курсовая работа – Исполнение приговора как стадия уголовного процесса. Вступление приговора в законную силу и обращение его к исполнению. Вопросы, возникающие в процессе фактического исполнения приговора по вопросам отсрочки исполнения приговора и ходатайству.

Оглавление

Введение

Глава I. Понятие и система мер пресечения в уголовном процессе

.1 Процессуальный порядок применения меры пресечения

.2Понятие и основания применения меры пресечения

.3 Сроки содержания под стражей

Глава II. Процессуальный порядок применения мер пресечения

.1 Законность и обоснованность заключения под стражу : анализ российской и международной практики

.2 Спорные вопросы в практике применения меры пресечения в виде заключения под стражу

.3 О необходимости разработки новых мер пресечения альтернативных заключению под стражу

Заключение

Список использованной литературы

мера пресечение заключение стража

Введение

Заключение под стражу является самой строгой мерой пресечения в уголовном судопроизводстве и наиболее распространенной после подписки о невыезде. Ее применение существенно ограничивает конституционные права обвиняемого (подозреваемого) на свободу и личную неприкосновенность и другие права и свободы. Сущность данной меры пресечения заключается в принудительной изоляции обвиняемого (в исключительных случаях – подозреваемого) и содержании его под стражей в специально предназначенном для этого учреждении, в целях обеспечения процесса расследования и судебного рассмотрения уголовного дела, а также исполнения приговора.

Поэтому в УПК РФ по сравнению с ранее действовавшим уголовно-процессуальным законодательством значительно усилены гарантии законности и обоснованности применения заключения под стражу в качестве меры пресечения. Это выражается, в частности, в следующем:

) введен судебный порядок заключения под стражу в стадии предварительного расследования;

) заключение под стражу несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых разрешено по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях и только в исключительных случаях – по делам о преступлениях средней тяжести;

) в большей мере конкретизированы основания и условия избрания данной меры пресечения;

) закреплено, по общему правилу, обязательное участие в судебном заседании при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу обвиняемого, подозреваемого и их защитников;

) изменен порядок продления сроков содержания под стражей.

В результате следователи и дознаватели стали более взвешенно подходить к избранию данной меры пресечения, при наличии к тому оснований – чаще применять иные меры пресечения. В то же время, число лиц, в отношении которых применялась данная мера пресечения остается и на современном этапе достаточно большим. Так, в 2007 г. в стадии предварительного расследования она была применена в отношении 224 469 человек, в том числе 11 449 несовершеннолетних. В отдельные годы в следственных изоляторах до суда содержалось свыше 90 % лиц, которым инкриминировались особо тяжкие преступления, до 30 % обвиняемых в совершении тяжких преступлений. Лица, совершившие преступления небольшой и средней тяжести, под стражей содержаться гораздо реже, и все же их общее число в целом по стране из года в год превышает 10 тыс. человек. Обычно судами удовлетворяется до 93 % ходатайств органов предварительного расследования об избрании данной меры пресечения.

Являясь одной из мер пресечения, заключение под стражу обладает общими чертами, характерными для мер пресечения, основные аспекты которых рассматриваются в работах Ю.И. Азарова, Н.А. Акинча, Л.Б. Алексеевой, А.Н. Ахнапова, А.Е. Белоусова, А.Д. Бурякова, С.И. Вершининой, М.М. Гродзинского, З.Д. Еникеева, З.З. Зинатулина,

З.Ф. Ковриги, В.М. Корнукова, Ф.М. Кудина, А.М. Сербулова, М.С. Строговича и других авторов.

Среди ученых, уделивших внимание проблемам применения заключения под стражу, следует назвать таких ученых как В.Н. Авдеев, А.Н. Ахпанов, Д.М. Бакаев, А.Н. Балашов, Б.Б. Булатов, В.Н. Галуз, А.П. Гуляев, И.А. Давыдова, А.И. Даньшина, А.В. Ендольцева, З.Д. Еникеев, Н.Н. Ковтун, Г.Н. Козырев, Э.К. Кутуев, И.Л. Петрухин, В.А. Михайлов, А.П. Рыжакова, В.В. Смирнов, И.З. Федоров, О.И. Цоколова, А.А. Цыпкин, А.А. Чувилев, В.В. Шимановский и др.

Однако и после вступления в силу УПК РФ, проблема применения меры пресечения в виде заключения под стражу не утратила ни научного, ни практического значения. На современном этапе при реализации норм, регламентирующих порядок ее избрания и применения, органы предварительного расследования, прокуратура и суд испытывают определенные затруднения, а это означает, что правовое регулирование указанного института является несовершенным, страдает рядом недостатков, снижающим его эффективность.

Таким образом, в настоящее время имеется необходимость осмысления и исследования теории и практики применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Отмеченные обстоятельства определили выбор темы настоящей научной работы и свидетельствуют о ее актуальности и возможно широком практическом значении.

Целью настоящего исследования является комплексное исследование теоретических и практических проблем применения заключения под стражу в качестве меры пресечения и разработка научно обоснованных рекомендаций, направленных на совершенствование правового регулирования деятельности, возникающей в связи с применением данной меры пресечения.

Именно этим определяется постановка следующих задач исследования:

определение правовой природы заключения под стражу в качестве меры пресечения;

анализ сущности, целей и оснований применения заключения под стражу, а также исследование эффективности использования этой меры пресечения в следственной и судебной практике;

разработка предложений, направленных на совершенствование правоприменительной практики и правого регулирования этого процессуального института.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в сфере применения норм, регламентирующих меру пресечения в виде заключения под стражу.

Предмет исследования составляют основные теоретические разработки по проблемам, касающимся меры пресечения в виде заключения под стражу, законодательные и иные нормативные акты, регламентирующие рассматриваемую сферу, деятельность органов предварительного следствия, и суда, связанные с применением данной меры пресечения.

Предложенные в ходе исследования рекомендации могут быть использованы в процессе деятельности правоохранительных органов по оптимизации уголовного судопроизводства, а также улучшить подготовку специалистов в юридических вузах РФ. Кроме того, предложения по совершенствованию действующего законодательства могут быть учтены в процессе законотворческой деятельности органов государственной власти Российской Федерации.

Работа состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения и списка использованной литературы.

Глава I. Понятие и система меры пресечения в уголовном процессе

.1 Заключение под стражу как мера пресечения

В своей совокупности система уголовно-процессуального законодательства направлена на осуществление успешной борьбы с преступностью, но в свою очередь она служит системой гарантий прав и законных интересов участников уголовного процесса. В последние годы наблюдается существенный рост количества регистрируемых преступлений, что сопровождается необходимостью чаще обращаться к такому уголовно-процессуальному средству, как мера пресечения. Меры уголовно-процессуального пресечения составляют значительную часть мер уголовно-процессуального принуждения. Их применение всегда связано со значительным ущемлением прав и свобод определённых категорий лиц, вовлечённых в сферу уголовно-процессуальной деятельности. Это подмечает Л.К.Трунова и И.Л. Трунов которые говорят, что практически любая из форм уголовно-процессуального пресечения влечёт за собой то или иное ограничение прав и свобод граждан. Разумеется, что такое ущемление не может быть безграничным. Доводом к этому утверждению может служить ч.3 ст. 55 Конституции РФ, в которой изложено положение, о том, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены Федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, меры пресечения являются составной, наиболее значимой частью уголовно-процессуального принуждения. Меры принуждения – это предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством средства ограничения конституционных и иных прав и свобод личности в уголовном судопроизводстве, применяемые дознавателем, следователем, или судом (судьёй) при наличии условий, оснований и в порядке, регламентированным законом, для пресечения и предупреждения нарушений нормального хода производства по уголовному делу. В соответствии с УПК РФ меры принуждения подразделяются на три группы: задержание подозреваемого (гл. 12), меры пресечения (гл. 13), иные меры процессуального принуждения (гл. 14).

Институт мер принуждения призван помочь осуществлению правосудия и противостоять любой попытке, препятствовать этому со стороны кого-либо. Как замечает В.А. Михайлов, без мер принуждения, без применения мер пресечения уголовный процесс немыслим, поскольку нереально надеяться на то, чтобы все без исключения обвиняемые и подозреваемые, добровольно и добросовестно исполняли свои процессуальные обязанности.

Меры пресечения, входя в систему мер принуждения, применяются непосредственно в рамках уголовного процесса и в пределах, которые установлены в Конституции РФ и в международно-правовых актах, в отношении обвиняемого или же подозреваемого в совершении преступления, то есть уголовно наказуемого деяния и используются при наличии условий и в предусмотренном порядке, уполномоченными на то должностными лицами государственных органов. Это утверждение вытекает из УПК РФ, а именно ст. 97, 100, в которых говорится, что меры пресечения применяются в отношении строго определённых участников уголовного процесса, а точнее в отношении обвиняемого и в исключительных случаях в отношении подозреваемого. Также нужно отметить, что правом избирать меру пресечения, в соответствии с ч. 1 ст.97 УПК РФ, наделены дознаватель, следователь, и суд (судья) в пределах предоставленных им полномочий. Неприменение или несвоевременное применение мер пресечения может самым отрицательным образом сказаться на результатах борьбы с преступностью. Так, применение либо избрание необоснованной меры пресечения зачастую влечёт за собой наступление отрицательных последствий, таких как совершение нового зачастую более тяжкого преступления, уклонение от явки по вызову, угрозы участникам уголовного судопроизводства и другие, что, в конечном счёте повлияет на раскрываемость преступлений. Незаконное и необоснованное применение меры пресечения грубо нарушает неприкосновенность, честь и достоинство личности, права и свободы человека и гражданина, причиняет ему физические и нравственные страдания. Следовательно, меры пресечения – это меры государственного принуждения, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, применяемые должностными лицами, осуществляющими производство по делу, в отношении лиц, подвергаемых уголовному преследованию, и заключающиеся во временном ограничении их прав и свобод.

Проблема мер пресечения должна исследоваться и разрешаться в контексте теории, права и практики уголовного процесса. Рассматривая меры пресечения в качестве одного из видов уголовно-процессуального принуждения, следует в то же время иметь в виду, что совокупность законодательных норм о мерах пресечения образует институт уголовно-процессуального права, которая является важным средством предупреждения и пресечения преступлений и процессуальных правонарушений. В уголовном процессе нормы права о мерах пресечения установлены ст. 97-110 и рядом других статей УПК РФ. Помимо этого к мерам пресечения относимы ряд статей Конституции РФ (ст. 22; ч. 2 ст. 6, разд. 2), Федерального закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, ряда других законодательных актов России. Мера пресечения в уголовном судопроизводстве применяются также с учётом важнейших положений международных актов, в которых декларированы общечеловеческие ценности и принципы уважения личности, охрана жизни, здоровья, гражданских прав и свобод человека. В данном случае имеются в виду, прежде всего: Всеобщая декларация прав человека (1948 г.), Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.), Минимальные стандартные правила обращения с заключёнными (1955 г.) и другие международно-правовые акты.

Раскрывая вопрос о сущности меры пресечения, нужно согласиться с мнением Л.К. Труновой и И.Л. Трунова которые говорят, что меры пресечения являясь особой группой мер процессуального принуждения, обладают всеми их признаками (принудительность, факультативность и срочность, в том смысле, что они носят временный характер). Меры пресечения обладают признаком принудительности, вне зависимости от того, соответствует ли их применение желаниям и интересам лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений. Следует заметить, что решение вопроса о применении мер пресечения и выборе их конкретного вида также не зависит от субъективного усмотрения должностного лица, а диктуется объективно сложившимися обстоятельствами расследуемого уголовного дела. Другой автор, А.Д.Буряков, высказал мнение, что в определении меры пресечения, помимо указаний на элементы процессуального принуждения, должно обязательно найти отражение и то, что меры пресечения содержат в себе элементы морального воздействия.

Сущность мер пресечения отражает в своей работе и В.А.Михайлов, который отмечает, что сущность меры пресечения наиболее полно выявлена при системном подходе. Применение системного подхода как метода науки и практики приносит несомненную теоретическую и практическую пользу, поскольку позволяет: выявлять комплекс элементов института законодательства о мерах пресечения и наглядным образом представить его структуру как относительно сложной правовой подсистемы; устанавливать характер отношений между элементами института законодательства о мерах пресечения и атрибутам этих элементов; учитывать всю совокупность факторов, воздействующих на меры пресечения; выявлять диспропорции и противоречия при реализации законодательства, отыскивать пути своевременного и успешного преодоления этих диспропорций и противоречий при реформировании законодательства и в процессе его практической реализации. В этой связи правомерно выделение философского, государственно-политического, теоретического, правового, криминалистического и статистического аспектов мер пресечения.

Философский аспект мер пресечения отражает частные вопросы взаимоотношения философского и специального научного исследования. Теория мер пресечения опирается на философию как на общую методологию научного познания, и использует универсальные философские методы в результате их переработки и специфического применения в условиях борьбы с преступностью. Основные положения философии используются теорией мер пресечения для познания их сущности, закономерностей возникновения, оснований применения и разработки общих и частных положений о механизме реализации законодательства о мерах пресечения.

Государственно-политический аспект означает, что теоретические разработки проблемы мер пресечения и их практическая реализация должны осуществляться в соответствии с текущими и перспективными задачами в области борьбы с преступностью, что применение меры пресечения носит публичный характер, а государство и его органы обязаны проявлять заботу об укреплении законности, через систему мер принуждения и другие правовые формы государство проводит свою политику борьбы с преступностью при одновременной защите прав и свобод человека и гражданина.

