Уголовное право в период Великой Отечественной войны – дипломная. Оценка – хорошо. Авторские дипломные за 30.05.2017.

1.3 Народный комиссариат юстиции и Прокуратура СССР

20 июля 1936 года ЦИК и СНК СССР было принято постановление об организации союзно-республиканского НКЮ СССР. Одновременно с организацией союзного НКЮ был разрешен вопрос об окончательном отделении от НКЮ прокуратуры, общее руководство которой ранее осуществлялось через НКЮ союзных республик. С момента организации союзной Прокуратуры руководство прокуратурами осуществлялось прокуратурой Союза ССР. Согласно Конституции Союза ССР 1936 г. и «Положению о Народном комиссариате юстиции Союза ССР», принятому ЦИК Союза ССР 08.12.1936 г., на НКЮ Союза ССР были возложены организация и руководство деятельностью судебных учреждений на территории Союза ССР. Было постановлено, что в целях осуществления этих задач НКЮ СССР:

– наблюдает за применением судами «Положения о судоустройстве» — уголовного, гражданского и процессуальных кодексов, обобщает практику их применения и разрабатывает необходимые изменения и дополнения к ним;

– наблюдает за применением судами советских законов и дает судам общие указания в целях обеспечения правильности и единообразия судебной практики;

– руководит организацией судебной системы, организацией выборов судей и организационно-хозяйственным обслуживанием судов на всей территории Союза ССР;

– осуществляет ревизию и инструктирование судебных учреждений;

– осуществляет общее руководство и надзор за деятельностью коллегий защитников и организует юридическую помощь населению;

– осуществляет общее руководство и надзор за деятельностью производственно-товарищеских и сельских общественных судов;

– осуществляет общее руководство и надзор за работой нотариата;

– руководит системой юридического образования и управляет состоящими в его ведении высшими юридическими учебными заведениями и научно-исследовательскими институтами;

– ведет работу по кодификации законодательства Союза ССР, дает юридическую консультацию и заключения для Совета Народных Комиссаров Союза ССР;

– ведет судебную статистику и учет лиц, лишенных избирательных прав по суду;

– руководит издательским делом по вопросам правовой литературы.

Во главе НКЮ СССР стоял народный комиссар, имевший двух заместителей, при Наркомате действовал Совет. В составе НКЮ образовывались:

1.  отдел судебных учреждений,

2.  отдел судебной защиты и юридической помощи населению,

3.  отдел нотариата,

4.  отдел кодификации законодательства Союза ССР и юридической консультации,

5.  отдел кадров,

6.  управление учебными заведениями,

7.  административно-финансовый отдел.

Наркомюст осуществлял организационную работу, соответствующие специальные прокуратуры — общий надзор и поддержание обвинения. В 1946 г. НКЮ был преобразован в министерство.

Военная прокуратура во главе с главным военным прокурором объединяла и направляла деятельность военных прокуратур. Главный военный прокурор был непосредственно подчинен Прокурору СССР.

В годы войны был издан ряд руководящих постановлений Пленума Верховного суда СССР по обеспечению законности и обоснованности приговоров и решений. Органы прокуратуры осуществляли надзор за строжайшим соблюдением законности.

Особенно разносторонний характер носила надзорная деятельность военных прокуроров. Им приходилось вникать буквально во все стороны жизни армии. В поле зрения прокурорского надзора находились такие важные вопросы, как подвоз продовольствия и боеприпасов, эвакуация раненых и организация питания солдат на передовой линии и на отдыхе, обмундирование солдат и воинская дисциплина; работа госпиталей и обеспечение льгот семьям военнослужащих; охрана военного имущества и возврат промышленности пустой тары, использование боевой техники и воинского транспорта и т. д. Можно без преувеличения сказать, что не было ни одного участка жизни и деятельности армии на фронте и в тылу, куда бы не проникал зоркий глаз военного прокурора.

В результате общенадзорной работы военной прокуратуры в годы войны предупреждались или исправлялись нарушения закона, дисциплины и порядка. Военные юристы были на фронте не только стражами законности в армии, но и политическими работниками, проводившими под руководством армейских полит органов большую идейно-политическую и правовую работу в войсках.

