Реферат: Урбанизация и заселенность территории – НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА

                                                                      
УРБАНИЗАЦИЯ( 1 ЧАСТЬ )

Поразительна судьба терминов
“урбанизация” и “экология”. Возникнув почти одновременно в
70-е годы XIX в., они вплоть до 60-х годов двадцатого столетия имели узко
профессиональное и сугубо научное значение. Ныне эти понятия получили самое
широкое распространение и общественно-политическое звучание.

Современная урбанизация сопровождается
ухудшением состояния городской окружающей среды, особенно в развивающихся
странах. В них оно стало угрожающим для здоровья населения, стало тормозом
преодоления хозяйственной отсталости. В городах развивающихся стран
переплетаются проявления и последствия ряда кризисов, оказывающих пагубное
воздействие на все стороны их жизни. К числу этих кризисов относятся
продолжающийся в развивающихся странах “демографический взрыв”, голод
и недоедание значительной части их населения, вызывающее “ухудшение
качества человеческого потенциала”. Особенно неблагополучно состояние
окружающей среды в городах в крупнейших центрах с населением свыше 250 тыс.
жителей. Именно эти города растут особенно быстро, увеличивая свое население
примерно на 10% в год. Происходит разрушительное нарушение экологического
равновесия в крупнейших и крупных центрах всех регионов и стран “третьего
мира”.

Взаимосвязь урбанизации и состояния окружающей
природной среды обусловлена рядом факторов в сложной системе
социально-экономического развития и взаимодействия общества и природы.
Понимание общих и конкретных особенностей состояния окружающей природной среды
в городах развивающихся стран важно для выработки долгосрочной стратегии
международного сотрудничества в области глобальных проблем населения и
окружающей среды. Крупные и крупнейшие центры стали средоточием большинства
глобальных проблем человечества. Именно они оказывают наиболее масштабное
воздействие на состояние окружающей среды на обширных пространствах.

Длительное время термин
“урбанизация” означал, прежде всего, рост численности городского
населения и значения городов. Еще сравнительно недавно в развивающихся странах
урбанизация нередко трактовалась как рост, застройка и реконструкция тех или
иных частей городов. Современная трактовка урбанизации не может
абстрагироваться от природной и экологической ситуации. Урбанизация создает
относительно ограниченные площади (“специфические пространства”)
особенно интенсивного взаимодействия населения, общества, хозяйства и природы.
Города и их природная среда образуют определенную целостность.

С начала 70-х годов во многих
правительственных документах в развивающихся странах отмечается важность учета
как природных, так и социальных условий при анализе конкретных состояний
окружающей среды в городах. Констатируется растущая зависимость качества
природной окружающей среды от характера социально-экономического развития,
использования ресурсов и территории, деятельности международных корпораций.

В развивающихся странах растет понимание
необходимости рассмотрения производства и общественного прогресса в общем
контексте функционирования сложных эколого-экономических систем, в особенности
в городах. Но именно в городах в развивающихся странах экологическая
инфраструктура не соответствует потребностям улучшения состояния окружающей
среды.

Еще сравнительно недавно, в 60-е и 70-е годы
было распространено мнение о том, что проблемы окружающей среды (в том числе в
городах) характерны лишь для промышленно развитых стран. Перелом в подходах к
проблемам состояния и качества окружающей природной среды в развивающихся
странах наступил в начале 70-х годов. В 1972 г. Стокгольмская конференция ООН
по проблемам среды охарактеризовала экологическое состояние в городах в числе
наиболее кризисных проблем группы развивающихся стран. И если применительно к
индустриальным странам состояние окружающей среды расценивается как своего рода
“плата за развитие”, прогресс и комфорт, то в развивающихся странах
кризисные экологические ситуации обусловлены хозяйственной отсталостью.

Среди факторов, определяющих состояние и
качество окружающей природной среды в городах развивающихся стран, отметим
наиболее важные: неупорядоченная и неконтролируемая урбанизация в условиях
хозяйственной слабо развитости; “городской взрыв”, выражающийся,
прежде всего, в опережающих темпах роста крупнейших и крупных центров; отсутствие
необходимых финансовых и технических средств; недостаточный уровень общей
образованности основной массы населения; не разработанность политики городского
развития; ограниченность экологического законодательства. Неблагоприятно влияют
и такие обстоятельства, как хаотичность городской застройки, огромная
скученность населения как в центральных, так и в периферийных частях городов,
ограниченность комплексного городского планирования и законодательного
регулирования ( что присуще большинству развивающихся стран). Весьма часты
случаи непосредственного соседства застроенных и густозаселенных жилых районов
и промышленных предприятий с устаревшей технологией и без очистных сооружений.
Это еще более ухудшает состояние окружающей среды в городах. Состояние окружающей
природной среды в городах развивающихся стран представляет “вызов их
устойчивому развитию”.

Для развивающихся стран особенно неправомерен
тезис о “нулевом варианте” экономического роста . Тезис “назад к
природе”, как отмечал академик С.С.Шварц, всегда был по существу
реакционен, а в настоящее время он и антинаучен.

Ларс П.Людвигсен, руководитель проекта Центра
ООН по населенным пунктам (“Хабитат”), отмечал, что именно в
крупнейших городах в развивающихся странах происходит наиболее серьезное и
опасное снижение “ресурсов жизнеобеспечения”. Это приводит к
ухудшению состояния здоровья населения и подрывает основы устойчивого развития.
Социально-экономическая отсталость развивающихся стран, бедность основной массы
их населения представляют серьезнейшую преграду для решения экологических
проблем городов в развивающихся странах. Американские ученые П.Ревелль и
Ч.Ревелль так характеризуют связь экологии, уровня социально-экономического
развития и благосостояния населения: “Только сытые, хорошо одетые и
образованные люди могут позволить себе роскошь жить в чистой окружающей
среде”.

Характер урбанизации в развивающихся
странах

“Третий мир” становится все более
урбанизированным, ареной продолжающейся “городской революции”. Это во
многом определяет наиболее важные направления социально-экономического
прогресса развивающихся стран. В 1950 г. доля горожан в общей численности их
населения составляла 19%-20%, а к 1990 г. она выросла до 38%- 40%. К 2000 г.
этот показатель достигнет 45% или даже больше. В 2000 г. в 65 развивающихся
странах городским будет свыше 2/3 всего населения, а в 15 наиболее
индустриальных уровень урбанизации превысит 80%.

Все больше ведущих центров в развивающихся
странах выходит в число крупнейших городов мира. В 1950 г. среди 10 из них в
развивающихся странах было лишь два таких центра – Буэнос-Айрес и Калькутта. В
2000 г. их будет уже 7 и среди них Мехико, Сан-Паулу, Калькутта, Бомбей, Сеул,
Рио-де-Жанейро, Дели. В 1960 г. в развивающихся странах городов с населением
более 1 миллиона жителей было 52, к 2000 г. их будет 279, к 2025 г. -486.

В 2000 г. в городах в развивающихся странах
будет проживать в два раза больше жителей, чем в городах индустриальных стран.
К 2025 г. это соотношение составит 4:1. Это и неудивительно, так как в развивающихся
странах темпы роста городского населения примерно в 4,5 – 5 раз превышают
аналогичный показатель в среднем по группе индустриальных государств. По одному
из прогнозов ООН в последней трети XX в. городское население мира увеличится на
2 млрд. человек, в том числе 3/4 этого роста придется на развивающиеся страны.
Отметим, что в них реальные темпы роста городского населения значительно выше
даже максимальных прогнозных оценок.

“Городской взрыв” в развивающихся
странах теснейшим образом связан с динамичными внутренними миграционными
потоками. На них в большинстве развивающихся стран приходится от 40% до 50%
общего роста городского населения. Можно прогнозировать, что аналогичное
положение сохранится и на перспективу, особенно принимая во внимание сохраняющиеся
высокие темпы роста населения и преобладающие в нем молодых возрастных групп
(около 2/5 населения моложе 15 лет). При этом в развивающихся странах темпы
роста городского населения в 2-3 раза выше, чем сельского населения (хотя в
сельской местности показатели рождаемости существенно выше, чем в городах). Это
характерно и для самых отсталых развивающихся стран, в том числе и для 30 из
них, не имеющих выхода к морским побережьям.

Взрывной характер роста городского населения в
развивающихся странах нельзя упрощенно объяснять лишь “выталкиванием”
крестьян из деревни и “притяжением” миграционных потоков городами.
Внутренние миграции типов “село-крупный город”, “село-малый
город-крупный город” стали важнейшим элементом социально-экономической
жизни развивающихся стран. Такие миграционные потоки характеризуются как
“перенос нищеты” из сельской местности в города. Это ведет к
обострению социально-экономических и экологических проблем крупных городов и к
ухудшению состояния здоровья больших групп их населения.

В развивающихся странах урбанизация происходит
по типу “центр-периферия”. Менее развитые районы и их города
выступают в качестве внутренних колоний ведущих районов и их центров
(своеобразный “внутренний колониализм”). Подобный взгляд на
урбанизацию в развивающихся странах связан с концепцией “экономического
дуализма”, которая исходит из существования “традиционного ” и
“современного” секторов. В этой связи рассматриваются 3 ситуации: а)
город выкачивает из окружающих территорий различные ресурсы для развития; б)
город “индифферентен” к соседним районам; в) город навязывает им ту
или иную структуру развития.

Такая урбанизация, идущая по типу
“экономический рост без экономического развития” (по терминологии
некоторых ученых), получила наименование “урбанизации существования”
или “потребительской урбанизации”. Такой урбанизации присущи многие
кризисные явления. Некоторые из них связаны с состоянием городской природной
среды.

В развивающихся странах “городской
взрыв” происходит на фоне и в условиях продолжающегося
“демографического взрыва”. Оба этих “взрыва” в своем
сочетании во многом определяют основные направления социально-экономического
развития и, практически, все стороны жизни стран “третьего мира”.
“Городской взрыв” в развивающихся странах нередко рассматривается как
одна из наиболее серьезных проблем человечества. Это обусловлено тем, что
города развивающихся стран выступают в качестве центров концентрации нищеты,
безработицы, социальной и политической неустойчивости, экологического кризиса.