Предмет теории мер пресечения, как составной части теории уголовного процесса, включает разработку основных понятий, исследование закономерностей, сущности, целей, задач, принципов применения мер пресечения, изучение категорий, относимых к правовой основе мер пресечения, объектам, субъектам правоотношений и их содержанию, информационному обеспечению процессуальных решений о мерах пресечения и их практической реализации. Особое внимание теория должна уделять проблемам правового, криминологического, оперативно-розыскного, организационно-управленческого обеспечения применения мер пресечения.

Правовой аспект мер пресечения включает положения не только процессуального, но и других отраслей права, а также Конституции РФ и рекомендаций правовых дисциплин. Правовые нормы о мерах пресечения, в совокупности составляют специфическую под отрасль уголовно-процессуального права.

Криминалистический аспект мер пресечения связан с их криминалистическим обеспечением. Задача криминалистики при применении мер пресечения заключается в разработке приёмов, комбинаций и операций применения научных положений в области криминалистической техники, тактики и методики для решения информационных задач, связанных с доказыванием оснований применения мер пресечения на том или ином этапе расследования и судебного производства уголовных дел, а также в разработке тактических комбинаций по розыску, задержанию и этапированию скрывшихся обвиняемых, предупреждению преступной деятельности лиц, к которым применены меры пресечения, нейтрализации их противоправного поведения, направленного на создание препятствий для установления по делу истины и исполнения приговора.

Статистический аспект состоит в том, что методы судебной, следственной и прокурорской статистики применяются в научных исследованиях проблемы мер пресечения, в практической и управленческой деятельности по реализации законодательства о них, позволяют анализировать обобщённые показатели практики, выявлять её сильные и слабые стороны, ошибки и соответствующим образом реагировать на них в управленческом плане.

Характеризуя цели применения мер пресечения в уголовном судопроизводстве, необходимо сказать, что разные авторы в своих научных трудах затрагивают вопрос о целях мер пресечения. Но несмотря на различия в понимании теории уголовного процесса, все они, в конечном счете, сходятся в трактовке целей мер пресечения. Приведём некоторые из них. По мнению И.А.Малышевой, с помощью целей мер пресечения обеспечивается: предупреждение и пресечение преступной деятельности обвиняемого; воспрепятствование его сокрытию от органов расследования и суда; устранение его неправомерного противодействия установлению объективной истины по делу; обеспечение личной и имущественной безопасности участников процесса; исполнение приговора (обеспечение применения к обвиняемому мер уголовного наказания, взыскание с него материального ущерба за причиненный преступлением вред). Как отмечает В.А. Божьев, меры пресечения предназначены для урегулирования правовых отношений, возникающих в сфере уголовного судопроизводства, во всех случаях, когда необходимо исключить для обвиняемого любую возможность скрыться от дознания, предварительного следствия и суда, продолжить преступную деятельность, уничтожить доказательства или другим путём воспрепятствовать производству по уголовному делу. З.Ф. Коврига считает целесообразным отразить то положение, что меры пресечения имеют своей целью ограждение общества от опасных для него лиц и успешное осуществление задач правосудия. С этим высказыванием нельзя не согласиться, однако цели применения многообразны, и они не ограничиваются одним лишь ограждением общества от преступников. Они обеспечивают успешное производство дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства по уголовным делам, во многих случаях способны предупредить или преодолеть действительное или возможное противодействие подозреваемого, обвиняемого должному производству по делу, обоснованному и справедливому применению уголовно-процессуального законодательства. По мнению Л.К.Труновой и И.Л.Трунова, целями применения мер пресечения является пресечение потенциальной возможности обвиняемого или подозреваемого: 1) скрыться от дознания, предварительного следствия и суда; 2) продолжить заниматься преступной деятельностью; 3) угрожать свидетелю, иным участникам уголовного процесса, уничтожить доказательства или иным путём воспрепятствовать производству по делу; 4) уклониться от отбывания наказания. Важная роль мер пресечения состоит в обеспечении исполнения приговора (ст. 97 УПК РФ). Перечень целей для избрания меры пресечения является исчерпывающим.

Изложенные цели являются общими для всех мер пресечения. Каждая из них в отдельности, в различных сочетаниях друг с другом, либо все цели вместе, делают необходимым в конкретной ситуации избрание и применение той или иной меры пресечения. Л.К.Трунова и И.Л.Трунов говорят и о частных целях, которые имеют отношение к отдельным видам мер пресечения. Большинство таких мер преследует цели обеспечения явки подозреваемого или обвиняемого по вызовам органов расследования и суда, а также обеспечения надлежащего поведения. Способность служить достижению вышеуказанных целей говорит о высокой социальной значимости мер пресечения. Именно благодаря своим целям меры пресечения проявляют себя как важное средство в борьбе с преступностью и реализации задач уголовного процесса.

Таким образом, дав характеристику целям мер пресечения можно сделать вывод, что меры пресечения – это предусмотренные действующим законом меры процессуального принуждения, временно ограничивающие права и свободы обвиняемого (подозреваемого) и применяемые к нему с целью пресечения возможности скрыться от следствия и суда, воспрепятствовать предварительному расследованию и судебному разбирательству дела, продолжить преступную деятельность, а также уклониться от исполнения приговора суда.

Данное определение подчёркивает:

. Меры пресечения – это разновидность мер государственного (процессуального) принуждения. Из этого следует, что меры пресечения применяются только уполномоченными на то государственными органами и должностными лицами в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности, то есть при проведении предварительного расследования и в ходе производства по уголовным делам в судебных стадиях процесса. Субъектами, уполномоченными по закону применять меры пресечения, являются: дознаватель, следователь и суд (судья).

. Виды мер пресечения, основания, условия и порядок их применения, изменения или отмены установлены уголовно-процессуальным законодательством. Это значит, что неправомерно использовать в качестве мер пресечения те меры принуждения, которые законодательством не установлены.

. Меры пресечения применяются в отношении обвиняемых, а в исключительных случаях подозреваемых (ст. 100 УПК РФ) в совершении преступлений.

Предусмотренные законом меры пресечения, по мнению В.П.Божьева, можно разделить на 2 группы, в зависимости от круга лиц, к которым они применяются: это общие меры пресечения (подписка о невыезде, домашний арест, личное поручительство, залог, заключение под стражу), которые могут быть применены к любому обвиняемому, и специальные, применяемые к отдельным субъектам (наблюдение командования воинской части, присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым.

Вторая классификация основывается на характере ограниченных прав лица, к которому применена мера пресечения. Здесь можно выделить 4 группы: меры пресечения связанные с лишением свободы – заключение под стражу, являющееся самой строгой мерой; связанные с ограничением свободы передвижения – подписка о невыезде, домашний арест, наблюдение командования воинской части, присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым – при их применении, лицо ограничено в свободе самостоятельно принимать решения и осуществлять действия, связанные со свободой передвижения; связанные с ограничением имущественных прав – залог, который гарантирует надлежащее поведение обвиняемого под угрозой обращения залога в доход государства; связанные с гарантией третьих лиц (личное поручительство).

Таким образом, меры пресечения являются одним их видов мер уголовно-процессуального принуждения. Прямое их назначение – это предупреждение ненадлежащего поведения лиц, обвиняемых или подозреваемых в совершении преступлений, с целью создания необходимых условий для полного, всестороннего и объективного разбирательства по уголовному делу, принятия справедливого решения, обеспечения реализации обязанности виновных в совершении противоправного деяния понести ответственность, реализации прав и интересов граждан, пресечения дальнейшего неправильного поведения виновных, восстановления прав потерпевших от преступления. Предупреждение, пресечение, своевременное раскрытие преступлений, особенно тяжких и особо тяжких – это то, на что направлено применение мер пресечения. Рассматривая правовую природу мер пресечения, следует указать на их сложный характер. Как общее правило, меры пресечения следует определить как профилактические меры, направленные на обеспечение нормальной уголовно-процессуальной деятельности, а также как наиболее строгие меры процессуального принуждения.

Следует заметить, что при отсутствии в законодательстве мер уголовно-процессуального пресечения, нельзя было бы надлежащим образом обеспечить исполнение указанных в законе предписаний, а при определённых обстоятельствах вообще исключалась бы возможность наступления ответственности виновного, как и отсутствовала бы возможность восстановления прав потерпевшего от преступления лица. При таком положении, меры пресечения являются оправданными, не смотря на то, что они затрагивают основные конституционные права граждан на свободу и личную неприкосновенность.

1.2 Основания применения меры пресечения

Заключение под стражу максимально ограничивает свободу и личную неприкосновенность граждан. В связи с этим процессуальное законодательство устанавливает особые гарантии законности и обоснованности избрания и применения данной меры пресечения (ст. 10 УПК):

заключение под стражу применяется только по судебному решению (ч. 2 ст. 29 УПК). Это дополнительно подчеркнуто Постановлением Конституционного суда РФ от 14.03.02 г. № 6-П и Законом РФ “О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”” от 29 мая 2002 г. № 59-ФЗ.

заключение под стражу может быть применено на основе решения иностранного суда без подтверждения судом РФ при исполнении запроса о выдаче (ч. 2 ст. 466 УПК);

заключение под стражу применяется при невозможности избрания другой, более легкой меры пресечения;

«Содержание под стражей лиц, ожидающих судебного разбирательства, не должно быть общим правилом», гласит ст. 9 Пакта о гражданских и политических правах. Согласно п. 6.1. Токийских правил «предварительное заключение под стражу используется в судопроизводстве по уголовным делам как крайняя мера при условии должного учета интересов расследования предполагаемого правонарушения и защиты общества и жертвы»;

специальным условием избрания и применения заключения под стражу является обвинение (подозрение) в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более 2 лет. То есть по преступлениям небольшой тяжести (ч. 2 ст. 15 УК РФ) данная мера пресечения, как правило, не применяется.

а) недостаточная обоснованность обвинения (подозрения), например, явно завышенные квалификация преступления, объем обвинения или недостаточно установленная причастность данного лица к совершению преступления.

б) когда санкция уголовно-правовой нормы формально предусматривает наказание большее, чем 2 года лишения свободы, однако в силу прямого требования закона суд обязан его уменьшить при: смягчающих обстоятельствах (ст. 62 УК РФ); неоконченном преступлении (ст. 66 УК РФ); незначительной степени участия лица в совершении преступления (ст. 67 УК РФ); согласии обвиняемого с предъявленным обвинением (ч. 2 ст. 316 УПК). Например, наказание за покушение на совершение преступления не может превышать трех четвертей максимально возможного (ч.3ст.66 УК РФ). Если максимально возможное наказание 2 года лишения свободы, то реально возможное – 1,5 года. Следовательно, при обвинении лица в покушении на совершение такого преступления заключение под стражу по общему правилу также невозможно.

В качестве исключения заключение под стражу может быть избрано и при обвинении (подозрении) в совершении преступления, за которое грозит наказание в виде лишения свободы менее чем 2 года, в одном из четырех случаев:

а) обвиняемый (подозреваемый) не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации.

б) не установлена личность обвиняемого или подозреваемого. Это означает, что на момент избрания меры пресечения у лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, есть разумные сомнения в личности обвиняемого или подозреваемого (в том числе отсутствуют или имеют признаки подделки документы, удостоверяющие личность, о своей личности обвиняемый отказывается дать показания или дает ложные показания). При этом были приняты возможные меры к установлению личности (истребованы документы, назначены экспертизы, проведены опознания, допросы свидетелей, оперативно-розыскные мероприятия по установлению родственников, знакомых обвиняемого);

в) обвиняемый (подозреваемый) нарушил ранее избранную меру пресечения. Для наличия этого условия требуется, чтобы ему было предъявлено постановление (определение) об избрании меры пресечения, он дал обязательство о надлежащем поведении (кроме домашнего ареста) и нарушил его;

г) обвиняемый (подозреваемый) скрылся от органов расследования или суда.

Это условие предполагает:

) что к обвиняемому (подозреваемому) не была применена мера пресечения или ему не было предъявлено постановление (определение) об ее избрании;

) он знал, что его привлекают в качестве обвиняемого (подозреваемого), и умышленно скрылся.

Данное условие отсутствует, когда гражданин уезжает в отпуск, командировку, на новое место жительства и не предполагает, что его разыскивают по уголовному Делу.

Указанные четыре исключения составляют исчерпывающий перечень и должны быть установлены с помощью уголовно-процессуальных доказательств.

К несовершеннолетним обвиняемым и подозреваемым заключение под стражу «применяется лишь в качестве крайней меры и в течение кратчайшего периода времени».

Несовершеннолетний обвиняемый (подозреваемый) может быть заключен под стражу только при условии, что он обоснованно обвиняется (подозревается) в совершении умышленного преступления, за которое может быть назначено наказание свыше 5 лет лишения свободы (ч.4 ст.15 УК РФ). При этом следует учитывать реальную возможность назначения ему такого наказания. В исключительных случаях заключение под стражу применяется к несовершеннолетнему и при наличии в отношении его обвинения (подозрения) в совершении преступления средней тяжести, т. е. при реальной возможности назначения ему наказания от 2 до 5 лет лишения свободы по умышленным преступлениям и свыше 2 лет лишения свободы по неосторожным(ч.3 ст.15 УК РФ).

