ученых.
В итоге, мы приходим к выводу, что западничество и славянофильство – две противоположные, но и вместе с тем взаимосвязанные тенденции в развитии русской политико – философской мысли, наглядно показавшие самобытность и большой творческий потенциал русской политической мысли XIX в
В курсовой работе мы ответили на поставленные перед нами задачи:
Споры западников и славянофилов стали частью истории, но актуальность их просвечивает сквозь века и имеет большую значимость и на сегодняшний день.
В курсовой работе мы ответили на поставленные перед нами задачи: провели сравнительный анализ политических концепций славянофилов и западников, Раскрыли особенности становления и развития их воззрений, исследовали взаимосвязь государства и общества в политико-философских взглядах славянофилов и западников.
Введение
Актуальность темы. Общество обращается к проблеме своих идеалов тогда, когда ему не ясны перспективы развития, когда оно испытывает потребность реформировать сложившуюся систему социальных связей и отношений. Осмысление общественного идеала России связано с поиском перспектив и вариантов ее развития в современном мире, что осуществляется в ходе изучения прошлого страны, ее теоретической мысли и практического опыта.
Каждая историческая эпоха нашей страны выдвигала те или иные общественные идеалы, но ХIХ век дал им новое прочтение. В этой связи встает вопрос о соотношении внутренних (традиционных) и внешних (западных) источников и влияний для понимания проблемы. Исследование общественного идеала в данном направлении будет способствовать пониманию истоков славянофильских и западнических воззрений, даст возможность ее осмысления на новом качественном уровне и обозначить оригинальный вклад славянофильства и западничества в политическую науку, поможет понять многие общественно – политические процессы российского общества середины XIX века.
Обозначенная проблема является составной частью русской политико – философской мысли, и в этой связи наибольший научный интерес представляют воззрения славянофильства и западничества, – общественного течения первой половины XIX века, – в котором наиболее ярко отразилось противостояние самобытных основ и западного влияния в русском обществе.
Славянофилы и западники высказали противоположные версии цивилизационной принадлежности России. Одна версия связывала Россию с общей европейской судьбой. Россия – Европа, но только отстала от нее в развитии. За столетия ига европейское лицо россиян существенно изменилось, и только Петр сумел вырвать страну из отсталости и сна, повернуть ее снова на магистральный путь европейской цивилизации. Будущее России – в примере Европы, в заимствовании ее государственного, общественного, технологического опыта. Русские должны по примеру ведущих европейских стран выстраивать свою государственность, развивать парламентаризм, демократические традиции, повышать культуру. Важное место западники отводили вопросу о том, что россиянин, наконец, должен осознать себя как независимую творческую личность, знающую и уважающую свои права. Славянофилы заняли противоположную позицию. У России – своя судьба, свой путь в истории. Ей не подходят западные порядки и рецепты лечения общественных болезней. Россия – земля не государственная, а общинная, семейная. В ней прежде всего сильны традиции коллективизма, коллективной собственности. Русский народ не претендует на государственную власть, он доверяет ее монарху, который подобен отцу в семье, его слово и воля – живой закон, не подлежащий оформлению в виде конституций и хартий. Важную роль в жизни страны и ее народа играет православная вера. Именно она и указывает россиянам их истинное предназначение – к истинному нравственному самоусовершенствованию.
Проблематика «великого» спора русских мыслителей о судьбе России в значительной степени созвучна современным исследованиям цивилизационного развития страны.
Степень изученности. Исследование проблемы общественного идеала России в философии славянофилов и западников связано с теоретическим анализом учений представителей интересующих нас общественных течений XIX века разными авторами. К тем или иным проблемам славянофильства и западничества обращались специалисты из области философии и отечественной истории, литературоведы и славяноведы, историки религии, социологи.
Философское осмысление проблемы общественного идеала России отразилось в работе «Западничество в России», Н.Я. Данилевского, в его обосновании славянского единства и братства..C. Соловьев, изучая славянофильские воззрения на идеальное устройство русского общества, критиковал их за идеализацию прошлого страны. Он полагал, что необходимо определить условия и пути приближения к заявленным идеалам. При этом, несмотря на критическое отношение к славянофильским воззрениям, B.C. Соловьев признавал справедливым их разграничение общественного идеала и государственности.
Произведение К.Д. Кавелина «Наш умственный строй» служит важнейший источником по истории русской либеральной мысли . Мыслитель развивал базовые идеи западничества: свободного духовного развития личности, взаимодействия народов.
Значителен круг работ А. И. Герцена, содержащих его оценку создания новой России. В своих сочинениях он писал, что высшей ценностью, которую он никогда не принесет в жертву, является для него человеческое достоинство и свобода слова. Идея свободы и достоинства личности – фундаментальный постулат классического западничества. Это дает основание привлекать к осмыслению западнической концепции модернизации России произведения Герцена, созданные в годы эмиграции.
Цель данной курсовой работы заключается в исследовании и сравнении двух основных направлений XIX века западников и славянофилов в русской политической мысли.
В соответствии с целью поставлены следующие задачи:
1. Раскрыть особенности становления и развития воззрений славянофилов и западников.
2. Провести сравнительный анализ политико – философских воззрений славянофилов и западников по проблеме общественного идеала России.
3. Исследовать суждения западников и славянофилов об исторической обусловленности ориентации России на Запад.
4. Изучить взаимосвязь государства и общества в политических концепциях славянофилов и западников. Объектом данной курсовой работы является политико-философская мысль славянофилов и западников.
Предметом являются политические концепции славянофилов и западников.
В качестве источников исследования в данной курсовой работе использовался следующий комплекс материалов.
Самую многочисленную группу составляют произведения самих славянофилов: А. Хомякова, И. Аксакова и К. Аксакова «Краткий исторический очерк земских соборов», И. Киреевского «Девятнадцатый век», «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России», Ю.Ф. Самарина; и западников: Кавелина К.Д. «Наш умственный строй», А.И. Герцена, Н.Г. Чернышевского.
Для данной работы – это основной вид источников, представляющих достаточный материал для характеристики основных аспектов политических концепций славянофилов и западников.
Так же источниковую базу исследования составили произведения следующих отечественных ученых: Устрялов Н.В. «Национальная проблема у первых славянофилов», «Политическая доктрина славянофильства», Элбакян Е.С. «Славянофилы и религия: век минувший и век нынешний», Данилевский Н.Я «Западничество в России», Кулешов В.И. «История русской критики», Соловьев В. С. «Западники и западничество», Олейников Д.И. «Славянофилы и западники».
Хронологические рамки исследования – первая половина XIX века.
Территориальными рамками исследования является Россия.
Методологической основой является комплексно-исторический подход к вопросу развития политических воззрений славянофилов и западников, метод сравнительного анализа взглядов славянофилов и западников по отдельным вопросам, принципы историзма и диалектики, применяемые в общественных науках, системный подход к анализу политико – философских взглядов славянофилов и западников.
Данные методы позволяют раскрыть объект исследования всесторонне, в единстве политико – философских, социальных и исторических аспектов.
Теоретической основой исследования является литературное наследие представителей славянофильства, западничества, их последователей, оппонентов, а также современные источники.
Область применения: данную курсовую работу можно использовать как пособие по педагогической и учебной практике.
Структура и объем: курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников, включающих 23 наименования.
1. Западничество и славянофильство как два направления русской общественной мысли первой половины девятнадцатого века
1.1 Зарождение западничества в России
Западничество, как и славянофильство, возникло на рубеже 30-40-х годов XIX в. Оно было представлено “обеими столицами” – Москвой и Петербургом. Московский кружок западников оформился в спорах со славянофилами в 1841-1842 гг. В Петербурге же находились немногие представители западничества, и какого-либо сложившегося кружка его единомышленников не существовало.