Вместе с бойцами Советской Армии они делили невзгоды и тяготы фронтовой жизни. Как и все патриоты нашей страны, они отдавали свою энергию и силы, а нередко и жизнь для достижения победы над врагом. Когда требовала обстановка, военные юристы смело принимали на себя командование, храбро сражались с врагом, показывали пример выдержки и стойкости.

В годы войны широко практиковались совместные разъяснения и обращения Наркомата юстиции СССР с заинтересованными ведомствами по вопросам применения судебной практики. Например, Нарком юстиции СССР, Прокурор СССР и Председатель Верховного Суда СССР 12 марта 1943 г. разъяснили, что согласно ст. 2-а Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 июля 1934 г. “Об организации воднотранспортных судов и воднотранспортной прокуратуры” все дела, подсудные линейным судам водного транспорта, в местностях, поименованных в прилагаемом списке, передаются на рассмотрение соответствующих областных, окружных и народных судов. Рассмотрение этих дел в кассационном порядке и в порядке надзора осуществляется Военной коллегией Верховного Суда СССР. В списке были указаны отдельные районы РСФСР, Казахской, Узбекской и Туркменской ССР. Народный комиссар обороны СССР и Народный комиссар юстиции СССР дали разъяснения о порядке снятия поражения в правах лиц, отбывших основную меру наказания и призванных в армию. Народный комиссар юстиции СССР и Прокурор СССР в мае 1943 г. разъяснили порядок привлечения к ответственности работников железнодорожного, морского и речного транспорта и Главного управления Северного морского пути при СНК СССР за преступления по службе в связи с указами Президиума Верховного Совета СССР от 15 апреля и 9 мая 1943 г.

1.2 Общие суды

В военные годы, как и в мирное время, правосудие осуществлялось на началах единого и равного для всех граждан суда, независимо от их социального, имущественного и служебного положения, национальности и расовой принадлежности. При менялось единое и обязательное для всех судебных органов законодательство СССР, в том числе и законы военного времени.

Решения судебных органов могли быть обжалованы осужденными, их защитниками и другими заинтересованными лицами и опротестованы органами прокурорского надзора в вышестоящих судебных инстанциях.

Верховный суд и Прокуратура СССР осуществляли в условиях войны высший контроль за соблюдением законности и правопорядка и в случае необходимости могли истребовать любое деле из любого суда и обеспечить его пересмотр в установленном законом порядке.

Общегражданская судебная и административная власть государства осуществляла свои полномочия по этим вопросам лишь в местностях, не объявленных на военном положении, да и то с исключением из ее ведения сферы военного хозяйства. Таким образом, общие суды рассматривали дела не отнесенные к компетенции военных трибуналов.

Деятельность гражданской юстиции также была подчинена задачам военного времени. Судебная практика всех судов, в том числе и военных трибуналов, направлялась Верховным судом СССР.

Во время Великой Отечественной войны в правовую основу деятельности существовавшей системы судов не были внесены коренные изменения – верховные, областные, народные суды продолжали свою деятельность. В связи с военной обстановкой изменения в судебную систему, сводились к расширению сферы деятельности военно-судебных органов. К их подсудности был отнесен широкий круг преступных деяний и лиц, их совершивших.

В местностях, объявленных на военном положении, продолжали функционировать и территориальные суды и прокуратуры, хотя объем их деятельности в связи с расширением компетенции органов военной юстиции сократился. В городах и районах, объявленных на осадном положении, территориальные судебно-прокурорские органы преобразовывались в военные.

В годы войны большую роль в борьбе с преступностью продолжали играть народные суды. Война оказала свое влияние на состояние и динамику преступности. Впервые же месяцы военных действий сократилось число поступавших в народные суды дел о хулиганстве, кражах и некоторых других преступлениях. Вместе с тем появились и некоторые другие виды преступлений, не предусмотренные УК РСФСР 1926 г.: нарушение светомаскировки, продажа эвакуированного скота, кража из квартир эвакуированных и другие. В местностях, не объявленных находящимися на военном положении, в народные суды поступали главным образом дела о спекуляции, хищении социалистической собственности, растратах, самовольном уходе с предприятия, уклонении от мобилизации в армию или на трудовые работы. Но вместе с тем необходимо отметить, что в условиях военного времени основная масса уголовных дел проходила через военные трибуналы.