Судебное заседание, согласно п. 50, 51, 52 ст. 5 УПК, является судебным разбирательством, поэтому к нему применяются общие требования главы 35 УПК в части, не противоречащей специальным правилам комментируемой статьи.

В судебном заседании обязательно участвуют обвиняемый (подозреваемый), защитник, прокурор. Наряду с прокурором может участвовать следователь и дознаватель. Представляется, что с учетом ч. 6 ст. 108 УПК в досудебном производстве следователь или дознаватель могут участвовать в заседании и вместо прокурора. Этот вывод подкрепляется тем обстоятельством, что должностное лицо органа дознания или следователь вправе быть даже государственным обвинителем (п. 6 ст. 5 УПК).

Законный представитель обвиняемого (подозреваемого) также имеет право участвовать в судебном заседании. Для обеспечения указанных прав защитник и законный представитель должны быть уведомлены о времени и месте рассмотрения дела.

С учетом принципа гласности по общему правилу судебное заседание является открытым (ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, ст. 241 УПК РФ). Если судья не вынес постановление о закрытом судебном заседании, то в нем могут присутствовать и иные лица (потерпевший, гражданский истец и др.), уведомление которых не требуется.

Избрание заключения под стражу, как правило, носит неотложный характер, поэтому неявка участников процесса (кроме прокурора, обвиняемого или подозреваемого) не является препятствием для рассмотрения ходатайства. В силу неотложности ситуации и кратковременности сроков (8 часов) у суда нет возможности выяснить: надлежащим ли образом извещены защитник, законный представитель, следователь и дознаватель, имеются ли уважительные причины их неявки. Поэтому даже уважительные причины неявки не должны приводить к отложению заседания.

Часть 4 ст. 108 УПК предусматривает норму о недопустимости «заочного ареста». По общему правилу в судебном заседании о рассмотрении ходатайства об избрании заключения под стражу обязательно участие самого обвиняемого (подозреваемого). Так, задержанный по ст. 91, 92 УПК подозреваемый обязательно доставляется в судебное заседание. Если задержание подозреваемого произведено вне места предварительного расследования, то ходатайство о заключении его под стражу может быть рассмотрено судом по месту задержания.

Исключение из запрета «заочного ареста» составляет тот случай, когда обвиняемый объявлен в международный розыск (п. 5 ст. 108 УПК).

Редакция частей 4 и 5 ст. 108 УПК предполагает только буквальное толкование правила о недопустимости «заочного ареста». Принятие судебного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отсутствие обвиняемого (кроме случаев объявления его в международный розыск) не допускается.

По буквальному толкованию ч. 4, 5 ст. 108 УПК скрывшийся обвиняемый сначала должен быть захвачен, а затем судом по месту захвата должно быть избрано заключение под стражу. Для этого следователь должен с помощью средств связи передать тому органу, который обнаружил обвиняемого, необходимые материалы для судебного заседания. Это порождает ряд серьезных проблем в правоприменительной практике:

а) УПК РФ не предусмотрел достаточно действенного механизма обеспечения явки находящегося на свободе обвиняемого (подозреваемого) в суд для принятия решения о заключении его под стражу. Для этой цели не может полноценно использоваться ни институт задержания (ст. 91, 92 УПК), ни институт привода (ст. 113 УПК). Задержание предусмотрено только для подозреваемого, а не обвиняемого. Поэтому при вынесении постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого или обвинительного акта (ст. 47 УПК) задержание невозможно. Для обеспечения запрета «заочного ареста» необходимо предусмотреть новый институт «задержание обвиняемого».

б) Комментируемая статья не запрещает «заочный арест» подозреваемого, если он не задержан в порядке ст. 91, 92 УПК. С учетом возможности приостановления дела в отношении подозреваемого (ст. 208 УПК).

г) происходит «подталкивание» к тому, чтобы органы расследования старались заключить под стражу именно подозреваемых. Для этого им необходимо как можно дольше не выносить постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого в отношении лица, уклоняющегося от явки. Это грубо нарушит право на защиту, когда фактически обвиняемый длительное время будет пребывать в статусе подозреваемого, теоретически обладая меньшим объемом прав на защиту.

В результате вместо исключительности избрания меры пресечения в отношении подозреваемого (ст. 100 УПК) на практике это может превратиться в правило, причем для самой строгой меры пресечения. При этом неизбежно будут нарушаться условия для избрания мер пресечения (доказанность обвинения).

Кроме того, розыск подозреваемых прямо не предусмотрен ст. 210 УПК.

Попытки заочно заключать под стражу подозреваемых дополнительно порождают проблему определения их правового статуса. Если гражданин не имел статуса подозреваемого до того, как его попытались заключить под стражу (уголовное дело возбуждалось не в его отношении, он не задерживался в качестве подозреваемого, к нему еще не применялись другие меры пресечения), то подозреваемым он становится с момента применения в отношении него меры пресечения (ч. 1 ст. 46 УПК).

При неявке по неуважительным причинам суд вправе рассмотреть ходатайство о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу без него. Так, избирается мера пресечения в досудебном производстве в отношении разыскиваемого обвиняемого (ч. 3 ст. 210 УПК), в судебном производстве в отношении скрывшегося обвиняемого (ч. 2 ст. 238 УПК). Статья 108 УПК (ч. 4) не случайно предусматривает рассмотрение ходатайства о заключении под стражу по месту задержания только подозреваемого, а не захвата скрывшегося обвиняемого. Согласно ч. 2 ст. 466 УПК решение о заключении под стражу лица для его выдачи по запросу иностранного государства может быть принято Генеральным прокурором РФ или его заместителем на основе иностранного судебного решения (в том числе и заочного).

Такое ограничительное толкование не противоречит праву каждого задержанного незамедлительно предстать перед судом, так как после реального исполнения и применения заключения под стражу обвиняемый (подозреваемый) вправе подать жалобу и участвовать в ее рассмотрении в вышестоящем суде. При этом обвиняемый (подозреваемый) имеет право принести жалобу вне зависимости от фактического исполнения принятого решения о заключении под стражу.

При рассмотрении ходатайства о заключении под стражу в отсутствие скрывшегося обвиняемого в судебном заседании целесообразно обеспечить участие защитника, который вступает в дело вне зависимости от факта предъявления обвинения (п. 1 ч. 3 ст. 49 УПК).

Если место нахождения обвиняемого известно, но реальная возможность его участия в деле отсутствует (п. 3 ч. 1 ст. 208, п. 4 ч. 1 ст. 238 УПК), то заочное принятие решения о заключении его под стражу не допускается в силу наличия уважительных причин неявки.

Судебное заседание осуществляется по общим правилам. При этом первым выступает прокурор или следователь (дознаватель), возбудивший ходатайство. Затем заслушиваются другие явившиеся лица. Согласно принципу состязательности (ст. 15 УПК РФ) сторона защиты должна иметь возможность заблаговременно познакомиться с ходатайством и подтверждающими его материалами Закон не предусматривает производства следственных действий в этом судебном заседании, однако должны быть в соответствии с требованием устности (ст. 240 УПК) оглашены материалы, подтверждающие ходатайство об избрании заключения под стражу. Сторона защиты вправе представить свои материалы, опровергающие необходимость в заключении под стражу. В результате рассмотрения ходатайства судья выносит одно из трех предусмотренных комментируемой статьей постановлений.

Постановление об отложении принятия решения на срок до 72 часов с момента поступления материалов в суд и о продлении задержания выносится только:

а) в отношении задержанного подозреваемого в порядке ст. 91, 92 УПК. Часть 7 ст. 108 прямо использует термин «задержание». Это исключает содержание под стражей обвиняемого для продолжения поиска дополнительных доказательств. К моменту вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого для органов расследования должны быть установлены виновность и основания для избрания меры пресечения;

б) при отсутствии или недостаточности оснований задержания подозреваемый должен быть немедленно освобожден в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 94 и ч. 2 ст. 10 УПК. Для продления срока задержания оно должно быть обосновано вескими доказательствами;

в) при требовании об этом прокурора (следователя или дознавателя). При отсутствии соответствующего требования судья должен вынести постановление об отказе в удовлетворении ходатайства об избрании заключения под стражу и освободить задержанного;

г) при необходимости и возможности представления органами уголовного преследования дополнительных доказательств, подтверждающих обоснованность ходатайства об избрании заключении под стражу. Срок задержания продлевается судьей, если в данный момент недостаточно доказательств для принятия решения о заключения под стражу. При этом органы уголовного преследования после задержания подозреваемого (в течение 48 часов) приняли возможные меры для получения этих доказательств. Если такие меры не были приняты, то подозреваемый должен быть освобожден. Задержание продлевается тогда, когда следователь докажет, что еще за 72 часа он сможет получить конкретные доказательства, обосновывающие искомую им меру пресечения;

д) при невозможности избрания более мягкой меры пресечения, чем заключение под стражу. Соблюдение данного условия обеспечивается неотложностью ситуации. Освобождение подозреваемого реально повлечет невосполнимые утраты для дела (сокрытие подозреваемого, уничтожение следов).

Возможность продления срока задержания судом не противоречит международным стандартам в сфере обеспечения прав человека.

Постановление судьи исполняется при его провозглашении и направляется следователю (дознавателю), который возбудил ходатайство, прокурору, обвиняемому (подозреваемому). Его защитник и законный представитель вправе получить копию постановления по их просьбе (ч. 2 ст. 101 УПК). Копия решения суда должна быть направлена и начальнику места содержания под стражей.

При отказе в удовлетворении ходатайства о заключении под стражу повторное возбуждение такого ходатайства в отношении того же лица и по тому же обвинению (подозрению) возможно только при возникновении новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения в первом судебном заседании (факты ненадлежащего поведения обвиняемого (подозреваемого), предъявление более тяжкого обвинения и др.).

В судебных стадиях до обращения приговора к исполнению решение о заключении под стражу выносит суд, принявший дело к производству (ст. 255 УПК). В стадии подготовки дела к разбирательству это решение не может быть принято вне судебного заседания (ст. 231 УПК), поэтому оно принимается в порядке, предусмотренном ст. 108 УПК, или в ходе предварительного слушания (ст. 234 УПК). В судебном разбирательстве заключение под стражу избирается в порядке, предусмотренном ст. 256 УПК. Решение о мере пресечения суд принимает по ходатайству стороны. Закон (ч. 10 ст. 108 УПК) разрешает суду избрать меру пресечения в виде заключения под стражу и по собственной инициативе. Данная норма нуждается в ограничительном толковании в силу принципа состязательности (ст. 15 УПК). Состязательность предполагает, что суд действует в рамках требования (обвинения, иска, жалобы, ходатайства) стороны (ч.3 ст. 15 УПК).

Это связано и с правом обвинителя отказаться от обвинения или его части. Такой отказ уменьшает обвинение и в соответствующих случаях исключает избрание заключения под стражу.

Особая процедура предусмотрена для заключения под стражу лиц, обладающих служебным иммунитетом (ст. 450 УПК).

Часть 11 ст. 108 УПК предусматривает специальные правила обжалования решения об избрании заключения под стражу. Эти правила имеют приоритет перед общими нормами (главы 43, 45 УПК).

Кассационная жалоба или представление подается в течение 3 суток со дня вынесения решения в судебную коллегию по уголовным делам суда второго звена через районный суд. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее 3 суток со дня их поступления. Время пересылки жалобы или представления не учитывается. Обжалование решения не приостанавливает его исполнения.

При этом возможно использование общего порядка обжалования. Так, обвиняемый вправе принести следователю ходатайство о том, чтобы следователь вынес постановление о возбуждении перед судом ходатайства об отмене (изменении) меры пресечения в виде заключения под стражу. При отказе следователя обвиняемый может обжаловать его решение прокурору или в суд в порядке ст. 123-126 УПК.

Заключение под стражу может быть отменено или изменено на другую меру пресечения только по решению суда (ч. 4 ст. 110 УПК). Данная норма нуждается в ограничительном толковании.

О месте содержания под стражей, а также об изменении места содержания под стражей ведущий процесс орган незамедлительно уведомляет: родственников обвиняемого (подозреваемого), командование воинской части (если обвиняемый или подозреваемый является военнослужащим), посольство или консульство того государства, гражданином которого является обвиняемый (подозреваемый), защитника обвиняемого (подозреваемого).

С учетом требований ст. 96 УПК незамедлительность уведомления предполагает меньший срок, чем 12 часов.

Следователь, дознаватель или прокурор обязаны принять меры попечения об иждивенцах обвиняемого (подозреваемого) и по обеспечению сохранности его имущества, о чем уведомляется обвиняемый или подозреваемый (ст. 160 УПК РФ).

1.3 Сроки содержания под стражей

Законность и обоснованность содержания обвиняемых (подозреваемых) под стражей определяется соблюдением не только различных условий и оснований избрания этой меры пресечения, но и установленных уголовно-процессуальным законом сроков содержания их под стражей. На это обстоятельство неоднократно указывалось в различных постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Такое внимание к срокам содержания под стражей обусловлено тем, что они обладают глубоким социально-правовым смыслом и предназначены для достижения гуманных целей. Законодатель, устанавливая временные границы расследования, судебного разбирательства дела и содержания обвиняемых под стражей, исходил, как минимум из необходимости, с одной стороны, решения задач уголовного судопроизводства, а с другой, уважения прав и законных интересов обвиняемого (подозреваемого).