Историко-культурными условиями формирования западнического движения были: смена ориентиров движения России со времени петровских реформ; модернизация общества под влиянием опыта Запада; формирование «русской европейскости» – новой культуры образованного общества, синтезировавшей элементы социального и духовного опыта России и Европы; распад и трансформация общества, приведшие к конфликту культур разных социальных слоев; формирование интеллигенции и обсуждение ею проблемы идейно-аксиологических основ движения общества, его идентификации и направлений развития; различия в ценностных ориентациях социальных слоев, определивших несовпадающие ракурсы зрения на модернизационный процесс в стране; развитие русской мысли и литературы, поставившие в центр своего внимания человека; широкие культурные контакты с Западом, открывавшие возможность воспринять элементы культуры «другого».
Формированию западничества и славянофильства положило начало обострение идейных споров после напечатания в 1836 “Философического письма” Чаадаева. К 1839 сложились взгляды славянофилов, примерно к 1841 – взгляды западников. Общественно-политические, философские и исторические воззрения западников, имея многочисленные оттенки и особенности у отдельных западников, в целом характеризовались определёнными общими чертами. Западники выступали с критикой крепостного права и составляли проекты его отмены, показывали преимущества наёмного труда. Отмена крепостного права представлялась западникам возможной и желательной только в виде реформы, проводимой правительством совместно с дворянами. Западники критиковали феодально-абсолютистский строй царской России, противопоставляя ему буржуазно-парламентарный, конституционный порядок западно-европейских монархий, прежде всего Англии и Франции. Выступая за модернизацию России по образцу буржуазных стран Западной Европы, западники призывали к быстрому развитию промышленности, торговли и новых средств транспорта, прежде всего железных дорог; выступали за свободное развитие промышленности и торговли. Достижения своих целей они рассчитывали добиться мирным путём, воздействуя общественным мнением на царское правительство, распространяя свои взгляды в обществе через просвещение и науку. Пути революции и идеи социализма западники считали неприемлемыми. Сторонники буржуазного прогресса и защитники просвещения и реформ, западники высоко ценили Петра I и его усилия по европеизации России. В Петре I они видели образец смелого монарха-реформатора, открывшего новые пути для исторического развития России, как одной из европейских держав.
К ранним западникам, продолжившим размышления Чаадаева о судьбе России и методах ускорения её развития, относят обычно Н.В. Станкевича, А.И. Герцена, Н.П. Огарева, В.Г. Белинского. Позднее их идеи о необходимости использования европейского опыта развивал Т. Грановский, Д.И. Писарев, Н.Г. Чернышевский, К. Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин и др.
В общем виде западничество- это особый взгляд на всё происходящее в России, это особый способ осмысления мира, основанный на вере в прогресс, в то, что автор теории прогресса Кондорс назвал независимой ни от каких сил способностью человека к беспрерывному совершенствованию, ограниченной лишь “длительностью существования нашей планеты”. Этот прогресс направлен на улучшение состояния человеческого рода путем достижения равенства между нациями, классами, людьми и имеет своей целью создание безупречно – идеального человека. Отсюда и характерное для западничества видение истории как необратимого процесса, и зрительный образ исторического движения, как лестницы, ведущей к совершенствованию. Кроме этого, западничество – это ещё и индивидуализм, ибо только индивидуум – подлинный носитель разума. Но индивидуализм западников не эгоизм, и проблема соотношения личности и общества разрешается в пользу личности только потому, что общество это абстракция, которую (через познание причинно-следственных связей) нужно устроить так, чтобы обеспечить свободу личности.
Противостоящее православно-консервативной историографии просветительско-западническое направление восходит к петровским временам; вершина этого направления – труды А.П. Щапова. В первую очередь это касается его классического исследования “Социально-педагогические условия умственного развития русского народа” (1870). По мнению автора, интеллектуальная жизнь России не знала “подготовительного”, средневекового периода. До европеизации у нас все пребывало в “умственном застое”. И все потому, что русский народ в интересах самосохранения на протяжении целых веков был вынужден вести борьбу с дикой природой. Господство физического труда способствовало сложению особого идеального типа древнерусского человека; это не ученый, не мыслитель, а богатырь, трудник, вроде Ермака, Хабарова и проч. Щапов приходил к заключению, что “без возрождающегося гения передовых наций наш народ своими собственными умственными силами не мог бы выйти из этого застоя”. Потребовались реформы Петра I. В Россию проникает западное просвещение, давшее начало самобытной мысли. Русская философия, не имеющая корней в прошлом, зародилась “на широкой и самой плодотворной почве общечеловеческого мышления, разума и науки” и представляет собой “зачаток и развитие нового европейского интеллектуального типа”.[4; С.12] Суждения Щапова нашли самый живой отклик в просветительско-западнической историографии, представленной такими именами, как А.И. Введенский, Э.Л. Радлов, Г.Г. Шпет.Всего последовательнее позиции просветительского западничества выявились в методологии В.О. Ключевского. На его взгляд, история русской мысли – это вообще “история усвоения чужой мысли”.[4; С.13] Сперва она трудилась над освоением византийского материала, не давшего ей никаких позитивных результатов. Приблизительно с XVI или XVII в. Намечается поворот к Западу. Как же “приручалась русская мысль к знанию научному, обиралась до него какими шагами?” – спрашивал Ключевский и отвечал:
1. Первое внимание возбуждалось житейскими плодами знания: технические удобства, ремесла, мастерства. Утилитарность понимания пользы знания – первый шаг…
2. Изумление перед размерами, количествами цивилизации. Первые путешественники: их сходство с паломниками. Патология.
3. Гастрономия цивилизации, вкус личного комфорта. Ученики, посланные за границу отведать культуры.
4. Знание, как средство гражданского воспитания для служения государству и обществу”.
Русская мысль, приобщаясь к западноевропейской цивилизации, приняла ее “за свой исконный и вечный образец”. Она ничего не прибавила к содержанию последней, “кроме разве ошибок и искажений”. “Но одними вкладами в умственный капитал человеческой образованности, – утешался Ключевский, – не ограничивается история мысли: она есть вместе и история мышления, формального развития народной мысли в работе над готовым чужим материалом” [5; С.26]. Историко-философский процесс в России сводился либо к эволюции “по пути к марксизму”, либо к идиллической “встрече философии и православия”. В результате русская философия превращалась в подмостки для идеологических декораций, которые менялись в зависимости от политической конъюнктуры [7; С.191]. Западники являлись, по преимуществу, светскими людьми. В их представлениях зачастую вовсе не было места религиозной вере и сакрализации, ибо модель западной культуры, по образцу которой они хотели построить свою собственную, представлялась им вполне мирской. Религиозная вера и сакрализация общественной жизни либо отрицались полностью (В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. П. Огарев, В. П. Боткин), либо носили неустойчивый характер (у так называемых «умеренных» представителей данного течения Т. Н. Грановского, П. Н. Кудрявцева, А. Д. Галахова, П. В. Анненкова, К. Д. Кавелина и др.). Не соглашаясь с официальным православием,«умеренные» западники все же верили в Бога и в бессмертие души. [23; С.130]. Между тем, вопреки широко распространенным предрассудкам, родоначальники западничества были ничуть не меньшими патриотами, чем славянофилы. Просто они были «другого рода» патриотами. В 1864 году Герцен так отвечал славянофилу Ю. Самарину на обвинения в не патриотизме: «Любовь наша (к народу русскому) – не только физиологическое чувство племенного родства, основанное исключительно на случайности месторождения, она, сверх того, тесно соединена с нашими стремлениями и идеалами, она оправдана верою, разумом, а потому она нам легка и совпадает с деятельностью всей жизни». В свою очередь, противостоя «загнивающему Западу», основоположники «славянофильства» использовали в своих построениях очень многое из его социального и интеллектуального опыта.