В зарубежной научной литературе встречается
термин “слаборазвитый город”. Он определяет некоторые специфические
особенности городов в развивающихся странах. Среди них:

-недостаточность функциональной базы
(промышленность, непроизводственная сфера и другие источники занятости и
доходов), которая не в состоянии “поглотить” все более
увеличивающееся население;

-быстрый рост обездоленного населения (в
значительной степени в результате притока мигрантов) и застроенной площади
городов;

– сложившаяся концентрическая система
планировочной структуры вокруг центральных исторических центров городов; при
этом кварталы менее обеспеченных групп горожан непосредственно примыкают к
“ядрам” городов**

-существование на периферии городов
разрастающихся по занимаемой площади поселений сосредоточения наименее
обеспеченных групп населения (главным образом мигрантов) с неупорядоченной
хаотической застройкой, лишенных, как правило, элементарной инфраструктуры
(электричество, водоснабжение, канализация, медицинское обслуживание);

– отчетливо выраженное
территориально-имущественное разделение городских территорий с выделением
ареалов проживания групп с высокими, средними, низкими и минимальными доходами
(“социальная сегрегация”);

**В промышленных городах отмечается новый виток
(новая стадия) урбанизации. Она связана с тем, что бедные группы населения
постепенно вытесняются из центральных районов города. Происходит своего рода их
“джентрификация” (облагораживание). Процесс возрождения и повышения
социально-экономической роли центральных частей городов получил название
“реурбанизация”. Она еще не затронула крупнейшие и крупные города в
развивающихся странах.

распространение городской застройки территорий
на неблагоприятные по своим инженерно-геологическим и экологическим условиям
территории (горные склоны с сильной эрозией, высокогорья, заболоченные или
подтапливаемые участки и другие подобные места).

Эти наиболее общие особенности “анатомии
слаборазвитого города” порождены взрывным характером урбанизации. Она по
своим масштабам значительно опережает темпы развития экономики. При этом города
как бы закрепляют ту территориальную организацию общества и хозяйства, которые
достались развивающимся странам в наследство от колониального прошлого,
препятствуя их прогрессу.

Характер размещения населения в развивающихся
странах и, в том числе, его особенно высокая территориальная концентрация в
крупнейших городах все более ощутимо препятствуют прогрессу этих государств. В
ответе на анкету ООН только 6 из 116 развивающихся стран заявили, что в них
размещение населения “приемлемо”, 66 государств ответили, что оно
“в высшей степени неприемлемо”, а в 42 государствах “неприемлемо
в той или иной степени”.

Такой характер размещения населения сохранится
и на отдаленную перспективу. Это связано и с особой гипертрофией крупнейших
центров. В большинстве развивающихся стран в 4-5 крупнейших городах
сосредоточено примерно 4/5 промышленного потенциала этих государств. При этом
крупнейшие города растут темпами в 3-5 раз более высокими, чем общий рост
численности населения. Это характерно, в частности, для Латинской Америки –
наиболее развитого, индустриального и урбанизированного региона “третьего
мира”. В агломерациях Сан-Паулу, Рио-де-Жанейро, Мехико и Буэнос-Айреса
сосредоточены примерно 1/5 населения и 1/3 потенциала обрабатывающей
промышленности региона. По расчетам П.Р.Оделла примерно 90% стоимости продукции
обрабатывающей промышленности в Латинской Америке производится в 41 центре, в
том числе 70% – в 10 крупнейших городах.

В 2000 г. в городах Латинской Америки с
населением свыше 1 млн. жителей будет проживать более 2/5 латиноамериканцев. В
1990 г. доля жителей крупнейшей агломерации в общем населении составляла в
крупнейших и наиболее развитых странах региона: в Бразилии 12,5%, Мексике
22,8%, Аргентине 35,6%, Перу 30,4%. Максимум территориальной концентрации
населения в ведущей агломерации отмечается в Пуэрто-Рико (40,2%) и в Уругвае
(39%). Сходная картина прослеживается и в большинстве других стран
“третьего мира”.

Для ускоренной и даже взрывной урбанизации в
развивающихся странах более всего характерна “концентрационная
модель” растущего сосредоточения населения и всех сфер экономики в
немногих ведущих и крупнейших центрах. Их рост будет продолжаться и при
постепенном снижении рождаемости, что отмечается в большинстве развивающихся
стран. Отток населения из сельской местности в города (особенно в крупные и
крупнейшие центры) будет продолжаться высокими темпами. Это обусловлено тем,
что сельское хозяйство и сельская местность в развивающихся странах не могут
удержать сельское население из-за малоземелья, ухудшения условий, растущей
престижности городской жизни. Хозяйственное освоение новых районов в
развивающихся странах (некоторое исключение представляет Латинская Америка) не
может поглотить сколько-либо значительную часть избыточного сельского
населения.

Во многих развивающихся странах ( особенно в
Тропической Африке) сложился довольно элементарный рисунок городского
расселения. Существует один крупный центр общенационального значения при
довольно большом количестве малых городов в сельской местности. Отметим,
однако, что почти во всех развивающихся странах появились крупные города,
имеющие свыше 100 тыс. жителей каждый. В Латинской Америке, например, за
1870-1990 гг. число таких городов увеличилось более чем в 50 раз.

В развивающихся странах формируются и все
более сложные формы урбанистической организации: агломерации городов,
“городские коридоры”, расположенные между крупнейшими центрами. Они
сложились в наиболее урбанизированных и индустриальных странах. Среди них
Индия, Аргентина, Бразилия, Мексика, Венесуэла, Чили и некоторые другие. В
Венесуэле, например, формируются 3 мегалополиса, в том числе между столицей
Каракасом и побережьем. К концу века в них будет сосредоточено 77% населения Венесуэлы
(в начале 70-х годов на занимаемой ими территории проживало 42.6%
венесуэльцев).

Почти во всех развивающихся странах отмечается
нарастающее ухудшение состояния окружающей среды в столичных и других
агломерациях и на прилегающих к ним территориях. Это, в частности, обусловлено
тем, что в странах “третьего мира” типична высокая территориальная
привязка “загрязняющих” отраслей промышленности к крупнейшим и
крупным городам.

Это обостряет и без того кризисное состояние
городской окружающей среды. Возникла реальная опасность для состояния здоровья
городского населения, особенно в многочисленных окраинных ареалах
сосредоточения наименее обеспеченных групп населения.

В ядрах агломерацией в развивающихся странах
вокруг делового центра расположены основные городские магистрали. Обычно
площадь под ними не соответствует возрастающим темпам автомобилизации. Рядом с
кварталами многоэтажной застройки находятся предприятия “городских”
отраслей легкой, пищевой, химической промышленности. В непосредственной близости
располагаются кварталы с наивысшей скученностью населения. По направлению к
периферии плотность населения обычно постепенно падает. Но вместе с тем резко
возрастает площадь временных и наименее обеспеченных инфраструктурой поселений
мигрантов, составляющих все более весомую долю в общей численности населения
городов. На “вылетных” магистралях обычно сооружаются крупные
предприятия и возникают новые зоны застройки. Происходит неуклонный рост доли
населения и промышленности именно окраинных периферийных частей агломераций.
Это в условиях недостаточной оснащенности предприятий очистными сооружениями
еще более ухудшает состояние окружающей среды на расширяющихся городских
площадях.

Большие и все увеличивающиеся территории
занимают трущобы и временные окраинные поселения. Они лишены элементарных
удобств и медико-санитарных условий. Их население в незначительной степени
втянуто в производственную и иные сферы жизни своих городов. Во многих городах
развивающихся стран население таких ареалов растет в два раза более высокими
темпами, чем все население таких центров. Это обстоятельство ведет к тому, что
во всех развивающихся странах города занимают все более значительные площади.

Рост урабанизационных территорий показывает
пример Дели. При разработке его генерального плана границы столичной зоны были
определены в радиусе 100 км. Но реально радиус границ составляет 240 км. В этой
и в других агломерациях в развивающихся странах особенно быстро растут участки
временной застройки, занимаемые переселенцами. Нередко эти городские территории
сохраняют деревенский облик. В их пределах довольно значительные площади
занимают сельскохозяйственные земли. Это особенно типично для городов
Тропической Африки.

Во временных, спорадически возникших
поселениях, на окраинах больших и даже средних городов проживают сотни
миллионов мигрантов из деревень. В таких поселениях, которые нередко называются
“колониями нищеты”, “пролетарскими колониями” и другими
подобными названиями, качество жизни населения и состояния среды обитания особенно
неудовлетворительны. В Карачи, например, еще в 70-е годы насчитывалось 200
трущобных ареалов. Лишь 30% жилищ имели водопровод, 20% – подключены к
канализации. Данные специального обследования показывают, что в
неудовлетворительных условиях проживает не менее половины населения Карачи.
Это, как и в других крупных городах развивающихся стран, главным образом,
переселенцы из сельской местности. Плотность населения в таких ареалах в Карачи
превышает 1600 человек на 1 га. В Медельине, крупнейшем экономическом центре
Колумбии, в таких поселках маргинального населения еще в недавнем прошлом
электричеством пользовались 45% населения, системой водоснабжения 26%,
канализацией 43%. Между тем это один из главных центров всей Латинской Америки.

Характер урбанизации в развивающихся странах
определяет и ряд общих особенностей внутреннего устройства (членения)
“слаборазвитого города”. В нем выделяются резко отличающиеся друг от
друга составные части. В частности, быстрый рост городского населения
сопровождается особенно высокими темпами увеличения численности пришлого
населения и, прежде всего, мигрантов из сельской местности. Характерны
трудности их адаптации к условиям городской жизни, к новой для них городской
окружающей среде. Не только в крупных, но и в средних , а нередко и в небольших
городах, в непосредственной близости от центрального “делового
округа” быстро растут кварталы трущоб и поселения наименее обеспеченных
групп “маргинального” (наименее обеспеченного и не участвующего в
полной мере в городской жизни) населения.

В центральных частях “слаборазвитого
города” возрастает плотность населения, чаще всего достигающая высоких, а
иногда и критических показателей. Быстро увеличивается площадь под дорогами и
другими транспортными сооружениями. Автомобилизация, интенсивно развивающаяся в
городах “третьего мира”, становится все более весомым фактором
ухудшения состояния и качества окружающей городской среды.

В городах всех развивающихся стран
значительная часть жилого фонда и особенно в окраинных поселениях маргинального
населения, находится в весьма неудовлетворительном состоянии. В целом по группе
развивающихся стран на массовое жилищное строительство предназначается примерно
1% ВНП. Это (в относительном выражении) существенно меньше, чем в
индустриальных странах.