При исчислении срока заключения под стражу, его началом считается «момент заключения под стражу»(ч.9 ст.109 УПК). Это момент фактического лишения свободы передвижения обвиняемого (подозреваемого) (п.15 ст.5 УПК). Поэтому началом двухмесячного срока содержания под стражей следует считать начало тех суток, в которых произведено фактическое лишение свободы. Например, обвиняемый заключен под стражу в 12 часов 45 минут 12 декабря. Таким образом, двухмесячный срок действия указанной меры пресечения следует исчислять с 00 часов 12 декабря или 24 часов 11 декабря.

В срок содержания под стражей включается:

) время, на которое лицо задерживалось по подозрению в совершении преступления. Не имеет значения, был ли перерыв между задержанием и заключением под стражу или лицо арестовано, будучи задержанным по подозрению в совершении преступления;

) время, когда лицо находилось под стражей в качестве подозреваемого;

) время нахождения под домашним арестом;

) время принудительного нахождения в медицинском или психиатрическом стационаре по решению суда в связи с расследованием данного уголовного дела;

) время, в течении которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии с международными договорами РФ и со ст. 460 УПК РФ.

В случае повторного заключения под стражу по одному и тому же, а также по соединенному с этим или выделенному из него уголовному делу срок содержания обвиняемого под стражей исчисляется с учетом времени, проведенного под стражей ранее (ч.12 ст.109 УПК).

При возобновлении прекращенного или приостановленного дела, по которому обвиняемый содержался под стражей, в срок предварительного заключения следует включать время нахождения под стражей до прекращения или приостановления дела. А если при этом данная мера пресечения будет избрана вновь, то эти сроки также суммируются (п.3 ч.1 ст.221 УПК).

При возвращении уголовного дела следователю для дополнительного расследования или прокурору судом срок содержания обвиняемого под стражей устанавливается на общих основаниях в соответствии со ст. 109 УПК РФ (ст.237 УПК).

В отдельных случаях, предусмотренных в законе, срок содержания под стражей свыше двух месяцев может быть продлен по основаниям, указанным в ч. 2-5 ст. 109 УПК РФ.

В советские времена максимальный срок содержания под стражей равнялся по УПК девяти месяцам. Но практика с иезуитской вседозволенностью достаточно легко его обходила. Генеральный прокурор СССР при необходимости обращался (хотя закон этого не предусматривал) в Президиум Верховного Совета СССР, и тот (тоже без закона) продлял срок содержания под стражей. Такая практика исчезла только в период перестройки, когда в 1989 году максимальный срок содержания под стражей был увеличен до 18 месяцев, т.е. ровно вдвое. Это допускалось по постановлению Генерального прокурора СССР после предварительного рассмотрения вопроса на коллегии Прокуратуры СССР. Тогда же эта статья была дополнена ч. 5, предусматривавшей, что время ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела при исчислении срока содержания под стражей в качестве меры пресечения не учитывается.

Таким образом, демократизация и гуманизация уголовного процесса, о чем столько писалось и говорилось на гребне перестройки, в самом остром вопросе – правомерном ограничении конституционного права гражданина, считающегося невиновным, на свободу и личную неприкосновенность – свелись, в конечном счете к прямо противоположному результату: срок содержания под стражей без приговора суда увеличился формально в два раза, а фактически, учитывая норму ч. 5 ст. 97 УПК РСФСР, – беспредельно. 13 июня 1996 г. эта проблема была поставлена перед Конституционным Судом Российской Федерации. В связи с жалобой В.В. Щелухина на нарушение его прав и свобод правилом ч. 5 ст. 97 УПК Конституционный Суд признал эту норму не соответствующей Конституции, но сохранил ее действие до 13 декабря 1996 г. с тем, чтобы за это время законодатель внес необходимые изменения в УПК.

В своем постановлении Конституционный Суд РФ призвал законодателя при решении рассматриваемой проблемы обеспечить «баланс интересов правосудия и прав граждан на свободу и личную неприкосновенность». К чему же пришел в поисках такого баланса законодатель? В этой непростой ситуации главными, приоритетными оказались для него не интересы отдельной личности, обвиняемой в совершении преступления и в силу этого заключенной под стражу, а интересы правосудия, точнее, следствия.

декабря 1996 г. Президент Российской Федерации подписал Закон о внесении изменений и дополнений в УПК РСФСР, суть которого свелась к следующему.

Во-первых, новая редакция ч. 2 ст. 26 УПК РСФСР, не меняя ничего по существу, сделала акцент на возможности выделения дел в отдельные производства «для завершения расследования». Иными словами, подчеркивалась необходимость, если это не мешает расследованию, дробления дел, уменьшения их объема по лицам и преступлениям. Гигантизм – одно из отрицательных явлений современного следствия, неизбежным результатом которого выступает нарушение сроков расследования и содержания под стражей.

Во-вторых, в ст. 97 УПК РСФСР были приведены в соответствие с действующим Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» наименования должностей прокуроров, уполномоченных продлевать сроки содержания под стражей. Здесь нужно отметить, что заместитель Генерального прокурора РФ вправе стал продлевать срок на полгода – с 6 до 12 месяцев, а Генеральный прокурор – еще на полгода, и уже без прежней советской квазидемократичности в виде обсуждения этого вопроса на коллегии Генеральной прокуратуры.

В-третьих, – и это самая значительная новелла – срок содержания обвиняемого под стражей мог быть продлен судьей суда субъекта Федерации сверх полутора лет еще до шести месяцев, если, по мнению соответствующего прокурора, ознакомление обвиняемого и его защитника с делом невозможно до истечения предельного срока. Судья вправе отказать прокурору, но если он с ним согласен, то срок содержания под стражей законным путем увеличивается до двух лет.

Но это еще не все. Нововведением стала возможность продления судом срока содержания под стражей еще по одной причине: в случае необходимости удовлетворения ходатайства обвиняемого или его защитника о дополнении предварительного следствия. Причем такое продление производилось, как было сказано в законе, «в том же порядке», что и продление срока на ознакомление с материалами дела.

Таким образом, оказалась вероятна и законом допустима ситуация, при которой судья продлил до шести месяцев срок на ознакомление с делом, а затем по ходатайству прокурора дал возможность следователю в течение еще такого же срока выполнять ходатайства обвиняемого или его защитника. Иными словами, юрисдикция судьи продлевать срок содержания обвиняемого под стражей, присоединенная к соответствующим полномочиям прокурора, обеспечивала их «подопечному» законных два с половиной года предварительного заключения.

Что получилось в результате? Прежний огромный предельный срок содержания под стражей, выход за который квалифицировался как нарушение конституционных прав человека, не признанного виновным по приговору суда, даже не представшего перед судом и вообще, возможно, невиновного, тогда официально превратился не в предельный, а в промежуточный, который вполне мог быть удлинен еще на целый год, но по решению не прокурора, а суда.

Коснемся теперь сегодняшней ситуации. В ст. 109 УПК РФ закреплено общее императивное требование о том, что содержание обвиняемого под стражей в стадии досудебного производства не может превышать 2 месяцев с момента его заключения под стражу до направления уголовного дела с обвинительным заключением в суд для рассмотрения по существу.

Однако в случаях, когда в срок до 2 месяцев невозможно закончить расследование и при этом отсутствуют основания для отмены или изменения меры пресечения, этот срок может быть продлен судьей районного суда либо военного суда соответствующего уровня до 6 месяцев. Для этого следователь с согласия соответствующего руководителя следственного органа возбуждает ходатайство, в котором излагают основания и необходимость продления срока содержания под стражей и направляют вместе с материалами, подтверждающими его обоснованность, в суд.

Дальнейшее продление срока содержания под стражей допускается по мотивированному ходатайству в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только ввиду особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда по ходатайству следователя, внесенному с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации иного приравненного к нему руководителя следственного органа либо по ходатайству дознавателя, в случаях, предусмотренных ч. 5 ст. 223 УПК РФ, с согласия прокурора субъекта Российской Федерации – на срок до 12 месяцев.

При необходимости продлить срок содержания под стражей до 12 месяцев и только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких или особо тяжких преступлений, следователь должен вынести постановление о возбуждении соответствующего ходатайства.

В ходатайстве должно быть указано:

) в чем именно заключается особая сложность уголовного дела, например, необходимость выполнить большой объем следственных действий по многоэпизодному уголовному делу с обязательным указанием каких именно; необходимость проведения судебно-психиатрической экспертизы в условиях стационара либо в проведения других сложных судебных экспертиз, требующих более продолжительного времени и т.д.;

) какие конкретно основания не позволяют избрать иную, более мягкую меру пресечения.

Решение принимается судьей по правилам, установленным ч.ч. 3-7 и 10 ст. 108 УПК РФ.

Продление срока содержания под стражей свыше 12 месяцев – до 18 месяцев закон допускает лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении преступлений особой тяжести, по решению судьи суда субъекта Федерации или суда соответствующего уровня, принятого по ходатайству следователя, внесенному с согласия в соответствии с подследственностью Председателя Следственного комитета Российской Федерации либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти).

Процессуальный закон называет 6-ти, 12-ти и 18 месячные сроки (в зависимости от тяжести преступного деяния: средней тяжести, тяжкое или особо тяжкое) предельными сроками содержания под стражей. Поэтому продление срока содержания под стражей свыше 6 месяцев по делам о преступлениях средней тяжести, 12 месяцев по делам о тяжких преступлениях и 18 месяцев по делам об особо тяжких преступлениях возможно только для ознакомления обвиняемого с материалами оконченного предварительного следствия.

Для принятия решения о продлении срока в данной ситуации закон устанавливает особую процедуру, которая применяется при наличии следующих условий (ч.5-6 ст.109 УПК РФ):

. Материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому, содержащемуся под стражей, и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания соответственно 6-ти, 12-ти или 18-месячного срока содержания под стражей. Если это было сделано позднее, то дальнейшее продление срока содержания под стражей невозможно. По истечении предельного срока содержания под стражей обвиняемый подлежит немедленному освобождению. При этом за обвиняемым и его защитником сохраняется право на ознакомление с материалами уголовного дела.

. Обвиняемому и его защитнику недостаточно предоставленного времени (30 суток) для ознакомления с материалами уголовного дела.

. Отсутствуют основания для отмены или изменения данной меры пресечения.

При этом важно иметь в виду, что в данном случае ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в краевой, областной и приравненный к ним суд не позднее чем за 7 суток до истечения его срока (ч.8 ст.109 УПК РФ). Судья принимает решение по данному ходатайству не позднее чем через 5 суток со дня его получения.

Виды решений, принимаемых судьей по результатам рассмотрения ходатайства, закреплены в ч. 8 ст. 109 УПК РФ. Таковыми являются: 1) продление срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд; 2) отказ в удовлетворении ходатайства следователя и освобождение обвиняемого из-под стражи.

Таким образом, законом не установлен конкретный максимальный срок, свыше которого содержание под стражей недопустимо. Это «компенсирует» возможность обвиняемого длительно знакомится с материалами уголовного дела, поскольку согласно ч. 3 ст. 217 УПК РФ обвиняемый и его защитник, по общему правилу, не могут быть ограничены во времени, необходимом для ознакомления с материалами уголовного дела.

В то же время следует иметь в виду, что если обвиняемый и его защитник, приступившие к ознакомлению с материалами уголовного дела, явно затягивают ознакомление с материалами уголовного дела, то на основании судебного решения, принимаемого в порядке ст. 125 УПК РФ, устанавливается определенный срок для ознакомления с материалами уголовного дела. В случае, если указанные лица без уважительных причин не ознакомились с материалами уголовного дела в установленный судом срок, следователь вправе принять решение об окончании производства данного процессуального действия, о чем выносит соответствующее постановление и делает отметку в протоколе ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела (ч.3 ст.217 УПК РФ).

Отдельно решается вопрос о продлении срока содержания под стражей, если он истек во время пребывания лица на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче Российской Федерации. При необходимости производства в отношении такого лица предварительного расследования суд вправе продлить срок содержания его под стражей, но не более чем на 6 месяцев (ч.11 ст.109 УПК РФ).

В отличие от срока предварительного следствия срок содержания обвиняемого под стражей в досудебном производстве, как указывалось выше, включает в себя также время с момента поступления дела с обвинительным заключением к прокурору и до направления дела в суд. Исходя из этого следует, что «арестантское» дело после окончания следствия с составлением обвинительного заключения следует направлять прокурору не позднее чем за 10 суток до истечения установленного судом срока содержания под стражей. В противном случае прокурор окажется не в состоянии воспользоваться предоставленным ему законом десятидневным сроком для совершения действий и принятия решения по делу, поступившему с обвинительным заключением, не нарушив установленный срок содержания обвиняемого под стражей.

Однако на современном этапе указанное выше подлежит корректировке с учетом положений, изложенных в Постановлении Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 г. № 4-П. В данном постановлении Конституционный Суд выразил правовую позицию по поводу того, что решение о заключении обвиняемого под стражу или о продлении срока содержания под стражей, принятое на стадии предварительного расследования, сохраняет свою силу после окончания дознания или предварительного следствия и направления уголовного дела в суд только в течение срока, на который данная мера пресечения была установлена.