В. Соловьев писал даже, что «западническая точка зрения не только не исключает национальную самобытность, но, напротив, требует, чтобы эта самобытность как можно полнее проявлялась на деле» [19;С.244].Таким образом, западничество формировалось в интеллектуальном пространстве Нового времени.
1.2 Становление и развитие воззрений славянофилов в русской политической мысли
Славянофильство как направление философской и политической мысли занимало видное место в идейной борьбе середины XIX в. Пронизанное противоречиями, оно имело как прогрессивные, так и реакционные черты. От славянофильства ведут начало многие течения, каждое из которых брало из него какую-то одну идею, доводя ее до крайности и увязывая с различными политическими задачами.
Славянофилы, представители одного из направлений русского общества и философской мысли 40-50-х гг. XIX в., выступившие с обоснованием самобытного пути исторического развития России, принципиально отличного от пути западноевропейского. Самобытность России, по мнению славянофилов, – в отсутствии в ее истории классовой борьбы, в русской поземельной общине и артелях, в православии как единственно истинном христианстве.
Те же особенности развития славянофилы усматривали и у зарубежных славян, особенно южных, симпатии к которым были одной из причин названия самого направления (славянофилы, т.е. славянолюбы).Взгляды славянофилов сложились в идейных спорах, обострившихся после напечатания “Философского письма” Чаадаева.
Сторонники славянофильства сходились в том, что России предстоит миссия заложить основы нового общеевропейского просвещения, опирающееся на подлинно христианские начала, сохранившиеся в лоне православия. Только православию, по их мнению, присуща свободная стихия духа, устремленность к творчеству, оно лишено той покорности необходимости, которая свойственна западноевропейскому обществу с его рационализмом и господство материальных интересов над духовными, что привело в конечном итоге к разобщенности, индивидуализму, разорванности духа на составляющие его элементы. Свое обоснование и развитие, философские идеи славянофильства получили главным образов в работах Киреевского «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России» (1852), «О необходимости и возможности новых начал для философии» (1856) и Хомякова «По поводу Гумбольта» (1849), «По поводу статьи Киреевского «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России» (1852), «Записки о всемирной истории», «Письма о современной философии»(1856) и др.
Произведения славянофилов подвергались цензурным притеснениям, некоторые из славянофилов состояли под надзором полиции, подвергались арестам. Постоянного печатного органа славянофилы долгое время не имели, главным образом из-за цензурных препонов. Печатались преимущественно в журнале “Москвитянин”; издали несколько сборников статей в 40-50-х годах. После некоторого смягчения цензурного гнета славянофилы в конце 50-х годов издавали журнал «Русская беседа», «Сельское благоустройство» и газеты «Молва» и «Парус». [19; C.844] В 40-50-х годах по важнейшему вопросу о пути исторического развития России славянофилы выступали, в противовес западникам, против усвоения Россией форм западно-европейской политической жизни. В то же время они считали необходимым развитие торговли и промышленности, акционерного и банковского дерева, строительства железных дорог и применения машин в сельском хозяйстве. Славянофилы выступали за отмену крепостного права “сверху” с предоставлением крестьянским общинам земельных наделов.
Философские воззрения славянофилов разрабатывались главным образом Хомяковым, И.В. Киреевским, а позже Самариным и представляли собой своеобразное религиозно-философское учение.
Взглядам основных представителей славянофильской философии Киреевского, Хомякова, К.С. Аксакова, Самарина свойственны, по меньшей мере, 3 общие черты.
Во-первых, это – учение о целостности духа. Органическое единство не только пронизывает церковь, общество и человека, но и является непременным условием познания, воспитания и практической деятельности людей. Славянофильство отрицало возможность постижения истины через отдельные познавательные способности человека, будь то чувства, разум или вера. Только дух в его живой цельности способен вместить истину во всей ее полноте, лишь соединение всех познавательных, эстетических, эмоциональных, нравственных и религиозных способностей при обязательном участии воли и любви открывает возможность познать мир таким, какой он есть, в его живом развитии, а не в виде абстрактных понятий или чувственных восприятий. Причем подлинное знание доступно не отдельному человеку, а лишь такой совокупности людей, которая объединена единой любовью, то есть соборному сознанию. Начало соборности в философии славянофильства выступает как общей метафизический принцип бытия, хотя соборность характеризует в первую очередь церковный коллектив. Понятие соборности обретает в славянофильстве широкое значение, сама церковь понимается как некий аналог соборного общества. Соборность – это множество, объединенное силой любви в свободное и органическое единство. Только в соборном единении личность обретает свою подлинную духовную самостоятельность. Соборность противоположна индивидуализму, разобщенности и отрицает подчинение какому-либо авторитету, включая и авторитет церковных иерархов, ибо ее неотъемлемым признаком является свобода личности, ее добровольное и свободное вхождение в церковь. Поскольку истина дается только соборному сознанию, то и истинная вера, по мнению славянофилов, сохраняется лишь в народном соборном сознании. Во-вторых, для славянофилов характерно противопоставление внутренней свободы внешней необходимости. Все они подчеркивали примат свободы, исходящей из внутренних убеждений человека, и отмечали негативную роль внешних ограничений человеческой деятельности, пагубность подчинения человека господству внешних обстоятельство. Славянофильство стремилось вывести человека из-под господства внешних сил, навязанных извне принципов поведения, оно ратовало за такое поведение, которое бы целиком определялось внутренними, исходящими от сердца мотивами, духовными, а не материальными интересами, поскольку истинная воспитанность и поведение не подчиняются внешней необходимости и не оправдываются ею. Человек должен руководствоваться своей совесть, а не рационалистическим определением выгоды. Справедливо подчеркивая необходимость совестливого начала, славянофилы вместе с тем недооценивали необходимость правового регулирования поведения людей. В слабости внешних правовых форм и даже в полном отсутствии внешнего правопорядка в русской общественной жизни они усматривали положительную, а не отрицательную сторону. В то же время порочность западноевропейских порядков они видели в том, что западное общество пошло путем «внешней правды, путем государства»
Третьей характерной чертой славянофильского миропонимания была его религиозность. Славянофилы полагали, что, в конечном счете, вера определяет и движение истории, и быть, и мораль, и мышление. Поэтому идея истинной веры и истинной церкви лежала в основе всех их философских построений. Славянофилы были убеждены, что только христианское мировоззрение и православная церковь способны вывести человечество на путь спасения, что все беды и все зло в человеческом обществе происходят от того, что человечество отошло от истинной веры и не построило истинной церкви. Однако они не отождествляли историческую церковь, то есть реально существующую русскую православную церковь, с той православной церковью, которая способна стать единой церковью всех верующих. Христианские мотивы в творчестве славянофилов оказали большое влияние на развитие русской религиозно-философской мысли.
Славянофилы опирались на идею принципиального отличия Европы и России: на Западе преобладает начало индивидуалистическое, в России – общинное. Они возлагали большие надежды на общинные принципы жизни народа. «Община есть то высшее, то истинное начало, которому уже не предстоит найти нечто себя выше, а предстоит только преуспевать, очищаться и возвышаться», ибо это есть «союз людей, отказавшихся от своего эгоизма, от личности своей и являющих общее их согласие: это действо любви, высокое действо Христианское».[1; С.279]
Славянофилы говорили: “Русские – не европейцы, они носители великой самобытной православной культуры, не менее великой, чем европейская, но в силу неблагоприятных условий исторического развития, не достигшей еще такой стадии развития, какую достигла европейская культура”.[12; С.79]
Таким образом, мы видим, что развитие идей и концепций западников и славянофилов происходило под влиянием коренных перемен в обществе. Выбор пути развития России являлся острой и значимой проблемой для представителей этих двух движений.