Основной контингент следственного аппарата в стране в довоенное время составляли мужчины, которые были призваны в РККА. Следственный аппарат качественно значительно ослаб. Об этом свидетельствует то, что многие дела судами возвращались на доследование. Подготовительными заседаниями верховных судов автономных республик, краевых, областных и окружных судов РСФСР в 1941 г. было возвращено прокуратуре на доследование 3,8% всех поступивших дел, в 1942 г. – 3,8%, в 1943 г. – 5,5%, в 1944 г. – 7,4% и в 1945 г. – 8,1%. Показательна статистика оправдательных приговоров, вынесенных народными судами РСФСР в годы Великой Отечественной войны. В 1941 г. народные суды вынесли оправдательные приговоры в отношении 11,6% всех привлеченных к суду лиц, в 1942 г. – 9,4%; в 1943 г. – 9,5%; в 1944 г. – 9,7% и в 1945 г. – 8,9%. Эти цифры весьма красноречиво свидетельствуют о том, что вопреки расхожему мнению, имеющему место в юридической литературе, трибуналы и народные суды занимались не только исключительно и бездумно карательной деятельностью. Верховный Суд РСФСР в годы войны не только рассматривал дела по первой и второй инстанции, но и вел другую разнообразную работу – обобщал судебную практику, вносил предложения в наркоматы юстиции СССР и РСФСР о даче указаний судам, проводил внеплановые ревизии. Члены Верховного Суда выезжали в освобожденные области для оказания помощи в восстановлении судебных органов на местах. Верховный Суд вел систематическую работу с судьями нижестоящих судов, заботился о повышении квалификации судей. Таким образом, общая судебная система в основном сохранялась и соответствовала Конституции СССР 1936 г. Не были изменены и основные принципы ее организации и деятельности. В условиях войны сохранялись такие принципы осуществления правосудия, как устность, непосредственность, гласность, право обвиняемого на защиту, независимость судей и подчинение их только закону.