Указанное положение требует от прокурора при утверждении обвинительного заключения и направлении уголовного дела в суд проверить, не истек ли установленный судом срок содержания обвиняемого под стражей и достаточен ли он для того, чтобы судья имел возможность принять решение о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения меры пресечения заключения под стражу на судебных стадиях производства по делу. В этой связи Генеральный прокурор РФ в распоряжении от 30 марта 2005 г. № 12-3 « О Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации» указывает, что « если к моменту направления дела в суд этот срок истекает или он оказывается недостаточным для того, чтобы судья в стадии подготовки к судебному заседанию мог принять решение о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения заключения под стражу, прокурор в соответствии со статьми 108 и 109 УПК Российской Федерации обязан обратиться в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей». При этом в соответствии с ч. 7 ст. 108 УПК РФ указанное ходатайство должно быть возбуждено перед судом не позднее, чем за 7 суток до его истечения.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что следователь обязан направлять уголовное дело прокурору с таким расчетом, чтобы последний мог не позднее, чем за 7 суток до истечения срока содержания под стражей, возбудить перед судом ходатайство о его продлении.

Однако прокурорско-следственная практика пошла совсем по другому пути. Надзирающие прокуроры требуют направлять им уголовное дело с обвинительным заключением не позднее чем за 25 суток до истечения установленного судом срока содержания под стражей. В связи с этим реализация положений указанного выше постановления Конституционного Суда РФ ложится тяжким бременем на следователей, поскольку они лишаются значительного количества времени, в течение которого можно было бы осуществлять расследование по уголовному делу.

По окончании расследования уголовного дела собранные в нем материалы в полном объеме должны быть представлены для ознакомления обвиняемому, содержащемуся под стражей, а также его защитнику не позднее, чем за месяц до истечения предельного срока содержания под стражей.

Решение суда о продлении срока содержания под стражей на любой срок может быть обжаловано обвиняемым и его защитником в порядке, установленном в ст. 29 и 108 УПК РФ.

Имея, таким образом, возможность сравнить положения УПК РСФСР И УПК РФ в части сроков содержания под стражей, мы выяснили, что существующий предельный срок содержания под стражей обвиняемого практически в два раза превышает предельный срок, предусмотренный по закону в доперестроечные советские времена. Между тем необходимость расследования преступлений в течение полутора лет в отношении содержащегося под стражей обвиняемого вызывает сомнение.

Но какой же срок содержания под стражей в Росси может отвечать международно-правовым началам уголовного судопроизводства в части «разумности»?

По мнению ряда авторов, данному требованию вполне отвечает срок содержания под стражей, равный девяти месяцам. В Концепции судебной реформы в Российской Федерации предложено уменьшить предельный срок содержания под стражей при производстве расследования до шести-девяти месяцев. Авторы Концепции, как мы видим, в связи со сложностью оптимального решения данной проблемы так и не пришли к единому мнению о том, каким же должен быть этот срок – шесть или девять месяцев. По указанной причине не смог однозначно определиться относительно установления максимального срока содержания под стражей И.Л.Петрухин. Данным автором предложено два варианта ограничения указанного срока: девять и восемнадцать месяцев. А.В. Смирнов и Э.К. Кутуев, ссылаясь на ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которой каждый имеет право на судебное разбирательство в разумные сроки после ареста, высказываются за уменьшение предельного срока содержания под стражей на стадии предварительного расследования до шести месяцев.

Однако в Международном пакте о гражданских и политических правах, говорится не только о том, что обвиняемый имеет право на разбирательство дела в течение «разумного срока», но и о том, что обвинение должно быть рассмотрено уголовным судом без неоправданной задержки (п. 3 ст. 14). Практика же показывает, что в производстве органов расследования все чаще возникают уголовные дела с большим количеством обвиняемых и совершенных ими преступлений (заказные убийства, бандитизм, грабежи, изнасилования, экономические преступления и другие формы организованной преступности), которые практически невозможно даже при идеальной организации расследования закончить в течении девяти месяцев, не говоря уже о шестимесячном сроке. Освобождение обвиняемых из-под стражи по таким делам по истечении шести или девяти месяцев поставит под серьезную угрозу интересы и права потерпевших, свидетелей, общества в целом (лицо может скрыться, совершить новое преступление, оказать негативное воздействие на свидетелей, потерпевших), неимоверно осложнит завершение следствия и поставит под угрозу возможность судебного разбирательства.

В тоже время Европейский суд по правам человека не принимает во внимание задержки, обусловленные нехваткой персонала или технических средств, субъекты ответственные за движение дела, в любом случае обязаны продемонстрировать, что производство по делу находилось под наблюдением на протяжении всего срока разбирательства, а для ускорения процесса были приложены всемозможные усилия.

Любой срок содержания под стражей, даже самый короткий, всегда должен быть обоснован. Продолжительность срока предварительного заключения зависит от конкретных обстоятельств дела. В практике Европейского суда по правам человека сроки, превышающие 1 год, как правило считаются чрезмерными.

Поэтому закрепленные УПК РФ сроки содержания под стражей требуют своей корректировки. Полагаем, что предельный срок содержания под стражей не должен превышать двенадцати месяцев, а продление срока содержания под стражей ввиду необходимости ознакомления с материалами уголовного дела должно быть обусловлено только инициативой самого обвиняемого.

Глава II. Процессуальный порядок применения мер пресечения

Формулировку законодательных норм, регламентирующих основания и порядок заключения под стражу, процедуру продления срока заключения под стражей, вряд ли можно признать достаточно полной и четкой, и, надо признать, разъяснения по их применению пока не восполняют недоработки законодателя. Как показывает анализ практики, в некоторых случаях суды по-прежнему допускают ошибки при оценке законности и обоснованности применения данной меры пресечения, не учитывают международно-правовые нормы, позиции Конституционного Суда РФ и рекомендации Пленума Верховного Суда РФ.

2.1 Законность и обоснованность заключения под стражу : анализ российской и международной практики

Право каждого на свободу и личную неприкосновенность является одним из основополагающих международно признанных прав человека. Ограничение этого права допускается в исключительных случаях и только по судебному решению. Заключение под стражу как мера пресечения, применяемая к лицу, подозреваемому или обвиняемому в совершении преступления, является одним из таких исключений.

Международным сообществом разработаны основные принципы заключения под стражу. К ним относится, в частности, требование о том, что заключение под стражу должно рассматриваться как исключительная мера. Оно может быть применено

только при наличии обоснованного подозрения, что лицо совершило предполагаемое преступление. Одновременно необходимо оценить вероятность того, что данное лицо скроется, будет препятствовать осуществлению правосудия, может совершить новое преступление.

При рассмотрении вопроса о необходимости заключения под стражу суд должен принимать во внимание обстоятельства конкретного дела, в частности характер и тяжесть предполагаемого совершенного преступления; наказание, которое может быть назначено в случае осуждения; характер, прошлое, личные и социальные обстоятельства лица; поведение его в ходе предыдущего уголовного разбирательства.

При этом необходимо принимать во внимание определенные правовые средства защиты. Лицу должно быть предоставлено право лично предстать перед судом при решении вопроса о заключении его под стражу, с предоставлением ему юридической помощи.

Заключение под стражу до суда необходимо пересматривать в течение разумно коротких интервалов времени, которые должны быть установлены законом или судом. При таком пересмотре следует принимать во внимание все изменения в обстоятельствах, которые произошли с того момента, когда лицо было взято под стражу. Каждый подозреваемый (обвиняемый), в отношении которого принято решение о заключении под стражу до суда, должен иметь право обжаловать это решение.

Расследование в отношении лица, находящегося под стражей, необходимо проводить как можно быстрее для максимального сокращения срока содержания под стражей. При проведении расследования и предании соответствующего лица суду следует отдавать приоритет тем делам, по которым соответствующие лица находятся под стражей.

Комитетом министров Совета Европы в Меморандуме от 12.02.2007 справедливо отмечены допускающиеся в России нарушения ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее – Конвенция) в связи с чрезмерно длительным, незаконным или необоснованным применением меры пресечения в виде заключения под стражу. Тем не менее эти принципиальные положения в целом восприняты российским уголовно-процессуальным законодательством и практикой его применения. Они носят как фактический, так и процессуальный (юридический) характер.

Исходным положением фактического характера, на наш взгляд, является признание основанием применения меры пресечения в виде заключения под стражу обоснованного подозрения в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы.

Статьей 108 УПК РФ предусмотрены специальные, усеченные условия применения заключения под стражу в исключительных случаях в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет.

Принципиальным, на наш взгляд, является то обстоятельство, что данные усеченные условия не имеют самостоятельного характера, а должны учитываться дополнительно, при наличии базовых условий, предусмотренных ст. 97 УК РФ, т. е. применяться к более ограниченному числу лиц. Например, если даже имеются опасения, что обвиняемый в совершении такого преступления может скрыться или воспрепятствовать производству по делу, однако он имеет постоянное место жительства, его личность установлена и им не нарушается ранее избранная мера пресечения, он не может быть подвергнут заключению под стражу.

В соответствии со ст. 99 УПК РФ при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения должны учитываться также фактические обстоятельства, к которым закон относит тяжесть предъявленного обвинения, данные о личности обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и др.

Процессуальным (юридическим) основанием заключения под стражу является судебное решение, вынесенное по ходатайству следователя или по собственной инициативе суда. Оно должно быть принято с соблюдением установленной законом процедуры, гарантирующей процессуальные права заинтересованных участников уголовного процесса.

При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу на первоначальных этапах производства по делу на первый план, по нашему мнению, выступает необходимость проверки судом обоснованности подозрения лица в совершении преступления.

До последнего времени проблеме «обоснованного подозрения» не уделялось должного внимания ни в уголовно-процессуальном законе, ни на практике.

Указание на необходимость установления этого основания для применения заключения под стражу имелось, пожалуй, лишь в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ, содержащихся в Постановлении от 10.10.2003 №5 «О применении Пленума Верховного Суда РФ судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». В п. 14 Постановления судам было рекомендовано учитывать, что наличие обоснованного подозрения в том, что заключенное под стражу лицо совершило преступление, является необходимым условием для законности ареста.

Пробел правового регулирования обоснованности подозрения при применении мер пресечения, в особенности заключения под стражу, в значительной мере восполнен разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.10.2009 №22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» (далее – Постановление № 22). Для решения вопроса о возможности применения меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления судам рекомендовано в каждом конкретном случае проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Причем в постановлении о заключении под стражу судам предписано давать оценку обоснованности выдвинутого против лица подозрения, а также убедиться в достаточности данных об имевшем место событии преступления и о причастности к нему подозреваемого.

В то же время суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица в инкриминируемом преступлении. Поэтому очевидно, что данная оценка не должна влечь каких-либо выводов о виновности лица в совершении преступления.

Недостаточность разработки понятия «обоснованное подозрение» в отечественной теории уголовного процесса и в судебной практике делает настоятельной необходимость его анализа в международно-правовых актах.

В подп. «с» п. 1 ст. 5 Конвенции прямо указано, что арест возможен только при наличии обоснованного подозрения в совершении правонарушения. Существование «обоснованного подозрения» предполагает наличие фактов или сведений, способных убедить объективного наблюдателя в том, что, возможно, соответствующее лицо совершило это правонарушение. Оно рассматривается как необходимое, а при первоначальном избрании – даже непременное и иногда достаточное основание для ареста.

Разумеется, на первоначальных этапах расследования еще нет исчерпывающих данных о причастности лица к преступлению. Этого не требует и Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ), который отмечал, что «вызывающие подозрения факты еще не достигли такого уровня, который необходим для осуждения или даже для предъявления обвинения, которое происходит на следующем этапе уголовного процесса».

Однако то, какое подозрение может считаться обоснованным, должно определяться с учетом всех обстоятельств. Мировой практике известны случаи выделения пониженных порогов обоснованности подозрения лица в совершении, например, преступлений террористической направленности.

Показательным в этом смысле является дело «Маргарет Мюррей (Миггау) против Соединенного Королевства». В решении ЕСПЧ по нему указано, что из-за существующего риска человеческих жертв и страданий государственные органы обязаны действовать самым срочным образом по получении любой информации, включая конфиденциальную информацию из секретных источников, которая не может быть раскрыта подозреваемому без создания угрозы для источника информации.

По делу имелась достоверная информация о том, что за несколько недель до ареста г-жи Мюррей два ее брата были осуждены в США в связи с закупкой оружия для Временной Ирландской республиканской армии (ИРА). Она подтвердила, что во время пребывания в США у нее были контакты с братьями. Обстоятельства дел осужденных братьев свидетельствовали о сотрудничестве с «надежными людьми», проживающими в Северной Ирландии.

Учитывая объем данных, полученных на исходной стадии, Суд посчитал, что имелось достаточно фактов и информации, дававших объективные основания подозревать госпожу Мюррей в преступном соучастии, выразившемся в сборе средств для Временной ИРА.

Таким образом, ходатайствуя об аресте конкретного лица, органы предварительного следствия обязаны представить данные, которые могли бы убедить суд, что лицо обоснованно подозревается в совершении конкретного преступления. К ним по действующему законодательству можно отнести предусмотренные ч. 1 ст. 91 УПК РФ сведения о том, что: это лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; потерпевшие или очевидцы указывают на данное лицо как на совершившее преступление; на этом лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления. Судье могут быть представлены и иные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления.

Причем на первоначальных этапах предварительного следствия эти данные далеко не всегда облечены в форму доказательств. По мере продвижения расследования суды вправе требовать от органов следствия все больший объем доказательств, свидетельствующих о причастности обвиняемого к совершению преступления. То есть с течением сроков предварительного следствия и сбора доказательств степень обоснованности подозрения должна возрастать.