2. Славянофилы и западники: спор о судьбе России
2.1 Взгляды славянофилов на судьбу России
СЛАВЯНОФИЛЬСТВО – направление русской общественной мысли, противостоявшее западничеству. Славянофилы стояли на позициях консерватизма, выступая за сохранение самодержавия и крестьянской общины.
И западники, и славянофилы были горячими патриотами, твердо верили в великое будущее своей Родины, резко критиковали николаевскую Россию.
Особенно резко славянофилы и западники выступали против крепостного права. Причем западники – Герцен, Грановский и др. подчеркивали, что крепостное право – лишь одно из проявлений того произвола, который пронизывал всю жизнь России. Ведь и «образованное меньшинство» страдало от беспредельного деспотизма, тоже было в «крепости» у власти, у самодержавно-бюрократического строя.
Сходясь в критике российской действительности, западники и славянофилы резко расходились в поисках путей развития страны. Славянофилы, отвергая современную им Россию, с еще большим отвращением смотрели на современную Европу. По их мнению, западный мир изжил себя и будущего не имеет.
Славянофилы отстаивали историческую самобытность России и выделяли ее в отдельный мир, противостоящий Западу в силу особенностей русской истории, русской религиозности, русского стереотипа поведения. Величайшей ценностью считали славянофилы православную религию, противостоящую рационалистическому католицизму. Например, А.С.Хомяков писал, что Россия призвана стать в центре мировой цивилизации, она стремится не к тому, чтобы быть богатейшей или могущественной страной, а к тому, чтобы стать «самым христианским из всех человеческих обществ». Особое внимание славянофилы уделяли деревне, считая, что крестьянство несет в себе основы высокой нравственности, что оно еще не испорчено цивилизацией. Великую нравственную ценность видели славянофилы в деревенской общине с ее сходками, принимающими единодушные решения, с ее традиционной справедливостью в соответствии с обычаями и совестью.
Славянофилы были сторонниками монархии, но их представления о самодержавном строе отличались от официальной идеологической доктрины. Это был своеобразный романтический консерватизм. Они идеализировали монархические устои допетровской Руси, видя в них воплощение соборного начала, и считали, что монарх получает власть от народа. Укреплению же государственной власти должен служить союз Государства и Земли (общины, народа). Воплощением этого союза являются Земские соборы, на которых народ высказывает свое мнение. Особые взаимоотношения власти и народа К. С. Аксаков заключил в следующую формулу: «Государству – неограниченное право действия и закона, земле – полное право мнения и слова».
Наиболее значимый вклад в «славянофильский вариант» разработки проблемы «Восток – Запад» внесли «отцы» славянофильства – Иван Васильевич Киреевский (1806-1856) и Алексей Степанович Хомяков (1804-1860). В их учении проблема отношения России и Запада, поиски национальной идентичности приобрели законченный историософский смысл. Первоначальным импульсом ее обсуждения послужила эпатирующая оценка Чаадаевым настоящего и прошлого России в ее сравнении с Западом, своеобразным ответом на которую стала статья И.В. Киреевского «Девятнадцатый век». В ней автор как бы подводил итог достижениям европейской цивилизации и ставил вопрос об отношении к ней России. В отличие от Европы, писал Киреевский, Россия не создала своей собственной цивилизации и развивалась в изоляции от европейской. Этому способствовали различные культурно-генетические условия. Три главные стихии, считал мыслитель, легли в основу европейского просвещения: христианская религия, дух варварских народов, насильственно разрушивших Римскую империю, и характер образованности, основанный на античной культуре. [9; С.75] В западной цивилизации, основанной на идеях католицизма, возобладало наследие древнего Рима с его духом рационализма. Католицизм отождествлял надындивидуальное религиозное сознание с сознанием клира, а в конечном итоге папы, за которым признал право менять освященные традицией догматы веры. По этой причине церковь не только стала источником духовного образования народа, но и обрела безусловное главенство над политической жизнью европейских стран. Смешение двух сфер – сферы разума и светской власти со сферой духа и церковной общности нанесли вред как вере, так и разуму. Европейская образованность, начало которой было положено возрождением античных традиций рационализма, должна была положить конец сложившемуся в Европе единству, что и произошло в результате Реформации, которая явилась протестом личности против безусловного авторитета папы в делах веры. В результате цельность европейской цивилизации, ее духовное единство, уходившие корнями в раннее христианство, распались. Формой единения Европы стали внешние светские связи, в частности, идеология общественного договора, основанного на приоритете частного интереса обособленных индивидов.
В России античное (греческое) наследие опосредовано христианским вероучением отцов Церкви. Рационализму и индивидуализму западной культуры здесь противостоит единение в вере на основе любви к Христу. Именно они позволили православию сохранить в первоначальной чистоте христианское вероучение. В этом Киреевский усматривал источник цельности и гармоничного развития духовной культуры России. Русскому народу чужды понятия святости индивидуального интереса и частной собственности – они всецело плод индивидуализма и рационализма европейской жизни. «В устройстве русской общественности личность есть первое основание, а право собственности только ее случайное отношение», – уверен Киреевский. [10; С.267] В основе русского хозяйствования лежит общинное землепользование и условное владение землей: дворянством – за цареву службу, крестьянами – за службу дворянству. Таким образом, «общество слагалось не из частных собственностей, к которым приписывались лица, но из лиц, которым приписывалась собственность». [10;С.267] Исходная ячейка социального организма – община, основывалась на общем землевладении и самоуправляемом мире, обеспечиваемых единомыслием и силой традиции. Старорусское право не знало формализованного рационализма римского права и потому опиралось на обычай и убеждения.