Существует прямая связь между уровнем
социально-экономического прогресса и рынком жилья в развивающихся странах.
Например, в Пакистане средний доход на 1 жителя составлял в 1988 г. всего 350
долл. В 1960-1980 годах в стране население увеличилось на 84%, а число жилищ
лишь на 56%. Во втором по значению центре Аргентины – Кордове за 1980-1991 годы
все население увеличилось на 19%, а в неблагоустроенных поселениях мигрантов на
34%.

В среднем по группе развивающихся стран из
каждых 100 семейств 72 живут в плохих жилищных условиях. В Африке же этот
показатель достиг 92. За 1970-1988 годы число жилищ, не имеющих качественной
питьевой воды, выросло со 138 до 215 млн., а лишенных канализации на 340 млн.

Состояние городской природной среды

К концу первой четверти XXI в. ежегодный рост
городского населения в развивающихся странах по одному из прогнозов ООН
составит примерно 90 млн.человек. Это ведет к поглощению городами
сельскохозяйственных земель. Но именно в большинстве развивающихся стран, где
нередко (особенно в Африке) часть городского населения занимается сельским
хозяйством, особенно болезненно проявляется растущая нехватка
сельскохозяйственных угодий. Такое “расползание” городов также
ухудшает и экологическое состояние урбанизированных территорий в развивающихся
странах.

Показательны данные о росте территории столицы
Чили. Если в 1930-1950 годах она увеличивалась в среднем за год на 200 га, то в
80-е годы более чем на 1300 га. В 1952 г. в поселениях маргинального населения
проживало 6,3% населения Сантьяго, к 1973 г. этот показатель утроился. В Египте
города занимают не менее 1/10 площади наиболее плодородных земель. С 1900 г. по
начало 80-х годов площадь Дели увеличилась в 13 раз. Только за 10 лет в
1965-1975 годы столица Перу Лима “поглотила” 14 тыс. га наиболее
ценных орошаемых земель в долине реки Римак. В столице Доминиканской республики
в 70-е и 80-е годы население возросло с 600 до 2300 тыс. человек. Это привело к
распространению городской застройки на зону пригородного сельского хозяйства. Произошло
ухудшение продовольственного положения столичного района, а в его зоне стали в
кризисной форме проявляться последствия нарушенности экологического равновесия.
Нередко отчуждение земель под городскую застройку охватывает ценные
сельскохозяйственные угодья под многолетними культурами.

В городах развивающихся стран с их
неупорядоченной застройкой все чаще отмечается инженерно-геологическое и
гидрогеологическое неблагополучие. Это приводит к проседанию территории,
провалам, опусканию территории и ряду других неблагополучных последствий экологического
свойства. Причины этих явлений различны, но среди них выделяется усиление
давления экономики и населения на застроенную территорию. Немаловажное значение
имеет и то, что новые поселения нередко создаются на неблагоприятных в
инженерно-геологическом и гидрогеологическом отношениях участках,
“взбираются” на склоны холмов и высоких гор (или
“спускаются” в заболоченные местности).

В агломерации Мехико, расположенной на средней
высоте 2240 м. над уровнем моря, временные поселения встречаются на высотах
более 3000 м. Там уже ощущаются нехватка кислорода, особые трудности в
снабжении топливом для готовки пищи и обогрева лачуг, а также в доставке воды
цистернами. Заселение этих участков способствует распространению склоновой
эрозии.

На экологическую ситуацию в агломерации Мехико
огромное и угрожающее воздействие оказывает оседание значительной части ее
территории в результате продолжающегося использования подземных вод для
водоснабжения многомиллионного столичного района. При этом, несмотря на
угрожающую гидрогеологическую ситуацию в центральной части города Мехико, а
также на месте дренированного еще испанскими завоевателями озера Тескоко,
продолжается интенсивное промышленное и жилищное строительство.

Положение усугубляется ограниченностью и
отдаленностью мексиканской столицы от высокогорных ресурсов поверхностного
стока. Поэтому и на длительную перспективу подземные воды сохранят значение для
снабжения водой столичного района Мексики. Многие здания и различные
транспортные сооружения из-за опускания территории находятся под угрозой
разрушения. Дренирование территории на месте осушенных озер вызывает частые
пыльные бури. Ежегодно отмечается до 7 таких бурь, особенно в сухое время года.
В столичном районе Мексики в немалой степени из-за ухудшения условий экологии и
качества окружающей среды отмечается рост заболеваемости раком. Различным
аллергическим заболеваниям подвержена 1/7 часть населения Мехико.

В Калькутте – единственном в Индии крупном
речном портовом комплексе- отмечается нарушение литологической структуры. Такая
же причина препятствует развитию Банкока, где также наблюдается опускание
территории из-за нарастающего использования подземных вод при неблагополучной
гидрогеологической ситуации. Опускание территории в этом крупнейшем
промышленном центре Юго-Восточной Азии усиливает опасность опустошительных
наводнений.

Ухудшение качества воздушного бассейна крупных
городов в развивающихся странах связано с опережающими, относительно роста
населения и промышленности, темпами производства и потребления энергии. Основой
развития электроэнергетики в развивающихся странах стало строительство тепловых
электростанций, как правило, без дорогостоящих устройств по защите окружающей
среды. В Таиланде, например, потребление электроэнергии удваивается каждые 5-6
лет. В Бразилии по прогнозу за 1970-2021 годы население вырастет в 2,3 раза, а
потребление первичных источников энергии в 13,8 раз. Но и при этом ее
потребление на душу населения составит 31% от уровня США.

Объем твердых отходов в городах развивающихся
стран в среднем на 1 жителя в 3-4 раза меньше, чем в индустриальных странах.
Проблемы сбора, хранения, транспортировки и утилизации твердых отходов
представляют немалые трудности и для городов в странах высокого уровня
развития. Но для центров в развивающихся странах, многие из которых к тому же
расположены в тропиках с повышенными показателями температуры и влажности, эти
проблемы особенно сложны из-за низкого уровня технической оснащенности
городского хозяйства.

В Африке лишь до 1/3 городского населения
обслуживаются коммунальными службами по сбору твердых отходов. Это там стало
важным фактором нестабильности состояния здоровья горожан. Слабость
организованной очистки городских территорий в городах развивающихся стран
вызывает засорение и выводит из строя и без того недостаточные дренажные
устройства. Это осложняет водоснабжение и сброс сточных вод.

В некоторых развивающихся странах накоплен
определенный опыт по сбору, хранению и использованию твердых отходов. Это,
прежде всего, относится к Коста-Рике. Но это лишь единичные примеры. Даже в
наиболее экономически развитой агломерации “третьего мира” Сан-Паулу
(крупнейший город Южного полушария) нет достаточных площадей для хранения и
утилизации твердых отходов. В наименее развитом районе Бразилии – на
Северо-Востоке большинство муниципий не имеют средств для организации сбора
твердых отходов. И это происходит в стране, входящей в число государств мира с
наибольшим объемом промышленного производства.

Экологическое состояние воздушного бассейна в
крупных городах в развивающихся странах стало угрожающим. В столичном районе
Малайзии (а между тем это одна из наиболее развитых стран “третьего
мира”) в 80-е годы качество окружающей среды в городах было в 2-3 раза
ниже, чем в США. В Калькутте не менее 3/5 населения страдает от заболеваний
дыхательных путей.

Существует и важные географические факторы,
влияющие на состояние окружающей среды в городах развивающихся стран. Это, в
частности, способность атмосферы разбавлять поступающие в нее загрязняющие
вещества в зависимости от метеорологических условий на различных широтах. В
тропиках, где расположено большинство развивающихся стран, способность
атмосферы к восприятию и разбавлению поступающих в нее загрязняющих веществ
примерно в 3 раза ниже, чем в средних широтах в Западной Европе.

Исследования, проведенные в ряде развивающихся
стран, показали наличие в атмосфере их крупнейших городов особо опасных
концентраций загрязнителей. Такой вывод применительно к 18 крупнейшим центрам
Латинской Америки сделан Панамериканской организацией здравоохранения. В
крупнейших городах высокая, а нередко, и опасная степень загрязнения воздушного
бассейна, в известной степени, обусловлена весьма значительной концентрацией
промышленности. В большинстве центров “пальма первенства” в
загрязнении атмосферы принадлежит автомобильному транспорту. В Каракасе ,
например, на него приходится примерно 4/5 общего объема загрязнения воздушного
бассейна.

Выбросы окиси углерода приводят к массовым
отравлениям, что сопровождается падением содержания гемоглобина в крови и
ухудшением снабжения тканей организма кислородом. Опасность для здоровья
городского населения увеличивается и потому, что из индустриальных стран в
регион “третьего мира” перемещаются крупные мощности химической
промышленности и черной металлургии. При этом нередко крупные производственные
комплексы в этих отраслях, особенно сооружаемые транснациональными
корпорациями, для удешевления проектов не располагают современными и
дорогостоящими очистными сооружениями.

На состояние окружающей природной среды
немаловажное воздействие оказывает устройство поверхности в районах их
расположения. Это, в частности, показывают примеры ряда крупных центров в
Латинской Америке. Многие из них расположены высоко в горах. Они окружены
горными цепями, что затрудняет естественную вентиляцию воздушного бассейна и
вынос загрязняющих веществ. К тому же в высокогорных агломерациях, где
сосредоточена значительная часть населения Мексики, Центральной Америки и
андских стран, из-за разреженности воздуха происходит неполное сгорание
топлива. По этой причине, по сравнению с равнинными городами, выбросы в
атмосферу увеличиваются: окиси углерода на 60%, окислов азота на 50%. Для
столицы Мексики настоящим бедствием стал нефтехимический “смог” –
сухой стелющийся и дымный туман. “Смог” нередко длится по несколько
дней и наносит огромный вред здоровью населения мексиканского столичного
района.

Высокая степень загрязненности воздушного
бассейна и источников водоснабжения, нерегулируемое развитие промышленности и
автомобильного транспорта способствуют распространению сердечно-сосудистых,
канцерогенных заболеваний, болезней систем дыхания, инфекционных,
кишечно-желудочных, а также ряд других серьезных нарушений здоровья больших
групп населения.

