Селитебные функции ландшафтов – Экологические основы проектирования сельскохозяйственных ландшафтов

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ «ГРОДНЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ ЯНКИ КУПАЛЫ»

Факультет биологии и экологии

Кафедра экологии

Курсовая работа

Биологоэкологический анализ древесной растительности селитебных городских ландшафтов

Исполнитель:

студент 5 курса

специальности 1-330101 Биоэкология

Гиргель Александр Анатольевич

Научный руководитель:

доцент, кандидат биологических наук

Бахарев Виктор Александрович

Гродно, 2009

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Специфика современной экологической обстановки определяет особую значимость проблему зеленых насаждений, которую невозможно решить без оценки их состояния. Мониторинг зеленых насаждений на землях населенных пунктов – новое направление работы в Национальной системе мониторинга окружающей среды в Республике Беларусь.

В 2007г. в Беларуси начаты работы по формированию сети мониторинга зеленых насаждений. В основу разработки сети мониторинга зеленых насаждений конкретных городов положена классификация объектов растительного мира расположенных на землях населенных пунктов, по функциональному назначению с учетом особенностей экологической обстановки урбанизированной территории. Мониторинг охватывает: насаждения на улицах и дорогах, общегородские парки, скверы, бульвары. В зелёных насаждениях каждой категории закладываются пункты наблюдений – ключевые участки, которые представляют собой репрезентативные, однородные или разнородные по составу растительности, участки территории и (или) акватории произвольных размеров и формы, закреплённые на планово–картографической основе, с расположенными на них объектами растительного мира, в отношении которых по специальной программе на регулярной основе проводится комплекс мониторинговых наблюдений [1].

Результаты наблюдений свидетельствуют, что территориальное размещение зелёных насаждений не оказывает существенного влияния на их состояние. Различия проявляются в первую очередь между категориями насождений. В наибольшей степени деревья повреждены в доль дорог и на бульварах, где влияние городской среды усугубляется воздействием дорог, как от загрязнений, поступающих с выхлопными газами автомобилей, так и связанными с технологией содержания дорог (особенно зимой), изоляцией участков произрастания деревьев, механическими повреждениями стволов и т.д. [1, 2].

Флора, как природное явление, находится в динамическом состоянии в зависимости от экзо- и эндогенных причин, связанных с воздействием естественноисторических и природных факторов. Слагающие ее виды различны по возрасту, происхождению, биологии, экологии и фитоценотической роли, по-разному реагируют на природные условия и их изменения, вызванные природно-экологическими и антропогенными факторами. В современных условиях наиболее выраженной динамике подвержена флора, сложенная из хорологически определенных видов, находящихся на границах географических ареалов. В этом отношении флора Беларуси представляет фитохорологическую модель с широким комплексом географических элементов, объединенных, в основном, в две взаимозамещающие группы: неморальные (европейские, европейско-малоазийские) и бореальные (евросибирские, евразиатские, европейско-аралокаспийские).

Вся история изучения флоры представляет собой своеобразный флористический мониторинг ее динамики. Как показывает таксономический анализ, из состава флоры за последние 100-120 лет (со времени гербарных сборов Р. Пабо, К. Чоловского, Н. Довнара, И. Пачоского) выпало около 70 ранее встречавшихся видов сосудистых растений; не отмечены даже некоторые редкие виды, зафиксированные гербарным материалом в начале XX в. Значительно большее число видов (около 130) заметно сократило свой ареал и находится на грани выпадения. Наибольшие потери наблюдаются среди видов, произрастающих на болотных и водных местообитаниях (исчезли Caldesiaparnassifolia, Carexhylaea, Tillaeaaqualica, Violaelatiorи др.; на грани выпадения Gladioluspalustris, Saxifragahirculusи др.).

He менее ощутимы потери лесных видов, связанных с тенистыми широколиственными лесами (исчезли Aposerisfoetida, Viciadumetorumи др.; на грани исчезновения Aruncusdioicus, Astrantiamajor, Cephalantheralongifolia, C. rubra. Cypripediumcalceolus. Anemonesylvestrisи др.). Из состава флоры естественных и слабоосвоенных лугов, а также прибрежных зарослей выпали Alliumscorodoprasum, Gageapitsilla. Saxifragatridactylites, Orchisustulata. Vicialathyroidesи др. В последние 2–3 десятилетия исчез полностью ряд разных по площади островных местонахождений Piceaabies, Betulahumilis, Salixlapponumи др. видов. Все эти экологические группы растений, как правило, являются умеренно тепло- и влаголюбивыми видами, относящимися, в основном, к европейскому и евросибирскому географическим элементам флоры [8].

Одновременно наблюдается экспансия других более или менее выраженных синантропных видов-убиквистов, в результате чего флора обогащается новыми, проникающими естественным путем из соседних областей и расширяющими свой ареал видами. Уже со времени выхода первых томов «Флоры БССР» (1949) для территории Беларуси выявлены новые виды: Agropyroncristatum, Amaranthusblitoides, Cyclachaenaxanthifolia, Delphiniumajacis, Impatiensparviflora, Hyoscyamusbohemicus, Mulgediumtataricum, некоторые виды Salsolasp., Corispermumsp. и др. Это, главным образом, ксерофитные европейско-матоазийские и евросибирско-аратокаспийские виды.

Проблемы изучения и сохранения биоразнообразия в наше время имеют особую актуальность, так как позволяют не только осуществлять инвентаризацию генофонда и ценофонда, но и вести мониторинг за состоянием экосистем. При этом изучаются не только естественные сообщества, которые сохранились в более или менее ненарушенном состоянии, но и синантропизированные и синантропные сообщества, появление которых связано с деятельностью человека.

Селитебные территории являются «горячими котлами», в которых происходят процессы антропогенной эволюции растительности. В составе растительности этих территорий особым разнообразием отличается спонтанная синантропная рудеральная растительность[6, 7].

В качестве объекта наших исследований рассматривается растительность силитебных территорий городских ландшафтов.

Предметом явились конкретные растительные ассоциации в городских условиях.

Цель работы:
на основании имеющихся публикаций выявить специфику древесной растительности селитебных городских ландшафтов.

Для реализации данной цели были поставлены следующие задачи:

1. Установить на сколько видовое соотношение древесной растительности отражает таковое на прилегающих лесных территориях.

2. Провести качественный анализ древесной растительности городов крупных населённых пунктов.

3. Выявить, как произрастание в антропогенных ландшафтах отражается на особенностях биологии этих видов.

В качестве рабочей гипотезы выдвигается предположение, что растительность в условиях города является отражением флористического состава данной природной зоны, но постоянно находящейся под сильным антропогенным прессом.