Немалая по объему и значению работа выполнялась в годы войны судами общей юрисдикции. Как уже отмечалось, в отдельных районах (Москва, Ленинград и др.) они реорганизовались в военные трибуналы. Но в местностях, не объявленных на военном положении, они рассматривали много дел, связанных с нарушениями трудовой дисциплины, уклонением от военного учета, уплаты налогов или иных повинностей военного времени. За годы войны в общем числе рассмотренных этими судами дел 63,6% составили дела по указам военного времени. Особо важное значение в условиях войны имела борьба с хищениями и растратами, когда сберегались для нужд фронта каждый рубль, каждый пуд хлеба, каждая единица готовой продукции. Количество рассмотренных дел такого рода в 1942 г. было на 7% больше, чем в 1941 г., а в 1943 г. на 20,5% больше, чем в 1941 г. В целом по сравнению с предвоенными годами число приговоренных за указанныепреступлениявозрослона18,2%.Значительная работа производилась общими судами по рассмотрению дел о кражах личного имущества, имевших особое распространение в период эвакуации населения. Вместе с тем в годы войны значительно сократилась судимость за умышленное убийство, особенно в 1942 и 1943 гг. В то же время возросло число осужденных за должностные преступления. Не прекращалось в годы войны и рассмотрение гражданских дел. Впрочем, необходимо отметить, что число гражданских дел, например исковых, резко сократилось. В 1942 г. их поступило во все суды страны меньше половины против поступивших в 1941 г., а в 1943 г. – меньше, чем в 1942 г.Большая часть “старых” опытных судей ушла на фронт. Суды пополнялись молодыми юридическими кадрами. Естественно, что в этой ситуации неизбежны были ошибки, выявлением и устранением которых занимались суды кассационной и надзорной инстанций, в том числе и Верховный Суд РСФСР.В годы войны, как и в предвоенные годы, возглавлял судебную систему Верховный Суд СССР, в составе которого были: Судебная коллегия по уголовным делам, Судебная коллегия по гражданским делам, Военная коллегия, Военная коллегия железнодорожного транспорта, Военная коллегия водного транспорта. Как судебные коллегии, так и Пленум Верховного Суда СССР помогали судам в устранении и предупреждении ошибок в работе. Пленум Верховного Суда СССР помимо рассмотрения надзорных протестов давал судам руководящие указания по вопросам судебной практики. Всего за годы войны было принято 90 постановлений, в которых содержались такие указания. Особенно много их дано в военные месяцы 1941 г. (25) и в 1942 г. (35). Эти постановления касались широкого круга вопросов, возникавших при рассмотрении уголовных и гражданских дел, но не разрешенных законодателем. Среди них (постановлений) весьма специфические, связанные с чрезвычайными условиями войны. Например, в семи постановлениях Пленума Верховного Суда СССР давались указания, касавшиеся отсрочки исполнения приговоров на время войны с направлением осужденного в действующую армию. Давались указания и по вопросам, возникающим в практике рассмотрения гражданских дел: о возвращении колхозам и совхозам скота, незаконно отчужденного у них при его эвакуации (1942 г.); о возвращении жилой площади военнослужащим и их возвратившимся из эвакуации семьям; о рассмотрении исков в связи с причинением вреда и т.д.Судьи в период Великой Отечественной войны выполняли не только сложную государственную работу по отправлению правосудия. Немалое число работников военных трибуналов принимали непосредственное участие в боевых операциях Вооруженных Сил. Многие из них не вернулись с фронта. Те же, кто работал в тылу, сумели, несмотря на трудности военного времени, обеспечить нормальную деятельность судов общей юрисдикции по разрешению уголовных и гражданских дел, доказали жизнеспособность судебной системы. Приведем лишь один Указ о награждении. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 марта 1945 г. за успешную работу в органах советской юстиции по укреплению революционной законности и охране интересов государства в условиях Отечественной войны награждены: высшей государственной наградой – орденом Ленина – 15 человек, орденом Отечественной войны 1-й степени – 3 человека, орденом Отечественной войны 2-й степени – 10 человек, орденом Трудового Красного Знамени – 70 человек, орденом Красной Звезды – 34 человека, орденом “Знак Почета” – 188 человек, медалью “За трудовую доблесть” – 108 человек, медалью “За трудовое отличие” – 53человека.

1.1 Трибуналы

На проведенных за годы войны сессиях Верховного Совета СССР (в июне 1942 г., январе — феврале 1944 г. и апреле 1945 г.), был принят ряд законодательных актов, обеспечивающих укрепление советского правопорядка в деле достижения победы над врагом. Вместе с тем, в связи с чрезвычайной обстановкой военного времени 30 июня 1941 г. совместным постановлением Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП(б) и СНК СССР был образован Государственный Комитет Обороны, деятельность которого прежде всего, была направлена на осуществление работы по перестройке всего народного хозяйства и Вооруженных Сил в соответствии с потребностями и нуждами фронта, по новому регулировала многообразные правоотношения, возникавшие и изменявшиеся в условиях военного времени. Сложившиеся условия диктовали еще большее укрепление государственной и военной дисциплины, усиления борьбы с дезертирами, прогульщиками, с лицами, уклоняющимися от мобилизации в армию или для работы на производстве, от выполнения специальных повинностей и т. д.

Приобрела исключительную актуальность борьба с различной агентурой врага — шпионами, диверсантами, вредителями, распространителями ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения, и т. д. Эти преступления в условиях военного времени, а тем более в местностях, объявленных на военном положении, были исключительно опасны. В соответствии с нормами советского уголовного законодательства наиболее опасные преступники несли более повышенную ответственность, вплоть до применения к отдельным из них исключительной меры уголовного наказания — расстрела.

В годы Великой Отечественной войны органами правосудия были Военные трибуналы и общие суды (Верховный суд СССР) краевые, народные, областные суды, Верховные суды автономных республик.