До последнего времени не было ясности в том, какое решение должен принять судья, если подозреваемый по каким-либо причинам (например, вследствие болезни, преднамеренного уклонения от явки) не был доставлен в суд для рассмотрения вопроса об избрании меры пресечения.

В соответствии с действующим законодательством по результатам рассмотрения соответствующего ходатайства следователя судья выносит одно из следующих постановлений: 1) об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу; 2) об отказе в удовлетворении ходатайства; 3) о продлении срока задержания.

В то же время в соответствии с ч. 9 ст. 108 УПК РФ повторное обращение в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица по тому же уголовному делу после вынесения судьей постановления об отказе в избрании этой меры пресечения возможно лишь при возникновении новых обстоятельств, обосновывающих необходимость заключения лица под стражу.

Отказ в избрании меры пресечения в связи с тем, что подозреваемый не мог быть доставлен в суд, создавал бы препятствия для решения этого вопроса после устранения причин, препятствовавших участию подозреваемого в судебном заседании.

Поэтому в Постановлении № 22 (п. 9) дано разъяснение о том, что при невозможности рассмотрения ходатайства о применении к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу вследствие не доставления его в суд судья возвращает указанное ходатайство следователю, дознавателю без рассмотрения, о чем выносит постановление. Возвращение по этой причине материалов, подтверждающих обоснованность ходатайства, не препятствует последующему обращению в суд с таким ходатайством после создания условий для обеспечения участия подозреваемого, обвиняемого в судебном заседании.

Рассмотрение ходатайства о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отсутствие обвиняемого возможно только в случае объявления его в международный розыск. Судья при этом обязан обеспечить участие в судебном заседании защитника.

Европейский Суд по правам человека неоднократно признавал, что на начальных стадиях расследования и содержания под стражей для оценки опасности, что обвиняемый скроется от правосудия, важна и тяжесть предъявленных обвинений. В то же время тяжесть предъявленных обвинений сама по себе не может служить оправданием длительных периодов содержания под стражей.

Обоснованное подозрение, в том числе в совершении тяжкого преступления, не может оставаться единственным основанием для длительного содержания под стражей, для оценки опасности, что обвиняемый скроется от правосудия, важна и тяжесть предъявленных обвинений. В то же время тяжесть предъявленных обвинений сама по себе не может служить оправданием длительных периодов содержания под стражей.

Обоснованное подозрение, в том числе в совершении тяжкого преступления, не может оставаться единственным основанием для длительного содержания под стражей.

Должны существовать и иные обстоятельства, которые могли бы оправдать изоляцию лица от общества. К таким обстоятельствам, в частности, может относиться возможность того, что подозреваемый, обвиняемый или подсудимый могут продолжить преступную деятельность либо скрыться от предварительного следствия или суда либо сфальсифицировать доказательства по уголовному делу, вступить в сговор со свидетелями.

Так, рассматривая жалобу Р. А. Попкова, ЕСПЧ указал, что заявитель был задержан 15.05.2006. Хотя он отрицал какое-либо участие в преступной деятельности, Суд отметил, что свидетель опознал его в качестве одного из участников нападения. Поэтому Суд признал, что содержание заявителя под стражей было вызвано обоснованным подозрением в совершении преступления. Однако судебные инстанции не привели «относимые» и «достаточные» мотивы для обоснования длительных сроков содержания заявителя под стражей, в связи с чем Суд признал нарушенным предусмотренное право заявителя на судебное разбирательство в течение разумного срока.

При решении вопроса о продлении сроков ареста суды обязаны учитывать время, уже проведенное лицом под стражей. Требования п. 3

ст. 5 Конвенции, гласящего, что каждый задержанный или заключенный под стражу имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда, могут быть нарушены по истечении определенного времени, несмотря на наличие оснований, которые оправдывали первоначальное помещение лица под стражу. Наличие обоснованного подозрения в том, что лицо, содержащееся под стражей, совершило преступление, является обязательным условием для продления меры пресечения.

Однако по прошествии определенного времени это условие уже не является достаточным, даже если лицу предъявлено обвинение в совершении особо тяжкого преступления и имеются убедительные доказательства против него.

Судам нужно учитывать общее правило: чем дольше содержание под стражей, тем меньше оно может быть оправданно. Из этого правила все чаще исходят и российские суды, в том числе рассматривающие кассационные жалобы обвиняемых и подсудимых. Нередко отменяются судебные решения о продлении сроков ареста и при длительном рассмотрении дела судом.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении С., обвиняемой в получении взятки, была избрана 15.07.2007. Постановлением судьи Курского областного суда от 29.12.2008 срок содержания С. под стражей в очередной раз был продлен на 2 месяца, а всего до 20 месяцев, по 13.03.2009.

Отменяя это постановление, суд кассационной инстанции указал, что согласно п. 3 ст. 5 Конвенции каждое лицо, подвергнутое аресту, имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

Суд также обратил внимание на следующие обстоятельства. С. ранее не судима, имеет двоих детей, мать-инвалида второй группы, положительно характеризуется по месту работы, имеет постоянное место жительства. Уголовное дело состоит из восьми томов, по делу обвиняются два лица, одно из которых под стражей не содержится. Дело не представляет особой сложности.

Обвиняемая С. содержится под стражей более 18 месяцев, окончила ознакомление с материалами дела. Каких-либо мотивов того, что столь длительный срок содержания под стражей С. оправдан какими-либо исключительными обстоятельствами, в постановлении судьи не указано.

При таких обстоятельствах мера пресечения ей была заменена на залог.

В ряде правовых ситуаций уголовно-процессуальный закон не содержит ясных указаний относительно срока избранного в качестве меры пресечения заключения лица под стражей. Так, в соответствии с ч. 8. ст. 109 УПК РФ на стадии ознакомления участников процесса с материалами уголовного дела судья принимает решение о продлении срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд.

Принимая такие решения, суды первой инстанции во многих случаях не указывают срок, на который продлевается содержание под стражей. Суды вышестоящих инстанций в одних случаях оставляют такие решения без изменения, а в других – сами устанавливают срок содержания под стражей

либо заменяют его другой мерой пресечения.

Постановлением судьи Московского городского суда обвиняемому Ж. срок содержания под стражей был продлен до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления дела в суд. Судом кассационной инстанции это решение оставлено без изменения.

Аналогичное постановление судьи Кемеровского областного суда в отношении К. определением суда кассационной инстанции было изменено и дополнено указанием о продлении срока содержания под стражей на 3 месяца.

На наш взгляд, по аналогии со ст. 255 УПК РФ в ч. 8 ст. 109 Кодекса следовало бы установить возможность продления срока содержания под стражей для ознакомления с материалами дела каждый раз не более чем на 3 месяца.

Некоторыми практическими работниками высказывается мнение о том, что в соответствии с ч. 8 ст. 109 УПК РФ судья вправе вынести лишь одно из двух решений: о продлении действия меры пресечения в виде заключения под стражу на срок, указанный в ходатайстве следователя, либо об отказе в удовлетворении такого ходатайства. Поэтому суд не вправе входить в обсуждение вопроса об ограничении запрашиваемого следователем срока содержания под стражей, в частности соразмерности этого срока объему запланированных следственных действий.

На наш взгляд, такое мнение является весьма спорным.

ЕСПЧ неоднократно отмечал: если основания для содержания лица под стражей являются существенными и достаточными, власти также должны проявить «особое усердие» при производстве по делу.

Судебный контроль за организацией расследования, на наш взгляд, должен выражаться не только в санкционировании заключения лица под стражу при наличии определенных оснований и условий, но и в проверке того, насколько быстро и эффективно ведется расследование дела в отношении такого лица.

В ряде случаев судьи, удовлетворяя ходатайства органов предварительного расследования о продлении срока содержания под стражей, не подвергают оценке характер и эффективность производимых по делу следственных действий.

Г. обвинялся в совершении похищения человека и других преступлений. Он был задержан 30.07.2004. В последующем срок содержания под стражей неоднократно продлевался, до 21.10.2005.

Продлевая срок содержания Г. под стражей в очередной раз, судья Новосибирского областного суда сослался в том числе на необходимость выполнения следственных действий, направленных на окончание предварительного следствия, – ознакомление с материалами уголовного дела обвиняемых и потерпевших, выехавших в Азербайджан, и составление обвинительного заключения.

Однако судья не дал оценку тому факту, что по тем же основаниям срок содержания его под стражей продлевался неоднократно в общей сложности на срок более года, а указанные процессуальные действия так и остались невыполненными. Постановление судьи в кассационном порядке было отменено, а Г. была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде.

В других случаях судами определяется излишне продолжительный, ничем не оправданный срок содержания под стражей обвиняемого. М.знакомился с материалами дела с 17.03.2008г. по 01.07.2008г. Он приступил к повторному ознакомлению с материалами дела 13.08.2008г., производимому по указанию прокурора, выявившего нарушения при первоначальном выполнении ст. 217 УПК РФ, т. е. фактически продолжил знакомиться с материалами дела.

Постановлением судьи суда Еврейской автономной области от 22.08.2008 срок содержания под стражей М. для ознакомления с материалами дела был продлен еще на 6 месяцев. Судом кассационной инстанции этот срок был сокращен до 3 месяцев с учетом того, что уголовное дело состоит из девяти томов, по нему обвиняются три лица в совершении одного эпизода преступления (убийства). С учетом объема и сложности данного дела продление срока содержания М. под стражей на 6 месяцев являлось чрезмерно продолжительным.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, что судам необходимо принимать меры, побуждающие органы предварительного следствия повышать эффективность расследования.

При разрешении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей судам следует выяснять обоснованность утверждений органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования по объективным причинам. Если ходатайство о продлении срока содержания под стражей возбуждается перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения тех же следственных действий, на которые указывал следователь (дознаватель) в предыдущих ходатайствах, надлежит устанавливать, по каким причинам они не были произведены.

Если же при рассмотрении такого ходатайства будет выявлено, что необходимые следственные действия не были произведены из-за неэффективной организации предварительного расследования, суду необходимо реагировать на выявленные нарушения.

Эта реакция, на наш взгляд, может быть выражена тремя способами: путем вынесения частных постановлений при удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей; продления действия заключения под стражу на меньший срок, нежели запрашивает следователь; применением другой меры пресечения и освобождения лица из-под стражи.

2.2 Спорные вопросы в практике применения меры пресечения в виде заключения под стражу

В преамбуле Меморандума Комитета министров от 12.02.2007 «Содержание под стражей в Российской Федерации: меры по исполнению постановлений Европейского Суда по правам человека» (далее – Меморандум) необходимость подготовки данного документа обосновывалась продолжающимися нарушениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее – Конвенция) судьями и прокурорами «в результате чрезмерного количества случаев применения меры пресечения в виде заключения под стражу без достаточных обоснований».

Актуальность рекомендаций, содержащихся в Меморандуме, и своевременность разъяснений Пленума ВС РФ по вопросам применения судами меры пресечения в виде заключения под стражу очевидна, особенно если учесть высокий процент удовлетворенных ходатайств о заключении под стражу и продления срока содержания под стражей. Соответствующие показатели как в целом по России, так и по отдельным регионам приближаются к 100%.

Так, в справке судебной коллегии по уголовным делам Челябинского областного суда по результатам изучения рассмотрения судами Челябинской области в I полугодии 2009 г. ходатайств об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу отмечается, что в указанный период такого рода ходатайства суды удовлетворяли в 96% случаев.

Думается, улучшению ситуации при рассмотрении ходатайств следователей (дознавателей) об избрании или изменении меры пресечения, продления срока содержания под стражей будет способствовать Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.10.2009 №22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» (далее – Постановление № 22).

В нем впервые с момента действия УПК РФ выражена позиция ВС РФ по ряду сложных вопросов право применения. ВС РФ указал, в частности, на следующие моменты:

отсутствие документов, удостоверяющих личность подозреваемого или обвиняемого при рассмотрении ходатайства о применении меры пресечения, не может само по себе служить основанием для отказа в удовлетворении такого ходатайства (п. 11Постановления № 22);

содержащийся в ч. 4 ст. 108 УПК РФ перечень лиц, которые имеют право участвовать в судебном заседании, не является исчерпывающим (п. 15);

)в случае отказа суда в удовлетворении ходатайства о применении меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемый или обвиняемый подлежит немедленному освобождению из-под стражи вне зависимости от истечения 48 часов с момента задержания (абз, 2 п. 19).

Между тем некоторые вопросы, о которых речь пойдет ниже, к сожалению, не были разрешены в указанном Постановлении, Как представляется, это обстоятельство, может создать определенные трудности для выполнения Российской Федерацией содержащихся в Меморандуме предложений по принятию дальнейших мер по обеспечению выполнения требований ст. 5 Конвенции при решении вопросов, связанных с применением меры пресечения в виде заключения под стражу.

В п. 10 Постановления №22 отмечается, что к ходатайству о применении меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 3 ст. 108 УПК РФ) следует прилагать в том числе «материалы о причастности лица к преступлению». Данное разъяснение нацелено на то, чтобы обоснованность подозрения и обвинения при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу была под контролем судьи.

Соответствующие указания впервые содержатся непосредственно в п. 2 Постановления № 22, где обращено внимание судей на необходимость «в каждом конкретном случае проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершению преступления». При этом ВС РФ отмечает, что обоснованное подозрение «предполагает наличие достаточных данных о том, что соответствующее лицо могло совершить это преступление, в том числе указанных в статье 91 УПК РФ».