Иными словами, противопоставление России и Европы, Востока и Запада совпадает у Киреевского с противопоставлением двух типов социальных связей между индивидом и коллективом, в конечном счете, двух типов в развитии цивилизации. При этом означенную дихотомию он не сводил к геополитическому началу: принципиальное различие усматривалось не между Россией и Европой, а между рационализмом, который победил в Европе, и истинным христианством, верной хранительницей которого оставалась Россия. В самом деле, Киреевский не склонен был абсолютизировать провиденциализм в истории, но он и не отрицал роли Промысла, предопределение которого выступает в облике «призвания Истории», и потому не отрицает ответственности каждого народа за свою судьбу и за судьбу мира. Прогресс добывается совокупными усилиями всего человечества, но каждый народ имеет «свое время» расцвета. Время России только приходит, ее предназначение в истории человечества связано с ее верностью православным основам христианства, что и сделает возможным преодоление рационалистической однородности европейского просвещения и возвращение его к началам подлинно христианской культуры. Но православное просвещение, чтобы состояться, должно овладеть всеми достижениями развития современного мира, представляющего собой неразрывную связь и последовательный ход человеческого ума. Такое понимание исторической задачи России помогало ему преодолеть противоречие между положением о самобытности и отсталости России и положением о ее способности освоения достижений европейского просвещения, и на этом основании органического вхождения в европейскую общечеловеческую цивилизацию. Важно отметить, что, говоря о православных началах русской культуры, Киреевский не отождествлял их с чертами национального характера – напротив, последние, по его мнению, складывались в соответствии с первыми: верность первоначальным христианским догматам обусловила те черты, которые позже сформировались как национальные. «Особенность России заключалась в самой полноте и чистоте того выражения, которое христианское учение получило в ней, во всем объеме ее общественного и частного быта».[10;С.277]
Один из основоположников славянофильства Хомяков (его очерк «О старом и новом», увидевший свет в 1839 г., послужил началом разработки учения славянофилов) полагал, что именно православие призвано сыграть главную роль в сохранении самобытности и дальнейшем развитии российского общества. Произойти это должно на основе соборности, под которой он понимал единение людей в поисках коллективного пути спасения, основанного на христианской любви. Далее, соборность, с точки зрения Хомякова, противостоит официальной церковной казенщине, которая лишь отталкивает людей от искренней веры в Бога, ибо принуждает верить силой. «Требование от веры, какой бы то ни было полицейской службы, есть не что иное, как своего рода проповедь неверия».[18;С.24]В отличие от западных разновидностей христианства, в основе которых лежат принципы индивидуализма, раздробленности и атомарной личности, соборность предполагает целостность, недифференцированность человеческого духа, который, впрочем, имеет двойственную природу. Он включает в себя свободу, духовность (иранство) и необходимость, вещественность (кушитство). Противоборство этих двух начал, олицетворяющих Россию и Запад, составляет стержень мировой истории. Иранство, согласно Хомякову, представлено русским православием, иудаизмом, кушитство – языческими древнегреческими и древнеримскими религиями, католицизмом, протестантизмом. В этом и различие восточной и западной цивилизаций: в основе обеих лежит религиозная вера, но в первом случае – православная (духовная, свободная), а во втором – католическая (рациональная). Поэтому именно у русского народа, имеющего длительную духовную традицию благодаря православию, есть все предпосылки для свободного в самобытного исторического развития, достижения органической цельности духа и жизни в целом. При этом, однако, А. С. Хомяков не был враждебен западной цивилизации. Напротив, он выступал за объединение христианских церквей на основе православной соборности. И хотя Хомяков считал, что реформы Петра 1 не были «действием воли народной» все же он не ратовал за возвращение к допетровским временам, тем не менее, полагая, Россия не должна следовать по западному пути, она неповторима, самобытна, у неё есть будущее. Религиозно-философское учение славянофилов продолжил И.В. Киреевский. Считая отличительными чертами западной культурной традиции рационализм и индивидуализм, он полагал, что России следует не ориентироваться на западную модель культуры и цивилизации, а идти собственным путем. Конечно, благодаря христианству она остается тесно связанной с Западной Европой, даже заимствует определенные позитивные элементы европейской жизни – науку, просвещение, но все это не должно ставиться во главу угла, нарушать православной системы ценностей, вырабатываемой веками и лежащей в основе жизни русского народа. Киреевский исходит из того, что западная культура есть продолжение традиций древнего Рима, характерной особенностью которых были не столько внутренние, сколько внешние правовые и формальные нормы и правила поведения, а главным принципом – внешний авторитет. Отсюда авторитаризм (или принцип авторитета), по И. В. Киреевскому, является существенной чертой католицизма. Выступившие против последнего, лидеры Реформации, наоборот, создали культ атомистического индивидуализма, который, согласно Киреевскому, ассоциируется с протестантизмом. Для достижения цельности духа, лежащего в основе единого бытия, И.В. Киреевский пытается соединить веру и разум. Синтез разума, чувств, воли и совести создает «верующее мышление», противостоящее западному безбожию как следствию одностороннего развития науки. При этом И. В. Киреевский выступает не за возвращение допетровских времен, а лишь за целостность православной церкви, которая была нарушена.В отличие от него К. С. Аксаков верил в необходимость восстановления допетровских порядков, абсолютизировал Московскую Русь, считая, что благодаря определенной замкнутости жизни она оставалась национальной и самобытной. Однако возврат к самобытным истокам русской жизни, по мнению Аксакова, надо соединить с современным ему европейским просвещением. Отвечая на обвинения в консерватизме со стороны западников, Аксаков писал: «Ложному подражательному направлению не победить истинного, естественного, здорового стремления к самобытности и к народности». [1; С.2] С точки зрения К. С. Аксакова, у России – особые пути развития, в основе которых лежит специфическая система государственной власти. Своеобразие ее состоит в складывающемся на протяжении столетий взаимоотношении между народом и государством, правительством. Особая роль при этом принадлежит православию. «Итак, – пишет Аксаков,- первое отношение между правительством и народом есть отношение взаимного невмешательства… Общественное мнение – вот чем самостоятельно может и должен служить народ своему правительству, и вот та живая, нравственная… связь, которая может и должна быть между народом и правительством… Давая свободу жизни и свободу духа стране, правительство дает свободу общественному мнению… Свобода духа более всего и достойнее всего выражается в свободе слова. Поэтому свобода слова – вот неотъемлемое право человека… Правительству- право действия, и, следовательно, закона; народу – право мнения, и, следовательно, слова». Отражение русского народного воззрения можно видеть, по мнению К.С. Аксакова, в общественном быте русского народа, его языке, песнях, обычаях. Оно возникает в результате освобождения от чужого авторитета, от подражательности. Этому призваны помочь древняя русская история и современный быт простого народа, впитавший в себя все подлинно национальное, формирующий саму пластику своеобразной русской натуры.
Итак, ранних славянофилов отличали: во-первых, идеализация в той или иной мере древнерусского быта и связанная с ней патриархально-утопическая теория общества, исходящая из того, что оно должно строиться по типу семейных отношений, ибо его истинной основой является семья. Во-вторых, вытекающая из данной идеализации вера в то, что спасение России заключается в возвращении, к ее исконным началам, сохранившемся в народных воззрениях и в быту простого народа; кроме того, также мысль о том, что все проблемы и недостатки современного славянофилам российского общества в большей или меньшей степени обязаны своим происхождением прозападным петровским реформам. В-третьих, учению славянофилов была присуща определенная система религиозных воззрений, тесно связанных с социально-политическими. Славянофилы были сторонниками самодержавия как своеобразной и характерной черты русского общества, противостоящего западному абсолютизму. Самодержавие, осеняющая его православная вера и народность – вот три основы, ипостаси русской жизни, но первым в этой триаде, по мнению славянофилов, является не самодержавие, а православие. Говоря о народности, славянофилы абсолютизировали крестьянскую общину, рассматривая ее как неизменное и вневременное образование, то есть, по существу, внеисторически. Отличие России от Запада кроется в примате коллективизма над индивидуализмом, в патернализме, то есть покровительстве, оказываемом царским двором своему народу-кормильцу, в существующей еще в Московской Руси многоступенчатой системе самоуправления и суда присяжных-целовальников, которые позднее были упразднены Петром I. Итак, православие признается всеми представителями славянофильства основой единства народа, показателем уникальности его места в истории человечества.
Второй основой этого единства является самодержавие (монархическая власть), опирающееся на Русскую православную церковь. При самодержавии народ свободен. Славянофилы думали даже, что только при самодержавии он свободен воистину. [20; С.11] Он всецело предоставлен самому себе. Он не вмешивается в область правительственной власти, но зато и правительственная власть должна уважать его внутреннюю жизнь. „Самостоятельное отношение безвластного народа к полновластному государству, – пишет К. Аксаков, – есть только одно: общественное мнение”. [20; С.11] Апология монархии, осененной Божьей властью, звучит во многих выступлениях славянофилов. Народ любит своего царя и доверяет ему, ибо он – «наместник Бога на земле», находится в ореоле Божественной святости, а царь заботится о благополучии и процветании своего народа.
Суть монархизма, царской власти состоит в том, что она не народная, высшая, «наднародная», данная Богом и признаваемая над собой народом, если он «не безбожен». «Не от народа, а от Божьей милости к народу идет… царское самодержавие» [23; С.120-130].