Деятельность военных трибуналов осуществлялась в соответствии с “Положением о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий”.

Как и все другие органы Советского государства, органы правосудия перестроились на военный лад. Была расширена подсудность военных трибуналов и их сеть. В 1943 г. все линейные суды железнодорожного и водного транспорта были преобразованы в военные трибуналы.

На основании ст.57 закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик действуют военные трибуналы:

а) при военных округах, фронтах, военных флотилиях;

б) при армиях, при корпусах.

Подсудность дел военным трибуналам осуществлялась по персональному признаку. ВТ дивизии – до командира роты и приравненных к нему по должностному положению лиц. ВТ корпуса – до командира батальона включительно, ВТ – армии до помощника командира полка.

Военным трибуналам предоставлялось право рассматривать дела по истечении 24 часов после вручения обвинительного заключения. Военные трибуналы рассматривают уголовные дела в составе 3 постоянных членов. Приговоры военного трибунала кассационному обжалованию не подлежали и могли быть изменены или отменены в порядке надзора. Военным Советам округов, фронтов и армий было предоставлено право приостанавливать исполнение приговора о высшей мере наказания с одновременным исполнением приговора, сообщением по телеграфу Председателю Военной Коллегии Верховного Суда СССР о дальнейшем направлении дела. Вынужденное, но вполне оправдавшее себя изменение порядка обжалования и опротестования приговоров нельзя рассматривать как ослабление, а тем более как устранение гарантий законности выносимых приговоров и всей судебной деятельности военных трибуналов.

Отсутствие кассационного обжалования приговоров в значительной мере компенсировалось усилением судебного надзора по двум линиям: по линии расширения круга судебных инстанций, имеющих право пересмотра вступивших в законную силу приговоров, и по линии расширения круга должностных лиц, которым было представлено право опротестования таких приговоров. Это способствовало более гибкому и быстрому исправлению допущенных ошибок.

Характерной особенностью деятельности военных трибуналов во время войны была меткость и гибкость судебной репрессии. Сурово карая шпионов, предателей, паникеров и злостных дезертиров, военные трибуналы в то же время применяли к лицам, совершившим преступления, не представлявшие особой опасности, или случайно провинившимся, отсрочку приведения приговоров в исполнение до окончания военных действий, с направлением осужденных в штрафные части, где им предоставлялась возможность искупить свою вину перед народом. Немало осужденных военными трибуналами в дальнейшем смыли с себя позорное пятно совершенного преступления в боях, заслужили освобождение от наказания и снятие судимости. Многие из них за совершенные подвиги были удостоены правительственных наград.

В деятельности органов военной юстиции в начальный период вой ны не обошлось и без ошибок при определении мер уголовного наказания. В ряде военных трибуналов в тот момент имели место случаи необоснованного усиления репрессий и применения чрезмерно жестких мер наказания. Во время войны был усилен надзор за строгим соблюдением законов, направленных на укрепление обороны СССР.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. “О военном положении в местностях, объявленных на военном положении”, сократилась подсудность дел народным судам в области общеуголовных преступлений. Передаче военным трибуналам подлежали все дела о военнослужащих; дела о наиболее опасных преступлениях, совершенных любыми лицами на территории действия военного трибунала: о государственных преступлениях, о хищениях социалистической собственности, о разбое, об умышленных убийствах, о насильственном освобождении из мест заключения и из-под стражи и др. Военные власти имели право передавать на рассмотрение военных трибуналов дела о спекуляции, злостном хулиганстве и иные дела, если командование признает это необходимым по военным обстоятельствам. Также в Указе о военном положении говорилось, что все дела, направленные против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, были изъяты из ведения общих судебных органов и отнесены к компетенции военных трибуналов.