ГЛАВА 1

Природный ландшафт

1.1 Мониторинг природных ландшафтов

Природный ландшафт — экологическая система, определяемая совокупностью компонентов: рельефа, климата, воды, почвы, растительного и животного мира, находящихся в сложном взаимодействии и взаимообусловленности, и складывающих развивающийся во времени природно-ресурсный комплекс, обладающий естественной саморегуляцией[7].

Лес – важнейший природный ресурс Беларуси. Располагаясь в центре Европы, леса Беларуси сегодня представляют не только ресурсный потенциал, играющий важную роль в обеспечении потребностей государства в разнообразной продукции, но и обеспечивающий нормальную среду обитания людей, а также выполняющий важные эколого-природоохранные функции и решающий проблему сохранения биологического и генетического разнообразия не только Беларуси, но и в значительной степени всей Европы.

Леса в Республике Беларусь занимают площадь 9385,6 тысяч гектаров с корневым запасом древесины без малого 1.5 миллиардов кубометров. На одного жителя республики приходится 0.8 га покрытых лесом земель и 153 кубометра древесного запаса. Лесистость близка к оптимальной. Площадь, занятая лесопокрытыми землями, составляет 38,1 % территории рес­публики, все земли лесного фонда республики – более 45 %[2].

Оптимальное управление в целях максимального использования многогранных полезностей леса достигается при наличии достаточной информации о состоянии и тенденциях изменения лесов, как биогеоценоза в целом, так и отдельных его компонентов. Одним из инструментов механизма обеспечения устойчивого управления лесами и лесными ресурсами является мониторинг лесов.

В зависимости от целей и решаемых задач мониторинг в лесах осуществляется по нескольким направлениям:

– мониторинг общего состояния лесов;

– лесопатологический мониторинг;

– мониторинг лесных избыточно увлажненных земель;

– эколого-мелиоративный мониторинг мелиорированных лесных земель;

– радиационный мониторинг:

– мониторинг животного мира, обитающего в лесах.

Одним из важных направлений является мониторинг общего состояния лесов, осуществляемый с 1989 года в рамках программы международного сотрудничества по мониторингу и оценке влияния воздушного загрязнения на леса (ICPForests) и в рамках Национальной системы мониторинга окружающей среды.

К 1998 году на территории лесного фонда республики РУП «Белгослес» создана растровая биоиндикаторная национальная сеть лесного мониторинга, включающая 1450 постоянных пунктов учета (ППУ) на сети 16×16, 8×8 и, частично, 4×4 км. Причем, мониторинговая сеть 16×16 км (400 ППУ), являясь частью национальной сети, входит в состав общеевропейской (транснациональной) сети. Данные, полученные на этой сети, направляются в Европейский Координационный центр мониторинга лесов по программе ICPForests.

Эта сеть представляет 1
-й уровень мониторинга, обеспечивающий широкомасштабное обследование лесных насаждений с целью получения сведений о пространственном и временном развитии лесов.

На 80 пунктах Национальной системы лесного мониторинга заложены постоянные пробные площади (ППП) площадью по 0,25 га с целью углубленного изучения функционирования лесных экосистем, влияния на них воздушных загрязнений и других повреждающих факторов и процессов, определения критических уровней нагрузок и пределов устойчивости. Они представляют 2-й уровень мониторинга лесов.

Созданная мониторинговая сеть отражает породную и возрастную структуру лесов, распределение покрытых лесом земель по типам условий местопроизрастания, типам леса и починным разновидностям.

В процессе мониторинга лесов наработан экосистемный подход в оценке состояния лесов по данным полевых и лабораторных исследований на сети мониторинга, оценки текущего и потенциального состояния лесных экосистем и степени деформации их структуры на основе: ленки состояния различных ярусов растительности, почв и других компонентов [2, 3].

Важным направлением мониторинга лесов является наземный лесопатологический мониторинг. Он представляет комплексную систему, включающую несколько последовательных автономных этапов, зависящих друг от друга, но, в то же время, позволяющих своевременно выявить и оценить степень повреждения насаждений, давать информацию для прогнозирования развития событий и принятия решений, но стабилизации биоценозов.

Наземный лесопатологический мониторинг включает мониторинг состояния насаждений – популяций наиболее опасных насекомых и возбудителей болезней и лесопатологические обследования. Лесопатологический мониторинг включает общий, рекогносцировочный и детальныйнадзор [2].

Одним из наиболее важных показателей продуктивности лесов является древесный прирост. В общем приросте фитомассы в лесу наиболее значительная доля приходится на прирост стволовой древесины. Следовательно, приросты по диаметру и высоте являются объективными показателями, позволяющими учесть влияние всего многообразия факторов в комплексе на величину текущего прироста.

Напочвенная растительность является главным компонентом лесной экосистемы, поскольку содержит большую часть общего лесного биоразнообразия, играет роль в круговороте воды и питательных веществ и взаимодействует с другими биотическими компонентами. Знания экологических ниш разных видов растений позволяют определить изменения в среде по изменениям растительности. Таким образом, долговременные исследования динамики растительности на постоянных пунктах наблюдения позволяют получить информацию об изменениях других переменных лесных экосистем [9].

Наблюдения на статистически достоверной сети пунктов учета дают возможность оценки как стабильных, так и быстроизменяемых параметров насаждений, экосистем, отдельных лесообразующих пород, отдельных компонентов в экологическом и лесохозяйственном аспектах, позволяют интерпретировать полученные данные на весь лесной фонд республики.

В процессе мониторинга состояния лесов наработан экосистемный подход в оценке состояния лесов по данным полевых и лабораторных исследований на сети мониторинга, оценки текущего и потенциального состояния лесных экосистем и степени деформации их структуры на основе оценки состояния различных ярусов растительности, почв и других компонентов лесных экосистем [3].

Данные многолетних наблюдений позволили сделать определенные выводы о состоянии и динамике основных лесообразующих пород и лесных экосистем под воздействием неблагоприятных факторов, связанных с трансграничным и локальным загрязнением атмосферы, а также под влиянием климатических условий, вредных насекомых, грибных болезней и других факторов.

Состояние основных лесообразующих пород, как и лесных экосистем в целом, исходя из полученных данных полевых и лабораторных исследований, в лесном фонде республики не вызывает серьезных опасений, за исключением отдельных локальных участков. За 20 лет ведения мониторинга состояния лесов (экологического лесного мониторинга) в республике накоплен богатый опыт ведения наблюдений за состоянием леса, заложена и успешно функционирует мониторинговая сеть, наработан опыт взаимодействия с международными организациями, в первую очередь, в рамках программы ICPForests, собран богатый материал, характеризующий состояние лесов Беларуси и их изменения под воздействием различных факторов [2].