На экологическое состояние городов в
развивающихся странах влияет слабость водного хозяйства и ограниченность
водоснабжения. Характерно, что в большинстве из них потребление воды на 1
жителя лишь несколько выше биологически необходимого уровня. При этом качество
воды, как правило, не соответствует международным стандартам. Это, нередко,
характерно и для районов, обладающих значительными водными ресурсами. Даже в
Латинской Америке, где водное хозяйство находится на более высоком уровне по
сравнению с другими регионами развивающихся стран, лишь примерно 2/3 городского
населения обеспечены водой из специальных сетей. Но качество воды часто
невысокое из-за различных загрязнений.

Многие крупные города “третьего
мира” страдают от систематических наводнений и нуждаются в строительстве
гидротехнических сооружений. Паводки и пульсации поступления взвешенных наносов
в урбанизированных районах наносят большой ущерб хозяйству. Например, в районе
Манилы, где осуществляются довольно значительные гидротехнические работы и в
радиусе 50 км запрещено строительство предприятий, вызывающих сильное
загрязнение, качество поверхностного стока неудовлетворительно. Главная причина
– спуск сточных вод и вывод из строя ряда дренажных систем на территории
Большой Манилы. В районе Куала-Лумпур сток взвешенных наносов во время дождевых
паводков стал серьезной помехой для использования водных ресурсов. При этом
мутность воды от верховьев к замыкающему створу резко возрастает благодаря
поступлению наносов из речных притоков в урбанизированном ареале.

Недостаточность водного хозяйства оказывает
неблагоприятное воздействие на функционирование формирующихся промышленных
районов. Многие из них тяготеют к речным системам. Один из таких примеров –
бассейн реки Дамодар в Индии. В период муссонов при заполнении паводковыми
водами действующих водохранилищ избыток воды спускают в реку. В сухой сезон нет
притока воды и в результате плохой самоочистки промышленных сбросов резко
увеличивается загрязнение стока. Приходится использовать дополнительные объемы
дефицитной воды для разбавления загрязнителей и очистки русла в санитарных
целях.

Довольно типичен и пример Ирака. До недавнего
времени очистные сооружения в этой стране имелись только в Багдаде. В
результате спуска огромного объема неочищенных стоков на территории Багдадской
агломерации в нижнем течении Ефрата речная вода практически непригодна ни для
населения, ни для промышленного использования.

Исследование, проведенное в 1980 г. в
Никарагуа, установило, что в результате неконтролируемого сброса ртути
предприятием компании США, резко ухудшились условия водоснабжения столицы и
озерного рыболовства. На этом предприятии выбросы ртути в атмосферу в 12 раз
превышали принятые в США стандарты. У более чем 1/3 работников этого
предприятия отмечалось заражение ртутью.

Проведенные в Танзании в 80-е годы
исследования миграционных потоков из сельской местности в небольшие города
показали, что многие новые горожане занимаются сельским хозяйством и практикуют
подсечно-огневое земледелие. Это ведет к деградации почвенного покрова и росту
эрозии из-за сведения лесных участков. Переселенцы также добывают древесное
топливо и производят древесный уголь для нужд городского населения. Это ведет к
уменьшению лесопокрытой площади и ухудшению окружающей природной среды в зонах
влияния городов и на значительных расстояниях от них.

Проблемы крупнейших центров в группе
развивающихся стран достаточно репрезентативно отражают данные по агломерации
Лагоса – столицы крупнейшего африканского государства Нигерии. На столичный
район этой страны приходится свыше 60% ее промышленных и торговых предприятий,
90% внешнеторгового оборота (в том числе Лагос “поглощает” 80%
импорта). Эти показатели отражают типичную для большинства развивающихся стран
картину территориальной концентрации экономической мощи. По данным Мирового
Банка в 1985 г. лишь 47% населения Лагоса обеспечивались качественной питьевой
водой. Город испытывает большие трудности в организации водоснабжения. Сбор
твердого мусора достиг в 1990 г. 3,8 млн. тонн, но, по крайней мере, 1/3
населения не обеспечена системами его сбора. В лагуне устьевой зоны на площади
в 80 кв.км сбрасываются твердые и жидкие отходы. Это наносит значительный вред
экосистемам, увеличивает опасность загрязнения атмосферы, поверхностного стока
и подземных вод.

Очень важным обстоятельством, воздействующим
на экологическое состояние обширных территорий и акваторий за пределами крупных
агломераций, следует считать перенос их загрязнений. В развивающихся странах
нередки случаи неблагоприятного экологического воздействия крупнейших центров
на окружающую природную среду при все увеличивающихся радиусах такого
воздействия. Например, следы загрязнения воздушного бассейна агломерации
Сан-Паулу обнаруживаются и в далеко от него отстоящих речных системах во
внутренних регионах Бразилии, и над Атлатическим океаном.

В городах многих развивающихся стран расходы
на здравоохранение составляют в среднем менее 10 долл. в год на челевека. Это
не дает возможность создать эффективную систему медицинского обслуживания,
особенно в окраинных зонах, сосредоточения маргинального населения. Там
наиболее болезненно проявляются последствия экологического неблагополучия,
непосредственно воздействующего на здоровье населения.

Медико-санитарное состояние городов
“третьего мира” не удовлетворительно. Это применимо даже к наиболее
развитым странам этой группы. Из-за неудовлетворительного санитарного состояния
городов в Бразилии число заболевших малярией там увеличилось со 197 тыс. в 1981
г. до 378 тыс. в 1984 г. Отмечены случаи холеры в Лиме и в ряде других городов.

В развивающихся странах постепенно растет
понимание особой важности и приоритетности проблем охраны и улучшения
окружающей природной среды, в том числе в городах. Это явление относительно
новое. Интересно, что в конкретном социально-географическом исследовании
восприятия проблем окружающей среды различными группами населения в 1974 г. в 6
городах в промышленном районе Чотанагпур в Индии было выявлено понимание факта
загрязнения окружающей среды в городах. Но оно не сопровождалось
озабоченностью, потому что основная масса людей все еще отдает предпочтение
более насущным повседневным экономическим и социальным проблемам, порожденным
нищетой, а не качеству окружающей природной среды.

Ограниченные возможности устойчивого
развития

Развивающиеся страны располагают весьма
ограниченными финансовыми и техническими возможностями для проведения
эффективной политики устойчивого развития. Это не дает возможность более
экологически полноценно использовать промышленный потенциал крупнейших центров
в развивающихся странах. К тому же существует ограниченность инвестиционных
ресурсов для создания соответствующей “экологической инфраструктуры”.

Отсталость и бедность не могут создать
устойчивого развития. Известный специалист по проблемам городов развивающихся
стран Алан Джилберт отмечает существование в них “кризисной
бедности”. На среднесрочную и, особенно, на долгосрочную перспективу есть
основание прогнозировать обострение экологической обстановки в городах
развивающихся странах и возрастание их “вклада” в глобальное
загрязнение.

В этом отношении интересна прогнозная таблица
1. Она показывает, что в столетний период между серединой 70-х годов XX в. и
2075 г. практически весь прирост потребности в энергии даст Азия (прежде всего
менее развитые азиатские государства), а также Африка и Латинская Америка. В
Европе (за пределами СНГ) потребности в энергии на протяжении столетия будут
практически на одном уровне, а в Северной Америке даже снизятся. Это произойдет
в результате внедрения новейших энергосберегающих технологий, что, несомненно,
благоприятно скажется на состоянии городской природной среды. В Африке же за
этот период потребности в энергии увеличатся в 45 раз, а в Латинской Америке в
9 раз, что может неблагоприятно повлиять на качество экологии во многих
городах.

Территориальное перераспределение потребности
в энергии создает предпосылки для дальнейшего усложнения экологических проблем
в зоне “третьего мира”. Прежде всего, это относиться к
урбанизирующимся и индустриализирующимся районам развивающихся стран.

В большинстве развивающихся стран теория,
практика и законодательство, имеющие целью регулирование роста и развития
городов, организацию их территории и улучшение среды обитания, применяются в
ограниченном масштабе и недостаточно эффективны. Даже в Мексике – одной из
наиболее развитых и лидирующих стран “третьего мира” – рассмотрение
законодательных актов, в какой-то степени регулирующих градостроительные
процессы, произошло лишь в 1975 г. Законодательство предусматривает меры,
направленные на улучшение использования городских территорий и их зонирование,
а также состояния окружающей среды. При этом далеко не в полной мере
учитываются социально-экономические особенности различных (особенно низовых)
политико-административных единиц.

Многочисленные проекты реконструкции столиц и
других крупных городов в развивающихся странах не приносят ощутимых
результатов. В ряде из них города-спутники, а также некоторые близко
расположенные города рассматриваются планировщиками как “противовесы”
гипертрофированному росту крупнейших городов, как инструмент их
“разгрузки” и смягчения в них угрожающего состояния окружающей
природной среды.

Прослеживается определенная связь между
государственной политикой в области охраны окружающей среды и размерами средних
доходов на душу населения. При показателе менее 200 долл. на душу населения
практически не проводится никакой политики охраны окружающей среды. При доходе
в 200-1000 долл. в случае возникновения острых конфликтных ситуаций между
состоянием окружающей среды и различными экономическими ситуациями,
предпочтение отдается последним.

В развивающихся странах длительное время идет
полемика о соотношении экономических и экологических подходов и критериев к
решению ключевых социальных проблем преодоления хозяйственной отсталости.
Видный нигерийский ученый А.Мабогундже еще в 70-е годы отмечал, что перед
развивающимися странами стоит задача трансформации экономической структуры (в
том числе, и в территориальном разрезе), унаследованной от колониального
периода. Он констатировал, что при некоторых позитивных сдвигах, вызываемых
индустриализацией, все же происходит нарастающая территориальная концентрация
промышленности в немногих ведущих центрах, что влияет и на их экологическое
положение.

В ряде развивающихся стран (Индия, Бразилия,
Мексика и некоторые другие) накоплен положительный опыт территориальной
децентрализации промышленности. При этом преследуются цели улучшения состояния
окружающей природной среды. В Мексике, например, новые промышленные предприятия
и индустриальные центры, создающиеся в непосредственной близости от столичного
района, призваны, в той или иной степени, облегчить его неблагоприятные экологические
условия.

Но реализация многих проектов улучшения
экологических ситуаций в крупнейших городах развивающихся стран чаще всего не
может завершиться успешно. Показателен пример новой столицы Бразилии,
функционирующей после 1960 г. Жизнь опрокинула все заложенные в проект
нормативы. В бразильской столице численность населения многократно превзошла
проектные расчеты. Возникли новые ареалы неупорядоченной временной застройки.
Столица испытывает серьезные трудности в снабжении продовольствием,
электроэнергией, водой. При этом происходит ухудшение качества воды и
рекреационных возможностей населения из-за загрязнения водохранилищ. Не
соответствуют стандартам и ряд других компонентов городской природной среды.