Большое количество военнослужащих в 1941 г. были арестованы на передовой и переданы на рассмотрение военных трибуналов. Согласно Указам Президиума Верховного Совета с 22 июня 1941 г. трибуналам разрешалось рассматривать любые дела в местностях, объявленных на военном положении. При этом устанавливались многие изъятия из правил судопроизводства. 29 июня 1941 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР издали директиву с требованием “организовать беспощадную борьбу со всякими… паникерами, распространителями слухов”. Слухи распространялись, несмотря на жестокие наказания, предусмотренные Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июля 1941 г. За первые четыре месяца согласно этому Указу военные трибуналы осудили1423человека. С началом войны уголовная ответственность была установлена не только за распространение слухов. В разряд преступных были переведены и другие действия: самовольный уход с предприятия, уклонение от всеобщего военного обучения, нарушение правил светомаскировки и др. Уголовные дела нередко возбуждались при отсутствии к тому оснований. Получило распространение вынесение трибуналами приговоров по формальным основаниям. Особенно это относилось к случаям хранения фашистских листовок, использовавшихся военнослужащими в бытовых целях. В годы войны были резко сокращены сроки производства по уголовным делам. Они составляли от одного до трех дней, включая приведение приговора в исполнение. В военных трибуналах дела надлежало начинать через 24 часа после вручения копии обвинительного заключения. Этому способствовало немалое число документов, которые обязывали рассматривать и разрешать дела в сокращенные сроки. Данный приказ требовал усилить быстроту судебного воздействия. Большинство дел рассматривалось без защитника. При таком положении исключалось участие в деле прокурора, его функцию выполнял трибунал.

В Директиве Наркома юстиции и Прокурора СССР от 31 июля 1942 г. N 1096 предлагалось: действия командиров, комиссаров и политработников, привлеченных за самовольное отступление с боевой позиции, квалифицировать по п. “б” ст. 58.1 Уголовного кодекса РСФСР (измена Родине, совершенная военнослужащим, наказание – расстрел); пропаганду дальнейшего отступления частей РККА квалифицировать по ч. 2 ст. 58.10 Уголовного кодекса РСФСР (контрреволюционная пропаганда и агитация, основное наказание – расстрел). Через полтора года – 25 ноября 1943 г. Пленум Верховного Суда СССР принял постановление N 22/М/16/У/сс, где говорилось, что “военные трибуналы квалифицируют как измену Родине всякое содействие, оказанное советскими гражданами немецким захватчикам, независимо от характера этого содействия”. За весь период ВОВ военными трибуналами было осуждено 2,5 млн. человек. За контрреволюционные преступления было репрессировано 471 тыс. 988 человек (18,6%), за воинские и общеуголовные преступления – 792 тыс. 192 (31,4%) и 1 млн. 266 тыс. 483 человека (50%) за общеуголовные преступления. За 4 года войны к высшей мере наказания было приговорено 8,9% от числа осужденных. В 1941 – 1945 гг. каждый пятый человек был осужден по контрреволюционной статье. Наибольшее число неправомерных приговоров во время ВОВ было вынесено по делам о контрреволюционной пропаганде и агитации. Например, через три дня после подписания И. Сталиным приказа “Ни шагу назад!” Нарком юстиции и Прокурор СССР направили всем органам военной юстиции директиву N 1096, в которой предписывалось: “действия лиц, преданных суду военного трибунала за пропаганду дальнейшего отступления частей Красной Армии, квалифицировать по статье 58.10, части 2 Уголовного кодекса РСФСР”. Необходимо учесть, что большая масса контрреволюционных преступлений прошла и через внесудебные органы – “двойки”, “тройки”, а еще 10 июня 1934 г. ЦИК СССР принял Постановление, в соответствии с которым Военной коллегии Верховного Суда СССР и военным трибуналам округов (флотов) стали подсудны расследуемые аппаратом НКВД дела об измене Родине, шпионаже, терроре, совершенных кем бы то ни было, а не только военнослужащими. Чаще всего в военные трибуналы поступали дела об измене Родине (статья 581 Уголовного кодекса РСФСР). 24 ноября 1942 г. Государственный Комитет Обороны СССР принял Постановление “О членах семей изменников Родины”, в нем говорилось, что “применение репрессий в отношении членов семей перечисленных в пунктах 1 и 2 лиц производится органами НКВД на основании судебного приговора или решения Особого совещания при НКВД СССР”. Во время ВОВ в связи с увеличением количества военных трибуналов (к началу ВОВ в стране функционировало 298 военных трибуналов, а к 1 марта 1942 г. их было сформировано еще 823) оказалось невозможным обеспечить осуществление правосудия постоянным судебным составом из трех военных судей. Поэтому 28 июля 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР была предусмотрена возможность участвовать в осуществлении правосудия заседателям, которых выделяли политические органы и командование войсковых частей. Во время ВОВ работники военных трибуналов иногда сами приводили приговоры в исполнение, участвовали в деятельности заградительных отрядов. В 1942 г. по мере освобождения советскими войсками территорий, временно оккупированных германскими войсками, на рассмотрение военным трибуналам стали поступать дела о преступлениях гитлеровцев и их пособников. 19 апреля 1943 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР “О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников”. В соответствии с данным Указом для рассмотрения подобных дел специально учреждались военно-полевые суды, они действовали при дивизиях и корпусах Красной Армии. В их состав входили председатель военного трибунала, начальники политического и особых отделов. Военно-полевые суды рассматривали дела немедленно после освобождения занятых противником территорий.