Осознание важности лесов Беларуси, занимающих значительную территорию республики, предполагает дальнейшее совершенствование методов и методик ведения мониторинга состояния лесов, более тесное сотрудничество с отраслевой наукой, с другими родственными организациями.

1.2 Древесная растительность природных ландшафтов

Древесная растительность очень чутко отзывается на любые изменения почвенного покрова рельефа местности и условий увлажнения. Но растительность – это еще и такой компонент природных комплексов, который больше остальных подвержен прямому воздействию человека. Поэтому современный облик древесной растительности республики отражает как её зональные черты, так и степень, и характер её преобразования человеком.

Формационный состав лесов – один из важнейших показателей, характеризующих лесной фонд любого региона. От того, какие площади заняты каждой породой, зависит и возможность удовлетворения потребностей народного хозяйства в определенных видах древесного сырья, и степень проявления разнообразных полезных функций леса, и экономический эффект от ведения лесного хозяйства [4].

Формирование структуры лесов – это сложный и непрерывный процесс, находящийся под воздействием множества факторов. Решающую роль здесь всегда играли природные факторы и целенаправленная деятельность человека.

Следует отметить, что в последние десятилетия происходила значительная трансформация земельных угодий. Во многих регионах переданы в пользование производственное лесохозяйственное объединение большие площади колхозных и совхозных лесов и малоплодородных безлесных песчаных земель. Благодаря этому лесопокрытые земли объединения увеличились в 1,8 раза. На этих землях, в основном, должна культивироваться сосна, т.к. они непригодны или малопригодны для других более требовательных к эдафотопу лесообразователей.

Леса на территории Республики Беларусь являются основным компонентом в структуре географического ландшафта и представлены в основном широколиственно-тёмнохвойными лесами, где постоянным элементом в составе лесных фитоценозов выступает ель европейская с участием некоторых видов широколиственных пород (дуб черешчатый, липа мелколистная, клён остролистных, ясень обыкновенный, граб обыкновенный). Преобладающей породой во многих регионах является сосна обыкновенная.

За последние 43 года соотношение площадей, занятых сообществами различных древесных видов, претерпело некоторые изменения, что прослеживается на примере Гродненской области, где процент участия хвойных пород в составе лесов, представленных сообществами сосновой (61,9%) и еловой (10,7%) формаций, составляет 72,6% лесопокрытых земель. В 1965 году хвойные насаждения занимали 76,3% лесопокрытой площади региона, в том числе сосновая формация – 65,0%, еловая – 11,3%.

Последние 20 лет наблюдается сокращение доли участия сосновой формации в лесном фонде (около 6%). Это связано, прежде всего, с увеличением площади земель лесного фонда за счет принятия площадей иных землепользователей и с характером лесовосстановительных работ. Следует также отметить, что доля сосны в структуре создаваемых культур с 1981 года сократилась и составляет за 1981-2007 годы в среднем около 57%.В сосновых фитоценозах (22 стационарные пробные площади) на 60 % стационаров древостой характеризуются не нарушенной биологической устойчивостью. Увеличение таксационных характеристик свидетельствует, что здесь продолжается пополнение запасов древесины, усложняется возрастной и породный состав древостоев [5].

Еловые леса занимают 16.7% лесопокрытой площади. В последние годы отмечается некоторое снижение доли участия еловых лесов, что связано, очевидно, с проблемой массового усыхания ельников после летних засух последнего десятилетия XX столетия. В результате усыхания ельников большие площади их были вырублены. Несмотря на это, площадь еловых лесов после 1994 года оставалась довольно стабильной (снижение составило около 4%). Все это свидетельствует о том, что ель, как сильный эдификатор, быстро восстанавливает свои позиции путем естественного возобновления под пологом других лесообразователей и успешно развивается при искусственном лесовосстановлении [4, 5, 10].

Мелколиственные леса широко распространены на территории страны и, например, в Гродненской области, занимают свыше 23% лесопокрытой площади, представлены формациями березовых (1,4%), черноольховых (6,7%), осиновых (1,7%) и сероольховых (0,5%) лесов, а в Витебской – свыше 52% лесопокрытой площади и представлены формациями березовых (31,3%), сероольховых (11,3%), черноольховых (6,2%) и осиновых (4,0%) лесов.

Динамика мелколиственных лесов, в отличие от хвойных, за исследуемый период положительная. В целом их площадь увеличилась на 348,7 тыс. га. Особенно заметно увеличилась площадь березовых (в 2,6 раза) и сероольховых (в 4.8 раза) лесов. Доля участия осиновых и черноольховых лесов, наоборот, уменьшилась соответственно на 2,7% и 1,0%.

Основная площадь сероольховых лесов республики находится в подзоне дубово-темнохвойиых лесов, расположенной в пределах её естественного ареала. На территории Витебского производственного лесохозяйственного объединения они занимают 154,1 тыс. га лесопокрытой площади. Ольха серая успешно возобновляется на вырубках и бросовых сельскохозяйственных землях, которые в результате этого трансформируются в лесные.

В последние десятилетия в лесном фонде произошло большое увеличение площади земель, занятых кустарниками. Например, по Витебскому производственному лесохозяйственному объединению площадь этой категории земель увеличилась до 6,1 тыс. га (2007 год) в результате принятия больших площадей этой категории покрытых лесом земель от иных пользователей, главным образом сельскохозяйственных [4,5].

1.3 Состояние древесных пород леса

Данные многолетних наблюдений позволили сделать определённые выводы о состоянии и динамике основных лесообразующих пород и лесных экосистем под воздействием неблагоприятных факторов, связанных с трансграничным и локальным загрязнением атмосферы, а также под влиянием климатических условий, вредных насекомых, грибковых болезней и других факторов.

В целом по республике за период наблюдений состояние сосны
оставалось достаточно стабильным.

Удельный вес здоровых деревьев ели
, как сильно дефолиированных и усохших, изменялся волнообразно. Первый пик массового усыхания еловых деревьев пришёлся на 1995-1997 годы, второй – на 2003-2004 гг. При этом максимальное количество здоровых деревьев отмечено в 2002, 2003 и 2005 годах. Начиная с 2006 года, наблюдается незначительное их снижение, особенно по Гродненской области. В целом, состояние ели оставалось стабильным и в 2007-м.

Состояние дуба
в некоторой степени повторяло состояние ели. Максимальный удельный вес сильно дефолиированных деревьев зафиксирован в 1996 и 2004 годах, а усохших – на следующий год – 1997 и 2005 годы. В настоящий момент, несмотря на незначительное улучшение в 2007 году, состояние дуба продолжает оставаться ослабленным. Заметное уменьшение удельного веса здоровых деревьев в 2007 году отмечено в Гомельской области.