Восстановление монархии, по мнению автора, требует восстановления «истинного христианского мировоззрения, то есть совершенно реального ощущения промысла Божиего в земных делах». Только реальная связь с Богом способна рождать и поддерживать нравственный идеал, объединяющий в себе все цели и стороны жизни. Поэтому, считает он, ни в коем случае нельзя отделять церковь от государства. Наоборот, именно церковь должна следить за тем, чтобы моральные устои постоянно поддерживались и соблюдались, а связь верующего человека с Богом вливала жизненную силу в нравственные идеалы общества и отдельной личности. Именно церковь должна заниматься воспитанием граждан и быть верховным нравственным авторитетом во всех вопросах. «Поэтому,- заключает автор статьи, – вопроса о восстановлении монархии, строго говоря, нет. Есть вопрос о восстановлении православия в будущей России. Для истинного верующего христианина монархическая форма правления является само собой разумеющейся. Религиозное мировоззрение нации порождает инстинктивное стремление к истинно монархической власти, и тот же инстинкт подсказывает в общих чертах многие необходимые для монархического строения истины». Однако власть монарха возможна лишь при народном признании. Но, будучи связанной с Высшей силой, она представляет не народ, а ту Высшую силу, из которой вытекает нравственный идеал. Поэтому необходима вера народа, всей нации в абсолютное назначение, господство нравственного идеала, вытекающего из Высшей Божественной силы. «Проистекая из человеческих сфер, идеал не был бы абсолютен; проистекая не из личного источника, не мог бы быть нравственным. Таким образом, подчиняя свою жизнь нравственному идеалу, нация, собственно, желает себя подчинить Божественному руководству, ищет верховной власти Божественной».
Славянофилы считали необходимым выстраивать всю стратегию дальнейшего развития России на основе и учетом исторического опыта и традиций народа. Они неоднократно выступали против слепого, безсинтезного заимствования западноевропейских образцов развития, утверждая, что у нашей Родины свой, отличный от Запада исторический путь. Именно, исходя из подобных рассуждений, выстраивается вся историософия славянофильства.
Славянофилы предполагали, что человечество первоначально обладало общностью сознания, которое под воздействием разного рода внешних факторов была утрачена. Утрата человечеством былого единства, разъединение и раскол единой некогда человеческой общности является, по мнению славянофилов, роковой тенденцией развития истории. Основным проявлением этой тенденции является все более отчетливо просматриваемое смещение баланса органичной целостности рационально-логического и интуитивно-чувственного в человеке. Потеря “целостности личности” в результате чрезмерного возвышения рационально-логического элемента повлекло за собой ограничение свободы творческого начала в человеке и усилению значения “внешней необходимости”. Подобное положение стало возможным, прежде всего, вследствие сохранения в православии основ истинной христианской веры, что позволило сохранить “общество как живое единство…, в котором каждая личность отказывается от своего эгоистического обособления не из взаимной выгоды,… а из-за того общего начала, которое лежит в душе человека…”.
Однако, утверждая сохранность основ христианства, славянофилы были далеки от идеализации современной им России. Более того, все они считали, что с XVIII века и до современности (первая половина XIX века) в России все более отчетливо начинает прослеживаться влияние на жизнь людей вещественности” и внешней необходимости. Подобное положение стало возможным вследствие раскола русского общества, произошедшего в результате социально-экономических и культурных преобразований Петра Великого. Именно с этого времени в среде проевропейски настроенной части русского общества распространяется театрально-формализованное отношение к миру, появляются первые признаки рациональности и “отвлеченности мышления”. Все эти симптомы “европейского недуга” – результат неосторожного заимствования западноевропейского опыта.
Осознание славянофилами угрозы “торжества внешней необходимости”, исходящей от Европы, заставило их задуматься о месте и роли России, как впрочем, и любой другой страны, в мировой истории. При разрешении этого вопроса славянофилы исходили из тезиса о самобытности и уникальности исторического пути каждого народа, страны или цивилизации. Историческая самобытность народа определяется, прежде всего, его традициями и обычаями, которые в совокупности с общностью веры формируют особенности поведения и мировосприятия. Взаимодействие уникальных по своей природе народов составляет историю человечества. Таким образом, славянофилы, размышляя о месте и роли России в мировой истории, придерживаются принципа соборности, провозглашающего “свободу и единство в многообразии”.
Именно, исходя из такого понимания всемирного исторического процесса, славянофилы считали недопустимым безсинтезное копирование каким-либо народом “чужого национального достояния”, так как в этом случае “народ выступает в роли подражателя и неизбежно утрачивает свое общемировое значение”. В то время как для плодотворного развития “деятельность народа должна быть самостоятельной”. История любой страны, в этом смысле. Представляется славянофилам органичным, внутренним процессом саморазвития. Нарушение органичности саморазвития ведет к трансформации, или даже полной потере национальной самобытности. Поэтому-то, безсинтезное заимствование Петром Великим западноевропейского опыта заложило разрушительную для России тенденцию роста “вещественности и внешней необходимости”. Выход из сложившегося положения славянофилы видят в “осознании своего недуга” и “обращении к лучшим инстинктам души русской облагороженной христианством”. При условии восстановления органичности развития, у России более чем у какой-либо другой страны, существует возможность привести человечество к утраченной им ранее первоначальной “общности”.
2.2 Судьба России в воззрениях западников
Будущее России – в примере Европы, в заимствовании ее государственного, общественного, технологического опыта. Русские должны по примеру ведущих европейских стран выстраивать свою государственность, развивать парламентаризм, демократические традиции, повышать культуру. Важное место западники отводили вопросу о том, что россиянин, наконец, должен осознать себя как независимую творческую личность, знающую и уважающую свои права [11;С.158] «Западники» – первоначальное прозвище оппонентов славянофилов в спорах о судьбах России.
Яркими представителями западников являются: А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Т.Н. Грановский, Н.Г. Чернышевский. Они активно выступали за европеизацию страны, т.е. ликвидацию феодально-крепостнических отношений и развитие общества по буржуазному пути.
Российское западничество XIX в. никогда не было однородным идейным течением. Среди общественных и культурных деятелей, считавших, что единственный приемлемый и возможный для России вариант развития – это путь западноевропейской цивилизации, были люди самых разных убеждений: либералы, радикалы, консерваторы. На протяжении жизни взгляды многих из них существенно менялись. Так, ведущие славянофилы И.В. Киреевский и К.С. Аксаков в молодые годы разделяли западнические идеалы. Многие идеи позднего Герцена явно не вписываются в традиционный комплекс западнических представлений. Сложной была и духовная эволюция Чаадаева, безусловно, одного из наиболее ярких русских мыслителей-западников. [6; С.114-115]
Сторонники идей западничества отрицали самодержавную власть и выступали за конституционно-монархическую форму правления западно-европейского образца, с ограничением власти царя, с гарантиями свободы слова и печати, неприкосновенности личности, с введением гласного суда. В этом плане их привлекал парламентарный строй Англии и Франции, вплоть до идеализации его некоторыми западниками.
Как и славянофилы, западники выступали за отмену крепостного права сверху, отрицательно относились к самодержавно-бюрократической системе николаевского царствования, но противоположность славянофилам, решающее значение отводили разуму. Они выступали за самоценность человеческой личности как носителя разума, противопоставляли свою идею свободной личности славянофильской идее корпоративности (или “соборности”).
Приоритетной же социально-нравственной ценностью «западников» являлась личность, ее освобождение от традиционных, преимущественно патриархальных и средневековых, пут, провозглашение ее свободы и самоценности. Когда мы говорим, что народ действует, мыслит, чувствует, мы выражаемся отвлеченно: собственно действуют, чувствуют, мыслят единицы, лица, его составляющие. Таким образом, личность, сознающая сама по себе свое бесконечное, безусловное достоинство, есть необходимое условие всякого духовного развития народа. Этим определяется закон развития нашего внутреннего быта. Оно должно было состоять в постепенном образовании, появлении начала личности и, следовательно, в постепенном отрицании исключительно кровного быта, в котором личность не могла существовать. Степени развития начала личности и совпадающие с ними степени упадка исключительно родственного быта определяют периоды и эпохи русской истории» [8; С.289].