В целом деятельность военно-полевых судов во время ВОВ не получила широкого распространения (например, за два года, с мая 1943 г. по май 1945 г., военно-полевые суды первого Украинского фронта рассмотрели 221 дело на 348 человек). В основном военно-полевыми судами рассматривались дела только в отношении лиц, пойманных с поличным, и не требовавшие специального расследования, если же было необходимо всестороннее изучение обстоятельств дела и специальное расследование, то дело передавалось в военный трибунал. Как упоминалось ранее, высшей надзорной инстанцией за деятельностью военных трибуналов во время ВОВ была Военная коллегия Верховного Суда СССР .

Организационно Военная коллегия состояла из отделов по военным трибуналам армии, флота, войск НКВД, отдела судебного надзора, отделения по суду первой инстанции. Были моменты, когда политическое руководство страны фактически принуждало Военную коллегию прямо участвовать в расправе с неугодными лицами. Так, 8 сентября 1941 г. в соответствии с посланием Государственного комитета обороны СССР Военная коллегия без проведения предварительного разбирательства вынесла приговор о привлечении к высшей мере наказания 161 осужденного, которые отбывали наказание в Орловской тюрьме. С другой стороны, известна позиция Военной коллегии по вопросу неоправданно широкого применения высшей меры наказания, особенно в начале войны. В обзоре судебной практики, письмах на места Военная коллегия предлагала и даже требовала от военных трибуналов пересмотра политики по применению высшей меры наказания. Например, за девять месяцев 1942 г. Военная коллегия отменила заочные приговоры в отношении 65% осужденных с направлением дел на доследование или их прекращением. Кроме того, Военная коллегия проводила последовательную политику по расширению применения статьи 28 Уголовного кодекса РСФСР, предусматривающей замену уголовного наказания направлением на фронт в действующую армию, с последующим снятием судимости с тех осужденных, которые хорошо проявили себя в боях по защите Родины. В годы ВОВ сотрудники Военной коллегии составляли относительно небольшой штат (к началу войны 66 человек, а число судей в целом по стране было около 776 человек), к концу ВОВ – 72 человека и 6 человек по особому штату за счет НКВД), а объем работы при этом был огромен (например, за 1944 г. и первое полугодие 1945 г. Военная коллегия рассмотрела более 43 тысяч дел, из них более 13 тысяч об осужденных к расстрелу). Организационное руководство всей системой трибуналов осуществлялось Наркоматом юстиции СССР.

Особое место в деятельности военных трибуналов в период войны занимали дела о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Дело в том, что в первые три года войны более 70 миллионов человек попали под жестокий гнет немецко-фашистской оккупации. Часть из них пошла в партизаны, некоторые же стали пособниками оккупантов. Более одного миллиона советских граждан работали в качестве переводчиков, старост, бургомистров, обслуживали органы государственного управления Германии на оккупированной территории. Военные трибуналы провели ряд судебных процессов над немецко-фашистскими оккупантами и их пособниками, виновными в зверских насилиях над советскими людьми. Такие судебные процессы состоялись в Киеве, Минске, Риге, Ленинграде, Смоленске, Брянске, Великих Луках, Николаеве и других населенных пунктах. Военные преступники — немецко-фашистские захватчики, чинившие злодеяния, получили заслуженное возмездие за свои тягчайшие преступления.