Состояние ясеня
в последние годы остаётся стабильным. По этой породе в 2007 году наблюдался самый высокий уровень дефолиации (28,8%). Максимальный процент усыхания учётных деревьев отмечен в 2006 году (6,3%). Основной причиной гибели и ослабления ясеня определены болезни стволов и корней.

Состояние берёзы, осины,
и ольхи чёрной
за весь период наблюдений оставалось в целом стабильным. Лишь в отдельные годы наблюдалось временное ослабление отдельных парод. Так, в 2003 году фиксировалось ослабление березы, вызванное бактериальным раком. В 2003-2005 годах наблюдалось заметное ослабление осиновых древостоев болезнями и энтемовредителями, а также объеданием листвы листогрызущими насекомыми [2].

Глава 2

Антропогенные ландшафты

Городской ландшафт – измененные хозяйственной деятельностью природные ландшафты (совокупность искусственных микросистем: зданий и сооружений, жилой, промышленной и коммунально-складской застройки). Эти архитектурные и инженерные объекты являются замкнутыми средами постоянного или временного обитания горожан. Здесь состояние микроклимата

в значительной степени определяется антропогенным воздействием на окружающую среду и, прежде всего, загрязнением.

К настоящему времени в промышленных регионах страны сформировались крупные территориальные природно-антропогенные системы, состоящие из больших поселений и природных объектов, объединенных пространственно и функционально социальными, экономическими и экологическими связями. Такие системы называются природно-городскими ландшафтами. Природно-городской ландшафт (ПГЛ) – экологическая система, состоящая из природных (леса, луга, болота, водные объекты и сельхозугодия) и антропогенных (сооружения, дороги, улицы, скверы, парки) объектов, находящихся в постоянном взаимодействии через потоки людей, ресурсов и продуктов, развивающаяся в совместном процессе естественной саморегуляции природных объектов и реализации субъективной социально-экономической стратегии [11].

Формализованное представление ПГЛ слагается путем объединения понятий природных и городских ландшафтов. Причем, объединяя, важно сохранить все основополагающие особенности исходных понятий — осмыслить объективную первоначальную суть природных ландшафтов и осознать субъективную суть городских ландшафтов как, в определенной мере, производных от природных.

Город — чрезвычайно зависимая система. Если все природные системы открытые, то города сверхоткрытые. Они полностью зависят от окружения, в чем и проявляется «экологический паразитизм» урбанизированных образований. Одной из главных проблем современности является именно проблема экологической стабилизации в рамках территориальной организации общества, то есть стабилизации природно-городских ландшафтов. Она особенно ярко стала выявляться за последние десять — двадцать лет; все человечество столкнулось с необходимостью решения систематически формирующихся социально-экологических проблем.

2.1 Растительность селитебных территорий

Селитебные территории – города, поселки, деревни являются форпостами процессов антропогенной эволюции. Это «горячие котлы», на территории которых формируются синантропные и синантропизированные сообщества, в состав которых входят «реликты» естественной зональной растительности, синантропные виды местного происхождения (они до этого были связаны с локально нарушенными экосистемами и адвентивные виды, то есть пришельцы из других районов, попавшие в новые местообитания благодаря человеку.

По П.Л. Горчаковскому (1973) история изучения флоры и растительности населенных пунктов насчитывает более четырехсот лет. Это традиционные объекты исследований европейских ботаников [12].

Отличительной особенностью во флоре и растительности селитебных территорий является пестрота формирующих их биотопов, что и является причиной высокого флористического богатства, которое оказывается выше, чем то же богатство в условиях естественного ландшафта. Многие городские местообитания за счет дренированности и более теплого климата становятся пристанищами для видов, распространенных в естественных условиях южнее. Это позволяет оценивать флору городов как более «теплую».

В составе любой селитебной территории возможны фрагменты естественной растительности (лесной, луговой) в той или иной мере синантропизированной, то есть включившей в свой состав синантропные виды (сбитые луговые и стоптанные пастбища) и собственно синантропная растительность – рудеральные и сегетальные сообщества, сформированные специфическими синантропными видами, распространение и сохранение которых связано с человеком. Процессы синантропизации связаны с нарушениями естественного покрова [11, 13].

Большинство рудеральных видов первоначально было связано с естественно, нарушенными местообитаниями. Поэтому они оказались как бы адаптированными к тому давлению антропогенного пресса, которое постоянно нарастало во второй половине прошлого века и к его концу достигло критических отметок. Рудеральные сообщества открывают восстановительные сукцессии после любых серьезных нарушений естественных сообществ или завершают аллогенные сукцессии, формируя сочетания популяций видов, толерантных к постоянному действию внешних факторов, вызывающих частичное нарушение (выпас, вытаптывание и др.).

В селитебных территориях рудеральные сообщества играют положительную роль: развиваясь на местообитаниях, зачастую полностью лишенных растительности, они принимают на себя противоэрозионную функцию и становятся начальными звеньями восстановительных сукцессии; формируя фитоценотическую среду, препятствуют распространению карантинных сорняков и адвентивных видов. Тем самым они служат «фитоценотическим фильтром». Рудеральные сообщества часто весьма продуктивны и становятся дополнительными источниками кормов. Нередко такие травостои подкашиваются и используются для выпаса домашнего скота и птицы; в составе рудеральных сообществ много лекарственных растений и медоносов (например, Artemisia vulgaris, Bidens tripartita, Leonurus quinquelobatus, Plantago major и др.), которые в, естественных сообществах не встречаются или встречаются крайне редко. Рудеральная растительность может использоваться в качестве индикатора почвенных условий и потенциальной растительности, которая может восстановиться в результате антропогенной сукцессии [13].

В то же время рудеральные сообщества играют и отрицательную роль, нередко становятся очагами распространения сорных растений, а также причиной аллергических заболеваний (например, Ambrosia artemisiifolia).

Рудеральные сообщества гетерогенны и могут быть подразделены на две контрастные, но связанные переходом группы:

а) сообщества стадий восстановительной сукцессии после нарушений;

б) сообщества аллогенных (ретрогрессивных серий).

В первом случае, специфические свойства рудеральных сообществ в ходе сукцессии ослабевают, и они постепенно переходят в луговые, степные, лесные и т. п., а во – втором, – напротив, признаки естественной растительности постепенно теряются, а специфические свойства рудеральных сообществ усиливаются.

Пример растительности первого типа – сообщества нарушенных местообитаний (возникающие при строительстве), второго – пастбища, которые длительное время подвергаются сильному выпасу, лесные тропы, формирующиеся при высоких рекреационных нагрузках и др.

Различают признаки присущие всем рудеральным сообществам, и признаки, которые характерны только для одного из двух описанных типов. К числу признаков общего характера относятся:

1. широкая экологическая амплитуда рудеральных сообществ;

2. широкая амплитуда на градиентах сукцессии.