В абз. 1 п. 19 Постановления № 22 также обращается внимание судов на то, что в постановлении о рассмотрении ходатайства в порядке ст. 108 УПК РФ необходимо дать оценку следующим обстоятельствам:

обоснованности выдвинутого против лица подозрения, а также наличию оснований и соблюдению порядка задержания подозреваемого(ст. 91, 92 УПК РФ);

соблюдению порядка привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, регламентированного главой 23 УПК РФ;

достаточности данных об имевшем место событии преступления о причастности к нему подозреваемого).

В абз. 2 п. 21 Постановления № 22 отмечено, что в решении о применении заключения под стражу в качестве меры пресечения либо о продлении срока содержания под стражей должны быть отражены исследованные в судебном заседании конкретные обстоятельства вне зависимости от того, на какой стадии судопроизводства и в какой форме оно принимается (как отдельное постановление (определение) или как составная часть постановления (определения) по иным вопросам).

Между тем в Постановлении не разъясняется, в какой форме или каким образом должно осуществляться исследование конкретных обстоятельств в судебном заседании и каковы пределы исследования на данной стадии.

Если же обратиться непосредственно к норме ч. 6 ст. 108 УПК РФ, определяющей процедуру рассмотрения судьей ходатайства о заключении под стражу, то в ней отсутствует указание на обязательное исследование в судебном заседании каких-либо обстоятельств или доказательств при рассмотрении данного ходатайства.

В п. 17 Постановления имеется разъяснение, касающееся процедуры рассмотрения судом ходатайства о заключении под стражу, однако оно сводится к тому, что рассмотрение такого рода ходатайств проводится в открытом судебном заседании, за исключением случаев, указанных в ч. 2 ст. 241 УПК РФ.

Вопрос о том, что в данном случае входит в понятие «исследование обстоятельств и доказательств», ни в одном постановлении ВС РФ не разъясняется. Предположим, под исследованием понимается оглашение (прочтение вслух) показаний допрошенных лиц на предварительном следствии, ксерокопии допросов которых представлены в суд, а также других материалов. Но в таком случае для чего это делать, если доказательства о причастности лица к совершению инкриминируемого преступления с точки зрения их достоверности на данной стадии процесса не рассматриваются (п. 19 постановления № 22). К тому же закон разрешает оглашать показания подсудимого, свидетеля и потерпевшего лишь при наличии для этого оснований (ст. 276, 281 УПК РФ).

Если под исследованием понимать лишь механическое перечисление в протоколе судебного заседания наименований представленных следователем материалов, также возникает вопрос о целесообразности такого исследования.

Как представляется, законодатель не требует при рассмотрении ходатайств какого-либо исследования этих материалов (их читки, механического перечисления и т. п.). В соответствии с ч. 6 ст. 108 УПК РФ прокурор либо по его поручению лицо, возбудившее ходатайство, должно обосновать его, после чего заслушиваются другие лица, явившиеся в судебное заседание. Иных процедурных требований, закрепляющих необходимость исследования представленных материалов, в законе нет.

Позиция вышестоящих судебных инстанций относительно необходимости ведения протокола судебного заседания, судя по некоторым решениям, также не основана на прямом требовании ст. 108, 109 УПК РФ. К сожалению, в Постановлении № 22 данный вопрос также не разъясняется.

Если обратиться к нормам УПК РФ, то ведение протокола судебного заседания предусмотрено при производстве в суде первой инстанции после поступления в суд уголовного дела с обвинительным заключением (обвинительным актом). Именно для этой стадии процесса определены общие условия судебного разбирательства (гл. 35 УПК РФ), где закреплено требование о ведении протокола судебного заседания (ст. 259 УПК РФ).

Если же имеются какие-либо особенности производства по отдельным категориям уголовных дел, то в соответствующих главах УПК РФ (41, 44, 50, 51 и др.) указывается на применение правил раздела IX, в котором регламентируется процедура производства в суде первой инстанции, а значит, обязательное ведение протокола. В ст. 108, 109 УПК РФ ссылки на применение норм раздела IX отсутствуют, а применение аналогии возможно, но не обязательно. Таким образом, отсутствие протокола не является нарушением требований уголовно-процессуального закона и, конечно, не может служить препятствием для рассмотрения материала вышестоящей инстанцией.

Как показывает анализ практики, единый подход по этим вопросам у судов отсутствует. В материале о продлении срока содержания под стражей в отношении Щ., поступившем в Челябинский областной суд из Троицкого районного суда, отсутствовал протокол судебного заседания. Данное нарушение требований уголовно-процессуального закона было признано областным судом грубым и препятствующим рассмотрению материала в кассационном порядке. В связи с этим материал был снят с кассационного рассмотрения и возвращен в районный суд, а в отношении судьи С. было вынесено частное определение.

Почему отсутствие протокола судебного заседания судебная коллегия признала грубым нарушением требований уголовно-процессуального закона, непонятно. В определении об этом не сказано. Если обратиться к закону, то требование о ведении протокола судебного заседания при рассмотрении такого рода вопросов (ст. 108, 109 УПК РФ) в нем отсутствует.

Остается неясным и то, почему упомянутое нарушение, даже при признании его грубым, препятствовало рассмотрению материала в кассационном порядке. Ведь такое нарушение закона, как отсутствие протокола судебного заседания, невозможно устранить посредством возвращения материала в районный суд.

В качестве примера другого подхода (как представляется, более правильного, если признать, что ведение протокола обязательно для рассмотрения материала кассационной инстанцией) можно привести решение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ.

В Постановлении № 22 остался без разрешения и еще один важный вопрос. Он касается действий судьи в случае установления в судебном заседании того факта, что права задержанного лица на освобождение (ч. 2 ст. 94 УПК РФ) были нарушены, и, хотя он по истечении 48 часов с момента задержания подлежал освобождению, данные требования закона дознавателем и следователем выполнены не были.

Безусловно, соответствующее разъяснение Пленума ВС РФ способствовало бы искоренению в судебной практике «стереотипного и упрощенного подхода» к вопросам содержания под стражей, и у судей был бы ориентир для принятия решения в очень непростой ситуации.

Допустим, в ходе судебного заседания установлено, что подозреваемый фактически был задержан 10.11.2009г. в 12.00, следователем составлен протокол задержания 11.11.2009г. в 18.00, а в суд ходатайство с материалами были представлены 13.11.2009г. в 14.00. Как должен поступить судья в этом случае? Не рассматривать ходатайство об избрании меры пресечения в отношении такого лица и немедленно освободить его? Или все же рассматривать ходатайство по существу?

В абз. 1 п. 19 Постановления № 22 указывается, что в постановлении о рассмотрении ходатайства в порядке ст. 108 УПК РФ суду следует дать оценку наличию оснований и соблюдению порядка задержания подозреваемого. Однако о том, каковы должны быть действия судьи при выявлении факта нарушения прав задержанного (как при рассмотрении

ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, так и при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей, а также поступлении дела в суд с обвинительным заключением (актом) с нарушением сроков содержания арестованного лица либо за день-два до истечения такого срока), в Постановлении не указывается.

В абз. 1 п. 20 Постановления № 22 указывается на обязанность суда при принятии к производству уголовного дела, по которому обвиняемый содержится под стражей, проверить «истек ли установленный ранее принятым судебным решением срок содержания под стражей». Кроме того, дано разъяснение, что решение о заключении обвиняемого под стражу или о продлении срока его содержания под стражей, принятое на стадии предварительного расследования, сохраняет свою силу после окончания дознания или предварительного следствия и направления уголовного дела в суд только в течение срока, на который данная мера пресечения была установлена (абз. 2 п. 20 Постановления № 22). Однако никаких рекомендаций о том, как поступить судье при установлении факта истечения срока содержания обвиняемого под стражей, в Постановлении не дается.

В завершение хотелось бы еще раз подчеркнуть, что принципиальное и авторитетное мнение Верховного Суда РФ с рекомендациями по вопросам, затронутым в данном параграфе, сыграло бы положительную роль в выполнении предложений Меморандума, в которых первой (среди прочих) причиной нарушений Конвенции названо несоблюдение установленных законодательством РФ сроков содержания под стражей и рассмотрения ходатайств об освобождении из-под стражи.

.3 О необходимости разработки новых мер пресечения альтернативных заключению под стражу

Известно, что заключение под стражу является самой радикальной из всех мер пресечения, предусмотренных УПК РФ. В результате ее применения лица, привлекаемые к уголовной ответственности, лишаются свободы и не в состоянии скрыться от следствия или суда либо продолжать заниматься преступной деятельностью, а также воспрепятствовать производству по делу. Для органов, ведущих уголовный процесс, такие лица находятся, что называется, «под рукой». Их, как правило, беспрепятственно можно доставить к назначенному времени и в установленное место для производства следственных и иных процессуальных действий. Тем самым при применении заключения под стражу достигаются определенные цели. Однако последствиями избрания этой меры пресечения нередко является изменение показаний со стороны лиц, содержащихся под стражей, а то и сговор в их показаниях (если под стражей находятся соучастники преступления).

Заключенные под стражу чаще подвержены инфекционным и другим заболеваниям и даже умирают в стенах ИВС и СИЗО, не дождавшись приговора суда. Пагубно отражается заключение под стражу на несовершеннолетних, усваивающих традиции и привычки преступного мира. Финансирование мест содержания под стражей огромным бременем ложится на федеральный бюджет. Известно, что Европейский суд по правам человека присуждает немалые суммы компенсаций в пользу лиц, незаконно и необоснованно содержащихся под стражей в российских ИВС и СИЗО. Кроме того, в юридической литературе отмечается, что «большая часть подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых применялась мера пресечения в виде заключения под стражу, впоследствии по приговору суда направляются для отбывания наказания в исправительные учреждения, условия содержания в которых значительно гуманнее».

Таким образом, общество и государство в прямом и переносном смысле платят слишком высокую цену за последствия применения этой меры пресечения. Хотя возможно, что для некоторых категорий лиц, представляющих особую опасность для окружающих, заключение под стражу иногда может быть оправданным.

Между тем, исходя из смысла положений ч. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый задержанный или заключенный под стражу имеет право на освобождение до суда. Нахождение на свободе лица, привлекаемого к уголовной ответственности, может означать также и соблюдение требований принципа презумпции невиновности. По мнению М. де Силь-виа, «п. 3 ст. 5 Конвенции утверждает великий принцип: свобода – правило, лишение свободы до вынесения судебного решения – строго регламентируемое исключение. Речь идет об основополагающем принципе всякого уголовного процесса, так как до вынесения обвинительного приговора индивид считается невиновным». Право находиться на свободе при соблюдении определенных обязательств предусматривается конституциями ряда стран мира.

Так, в Конституции Королевства Дания указано, что, «если лицо, взятое под стражу, не может быть незамедлительно освобождено, судья должен дать мотивированное заключение в судебном приказе, который должен быть принят как можно быстрее, но не позднее трех дней, о том, что лицо подвергается тюремному заключению либо освобождается от тюремного заключения под залог на условиях и в размере, установленных в судебном приказе».

Таким образом, помимо того что лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, имеет конституционное право находиться на свободе при условии внесения им залога, реализация этого права обеспечивается судом. Тем самым именно на суд возлагается обязанность решить вопрос о лишении свободы задержанного (арестованного) лица, что может свидетельствовать о приоритете прав и свобод человека и гражданина. О важности обеспечения этого права говорится и в п. «е» ст. 11 Конституционного акта Канады 1982 г., который устанавливает, что «каждый обвиняемый в совершении какого-либо преступления имеет право не быть лишенным без обоснованной причины права находиться на свободе под залог разумного размера». Указанные нормы означают, что конституционное право на свободу не может быть ограничено, если не будут соблюдены гарантии, предусмотренные Конституцией.

Если же обратиться к ч. 1 ст. 22 Конституции РФ, то здесь указано, что каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. В свою очередь, это, как представляется, предполагает возможность нахождения на свободе лица, привлекаемого к уголовной ответственности, что должно найти отражение в отраслевом законодательстве Российской Федерации. Однако в уголовно-процессуальном законодательстве РФ не содержится принципа о праве каждого на свободу. В УПК РФ имеется принцип неприкосновенности личности, который по своему содержанию может отличаться от принципа права каждого на свободу.

С 1 июля 2002 г. заключение под стражу в Российской Федерации происходит на основании решения суда. В юридической литературе отмечается, что «судебный порядок избрания этой меры пресечения и ее продление – существенное достижение российской судебной реформы. Суд в большей мере может обеспечить соблюдение законных интересов личности, подвергаемой аресту, чем прокурор, выполняющий по новому УПК только обвинительную функцию».

Однако хотя порядок заключения под стражу изменился, тем не менее практика свидетельствует, что применение этой меры пресечения в ряде случаев не вызывалось необходимостью. Генеральный прокурор РФ Ю. Я. Чайка в ежегодном докладе в Совете Федерации отметил, что в 2008 г. через содержание в камерах следственных изоляторов прошло 75 тыс. человек, которые впоследствии были оправданы. По его мнению, необходимо использовать до суда иные меры пресечения.

В УПК РФ, кроме заключения под стражу, содержатся и другие меры пресечения. В частности, подписка о невыезде, залог, домашний арест, личное поручительство. В части 1 ст. 108 УПК РФ говорится о применении заключения под стражу при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. Практика показывает, что в ряде случаев сразу действительно невозможно избрать более мягкую меру пресечения, чем заключение под стражу, вследствие, например, недостаточности информации о лице, привлекаемом к уголовной ответственности, возникающих сложностях при квалификации преступного деяния и т. д. Однако речь идет о мерах пресечения, являющихся альтернативными по отношению к заключению под стражу.