Можно выделить три основные идеи «западничества» XIX века. Первая из них тезисно может быть сформулирована так: констатация «западниками» давней включенности России в контекст мировой, прежде всего европейской истории, зависимости ее развития от этого «контекста» (и вместе с тем – неприятие свойственной «славянофилам» идеи православного, российского мессианства, представлявшей собою плод идеализации ряда особенностей социально-духовного быта «допетровской Руси).
Так, например, Н. Михайловский особенности исторического положения России видел, в частности, в отсутствии здесь – даже во второй половине XIX века – «резко определенных» социально-нравственных традиций. Говоря о «мешанине», характерной для общественной и духовной жизни России, .и даже об «отсутствии истории» в ней, Михайловский писал; на Западе «история создает силу, твердость, определенность, но, во-первых, направляет эти силы весьма разнообразно, а следовательно, на чей бы то ни было взгляд далеко не всегда удачно, и во-вторых, создает такую же многопудовую тяжесть предания, не дающую свободы критическому духу. Отсутствие истории создает дряблость, нравственную слякоть, но зато, если уж выдастся в среде, лишенной истории, личность, одаренная инстинктом правды, то она способна к гораздо большей широте и смелости, чем европейский человек, именно потому, что над ней нет истории и мертвящего давления предания». Русскому человеку, по Михайловскому, нет причины дорожить, например, «общественными перегородками (то есть жестким разделением на общественные классы, пишет автор), в которых наша история никогда не водружала с европейскою определенностью и устойчивостью». [14; С.159]
Заслугой западников является то, что в отличие от славянофилов (Одним из постулатов которых было – мифологизированное представление об общине как социальной «личности», где каждый отдельный человек добровольно отказывается от себя самого, свободно и сознательно отрекается «от своего полновластия» в пользу общинного [18;С.63], а также якобы характерно славянской (русской) основе национальной нравственности, и – в этой связи – апологетика православного христианства как религии, вполне отвечающей духу, душе русского народа.), их приоритетной социально-нравственной ценностью являлась личность, ее освобождение от традиционных, преимущественно патриархальных и средневековых пут, провозглашение ее свободы и самоценности.
Сходного мнения придерживались и другие выдающиеся русские мыслители. «…Выше человеческой личности не принимаем на земном шаре ничего»,- писал Н. Г. Чернышевский, будучи убежденным (и настойчиво убеждающим современников), что в России именно «потребность индивидуальной деятельности составляет главную черту нынешнего положения дел». [22; С.582-583] «Самое драгоценное достояние человека – его личная независимость, его свобода…,- утверждал Д. И. Писарев.- Чем развитее нация, тем полнее самостоятельность отдельной личности, и ВТО же время, тем безопаснее одна личность от посягательств другой». [17; С.62-63] Тот же «догмат» западничества был, пожалуй, наиболее сильно выражен А. И. Герценом в таких словах: «Свобода лица – величайшее дело; на ней и только на ней может вырасти действительная воля народа. В себе самом человек должен уважать свою свободу и чтить её не менее, как в ближнем, как в целом народе». [5; С.24]
Можно отметить одну примечательную черту западничества, о которой писал В.С.Соловьев: западники «стояли только на том, что великие преимущества даром не даются и что когда дело идет не о внешнем только, но и о внутреннем духовном и культурном превосходстве, то оно может быть достигнуто только усиленною культурною работою, при которых невозможно обойти общих основных условий всякой человеческой культуры, уже выработанных западным развитием».[19; С.244]
Западники в отличии от славянофилов русскую самобытность оценивали как отсталость. С точки зрения западников, Россия, как и большинство других славянских народов, долгое время была как бы вне истории. Главную заслугу Петра I они видели в том, что он ускорил процесс перехода от отсталости к цивилизации. Реформы Петра для западников – начало вхождения России во всемирную историю.
В то же время они понимали, что реформы Петра сопряжены со многими издержками. Истоки большинства самых отвратительных черт современного ему деспотизма Герцен видел в том кровавом насилии, которым сопровождались петровские реформы. Западники подчеркивали, что Россия и Западная Европа идут одинаковым историческим путем. Поэтому Россия должна заимствовать опыт Европы. Важнейшую задачу они видели в том, чтобы добиться освобождения личности и создавать государство и общество, обеспечивающие эту свободу. Силой, способности стать двигателем прогресса, западники считали «образованное меньшинство».
Преимущественно в русле западничества формировалась и традиция российского либерализма. Для либералов с западниками были «связаны лучшие стремления… времени», а западничество было «главным руслом тех идей, в развитии которых состояло прогрессивное движение общества, … которому принадлежали самые действительные приобретения русской общественной мысли, за которым было будущее»; «их историческая судьба пусть послужит примером для тех, кого смущают трудности настоящего». Славянофил А.С. Хомяков протестовал против того, что западники, вознося до небес, например, Грановского, «как русского общественного человека», стремятся дать своей партии «общественное значение, так сказать, исключительное».[15; С.10-11] Попытки консерваторов придать западникам и западничеству однозначно негативную окраску не выдержали испытания временем.
О западничестве начали появляться первые исследовательские статьи. А. Григорьев отнес западничество к явлению, ограниченному эпохой 30-50-х годов. Он первым отделил Чаадаева от западников 40-х годов: «Основою Чаадаева был католицизм, основою западничества стала философия». Для западников, по Григорьеву, было характерно отрицание возможности самостоятельности и своеобразия народной жизни. Это отрицание – реакция оппозиции того времени на фальшивые формы, в которые облекалась официальная народность. Эта оппозиция исчезла, будучи вытеснена «реальными национальными формами». С этой статьи начинает звучать тема «растворения» западничества в движении за реформы 60-х годов, когда славянофилы «Черкасские и Самарины протянули руки западникам и пошли с ними к великой народной Цели».
А.И. Герцен в книге «О развитии революционных идей в России» (1852) включил споры «о московском панславизме и русском европеизме» в революционную традицию, и в том, что «европейцы… не хотели менять ошейник немецкого рабства на православно-славянский», а «хотели освободиться от всевозможных ошейников» [15; С.14], увидел предпосылки для распространения социалистических идей.
Западничество как теория науки, космополитизма и парламентаризма (в противоположность «истинным русским ценностям» – религии, народности и самодержавию) и «как вероучение не может у нас существовать: у него нет никаких жизненных сил, ему давным-давно пропета отходная». [6; С.116]
В целом западничество характеризуется европейской ориентацией мысли, интересом к западноевропейской культуре, борьбой за исправление исторического развития России и перевода ее на путь европейской цивилизации. По своей социальной ориентации западники различались следующим образом: одни представляли революционно-демократическое крыло, другие принадлежали к либеральному направлению. Однако все они выступали против официальной народности и славянофильского учения.
Таким образом, дискуссия между славянофильством и западничеством велась в общем плане, ее участники придерживались скорее философии, чем конкретной социологии и политики. Независимо от многих расхождений во взглядах на судьбу России и выборе пути её дальнейшего развития, у западников и славянофилов имеются общие, схожие взгляды. Славянофилы и западники тесно взаимодействовали между собой и их трудно представить в отрыве друг от друга.
Заключение
Итак, западничество и славянофильство – две противоположные, но и вместе с тем взаимосвязанные тенденции в развитии русской политико – философской мысли, наглядно показавшие самобытность и большой творческий потенциал русской политической мысли XIX в
Споры западников и славянофилов стали частью истории, но актуальность их просвечивает сквозь века. Можно отыскать множество источников противоречий между этими двумя философскими направлениями: возможность политического обустройства, и ход исторического развития, и положение религии в государстве, образование, ценность народного наследия и т.д. Главная причина кроется в обширности территории страны, которая производила на свет личностей с совершенно противоположными взглядами на жизнь и на собственное положение в ней.