3. пониженное разнообразие.

Специфические особенности сообществ начальных стадий, восстановительных сукцессии:

1. нестабильность флористического состава;

2. экологическая неоднородность флористического состава;

3. флористическая неполноценность.

Особенности рудеральных сообществ ретрогрессивных серий:

1. экологическая однородность видового состава;

2. относительная стабильность видового состава.

Начало работ по флористической классификации рудеральной растительности относится к тридцатым годам нашего столетья, однако наибольшего развития они достигают во второй половине XX столетия. В основе современной синтаксономии рудеральной растительности лежит система высших единиц, основы которой были заложены в 50-х г. прошлого столетия [15].

2.2 Пространственная структура городской растительности

Среди зеленых насаждений города выделяют следующие объекты: лесопарк, парк, сад; скверы, бульвары, внутриквартальные насаждения общего пользования в жилых и административных районах; зеленые насаждении специального назначения – водоохранные зоны вдоль рек и озер, озелененные территории кладбищ, промышленных предприятий, магистральные посадки вдоль автомобильных и железных дорог. Объекты, имеющие сложную структуру, дифференцировались на самостоятельные элементы: аллеи, газоны, клумбы в парках и скверах, группы и куртины деревьев, кустарников, единично стоящие деревья и др. Определялись также их площади и состояние по таким показателям, как нарушение вертикальной и горизонтальной структуры насаждений, состояние газонов и другое [14].

Устойчивая структура зеленых насаждений в городе возникает в результате оптимального подбора видового состава, густоты посадки, наличия вертикальной и горизонтальной структуры и последующего ухода за ними.

Вертикальная структура
формируется из растений, различных по высоте: первый ярус – деревья до 20 м и более (береза, тополь, вяз, липа), далее – деревья высотой до 10-15 м (рябина, ива), затем кустарники, газоны. Устойчивые и долговечные древостой формируются тогда, когда кроны деревьев в процессе роста не смыкаются. Деревья размещаются на расстоянии не менее 8-10 м друг от друга. Кустарники могут образовывать густые посадки, формировать жи­вую изгородь. Отсутствие одного из ярусов в структуре зеленых насаждений свидетельствует об их ослаблении.

Горизонтальная структура
образуется посадками деревьев и кустарников, которые высажены линейно, либо собраны в «букеты» вдоль улиц через равномерные отрезки расстояния, или формируют сплошную «живую изгородь» (кустарники). Изменение такой структуры, когда часть деревьев или кустарников отсутствует, сигналит о неблагоприятной экологической обстановке.

В долинах рек располагаются преимущественно массивы и группы деревьев и кустарников на дерново-подзолистых, дерново-подзолистых глеевых и болотных почвах. Зеленые насаждения представляют собой остатки пойменных лесов из ивы, березы, ольхи и различных кустарников.

Некоторые кварталы жилой застройки «встраивают» в существующий ландшафт и сохраняют значительные площади естественных массивов деревьев. Но в большинстве микрорайонов зеленые насаждения представляют собой искусственные посадки взамен утраченных и представлены в виде аллей, групп и куртин деревьев во дворах из липы, тополя, рябины с фрагментами дерново-подзолистых почв.

Промышленная зона состоит из многочисленных промышленных строений с редкими посадками деревьев и кустарников в виде групп, куртин и аллей. Особняком стоят гаражные постройки, которые почти лишены зеленых насаждений.

Участки нарушения горизонтальной структуры зеленых насаждений сосредоточены, главным образом, вдоль магистралей, где растения испытывают наибольшее неблагоприятное воздействие автотранспорта.

Нарушения вертикальной структуры зеленых насаждений сконцентрировались вдоль магистралей, улиц, на территории промышленных предприятий [14].

ГЛАВА 3

Особенности биологии древесной растительности антропогенных ландшафтов

3.1 Состояние древесных насаждений селитебных городских ландшафтов

Дерево является постоянно действующим фильтром, благодаря процессам адсорбции, абсорбции, фильтрации и инфильтрации. Листья растений улавливают, в основном, частицы пыли до 40 мкм, частицы размером 100 мкм составляют всего лишь 10% всего количества осажденной пыли. Для городских деревьев при определении пылефильтрущей способности необходимо оценивать плотность кроны, ее ширину, высоту и внутреннюю структуру, морфологические и физиологические характеристики листьев [16].

Степень дефолиации верхней трети крон у лесных деревьев ниже в среднем на 3,1-3,7% по сравнению с ее значением для крон в целом, как в черте города, так и за ее пределами. Это косвенно свидетельствует о том, что состояние деревьев на территории Минска определяется относительно слабыми и долгодействующими факторами (умеренное загрязнение воздуха, неблагоприятные погодно-климатические условия и др.), а не экстремальным загрязнением атмосферы.

Уровень загрязнения лесов и лесопарков и его окрестностей соединениями серы и токсичными металлами можно признать умеренным, хотя отдельные участки сильно загрязнены, что не позволяет проводить в этих лесах заготовку пищевого и лекарственного растительного сырья. Загрязнение лесных экосистем города техногенными поллютантами носит комплексный характер. До уровней, токсичных для человека, растений и животных, концентрации загрязнителей (особенно титана, хрома и ванадия) поднимаются только в отдельных лесопарках. Так, например, в Минске – это Центральный ботанический сад Национальной академии наук Беларуси, парк им. Челюскинцев, парк им. 60-летия Октября, на некоторых участках у крупных автомагистралей и Минской кольцевой автодороги, у локальных источников эмиссий (тракторный завод) или загрязнений отходами в пригородных лесах (городские свалки) [22].

У древесных растений в течение филогенеза и онтогенеза вырабатываются механизмы, способные контролировать поступление и удаление некоторых элементов посредством физиологических реакций. Тяжелые металлы (кадмий, свинец, цинк, медь, никель) в растениях играют активную роль в метаболических процессах, но они могут также сохраняться в виде неактивных соединений в клетках и на клеточных мембранах. При испарении, транспирации и выпадении дождей, концентрации микроэлементов в растениях могут изменяться более чем в 10 раз. Различия в эффективности вымывания разных элементов сопоставимы с их функциями и метаболическими связями. Например, легко происходящее удаление Pb и Cd при смывании объясняется тем, что эти элементы присутствуют, в основном, в виде осадка на поверхности листьев, без значительного проникновения этих металлов в ткани листьев. Непосредственное поступление тяжелых металлов в листья осуществляется через кутикулу. Этот процесс тесно взаимосвязан с кутикулярной транспирацией, которая в свою очередь взаимосвязана с содержанием воды в тканях листовой пластины.