В середине 90-х годов в бразильской столице
проживало свыше 1,8 млн. человек (в 1957 г. было менее 7 тыс. жителей).
Агломерация насчитывает 11 городов-спутников. Ежегодно в среднем в Бразилии
прибывает не менее 30 тыс. мигрантов.

В развивающихся странах все более отчетливо
понимают явную ограниченность чисто технократических подходов при исследовании
и решении проблем городов и их окружающей среды. Все более широко
распространяется представление о необходимости коренных социально-экономических
преобразований. На их основе могут быть постепенно и поэтапно решены жизненно
важные проблемы народонаселения, нерегулируемой урбанизации и состояния
окружающей городской среды в условиях “городского взрыва”.

                                     
УРБАНИЗАЦИЯ – ПРОЦЕССЫ И РЕЗУЛЬТАТЫ  ( 2 ЧАСТЬ )

                                                                     
Сущность урбанизации

XX век справедливо может быть назван веком
урбанизации. В 1900 г. в городах мира проживало 14% всего населения,
насчитывалось 12 городов -“миллионеров”. В канун XXI в. городским стало
45% мирового населения, имеется примерно 2,4 тыс. больших городов (свыше 100
тыс.жителей каждый) и свыше 200 городов – миллионеров.

Человечество вступило в XX в., уже имея
представление о градостроительном буме, о тягостных последствиях концентрации
населения в крупных городах, об их патологии. Многим казалось, что отчетливо
проявившиеся недостатки больших городов не оставляют им шансов на будущее.
А.Бабель говорил о неизбежной грядущей гибели больших городов. Г. Уэллс
прогнозировал их исчезновение (или, как он выразился, “распыление”).

На рубеже веков в Англии Э.Говард выступил с
идеей создания городов-садов, которые должны заменить обремененные недостатками
существующие города. Эта идея оказала заметное влияние на мышление
градостроителей, но она не смогла реализоваться.

В начале 1960-х годов в США, а затем в других
развитых странах начался интенсивный отток населения из крупных городов в
окружающие их пригородные зоны. Быстрыми темпами формировались пригороды. Этот
процесс, получивший наименование субурбанизации, привел в США к тому, что
численность пригородного населения заметно превзошла численность населения
городов. Это дало право американцам заявить: “Мы-нация не только
городская, мы нация – пригородная”. Профессор Ирвинг Кристолл из
Нью-Йоркского университета в то время выступил со статьей “Урбанизация без
городов”. Антиурбанисты собирались праздновать победу. Однако пригородные
зоны, став важным резервом развития городов и дополнив их, вовсе не уменьшили
их значение. Крупные центры остались узлами территориальной структуры страны,
главными социально-экономическими фокусами территории, генераторами прогресса.

В 1970-х годах, также начиная с США, в
индустриальных странах проявился процесс, получивший хлесткое название
контрурбанизации. Это выразилось в притоке населения из крупных городов в
сельскую местность, в малые города глубинки. Статистика зафиксировала это
явление вполне четко. Однако и контрурбанизация вследствие своих весьма
скромных масштабов (к тому же ее стимулировали коньюктурные факторы) не внесла
сколь-нибудь заметных изменений в характер урбанизации и городского расселения.

По некоторым теоретическим построениям после
стадии концентрации населения в городах и их окружении должна наступить стадия
дезурбанизации. Считалось, что большие города отдадут существенную часть своего
населения сельской местности и малым городам, а сами сократятся в размерах.
Казалось бы, отмеченные выше явления контрурбанизации это подтверждали. Но
вскоре начался новый, не предусмотренный виток урбанизации. Произошло
возвращение деятельности и населения в центры старых городов. Этот процесс,
очень заметный в городах США, а также в Западной Европе получил название
реурбанизации. Он отмечается и в современной России (например возрождение
центральной части – “ядра” Москвы).

Таким образом, XX в. заканчивается на высокой
урбанистической ноте во всех развитых странах. Что же касается урбанизации
развивающихся стран, то там непомерно высокий уровень территориальной
концентрации населения и экономики в крупных городах продолжает нарастать, хотя
уже побиты все мыслимые и немыслимые “рекорды”.

Ход урбанизации в XX в. показывает сложность
этого процесса, его волнообразный характер, многообразие форм. Но в основной
своей сути урбанизация – это исторический процесс повышения роли городов в
развитии общества. Будучи весьма многообразным, имея социально- экономические,
демографические, политические, этнокультурные и географические составляющие,
этот процесс отражает и выражает изменения в территориальной организации жизни
общества, его производительных сил, расселения. Он развертывается на основе
углубления общественного разделения труда, в том числе территориального или
географического. В более узком понимании урбанизация – рост городов, особенно
больших, повышение удельного веса городского населения в стране. Уровень
развития урбанизации обозначается термином урбанизированность и выражается
показателями удельного веса городского населения, удельного веса
крупногородского населения, степени охвата территории зонами непосредственного
влияния крупных городов.

Урбанизация – интегральный и глобальный
процесс, приводящий в действие множеством разнообразных факторов и имеющий свою
выраженность в виде городов, особенно крупных и других более сложных форм
городского расселения. Архитектор А.Буров правомерно назвал город
“интегралом человеческой деятельности”.

Урбанизация охватила все страны. Этот процесс
в разных общественных и географических условиях проявляется и в разных
“географических одеждах”. При этом основные закономерности
урбанизации имеют общий характер. В ее ходе происходит процесс формирования
городской среды со специфическими свойствами. Существует поговорка: “что
ни город, то норов”.

В ходе урбанизации происходит последовательное
и многостороннее усложнение городов как своеобразных социально-экономических
организмов и градостроительных систем. Возрастает роль и значение больших
городов, из их среды выделяются крупнейшие города, далее города-миллионеры и
многомиллионные города. При этом важно подчеркнуть качественный характер
изменений. Города не просто увеличиваются в размерах, но приобретают более
высокий уровень своей организации – функциональной и планировочной; меняется их
место в территориальной организации общества. Таким образом, большой город не
есть увеличившийся в размерах малый или средний. Города в процессе своего роста
(а рост обычно сопровождает развитие) как бы поднимаются по ступеням городской
иерархии.

Урбанизация – процесс пространственный. Он
происходит, развивается, меняет темпы и направления под сильным воздействием
территориально дифференцированных факторов. Город – объект, для возникновения и
формирования которого важнейшее значение имеет географическое или
экономико-географические положение. Географическое положение – важнейший ресурс
развития города. Сами названия Владикавказа и Владивостока говорят об их особом
положении по отношению к региону. Екатеринбург – живой узел Урала
(Д.Н.Мамин-Сибиряк), что и позволило ему стать во главе уральских городов.
Феноменальный рост и развитие Новосибирска (возник как поселение в 1893г., стал
городом Новониколаевском в 1903 г., четверть века спустя обогнал по числу
жителей все города Сибири и стал столицей Сибири). Новосибирск рос и развивался
в соответствии с теми возможностями, которые предоставило ему его выдающееся
географическое положение (на выходе из Кузбасса, вблизи хлебородных районов в
узле дорог – на Транссибе, у начала Турксиба, по Оби на север). Географически
осмыслить город – значит, прежде всего, разобраться в его экономико-географическом
положении.

А.Франс заметил: “Санкт-Петербург можно
было создать, где угодно, а Москва создала Россию”. Известно ироническое
суждение Д.Дидро о Санкт-Петербурге: располагать на Финском заливе столицу
огромной страны все равно, что иметь сердце в кончике мизинца. Однако эти
великие люди были глубоко не правы. Санкт-Петербург возник, потому что был
нужен России и именно там, где смог наилучшим образом выполнять свое
предначертание – быть не только “окном в Европу”, но и “дверью в
Россию”. Этому способствовала сама конфигурация сети рек и озер,
дополненная системой каналов. Причем первая водно-транспортная система
(Вышневолоцкая) стала сооружаться одновременно с началом строительства
Санкт-Петербурга, то есть в начале XVIII в.

Взлеты и падения городов, которыми изобилует
история, – нередко результат изменения их географического положения (Старая
Ладога, Новгород, Верхотурье, Мангазея и ряд других). О географической
выраженности урбанизации говорят характерные особенности картины городского
расселения: в Австралии- по периметру континента, в Канаде – концентрация вдоль
урбанизационной оси, в Бразилии мощный Атлантический фронт расселения.

Пространственность урбанизации выражается и в
тесной ее связи с территориальной концентрацией деятельности. Социологи
определяют урбанизацию как всемирно-исторический процесс развития,
концентрации, интенсификации общения, интеграции все более разнообразных форм
практической жизнедеятельности. Это довольно широкое определение,
“растворяющее” урбанизацию в общем процессе развития цивилизации. Но
оно, в принципе, правильно акцентирует внимание на главном – на концентрации
многообразной деятельности, что является основой урбанизации. В процессе
углубления общественного разделения труда происходит все большее расщепление
деятельности, многообразные виды которой затем собираются в пунктах, наиболее
для них удобных. Таким образом, города, агломерации, мегаполисы представляют
особую форму территориальной концентрации – урбанистическую. Ее можно
определить как концентрацию разнообразия.

Наконец, обращает на себя внимание двуединый
характер урбанизации. За концентрацией деятельности, в результате чего
территория разделяется на “центр” и “периферию”, происходит
распространение результатов деятельности на окружающий район. А.С.Ахиезер
говорит о “пульсации” как о важнейшей черте механизма урбанизации.
Урбанизация воспроизводит различия между центром и периферией и затем
“снимает” эти различия, подтягивая периферию до уровня центра, что, в
свою очередь, стимулирует дальнейшее его развитие.

Последовательное усложнение форм расселения,
выражая общие глобальные черты и свойства урбанизации, связано с закономерно
сменяющими друг друга стадиями. Каждая стадия выделяется присущими ей
особенностями территориальной концентрации.

Основные стадии урбанизации.

I. Развитие и рост городов (растущих как бы в
отдельности). Это – “точечная” концентрация. Город накапливает
потенциал, усложняет свои функциональную и планировочную структуры. Проблемы
его становятся все масштабнее и приобретают возрастающую остроту, однако их
решение в рамках самого города становятся все затруднительнее ввиду
ограниченности территориальных ресурсов.