Западники, критикуя современное им положение отсталости России, настойчиво предлагают обратить пристальное внимание на Запад с тем, чтобы извлечь из опыта развитых стран Европы все самое ценное, и, не повторяя европейские ошибки, внедрить передовые образцы на русскую почву. Именно европейский путь развития представляется западникам основным в истории человечества. Славянофилам же история человечества представляется как непрерывный процесс взаимодействия народов, каждый из которых, обладая самобытностью, формирует общечеловеческое единство во множестве. И хотя роковой тенденцией истории, по мнению славянофилов, является раскол и разобщенность, человечество в будущем, и не без помощи России, вновь придет к новому “единству” и “братству”.
Борьба с миром патриархальности и традиции отразилась в политических концепциях западников: корпоративные и коллективные ценности, формализм стали объектами жесточайшей критики. Но для того, чтобы критиковать, надо встать как бы над объектом, найти точку зрения на него. У славянофилов такой точкой зрения для критики современности была “Москва”, “допетровская Русь”, т.е. патриархальность и традиционность. Но западники порывали с этим миром и не принимали эту точку зрения. Роль такой точки зрения, позволявшую встать над имевшейся реальностью, стал играть Запад. Находясь как бы на позициях другой культуры, западникам легче оценить свою собственную, выявить ее достоинства и недостатки, оценить ее место в мире, понять куда движется Россия и насколько правильно направление этого движения. Потому в их концепциях не меньшей критике подверглись и государство (его конкретное воплощение в русской истории), и петровский период за связь с патриархальностью.
Отметим сходства и различия политических концепций западников и славянофилов.
Западники, как и славянофилы, верили в высокую историческую миссию России, но прийти к ее осуществлению она сможет, считали они, лишь освоив и преодолев исторический опыт Европы. Быть европейскими русскими и русскими европейцами – вот тезис, с которым выступили западники, отстаивая необходимость исторического движения России в общем направлении западной цивилизации. Важнейшим достоянием последней они считали «уважение к лицу» Для них человеческая личность была «выше истории, выше общества, выше человечества». Развивая этот тезис, западники поднялись до его высшего обобщения: не может быть свободной личности в несвободном обществе.
Сходство взглядов славянофилов и западников заключается в том, что и те и другие выступали за отмену крепостного права сверху и проведение ряда реформ – судебной, административной и др., буржуазных по своей сущности, ратовали за развитие промышленности, торговли, просвещения, за свободу слова и печати, не принимали николаевскую политическую систему.
Западничество характеризуется европейской ориентацией мысли, интересом к западноевропейской культуре, борьбой за исправление исторического развития России и перевода ее на путь европейской цивилизации. По своей социальной ориентации западники различались следующим образом: одни представляли революционно-демократическое крыло, другие принадлежали к либеральному направлению. Однако все они выступали против официальной народности и славянофильского учения. Дискуссия между славянофильством и западничеством велась в общем плане, ее участники придерживались скорее философии, чем конкретной социологии и политики. Славянофилы и западники тесно взаимодействовали между собой и их трудно представить в отрыве друг от друга.
В данной курсовой работе мы ответили на поставленные перед нами задачи:
1. Раскрыли особенности становления и развития воззрений славянофилов и западников.
2. Провели сравнительный анализ политических концепций славянофилов и западников.
3. Исследовали взаимосвязь государства и общества в политико-философских взглядах славянофилов и западников.
Данная курсовая работа достаточно актуальна уже на протяжении нескольких десятков лет.
Актуальность данной курсовой работы заключается в том, что общество обращается к проблеме своих идеалов тогда, когда ему не ясны перспективы развития, когда оно испытывает потребность реформировать сложившуюся систему социальных связей и отношений. Осмысление общественного идеала России связано с поиском перспектив и вариантов ее развития в современном мире, что осуществляется в ходе изучения прошлого страны, ее теоретической мысли и практического опыта. Обозначенная проблема является составной частью русской политико – философской мысли, и в этой связи наибольший научный интерес представляют воззрения славянофильства и западничества, – общественного течения первой половины XIX века, – в котором наиболее ярко отразилось противостояние самобытных основ и западного влияния в русском обществе.
Проблематика «великого» спора русских мыслителей о судьбе России в значительной степени созвучна современным исследованиям цивилизационного развития страны.
Данную курсовую работу можно в дальнейшем использовать как пособие по педагогической практике, самостоятельного обучения учащихся или как пособие для самообразования.
Список использованных источников
1. Аверинцев С. С. Философский энциклопедический словарь / С. С. Аверинцев – 2-е изд. – М.: Сов. Энциклопедия, 1989. – 814с.
2. Аксаков К.С. Краткий исторический очерк земских соборов / Аксаков К.С. Поли. собр. соч., М, 1989. Т. 1. / К.С. Аксаков. – М.: Художественная литература, 1986. – 512с.
3. Астаурова Г.А. Славянофилы и западники: разные пути развития общества / Г. А. Астаурова, Н.В. Кузнецова./ – М.: АСТ, 2001. – 848с.
4. Володин А. В. Проблема «Западничества». Как она видится нам сегодня? / А. В. Володин // – М.: Свободная мысль, № 7-8, 1994. – 48с.
5. Герцен А. И. Собрание сочинений: в 8 т / А. И. Герцен Былое и думы / А. И. Герцен; сост. С.И. Машинский. / – М.: Правда, 1975. Т.7.- 607с.
6. Данилевский Н. Я. «Западничество в России»/ Н. Я. Данилевский -М.: Книга, 1991.- 368с.
7. Замалеев А. Ф. Курс истории русской философии. Учебное пособие для гуманитарных вузов / А. Ф. Замалеев – М.: Наука, 1995 – 191с.
8. Кавелин К. Д. Наш умственный строй./ К. Д. Кавелин Статьи по философии русской истории и культуры. – М.: Правда, 1989. – 654с.
9. Киреевский И. В. Девятнадцатый век / И. В. Киреевский Полит. собр. соч. в 8 т. – М., 1861. Т. 1.- 675с.
10. Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России / И. В. Киреевский М., 1861. Т. 2 – 675с.
11. Кулешов В. И. История русской критики / В. И. Кулешов. – М. : Просвещение, 1978. – 526с.
12. Лосский Н. О. История русской философии. / Н. О. Лосский Пер. с англ. – М.: Советский писатель, 1991. – 480с.
13. Миронов В. В. Философия: учебник для вузов. [Электронный ресурс] / Под общей ред. Миронова В. В./ 889с. – Режим доступа: <#”justify”>15. Олейников Д. И. Славянофилы и западники / Д. И. Олейников – М.: Механик, 1966. – 168с.
14. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории./ С. Ф. Платонов – Ростов-на-Дону.: Феникс, 1997. – 576с.
15. Писарев Д. И. Собрание сочинений В 4 Т / Д. И. Писарев – М.: Госиздат художественной литературы, 1955. Т. 2 – 360с.
16. Самарин Ю.Ф. Предисловие к первому изданию богословских сочинений А.С. Хомякова / Ю. Ф. Самарин Полн. собр. соч. в 4 т. / – М., 1867. Т. 1 – 475c.
17. Соловьев В. С. Западники, западничество. / В. С. Соловьев, Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 12 – СПб., 1894. – 480с.
18. Устрялов Н. В. Национальная проблема у первых славянофилов / Н. В. Устрялов – М.: Русская мысль, 1916. – 22с.
19. Устрялов Н. В. Политическая доктрина славянофильства / Н. В. Устрялов – Харбин, 1925. – 31с.
20. Чернышевский Н. Г. Избранные философские сочинения: Сборник / Н. Г. Чернышевский; под ред. М.Б. Григорьяна. – М.: ОГИЗ: Государственное социально-экономическое издательство, 1938. – 588с.
21. Элбакян Е. С. Славянофилы и религия: век минувший и век нынешний./ Е. С. Элбакян // – М.: Кентавр, №3 , 1997. – 320с.