Наличие разнообразных путей поступления тяжелых металлов в растения предполагает существование двух ведущих факторов формирования элементного химического состава растений: генетического и экологического. Долевое участие каждого меняется в зависимости от изменений условий среды. При соответствии геохимической обстановки фитоценозов трофическим требованиями растений их элементный состав в основном отражает работу генетического контроля. В таких условиях выдерживается избирательное и характерное для данного вида поглощение ионов металлов растительными тканями. Экологический фактор препятствует этому в тех случаях, когда среда обитания обогащена подвижными формами тяжелых металлов [15, 16].

Ухудшение жизненного состояния древесных насаждений приводит к снижению их функциональной роли: санитарно-гигиенической, декоративно-эстетической и рекреационной. При нарушении санитарно-гигиенической функции теряются защитные свойства зеленых насаждений, а именно пыле- и биоаккумулирущие свойства, ветро- и газозащитная способность, регуляция потока солнечной радиации. Но устойчивость древесных насаждений к влиянию факторов окружающей среды является специфичной биолого-экологической особенностью вида.

3.2 Состояние древесной растительности в зонах техногенного воздействия

Проблема загрязнения окружающей среды особенно актуальна для городов, в которых проживает большая часть населения нашей страны и где сконцентрированы основные источники техногенных выбросов: автотранспорт, объекты энергетики и промышленные предприятия. С увеличением влияния антропогенных факторов обычными загрязнителями окружающей среды стали тяжелые металлы (ТМ). Вызывающие серьёзные заболевания у живых организмов и практически не подвергающиеся процессам разрушения в природных условиях [17].

В биоиндикации состояния урбоэкосистем ведущую роль играют растения. Общеизвестно, что в начале XXI века на территории Беларуси сложилась крайне неблагоприятная экологическая обстановка для ели европейской (Piceaabies(L.)Karst.)– лесообразующей породы, которая, благодаря своей декоративности, применяется в озеленении населенных пунктов. Существует представление о том, что среди множества причин усыхания ельников решающее значение принадлежит техногенному загрязнению. Поэтому изучение состояния этого вида в экстремальных городских условиях приобретает особую значимость. Наиболее информативным является ассимиляционный аппарат ели, максимально контактирующий с окружающей средой, сохраняющийся на растении в течение нескольких вегетационных периодов и обладающий целым рядом диагностических признаков [18].

В городских условиях прослеживается тенденция к накоплению ТМ (у трехлетней хвои зафиксированы максимумы по семи элементам), в то же время в природных экосистемах с увеличением возраста хвои происходит некоторое снижение содержания большинства исследуемых элементов (максимумы по пяти элементам отмечены у однолетних листьев). У однолетних листьев городских деревьев наблюдается меньшее суммарное содержание металлов по сравнению с эталонными условиями (12 и 24 мг/кг соответственно). Это связано, в первую очередь, с недостатком биофильных элементов (марганец, медь). Однако уже у двухлетних листьев концентрация меняется в пользу городских елей (26 и 22 мг/кг), а к третьему году жизни эта разница становиться значительной (30 и 21 мг/кг).

Увеличение общего содержания ТМ в урбоэкосистемах происходит в первую очередь за счет техногенных элементов (свинец, хром, цинк). Содержание токсичного свинца в городских условиях уже в однолетних листьях почти в 4 раза превышает этот показатель по сравнению с фоновым. Однако с возрастом эта разница несколько сглаживается за счет накопления этого элемента и в природных фитоценозах. Причиной этого явления может быть трансграничный перенос загрязняющих веществ, весьма ощутимый на западных рубежах Беларуси. При изучении динамики накопления свинца в городе отмечается увеличение его содержания в 9 раз у трехлетней хвои по сравнению с однолетней. Это свидетельствует о хорошей аккумулирующей способности данного вида [20].

Поступление техногенных поллютантов в условиях города оказывает влияние на целый ряд морфометрических признаков листа ели европейской. Прежде всего, это приводит к уменьшению длинны хвои. Причем, наиболее сильные различия в этом показателе характерны для хвои первого года (32%), средние – для второго (21%) и меньше всего отличается хвоя третьего года (14%). Масса 100 хвоинок в городских условиях меньше на 12-53 %, чем в условиях чистой зоны. Уменьшение длины и массы хвои ели европейской в условиях техногенного загрязнения компенсируется большим количеством листьев. Охвоенность побегов первого года в городе на 72% больше. В дальнейшем различия в этом показателе у хвои второго и третьего года менее значительны и составляют соответственно 9% и 5%. Это связано с меньшим сроком жизни хвои в городских условиях. Снижение с возрастом различий по исследованным биометрическим показателям указывает на постепенную адаптацию ассимиляционного аппарата к условиям городской среды [17].

Анализ анатомического строения листа показал, что для городских елей характерна некоторая ксерофитизация, выраженная в более сильном развитии покровных и механических структур: кутикулы, гиподермы, склеренхимы. Клетки мезофилла в условиях города имеют меньшие размеры и степень складчатости оболочек. Наблюдается тенденция к уменьшению размеров смоляных ходов (в 1,5-2 раза), проводящего цилиндра (в 1,2-1,5 раза) и элементов ксилемы и флоэмы (в 1,1-1,3 раза). В целом, исследованные изменения анатомо-морфологических показателей носят количественный характер, качественных различий не обнаружено [17, 19].

3.3 Состояние древесной растительности в зонах влияния автотранспорта

С позиций современной экологии особого внимания заслуживает дорожно-транспортный комплекс в составе линейных сооружений. Он охватывает города и поселки, пронизывает природные ландшафты, достигая практически любой точки деятельности сельскохозяйственного и лесохозяйственного производства. Его развитие способствует повышению благосостояния народа и вместе с тем создаются проблемные ситуации в природной среде. В выхлопах двигателей автомобилей содержится до 200 различных веществ, многие из которых высокотоксичны и канцерогенны. В результате работы автомобильных средств и истирания автопокрышек в почву вблизи автодороги поступают алюминий, кобальт, кадмий, медь, железо, свинец, никель, цинк, марганец и др. В придорожную территорию с дорог, мостов со стоком и снегом поступают соли, которые были использованы для борьбы с гололедом в зимний период.

Распространяясь от дороги на значительные расстояния, выбросы и стоки формируют устойчивые аномальные придорожные территории с повышенным содержанием опасных веществ. Они накапливаются в воздухе, почве, растительности, поверхностных водах, снижают продуктивность сельскохозяйственных культур и лесной растительности.

Загрязнения поверхности земли транспортными и дорожными выбросами накапливаются постепенно и долго сохраняются даже после ликвидации дороги. Накапливающиеся в почве химические элементы усваиваются растениями.