В 1943 г. в связи с начавшимся освобождением советской земли возникла необходимость в принятии специального законодательного акта для наказания тех, кто в годы оккупации сотрудничал с врагом и, более того, творил злодеяния против советских граждан. 19 апреля 1943 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР “О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников”. В Указе отмечалось, что к немецко-фашистским преступникам и их пособникам прежде применялась не соответствующая их злодеяниям мера наказания. Отныне немецкие, итальянские, румынские, венгерские и финские фашистские злодеи и шпионы и изменники из советских граждан будут караться смертной казнью через повешение, пособники из местного населения – ссылкой на каторжные работы на 15 – 20 лет. Проведение настоящего Указа в жизнь было возложено на военно-полевые суды в дивизиях в составе: председателя военного трибунала дивизии, начальника особого отдела и заместителя командира дивизии. Указывалось, что в исполнение приговор приводится немедленно и публично, а тела повешенных остаются на виселице в течение нескольких дней. Этот документ выходил за рамки обычного советского уголовного законодательства, и его особая жестокость объяснялась чрезвычайными условиями войны.

В качестве основных выводов относительно деятельности военных трибуналов во время Великой Отечественной войны следует отметить: во-первых: во время ВОВ никаких особых норм материального права, регламентировавших организацию военно-судебных органов, не предусматривалось; во-вторых: трибуналы действовали до 1943 г. в составе 3 постоянных членов, затем в них стали участвовать заседатели; в-третьих: Положение о военных трибуналах предоставляло право данным судебным органам рассматривать дела по истечении 24 часов после вручения обвинительного заключения; в-четвертых: приговоры военного трибунала кассационному обжалованию не подлежали и могли быть отменены или изменены лишь в порядке надзора; в-пятых: большинство дел рассматривались трибуналами в закрытых заседаниях, так как были связаны с охраной государственной тайны; в-шестых: члены военных трибуналов назначались совместными приказами НКЮ СССР и Наркома обороны; в-седьмых: особенностью деятельности военных трибуналов в период ВОВ являлась широкая подсудность, к которой в основном относились дела о контрреволюционных и военных преступлениях; в-восьмых: система военных трибуналов во время ВОВ была достаточно сложной по сравнению с существующей в настоящее время. Великая Отечественная война не упразднила существовавшую судебную систему, да и не внесла коренных изменений в правовые основы ее организации и деятельности. Продолжали свою работу народные, областные, краевые суды, верховные суды территориальных образований, Верховный Суд СССР, соответствующие органы прокуратуры. Действовали установленные законом принципы судопроизводства: защита по уголовным делам, гласность, устность, ведение дела на национальном языке; сохранялся порядок пересмотра приговоров и др. Наиболее серьезные изменения, которые внесла война в судебную систему, заключались в расширении сферы деятельности военно-судебных органов.

Итак, основу советской судебной системы в годы Великой Отечественной войны составили военные трибуналы. Их условно можно подразделить на: 1) военные трибуналы Красной (Советской) армии; 2) военные трибуналы Военно-Морского флота; 3) военные трибуналы войск НКВД; 4) военные трибуналы железнодорожного и водного транспорта; 5) военные трибуналы прифронтовых районов. Вся система военных трибуналов возглавлялась в те годы Верховным Судом СССР. Военная коллегия Верховного Суда СССР действовала как: а) суд первой инстанции по наиболее важным уголовным делам; б) кассационная инстанция для военных трибуналов, где в качестве меры наказания выносился смертный приговор; в) надзорная инстанция по делам всех военных трибуналов, кроме военных трибуналов железнодорожных и водных путей сообщения. Развитие судебного права в годы войны.