II. Формирование агломераций. Постгородская
стадия развития расселения. Возникновение плеяды городских поселений на базе
крупного города вносит коренные изменения в картину расселения. Агломерации
становятся ключевой формой территориальной организации производительных сил и
расселения. Агломерирование носит выборочный характер, но в то же время весьма
распространено. Агломерации играют ведущую роль во всех развитых и в ряде
развивающихся странах. Крупный город находит в них свое дополнение и
одновременно обретает новые возможности для решения своих проблем, в том числе
и экологических. Выдающийся потенциал крупного города реализуется полнее.

В социальном отношении городская агломерация –
ареал, в котором замыкается недельный цикл жизнедеятельности современного
горожанина. У агломераций два фундаментальных свойства: сближенность образующих
их поселений и взаимодополняемость (комплементарность) последних. С
агломерациями связан значительный экономический эффект, обусловленный
возможностью замкнуть в пределах территориально ограниченных агломерационных
ареалов значительную часть производственных и иных связей. Это особенно важно
для стран с большой территорией. В условиях централизованного управления
экономикой агломерационный эффект использовался недостаточно: ведомства
предпочитали организовывать связи в своих рамках, не обращая внимания на их
экономическую нецелесообразность.

Положительные свойства агломераций сочетаются
с их недостатками. Это объясняется тем, что агломерации как бы аккумулировали в
себе разрозненные, плохо согласованные между собой частные решения. Их развитие
не регулировалось в соответствии с заранее разработанным общим планом.
Формирование агломераций можно рассматривать как одно из проявлений
саморазвития расселения. Преимущества агломераций неоспоримы, недостатки
устранимы. Важно, что агломерационный подход, ранее игнорировавшийся, пробивает
себе дорогу в градостроительстве, что, в частности, подтвердил Генеральный план
Москвы и Московской области 1988 г.

III. Формирование опорного каркаса расселения.
Рассредоточенная концентрация. Опорный каркас представляет собой
генерализованный урбанистический портрет страны или региона. Он образован
совокупностью узловых (города, агломерации) и линейных (магистрали, полимагистрали)
элементов. Там, где они достаточно сближены и территория оказывается перекрытой
зонами их непосредственного влияния, формируются урбанизированные районы.

Формирование опорного каркаса свидетельствует
о проявлении двух основных тенденций в развитии расселения –
центростремительной и линейностремительной. О масштабах центростремительных
тенденций говорит тот факт, что на территории бывшего Советского Союза 1/3 всех
вновь возникших новых городов осело вблизи крупных центров, войдя, таким
образом, в состав агломераций. Примером отчетливо проявившейся
линейностремительной тенденции являлось формирование урбанизированной полосы
Москва – Нижний Новгород.

Однако магистраль не во всех случаях проявляет
себя в качестве оси развития, вдоль которой складывается мощная полоса
расселения. Так, например, не сложилась она вдоль магистрали Москва –
Санкт-Петербург, соединяющей крупнейшие в России центры – столицу и
вице-столицу и первой по времени постройки в нашей стране. Интересно, что
русский писатель, автор фантастических новелл В.Ф.Одоевский в первой половине
прошлого века предсказывал, правда в далекой перспективе, соединение Москвы и
Санкт-Петербурга в единый город. Сравнительно недавно с идеей формирования
“линеарного города” Москваленинград выступил Д.С.Лихачев. Сейчас
внимание к межстоличному региону и прежде всего к “коридору” Москва –
Санкт-Петербург вновь возросло в связи с проектом сооружения высокоскоростной
магистрали между этими центрами.

Авторы проекта считают, что эта магистраль
будет способствовать социально-экономическому развитию межстоличного
пространства, уже с давних времен испытывающего экономический застой и отток
населения. Предполагается, что приток населения будет обеспечиваться путем
расселения вынужденных переселенцев и демобилизованных офицеров (с членами их
семей) частей, выведенных из стран Европы. Существующая и активно работающая
магистраль, принадлежащая к числу технически наиболее совершенных в России,
имела все же, в основном, транзитное значение и пересекаемую ею территорию к
себе не подключила. Поэтому уверенно прогнозировать и на этот раз
социально-экономический подъем местности и формирование своего рода мегалополиса
Москва – Санкт-Петербург трудно.

Территориальное устройство страны с
формированием опорного каркаса приобретает новое качество. По выражению
В.П.Семенова-Тян-Шанского возрастает прочность государственной территории.
Опорный каркас ориентирует пространственное развитие экономики, образующая его
совокупность узлов и линий выделяет центры и оси приоритетного развития.
Важность опорного каркаса, большая для любой страны, особенно возрастает в
России вследствие ее огромной территории и сильной дифференциации пространства.
В этих условиях велико значение опорного каркаса как фактора
территориально-хозяйственной интеграции всех регионов России.

Рассмотрение особенностей размещения городов в
пределах регионов России показывает, что они не схватывают равномерно
территорию. Города стремятся сблизиться, образуя, тем самым, ареал интенсивного
взаимодействия – наиболее экономически акивную часть территории. Тем самым
достигается снижение затрат времени и средств на осуществление взаимодействий,
что можно назвать экономией расстояний.

В перспективе, когда будет осуществлено
строительство системы высокоскоростных магистралей (а такова тенденция развития
транспортных сетей), возможно формирование суперкаркаса, в который войдут
главные центры регионов и основные коммуникационные узлы страны. В
градостроительной практике произошло признание идей опорного каркаса, которые
до тех пор имели хождение лишь в научной среде. Теперь идея признается как
конструктивная и практически важная и в органах управления. В результате рассмотрения
Генеральной схемы расселения на территории России Экспертный совет при
правительстве Российской Федерации в своем решении отметил важность
формирования опорного каркаса расселения. Его роль в новой геополитической
ситуации России возрастает.

Город: основные черты и свойства

Город – очень емкая форма территориальной
организации жизнедеятельности, которая вбирает все черты, присущие обществу. Не
случайно город определяют как модель создавшего его общества. Философ
П.Г.Щедровицкий говорит о том, что в городах есть все, и это очень затрудняет
определение города как явления.

“Что такое город, скажет всякий, кроме
урбаниста” – такой шутливый эпиграф предпослан к главе “Представление
о городе” в книге Дж.Голда “Основы поведенческой географии”,
переведенной на русский язык в 1990 г. Словом “город” в сущности
обозначаются очень разные поселения – от гулливеров до лилипутов, очень
непохожие по качеству жизни в них, разные функционально и как жизненная среда
для людей.

Краткие энциклопедические определения
характеризуют город лишь в самом общем виде. Город – населенный пункт,
отнесенный согласно законодательству государства к категории городов. Как
правило, он обладает значительной численностью населения (по сравнению с
сельскими поселениями), которое занято главным образом вне сельского хозяйства
– в промышленности, торговле, сфере обслуживания, науке, культуре.
Законодательство России устанавливает, что минимальная численность населения
города – 12 тыс. человек, а минимальная доля рабочих, служащих и членов их
семей в общей численности – 65%.

Следует отметить условность этих показателей.
По состоянию на начало 1989 г. в России 140 городов имели менее 12 тыс.
жителей. Границы между городскими и сельскими поселениями не только в нашей
стране, но и во многих других государствах расплывчаты изменчивы. По статистике
ООН городами считаются населенные пункты, имеющие более 20 тыс. жителей.
Нередко в поселениях, которые официально считаются городами, отчетливо
просматриваются явно не городские черты.

Что же такое истинный город? Каково его
назначение? Приведем несколько определений “формул”, подчеркивающих
роль города в общественном развитии, его особое положение среди творений ума и
рук человеческих.

А.Буров: “Город – интеграл человеческой
деятельности”.

Ле Корбюзье: “Города – духовные
мастерские человечества”.

И.М.Гревс: “Город – один из сильнейших и
полнейших воплощений культуры, один из самых богатых видов ее гнезд”.

В.И.Ленин: “Города – двигатели
прогресса”.

Н.К.Баранский: “Города – это как бы
командный состав страны”.

Вопрос об основных чертах и свойствах города,
казалось бы простой, но на самом деле необычайно сложный. Если бы город как
явление был познан глубоко, не было бы тех систематических просчетов и ошибок,
которыми изобилует практика градостроительства. Архитектор А.Э.Гутнов
спрашивает: “Почему город неизведан? Ведь мы создаем его собственными
руками, своей волей. Он ведет себя совсем не так, как ему предписано. Иногда
кажется, что он делает это нарочно, назло нашим тщательно продуманным сбалансированным
планам – растет там, где ему надлежит остановиться, и нерешительно топчется
там, где мы проектируем рост”. Усилия по ограничению роста больших городов
и активизации малых и средних, столь важные для России, оборачивались совсем
противоположной картиной: большие города продолжали расти, а малые хиреть.

Конечно, особое значение имеет фактор
неопределенности. Город проектируется и строится на века. Он войдет в те
времена, о которых авторы проекта не могли иметь сколько-нибудь точного
представления. Появятся новые факторы и условия, перед городом возникнет
трудная задача адаптации. Но главное все же не в этом. Главное – в самом
городе, в его свойствах, поведении, закономерностях развития, его саморазвитии,
в непредсказуемости поведения. Дж.Феррестер сказал: “Город –
контринтуитивен. Нельзя управлять его развитием, исходя из соображений здравого
смысла”. А.Э.Гутнов приводит строки из Б.Пастернака:

“О город! О сборник задач без ответов,

О ширь без решенья и шифр без ключа”.

Знание позволяет сузить рамки
неопределенности. Опираясь на знание основных функциональных свойств города,
закономерностей эволюции расселения, легче прогнозировать развитие городов,
используя при этом различные сценарии, а не демонстрируя приверженность к
жесткому незыблемому плану.

Истинный город многофункционален. Присущая ему
сложная концентрация многообразия обеспечивает городу экономическую
устойчивость. В последние годы в очень трудном положении оказались именно
специализированные города, например, города-курорты, города-центры текстильной
промышленности. Многофункциональность создает базу для социального
разнообразия. Расширяются возможности выбора профессии, места учебы и работы,
способов проведения досуга, самообразования, встреч по интересам. У жителей
многофункционального города богатство общения. И как экономические центры и как
среда жизни многофункциональные города предпочтительны. Курс на
многофункциональность в развитии города закономерен и естественен. Даже когда
город сохраняет специализацию, у него есть возможность стать своего рода
специализированным комплексом. В нем основная функция играет роль стержня,
вокруг которого формируются сопутствующие и дополняющие виды деятельности.