Степень распространения образованных на дорогах загрязняющих веществ на прилегающих территориях находится в большой зависимости от созданных вдоль дорог защитных лесных насаждений. Лесные полосы, одновременно выполняя снегозащитные функции, достаточно интенсивно снижают уровень загрязнения окружающей среды.

Лесные почвы придорожных полос, особенно органика лесной подстилки, поглощают с различной интенсивностью свинец, цинк, кадмий, никель, марганец и др. При приближении к источнику выбросов наблюдается повышенное накопление в почве и, особенно в лесной подстилке, нередко превышающее ПДК по Zn и Pb. Глинистые и органические коллоидные компоненты служат хорошими сорбентами тяжелых металлов. Способность тяжелых металлов включаться в цикл питательных веществ деревьев с последствием уменьшения продуктивности лесной экосистемы рассматривается как серьезная проблема для больших территорий. Механизм этого процесса пока далеко не ясен. Существуют различные точки зрения и нередко противоречащие друг другу. Высокое содержание тяжелых металлов в древесине с приближением к источнику загрязнения отмечают многие исследователи при изучении автотранспортного загрязнения [21].

Насаждения вдоль дорог постоянно подвергаются техногенному воздействию, связанному с автомобильным транспортом, а в зимний период – еще и с применением противогололедных реагентов, которые ведут к засолению территории и, попадая в форме водно-солевых аэрозолей на поверхность крон деревьев, повреждают их. Солевое загрязнение по масштабам и интенсивности превосходит загрязнение тяжелыми металлами и является основной причиной деградации растительности в опушечных зонах вдоль автомобильных дорог.

В качестве противогололедного реагента в зимний период используется соль техническая (галит), на 95% состоящая из хлорида натрия (NaCl). Например, только на Минскую кольцевую автодорогу высыпается преимущественно чистая соль и песчано-соляная смесь 1:1 в количестве 1,0-10,2 тыс. тонн.

На поверхность низко растущих ветвей деревьев соль попадает в результате разбрызгивания автомобилями талых вод и мокрого снега, насыщенных NaCl. Турбулентные потоки воздуха, создаваемые движущимся транспортом, способствуют образованию и распространению водно-солевых аэрозолей и их оседанию на хвое и побегах деревьев. Высота, до которой отмечаются повреждения, в среднем составляет 15-17 м. Содержание ионов натрия и хлора в образцах хвои, собранных с деревьев вдоль Минской кольцевой автомобильной дороги, в десятки раз превышает контрольные значения [22, 23].

За весь период обследования наиболее поврежденными среди оцениваемых пород оказались ольха черная, ивы, липа и береза; меньше повреждены – сосна, каштан и вяз. Плохое жизненное состояние ив и ольхи черной в опушечной зоне вдоль Минской кольцевой автомобильной дороги объясняется положением деревьев этих пород на пониженных участках (при прохождении Минской кольцевой автомобильной дороги в насыпи), а липы и березы – низкой устойчивостью к солевому загрязнению, в том числе из-за малой толщиной коры на 1-2 летних побегах, не способной противодействовать проникновению хлоридов. По степени улучшения жизненного состояния вдоль автомобильных дорог обследованные древесные породы расположились следующим образом: ольха черная > ива > липа > береза > ель > дуб > ясень > вишня > тополь > осина > рябина > клен > вяз > каштан > сосна. Высокую устойчивость к засолению в опушечной полосе показала акация желтая.

В течение периода вегетации состояние древостоев в опушечной зоне улучшается. Это связано, во-первых, с оздоровлением деревьев, обусловленным смывом повреждающих веществ с крон деревьев осадками и прекращением их внесения, во-вторых, с проводимыми санитарными мероприятиями, в ходе которых часть усыхающих деревьев и свежий сухостой удаляются. Состояние древостоев улучшается и с удалением от опушки в глубь массива [23].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании анализа изученной литературы удалось решить первую задачу по установлению степени адекватности древесной городской растительности лесам на прилегающих к городу территориях.

В качестве рабочей гипотезы выдвигается предположение, что растительность в условиях города является отражением флористического состава данной природной зоны, но постоянно находящейся под сильным антропогенным прессом. В составе любой селитебной территории возможны фрагменты естественной растительности (лесной, луговой) в той или иной мере синантропизированной, то есть включившей в свой состав синантропные виды (сбитые луговые и стоптанные пастбища) и собственно синантропная растительность – рудеральные и сегетальные сообщества, сформированные специфическими синантропными видами, распространение и сохранение которых связано с человеком. Процессы синантропизации связаны с нарушениями естественного покрова.

Решая вторую задачу выявили, что наиболее поврежденными среди оцениваемых пород города и магистралей оказались ольха черная, ивы, липа и береза; меньше повреждены – сосна, каштан и вяз. Плохое жизненное состояние ив и ольхи черной в опушечной зоне вдоль Минской кольцевой автомобильной дороги объясняется положением деревьев этих пород на пониженных участках (при прохождении Минской кольцевой автомобильной дороги в насыпи), а липы и березы – низкой устойчивостью к солевому загрязнению, в том числе из-за малой толщиной коры на 1-2 летних побегах, не способной противодействовать проникновению хлоридов. По степени улучшения жизненного состояния вдоль автомобильных дорог обследованные древесные породы расположились следующим образом: ольха черная > ива > липа > береза > ель > дуб > ясень > вишня > тополь > осина > рябина > клен > вяз > каштан > сосна. Высокую устойчивость к засолению в опушечной полосе показала акация желтая.

Уровень загрязнения лесов и лесопарков и его окрестностей соединениями серы и токсичными металлами можно признать умеренным, хотя отдельные участки сильно загрязнены, что не позволяет проводить в этих лесах заготовку пищевого и лекарственного растительного сырья. Загрязнение лесных экосистем города техногенными поллютантами носит комплексный характер. До уровней, токсичных для человека, растений и животных, концентрации загрязнителей (особенно титана, хрома и ванадия) поднимаются только в отдельных лесопарках. Так, например, в Минске – это Центральный ботанический сад Национальной академии наук Беларуси, парк им. Челюскинцев, парк им. 60-летия Октября, на некоторых участках у крупных автомагистралей и Минской кольцевой автодороги, у локальных источников эмиссий (тракторный завод) или загрязнений отходами в пригородных лесах (городские свалки).

Реализуя третью задачу выявления влияния на произрастание в антропогенных ландшафтах и изменения в особенностях биологии растительности, установили, что на автодорогах на поверхность низко растущих ветвей деревьев соль попадает в результате разбрызгивания автомобилями талых вод и мокрого снега, насыщенных NaCl. Турбулентные потоки воздуха, создаваемые движущимся транспортом, способствуют образованию и распространению водно-солевых аэрозолей и их оседанию на хвое и побегах деревьев. Высота, до которой отмечаются повреждения, в среднем составляет 15-17 м. Содержание ионов натрия и хлора в образцах хвои, собранных с деревьев вдоль Минской кольцевой автодороги, в десятки раз превышает контрольные значения.