Как представляется, в сравнении с мерой пресечения заключение под стражу, все остальные меры пресечения, содержащиеся в УПК РФ, могут выступать в качестве более мягких. Однако не все более мягкие меры пресечения одновременно могут претендовать на роль именно альтернативных мер пресечения.

Под словом «альтернатива» в Толковом словаре русского языка С. И. Ожегова понимается необходимость выбора одного из двух единственно возможных решений. Таким образом, для меры пресечения в виде заключения под стражу в законодательстве должны быть предусмотрены альтернативные меры пресечения.

Некоторые возможности для избрания, как представляется, альтернативных по отношению к заключению под стражу мер пресечения содержит ч. 71 ст. 108 УПК РФ, в которой говорится, что «при отказе в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении подсудимого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу судья по собственной инициативе вправе, при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК РФ, избрать в отношении подозреваемого или обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста». Однако на практике такие случаи применения мер пресечения, альтернативных заключению под стражу в порядке, предусмотренном ч. 71 ст. 108 УПК РФ, встречаются крайне редко. Обусловлено это, как представляется, возложением на суд права по собственной инициативе избирать меру пресечения в ходе досудебного производства. На это же обстоятельство обращается внимание в юридической литературе, что «данное положение уголовно-процессуального закона представляется весьма спорным, поскольку определение вида меры пресечения и ее избрание функцией суда не является».

Между тем в законе не говорится, что домашний арест или залог в такой ситуации могли бы избираться судом по ходатайству сторон или одной из них, что, как представляется, в большей степени соответствовало бы принципу состязательности.

Кроме того, следует обратить внимание и на следующее положение. В части 71 ст. 108 УПК РФ установлена возможность избрания меры пресечения в виде залога или домашнего ареста вместо заключения под стражу при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК РФ. Однако, как представляется, для избрания меры пресечения в виде залога или домашнего ареста необходимы также и другие основания, наличие которых даст возможность избрать залог или домашний арест вместо заключения под стражу. Если обратиться к зарубежному, уголовно-процессуальному законодательству, то, например, в уголовно-процессуальном законе Латвийской Республики имеется ст. 275, называющаяся «Замена заключения под стражу денежным залогом». В части 1 этой статьи говорится следующее: «Если следственный судья устанавливает, что имеется указанное в ст. 272 УПК основание для применения заключения под стражу, однако наличествуют также обстоятельства, свидетельствующие о возможности применения денежного залога, и об этом ходатайствует лицо, осуществляющее защиту, судья может установить срок заключения под стражу – 1 месяц, одновременно определив, что заключение под стражу может быть отменено, если лицо за это время уплатит установленный судьей денежный залог».

Таким образом, для избрания меры пресечения, альтернативной заключению под стражу, требуются определенные основания. В то же время при отграничении альтернативных мер пресечения от более мягких по отношению к заключению под стражу следует иметь в виду характер и объем правоограничений, устанавливаемых при избрании той или иной меры пресечения.

Известно, что избрание меры пресечения в виде заключения под стражу сопровождается таким объемом и характером правоограничений, которые при применении других мер пресечения не возникают. Поэтому если применение какой-либо меры пресечения, не являющейся заключением под стражу, может привести к такому же или аналогичному количеству правоограничений, какие имеют место при применении заключения под стражу, то в этом случае, как представляется, можно говорить об альтернативных мерах пресечения. Однако чтобы привлекаемое к уголовной ответственности лицо не лишалось свободы, а могло бы быть ограничено в свободе, как это происходит, например, при применении домашнего ареста. Не исключено, что альтернативные меры пресечения могут быть усовершенствованы в таком направлении, чтобы по своему характеру и объему правоограничения, устанавливаемые при избрании этих мер пресечения, приближались бы к правоограничениям, устанавливаемым при заключении под стражу.

Касаясь совершенствования имеющихся мер пресечения, можно было бы пойти по пути их комбинирования. Так, в литературе говорится о возможности применения меры пресечения вкупе с другой мерой процессуального принуждения либо применения совокупности нескольких мер пресечения.

При этом, как представляется, точнее было бы говорить о совокупности применения правоограничений, устанавливаемых при избрании той или иной меры пресечения. Например, при правоограничениях, устанавливаемых при домашнем аресте, можно было бы одновременно применять также и правоограничения, устанавливаемые при избрании залога.

Не исключено, что при избрании комбинированных мер пресечения стало бы возможным использовать и новые меры пресечения, если, разумеется, они будут введены в УПК РФ; например, электронное наблюдение. Электронное наблюдение включает в себя принудительное одевание на какие-либо части тела гражданина, привлекаемого к уголовной ответственности, электронных браслетов и осуществление контроля за их применением.

Следует сказать, что в настоящее время в Российской Федерации идет эксперимент по внедрению электронного наблюдения в отношении осужденных, однако электронное наблюдение могло бы применяться и в отношении подозреваемых и обвиняемых в качестве меры пресечения.

В юридической литературе отмечается что «научно-техническая революция создала возможность еще одной альтернативы заключению под стражу до суда – обвиняемого обязывают постоянно быть на «электронной привязи», то есть носить на себе электронное устройство, которое передает сигнал в полицию о местонахождении лица в каждый данный момент времени, и если с устройством манипулируют, оно передает сигнал в полицию о том, что обвиняемый, возможно, пытается скрыться от правосудия».

Электронное наблюдение, может быть, следует рассматривать как альтернативу заключению под стражу. Хотя электронное наблюдение могло бы применяться как самостоятельно, так и с другими мерами пресечения, например с домашним арестом. Так, в ст. 163 УПК Азербайджанской Республики указано, что «домашний арест может сопровождаться следующими мерами, применяемыми раздельно либо в порядке их допустимой совокупности, в частности, возложением обязанности применения электронных контрольных средств, их ношения и обслуживания работы этих средств».

Как представляется, одновременное применение нескольких мер пресечения и тем более электронного наблюдения может выступить реальной альтернативой заключению под стражу.

Применяются одновременно такие меры пресечения, как, например, домашний арест, залог и электронное наблюдение, что имеет место в США. Одновременное (комбинированное) применение нескольких мер пресечения еще в большей степени даст возможность увеличить объем правоограничений, устанавливаемых в отношении лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, и может выступить новой мерой пресечения, альтернативной по отношению к заключению под стражу. При этом санкционирование мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, следует возложить на суд, так как к компетенции суда должно быть отнесено установление правоограничений в отношении лиц, привлекаемых к уголовной ответственности.

Как представляется, если будут разработаны меры пресечения, альтернативные заключению под стражу, то они могли бы избираться как в порядке замены заключению под стражу, так и самостоятельно.

Таким образом, введение новых мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, могло бы в большей степени реализовать поставленные перед УПК РФ задачи- обеспечить охрану прав и свобод лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, и сократить издержки, возникающие при применении мер процессуального принуждения.

Заключение

По результатам проведенного нами исследования правового регулирования заключения под стражу в качестве меры пресечения мы пришли к следующим выводам:

Заключение под стражу можно определить как меру пресечения, применяемую на основании судебного решения в отношении обвиняемого (в исключительных случаях подозреваемого) и заключающуюся в изоляции лица и помещении его в специально предназначенное для этого учреждение в предусмотренном законом порядке с тем, чтобы он не скрылся от дознания, предварительного следствия или суда, не смог продолжить заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также для обеспечения исполнения приговора.

Общими основаниями для применения меры пресечения в виде заключения под стражу являются: 1)наличие возбужденного уголовного дела по факту совершения преступления, за которое лицо подвергается мере пресечения; 2) предъявление обвинения данному лицу в совершении преступления; 3) в исключительных случаях наличие обоснованных подозрений в отношении данного лица в совершении преступления

Специальными основаниями для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу (как и любой другой меры пресечения) являются:

) наличие достаточных доказательств, указывающих на то, что обвиняемый (в исключительных случаях – подозреваемый):

может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда;

может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу;

может продолжать заниматься преступной деятельностью (ч. 1 ст. 97 УПК);

) необходимость обеспечения исполнения приговора (ч. 2 ст. 97 УПК).

К условиям избрания условия данной меры пресечения необходимо отнести: 1) заключение под стражу избирается только по судебному решению;

) данная мера пресечения избирается при невозможности применения другой, более мягкой меры пресечения

) наличие обвинения (подозрения) в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более 2 лет. И лишь в исключительных случаях, при наличии указанных в законе обстоятельств, эта мера пресечения может быть избрана при совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет (ч. 1 ст. 108 УПК РФ)

) к несовершеннолетнему подозреваемому или обвиняемому заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено только в том случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ч. 2 ст. 108 УПК РФ. В отношении несовершеннолетнего подозреваемою или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести, за которое УК РФ предусмотрено наказание до 5 лет лишения свободы, эта мера пресечения может быть избрана лишь в исключительных случаях;

) наличие особенностей заключения под стражу отдельных категорий лиц.

Органами предварительного расследования, прокуратурой и судами не в полной мере выполняются требования уголовно-процессуального законодательства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и учитываются разъяснения, содержащиеся в Постановлениях Пленума ВС РФ от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних».

Указанное влечет за собой грубое нарушение прав лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. Поэтому недопустим формальный подход к решению вопроса об избрании указанной меры пресечения. Следует повысить требования к предоставляемым с ходатайствами материалам, касающимся сведений о личности.

Необходимо предусмотреть возможность вынесения заочного судебного решения о заключении под стражу объявленного в федеральный розыск подозреваемого, обвиняемого с предоставлением ему права предстать в течение 48 часов после задержания перед судом, принявшим это решение. При невозможности доставления в данный суд в указанный срок задержанный подозреваемый, обвиняемый должен быть не позднее 48 часов доставлен к ближайшему (к месту задержания) судье, который принимает решение об оставлении постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу без изменения или об отмене данной меры пресечения. При несогласии с решением судьи по месту задержания об оставлении под стражей подозреваемый, обвиняемый после его этапирования к месту производства расследования имеет право незамедлительно (в течение 48 часов) предстать перед судом, вынесшим заочное решение на заключение данного лица под стражу.

Сроки содержания под стражей по УПК РФ остаются неопределенно длинными и противоречат международно-правовым началам уголовного судопроизводства в части «разумности». Полагаем, что предельный срок содержания под стражей не должен превышать двенадцати месяцев, а продление срока содержания под стражей ввиду необходимости ознакомления с материалами уголовного дела должно быть обусловлено только инициативой самого обвиняемого.

Зачастую, на практике возникают спорные вопросы применения меры пресечения в виде заключения под стражу, которые необходимо решать с помощью разработки новых мер пресечения альтернативных заключению под стражу.

Список использованной литературы

Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993г. // СПС «Гарант»

Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18.12.2001г. №174 // СПС «Гарант»

Уголовно-исполнительный кодекс РФ от 03.01.1997г. №1 // СПС «Гарант»

Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996г. № 63 // СПС «Гарант»

Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 6 сентября 2007 г. № 136 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия».

Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 6 сентября 2007 г. № 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания».

Постановление Конституционного Суда РФ от 14 марта 2002 г. № 6-П «О проверке конституционности статей 90, 96, 122 и 216 УПК РСФСР в связи с жалобами граждан С.С. Маленкина, Р.Н. Мартынова и С.В. Пустовалова» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2002г. № 3.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» // Практика применения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: практ. пособие / под. ред В.П. Верина. – М.: Юрайиздат, 2007.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» // Практика применения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: практ. пособие / под. ред В.П. Верина. – М.: Юрайиздат, 2007.

Меморандум Комитета министров Совета Европы от 12.02.2007. Содержание под стражей в Российской Федерации: меры по исполнению постановлений Европейского Суда по правам человека // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2007. № 5.

Арабули Д.Т. Обоснование судебного решения о заключении под стражу: нормативные установления и практика их применения в России и за рубежом // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2009г. № 1.

Буланова Н.В. Заключение под стражу при предварительном расследовании преступлений. – М., 2005г.

Добровольская С. Юридически – безупречно, фактически – беззаконно. О судебном контроле за арестом и содержанием под стражей // Новая адвокатская газета. 2008г. Ноябрь. № 21(038).

Карцева И.И. К вопросу о классификации оснований избрания меры пресечения в виде заключения под стражу // Общество и право. 2008г. №3.

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации В.И.Радченко. – М.: 2007г.

Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева; – М.: Спарк, 2008г.

Червоткин А.С. «Законность и обоснованность заключения под стражу : анализ российской и международной практики» //Уголовный процесс №2 2021г.

Метелький П.С. «Спорные вопросы в практике применения меры пресечения в виде заключения под стражу» //Уголовный процесс №6 2021г.

Рябцевич О.И. «Заключение под стражу» //Закон №11 2009г.

Карцев А.В. « К вопросу о процессуальной форме и содержании института задержания лица по подозрению в совершении преступления.» //Уголовное судопроизводство №2 2006г.

Руднев В.И. «О необходимости разработки новых мер пресечения альтернативных заключению под стражу»//Журнал российского права №6 2009г.

Манова Н.С., УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС. Учебник для вузов -М 2021г.,

Рыжаков А.П., Уголовный процесс, Учебник для вузов -М 2007г.

Обзор кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2008 год // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 7.