Город динамичен и в развитии, и в
функционировании. Ему свойственна высокая концентрация взаимодействий. Динамизм
города проявляется в трансформации функциональной структуры, в территориальном
росте, перепланировке, обновлении застройки, в обогащении городской среды, в
притоке нового населения. Эти свойства города породили концепции динамического
города. В конце 1920-х годов динамическую модель для Москвы предложил
Н.А.Ладовский. Город должен был иметь осью развития направление на Ленинград.
Широко известны модели динаполиса, предложенные греческим архитектором
К.Доксиадисом. В градостроительстве получили широкое распространение концепции
и схемы направленного развития городов и агломераций. В качестве примера можно
назвать Схему развития Парижского района вдоль параллельных осей, предложения о
направленном развитии Москвы по приоритетным направлениям в проекте его
Генплана 1986 г.

Город исторически многослоен. Это украшающее
город свойство может также стать причиной возникновения многих трудностей,
воздвигнуть барьеры на пути развития и реконструкции. В исторических городах
видна история. К ней можно прикоснуться. Это города с особой атмосферой. Забота
о том, чтобы города приобретали и сохраняли историческую многослойность, должна
проявляться и в отношении новых городов. Здесь надлежит использовать
историческую память местности, ее исторический дух. Н.К.Рерих говорил, что нет
мест, где бы ничего не было.

Благодаря постоянному обновлению, динамизму,
концентрации многообразия, особым свойствам многоконтактной среды, город
является местом зарождения, становления и развития нового. Главное
предназначение истинного города – быть двигателем прогресса. П.Г.Щедровицкий
говорил, что “… город есть форма выращивания и создания ресурса для
развития”, “… город позволяет обществу построить встречу со своим
собственным будущим”.

Высокий интеллектуальный потенциал делает
город духовной мастерской человечества. Эта способность города быть генератором
идей связана с его особой городской средой, которую надо рассматривать как один
из главных ресурсов города.

Городская среда представляет собой
совокупность многочисленных и разнообразных каналов массовых коммуникаций, форм
и способов общения, подключения к источникам разнообразной информации. Ее
фундаментальный признак – нарастающее разнообразие. О.Н.Яницкий делает вывод о
том, что научно-технический прогресс не может развиваться без нарастающего
разнообразия связей и общения. Разнообразие создает широту возможностей для
приобщения человека к бесконечному миру культуры. Городская среда определяет
притягательность большого города.

Социолог А.С.Ахиезер считает, что качество
городской среды, в конечном счете, определяется способностью городов, с одной
стороны, быть фокусом творческих сил общества, реализовывать и концентрировать
творческий потенциал и, с другой стороны, создавать необходимые условия для
приобщения каждой личности к различным формам жизни города.

Городской среде свойственна
многокомпонентность. Она образована и материальными (элементы города и
природа), и духовными составляющими. Население – субъект, на которого
ориентирована среда. И в то же время оно является элементом среды. Состав
населения очень сильно влияет на состояние и свойства среды.

Усилиями многих живших в городе поколений
создана духовная составляющая среды. Можно говорить о духе города, его
атмосфере. Очень сильно чувствуется духовная составляющая в городе Пушкине,
бывшем Царском Селе, благодаря Пушкину и лицеистам, Карамзину, Ахматовой,
Гумилеву, Анненскому, Вс.Рождественскому, великим зодчим – Камерону, Растрелли,
Стасову, Чевакинскому.

Духовная составляющая городской среды
обогащена великой литературой. У таких замечательных городов, как Петербург,
Москва, Париж многочисленно “литературное население” – герои
произведений, вечно живущие в том или ином городе. Петербург Пушкина, Гоголя,
Достоевского, Блока – это и Петербург их героев.

В силу присущих ему свойств город, как считает
З.Н.Яргина, проявил себя как “наиболее масштабная и содержательная форма
пространственной организации общества”. История человечества, события XX в
подтверждают, что городу нет альтернативы.

Со структурной сложностью и сложностью
динамики города связаны такие его свойства, как противоречивость, проблемность,
парадоксальность. Город- противоречивая форма территориальной организации
общества. Противоречия заложены в нем изначально, заключены в самой его
сущности. Они могут быть ослаблены продуманным регулированием, а могут быть и
усилены ошибками и просчетами руководителей и проектировщиков. Но корень
проблем и противоречий – лишь отчасти в действиях людей. Противоречия и
проблемы порождает сам город.

Ресурсы города используются разными функциями,
между которыми и возникают противоречия – своего рода конкуренция функций.
Проявляется конфронтация между старыми и новыми производствами. Разные слои
населения предъявляют разные требования к организации городской среды,
стремятся сформировать ее в соответствии со своими потребностями, вкусами и
представлениями. Город, увеличиваясь в размерах, как бы вырастает из ставшей ему
тесной одежды. Становятся слишком узкими улицы, не способные пропускать
возросшие потоки транспорта. Центр не справляется с обслуживанием и города, и
агломерации. Мощность систем коммунального хозяйства оказывается исчерпанной.

Выражение американца Б.Берри “город –
система в системе городов” стало крылатым. Оно лаконично и точно выражает
и суть города, и указывает на его место в расселении. Системный подход к
изучению и проектированию города плодотворен и необходим. Город – система, но
система весьма парадоксальная. Разные элементы города развиваются разными
темпами. Происходит рассогласование системы, нарушение соразмерности и
соответствия составляющих город частей и элементов. Хотя, когда город
проектируется, эти соразмерность и взаимное соответствие строго обеспечивается
на основе тщательных расчетов.

Начиная свою жизнь, город ведет себя в высшей
степени своенравно. Он наступает на свое природное окружение, в контакте с
которым, прежде всего, сам заинтересован. Привлекает на свои предприятия и
стройки мигрантов, которые с трудом приспосабливаются к жизни в условиях
города, особенно, если этот город большой. Город сосредотачивает величайшие
культурные ценности, но в нем возникает и социальное дно. В городе величие
культуры, достижения прогресса сочетаются с явлениями социальной патологии.
Будучи динамичным, являясь двигателем прогресса, что требует от самого города
постоянных изменений, он одновременно и хранитель культурно-исторического
наследия, замечательных творений зодчества разных эпох. Сама городская
планировка является нередко историческим памятником. Вследствие этих
особенностей и противоречий в городе возникает некий механизм торможения.

Задача градостроителей – город, целиком
сотканный из проблем и противоречий, сделать гармоничным и удобным, обладающим
полноценной городской средой – необычайно сложна. Ее решение требует надежных
научных оснований.

Особенности урбанизации в России

Результаты урбанизации в России в XX в. весьма
внушительны. Перепись населения 1897 г. зафиксировала невысокий уровень
урбанизированности страны. В границах современной России насчитывалось 48
губернских и областных городов, 332 уездных, 50 заштатных и безуездных, 37
посадов и 7 пригородов. Более 120 уездных городов, (свыше 1/3 общего их числа)
располагались на расстоянии свыше 25 км от железной дороги. Имелось всего лишь
16 городов с числом жителей более 50 тыс. человек, и только 7 из них являлись
большими. Редкая сеть городов была явно недостаточна для огромной страны.
Многие города были экономически хилыми.

В течение десятилетий сеть городов существенно
обновилась. Из имевшихся на начало 1989 г. (последняя перепись населения в
СССР) 1001 города (без городов Южного Сахалина и Калининградской области) 369
существовало до революции, а 632 образовано после нее. Таким образом, почти 2/3
российских городов – новые. Насчитывается около 170 больших городов, на долю
которых приходится примерно 70% городского населения страны. Подлинным подвигом
надо считать строительство городов на севере и востоке России. Произошло усиление
опорного каркаса расселения. В него вошли не только сильно выросшие
традиционные центры, но и новые многофункциональные города, возглавившие вновь
образованные области – Белгород, Липецк, Кемерово, Челябинск, Курган и ряд
других. Из незначительных в прошлом городов развились столицы национальных
республик – Сыктывкар, Чебоксары, Йошкар-Ола, Саранск, Нальчик и ряд других.

В то же время на качестве городов весьма
негативно сказалась такие особенности советской урбанизации, как ведущее
значение индустриализации. Типичен был хронический недостаток средств,
выделяемых на развитие социальной сферы в городах, их техническое оснащение и
благоустройство. Широко была распространена практика преобразования в города
сельских поселений, которые, наделяясь городскими функциями, зачастую, не
приобретали городского облика, не менялся образ жизни их обитателей. В ряде
случаев при исчислении в нашей стране реального городского населения
рекомендовалось принимать во внимание наличие скрытого городского населения (жителей
сельских поселений несельскохозяйственного профиля). Но резонно также учитывать
и скрытое сельское население в городах, в полной мере городами пока не
ставшими.

Промышленность, причем крупная, явилась
причиной возникновения подавляющего числа новых городов, преображения и роста
традиционных центров. Новые города, возникшие при крупных предприятиях,
оставались в значительной степени поселками. Их можно было считать
жилищно-коммунальными цехами заводов или комбинатов. Другие функции, помимо
промышленных, развивались недостаточно, за исключением тех, которые были также
связаны с ведущей промышленностью, ее непосредственным обслуживанием –
строительство и производство строительных материалов, транспорт, подготовка
кадров. Узкоотраслевой профиль сказывался на социально-профессиональном составе
населения. Город не развивался как многофункциональное образование, что влекло
за собой и его социальную ущербность.

Традиционный многофункциональный город – в
прошлом губернский, а ныне областной центр – в результате внедрения в него
крупной промышленности приобретал своего рода промышленный флюс,
деформировавший его функциональную структуру. Даже в Санкт-Петербурге, в
котором функциональная структура продолжала быть окрашенной столичностью, доля
промышленности в структуре занятости достигает 50%. А в центрах регионов, по
сравнению с другими городами наиболее далеко ушедшими по пути развития
многофункциональности – Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Воронеже, Самаре, она
значительно выше.

Промышленность как бы блокировала развитие
других видов деятельности. Город характеризовался социальными изъянами. Хотя
часть городов – промышленных новостроек (Новокузнецк, Кемерово,
Комсомольск-на-Амуре, Норильск и другие)- развивались в сторону
многофункциональности, однако и у них пресс крупной промышленности оказался
чрезмерным.