Поступление техногенных поллютантов в условиях города оказывает влияние на целый ряд морфометрических признаков листа ели европейской. Прежде всего, это приводит к уменьшению длинны хвои. Причем, наиболее сильные различия в этом показателе характерны для хвои первого года (32%), средние – для второго (21%) и меньше всего отличается хвоя третьего года (14%). Масса 100 хвоинок в городских условиях меньше на 12-53 %, чем в условиях чистой зоны. Уменьшение длины и массы хвои ели европейской в условиях техногенного загрязнения компенсируется большим количеством листьев. Охвоенность побегов первого года в городе на 72% больше. В дальнейшем различия в этом показателе у хвои второго и третьего года менее значительны и составляют соответственно 9% и 5%. Это связано с меньшим сроком жизни хвои в городских условиях. Снижение с возрастом различий по исследованным биометрическим показателям указывает на постепенную адаптацию ассимиляционного аппарата к условиям городской среды.

Библиографический список

1. Ефимова, А.Е Мониторинг зелёных насаждений на землях населённых пунктов: подходы, методы, результаты / А.Е Ефимова, И.П. Вознячук, А.В. Пугачевский // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22 – 26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

2. Крук, Н.К. Мониторинг лесов в составе национальной системы мониторинга окружающей среды в республике Беларусь / Н.К. Крук, А.П. Кулагин, М.В. Кузьменков, В.Л. Красовский // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

3. Кулагин, А.П. Мониторинг состояния лесов Беларуси / А.П. Кулагин, М.В. Кузьменков, В.Л. Красовский // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

4. Лабоха, К.В. Формационная структура лесов Витебского ПЛХО и их состояние / К.В. Лабоха // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22 – 26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

5. Борко, А.Ч. Динамика формационной структуры лесов гродненского ПЛХО / А.Ч. Борко, К.В. Лабоха // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

6. Ильминских, Н.Г. Специфика городской флоры и её место в системе других флор / Н.Г. Ильминских, Шмидт В.М. // Актуальные проблемы сравнительного изучения флор. Материалы III рабочего совещания по сравнительной флористике, Кунгур, 1988. – С.-Петербург: «Наука». – 1994.

7. Букша, И.Ф. Передовые измерительные технологии для лесного хозяйства / И.Ф. Букша // Международный информационно-технический журнал «Оборудование и инструмент для профессионалов» – 2004. – №5 (52), с. 4-6.

8. Парфенов, В.И. Современная антропогенная динамика флоры: к проблеме мониторинга инвазии чужеродных видов / В.И. Парфенов // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

9. Смоляк Л.П., Русаленко А.И., Романов B.C., Степук В.А. Надземная биологическая продуктивность сосновых фитоценозов в различных условиях местопроизрастания // Изучение лесных фитоценозов. – Минск: Наука и техника, 1973. – 359 с.

10. Петрикова, Ж.М.Особенности эколого-ценотического состава ельников и естественного возобновления Р1СЕА ABIES (L.) KARST в островных местообитаниях / Петрикова Ж.М. – Becni ПАН Беларуси Сер. биш. навук. 2006. № 3.

11. Мерзлякова, И.Е. Анализ городской флоры Томска как источника обогащения культурной флоры / И.Е. Мерзлякова // Экология и рациональное природопользование на рубеже веков. Итоги и перспективы: Материалы Международной конференции. Томск, 14-17 марта, 2000. Т. 1. – Томск, 2000. – С. 137-139

12. Романов, B.C. Петров Е.Г., Русаленко А.И. Надземная фитомасса сосняков БССР по типам леса / Е.Г. Петров, А.И. Русаленко // Лесоведение и лесное хозяйство: Республиканский межведомственный сборник научных трудов. – Минск: Вышэйшая школа, 1976, вып. 11

13. Смоляк, Л.П. Надземная биологическая продуктивность сосновых фитоценозов в различных условиях местопроизрастания / Л.П. Смоляк, А.П. Русаленко, В.С. Романов, В.А. Степук // Изучение лесных фитоценозов. – Минск: Наука и техника, 1973. – 317 с.

14. Лебедев, В.В. Современные возможности космического мониторинга городской растительности / В.В. Лебедев, И.Н. Горохова, Е.И. Куприянова // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

15. Куринская, Н.В Состояние зеленых насаждений в зависимости от загрязнения почв на территории города Новочеркасска / Н.В. Куринская, Е.Г. Шумакова // Материалы молодежной научной конференции «Экологические аспекты агропромышленного комплекса», пос. Персиановский, 2003. – С. 99-100

16. Куринская, Н.В. Влияние техногенной концентрации тяжелых металлов в почве и грунтовых водах на зеленые насаждения урболандшафта / Н.В. Куринская, Е.Г. Шумакова// Сборник научных статей ежегодной конференции молодых ученых и специалистов Государственного университета по землеустройству «Проблемы землеустройства и кадастров». М.: ГУЗ, 2005. – С. 201-206.

17. Колбас, А.П. Поглотительная способность и структурные изменения листа ели европейской в условиях городской среды / А.П. Колбас, С.Н. Волосюк // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

18. Киселев, В.Н. Экология ели / В.Н. Киселёв,Е.В Матюшевская. – Мн.: БГУ, 2004. – 217 с.

19. Прозна, М.Н. Ботаническая микротехника / М.Н. Прозина. – М.: Высш. школа, 1960. – 206 с.

20. Израэль, Ю.А. Мониторинг фонового загрязнения природных сред / Ю.А. Израэль. – Л: Гидрометеоиздат, 1989. – 284 с.

21. Болботунов А.А Индикация воздействий дорожно–трансортного комплекса на состояние растительного покрова дендрохронологическими методами // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

22. Судник, А.В. Динамика состояния и загрязнения лесов и лесопарков Минска и его ближайших окрестностей по данным мониторинга в 1993-2007 гг. / А.В Судник, В.Ф. Побирушко, И.Н. Вершицкая, А.Б. Лиховицкий // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.

23. Судник, А.В. Динамика состояния деревьев на опушках примыкающих к МКАД насаждений в 2004-2007 гг. / А.В. Судник, И.Н. Вершицкая, О.Е Ефимова, А.Б. Лиховицкий, И.П. Вознячук // Мониторинг и оценка состояния растительного мира. Материалы Международной научной конференции. Минск, 22-26 сентября 2008 г. – Минск: Право и экономика, 2008. – 459 с.