Быстрое развитие промышленности,
стимулировавшее скачкообразный рост городов, повлекло за собой шлейф негативных
последствий. К числу их относится чрезмерно быстрое формирование населения из
преимущественно сельских мигрантов. В результате в больших городах образовался
значительный слой маргинального населения, с трудом адаптировавшегося к новым
условиям жизни. Вчерашние сельские жители – они еще не стали горожанами- с
трудом усваивали городской образ жизни.

Необходимость строительства новых промышленных
и жилых районов вызвала растягивание территории города, его коммуникаций. На
строительство новых районов уходила львиная доля средств, в результате чего их
явно не хватало для реконструкции и просто содержания в порядке старой части
городов, даже их центров.

Произошло резкое ухудшение экологической
ситуации. По данным Генеральной схемы расселения только 15% городских жителей
России проживает на территории с уровнем загрязнения атмосферы в пределах
допустимого; 32% – в районах слабого загрязнения; 33% – умеренного; 17% –
сильного и 3% – очень сильного. Экологически опасные ситуации с тенденцией к ее
обострению проявляются на площади около 2,5 млн.кв.км. Крупные города влияют на
окружающую среду в радиусе, который в 50 раз превышает радиус их собственной
территории.

На карте “Города России с наиболее
тяжелым экологическим состоянием” показано 140 городов. Это 13,2% общего
числа городов России. Первенство по выбросам в атмосферу у Норильска, где
ежегодный выброс составляет 2486 тыс. тонн. Это в 3,7 раз больше, чем у
следующего за ним Новокузнецка по объему и в 12,7 раз больше при пересчете на
душу населения. По объему сброса загрязненных вод первое место занимает Москва
– 2394 млн. т в год, второе – Санкт-Петербург. Замыкает этот список Чапаевск –
спутник Самары. Здесь сброс равен 44 млн.т, но в пересчете на душу населения он
опережает Москву (соответственно 449 и 276 т на человека в год).

В числе экологически особо неблагополучных –
все города-миллионеры (их в России 13), все крупнейшие города (22), подавляющее
число республиканских, краевых и областных центров (63 из 72), больших городов
вообще (113 из 165). В этом списке 14 малых и 13 средних городов,
преимущественно центров черной и цветной металлургии, химии,
целлюлозно-бумажной промышленности. Удручает факт нахождения в перечне
неблагополучных городов-курортов Сочи и Пятигорска, а также достаточно
многочисленных городов – новостроек. Декларируя тезис об экологическом
приоритете, о том, что целью производства является человек, мы создавали
города, в которых условия жизни были ненормальными.

В Москве после резкого скачкообразного
расширения городских границ в 1960 г. промышленность, исторически размещавшаяся
на окраинах города, оказалась глубоко в “теле” города. Сейчас
основные промышленные зоны расположены в Москве ближе к центру, нежели к
городской черте. Жилые районы, созданные в последние тридцать-сорок лет,
“перепрыгнули” основной промышленный пояс, что привело к
функциональной чересполосице. Кроме того, необходимость сблизить места
жительства с местами работы вызвала появление новых промышленных зон в
периферийной части столицы – Чертаново, Очаково, Дегунино и в ряде других.

Можно сказать, что в России сейчас множество
городов без полноценной городской среды, с недостаточно городской
функциональной структурой, с не вполне городским населением. Как ни
парадоксально это звучит, но многие российские города недостаточно
урбанизированы. Еще в 1910 г. В.П.Семенов-Тян-Шанский опубликовал в книге
“Город и деревня в Европейской России” данные проведенного им анализа
городов. Из 761 города, которые имелись в то время на территории России (в
тогдашних границах), к “истинным”( по показателю
“торгово-промышленной бойкости”) он отнес 534, а 327 или около 30%
общего числа, истинными городами не являлись. Результаты этой работы показали,
что значительная часть российских городов были лишь экономически неполноценными
административными центрами. Часть городов явно деградировала и находилась на
пути возвращения в ряды сельских поселений, что на протяжении всего XIX в., а
также в первые десятиления советской власти и происходило.

Россия вполне заслужила название страны, в
которой сеть городов находилась на протяжении веков в состоянии перманентной
перестройки, все время адаптирующейся к изменяющимся условиям, в частности,
реагирующей на расширение государственных границ, строительство железных дорог,
освоение новых районов.

                                                   
МИГРАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ  ( 3 ЧАСТЬ )

Общие тенденции

Миграционные связи России могут быть поняты
только в контексте бывшего СССР. Его территория и после распада Союза
продолжает оставаться единым миграционным пространством для населения вновь
образованных государств.

Исторически освоение огромных пространств
Российской империи сопровождалось движением населения из центральных районов
страны к ее окраинам. Постепенно русские, а после и украинцы, заселили бассейны
рек Дона и Кубани на Северном Кавказе, распространились в Среднем и Нижнем
Поволжье, на Урале и в Северном Казахстане, в Сибири и на Дальнем Востоке. В
советское время центробежное движение населения продолжалось, но уже не только
из староосвоенных районов России и Украины, но и из Молдавии, Белоруссии на
Север, Восток и Юго-Восток СССР.

Постепенно ситуация менялась. Демографические
ресурсы староосвоенных районов России истощались, и к 60-м годам два из них –
Северо-Западный и Центральный – сами стали ощущать дефицит трудовых ресурсов и
превратились в притягивающие районы. С этого времени главный вектор
миграционных движений на территории СССР начал приобретать центростремительную
ориентацию, которая окончательно утвердилась со второй половины 70-х годов.
Этому способствовали аграрное перенаселение, жесткая конкуренция на рынках
труда, быстро увеличивающийся слой квалифицированных кадров коренных
национальностей в Закавказье, Средней Азии, Казахстане. Это подталкивало
пришлое население к выезду оттуда.

Изменение в направлении миграций было очень
резким, а движение населения в Россию стало довольно мощным. Если в период
1961-1970 годов нетто-миграция из России в другие республики составил более 1,1
млн. человек, то только за 1991-1994 годы ее показатель превысил 1,9 млн.
человек. Дезинтеграция СССР лишь усилила тенденцию, четко обозначившуюся задолго
до перестройки. Его коллапс, реформирование социально-экономической и
политической системы отразились на миграциях населения очень сильно.

Распад СССР, сопровождаемый острыми
национальными конфликтами, не подкрепленный гарантиями в отношении основных
гражданских прав (имущественных, трудовых, пенсионных, жилищных) для лиц,
оказавшихся вдруг “за границей”, вызвал сильное потрясение у
населения и привел к “съеживанию” миграций. Миграционный оборот
уменьшился почти вдвое, и его сокращение продолжалось вплоть до 1993г. Если
суммарное число мигрантов (прибывших и выбывших) составляло соответственно в
1989 г. 6639 и 6194 тыс. человек, то в 1994 г. 4294 и 3428 тыс. человек.
Особенно сильно сократился выезд сельского населения в города, вследствие чего
результирующий вектор сельско-городских миграций приобрел противоположное
направление – в сторону села.

На территории бывшего СССР широкое
распространение получили вынужденные миграции, имеющие ярко выраженную
этническую окраску. В начале 1995г. в России зарегистрировано 702,5 тыс.
беженцев из стран СНГ и республик самой России, при этом 2/3 беженцев –
русские.

В 1993г. наметились, а в 1994 г. уже явно
обозначились признаки выхода из кризисной ситуации: прекратилось падение
мобильности населения (в 1994г. она даже несколько увеличилась), восстановился
нормальный баланс сельско-городских миграций (с той только разницей, что теперь
не только город, но и сельская местность имеют значительный приток населения),
увеличился приток населения в Россию.

В 1993 – 1994 годах наряду со стрессовыми
факторами, почти полностью определявшими миграции в предшествующие два года,
отчетливо проявилось нормализующее воздействие экономических факторов. Россия
раньше большинства других бывших республик начала рыночные преобразования и
процесс приватизации, здесь существенно ниже инфляция, а российский рубль –
самая крепкая валюта в СНГ. Несмотря на значительное падение производства,
развивается рынок труда в частной сфере – в бизнесе, коммерции, сфере услуг,
строительстве. Это позволяет беженцам получить источник средств существования,
привлекает экономических мигрантов, создает условия для развития временной
трудовой миграции в Россию.

Благодаря политике открытых дверей Россия
быстро входит в систему международных миграций. Против ожиданий, резкого
увеличения эмиграции из России за пределы бывшего СССР после того, как с 1993г.
был введен закон о свободном въезде-выезде, не произошло. Эмиграционный поток
колеблется около величины в 100 тыс. человек в год. Несомненно, фактическая эмиграция
больше официальных данных, так как эмигрантами становятся многие из тех, кто
выезжает с другими целями. Но ясно и то, что эмиграционного взрыва не
произошло. Наряду с внешними ограничениями эмиграцию сдерживает политика
открытых дверей и нормального отношения к эмигрантам.

Основу эмиграции все еще составляет этническая
эмиграция – более половины потока это немцы, 12% – евреи. Однако быстро
возрастает и доля русских, среди эмигрантов их уже в два раза больше, чем
евреев. Основные страны иммиграции – Германия, Израиль, США (таблица 1).
Современная эмиграция из России носит явный отпечаток “утечки умов” –
20,7% эмигрантов имеют высшее образование, 27,8% – среднее и незаконченное
высшее. После снятия жесткого пограничного контроля в России появились в
значительном количестве иммигранты из-за пределов бывшего СССР. Их учет пока не
налажен, но ясно, что речь идет о сотнях тысяч. Иммигранты в Россию – выходцы
из бедных стран Азии и Африки. Это экономические иммигранты, ищущие заработков,
– китайцы и вьетнамцы, беженцы, спасающиеся от войны и преследований – афганцы,
жители Ирака и многих стран Африки, транзитные иммигранты, использующие
открытость России для проникновения на Запад.

Пространственная картина миграционных
процессов

За период между переписями 1979 г. и 1989г. в
целом Россия получила 1,7 млн. человек чистого миграционного прироста
населения. Регионы России областного ранга делились на принимающие и отдающие
почти поровну – 34 и 37 соответственно. Чистый приток населения в принимающие
регионы составил 3498 тыс. человек. Приток отличался чрезвычайной
территориальной концентрацией: 28% его пришлось на Московскую и 12% на
Ленинградскую агломерации, еще четверть приняла Тюменская область в Западной
Сибири, где интенсивно наращивался крупнейший нефтегазовый комплекс. Таким
образом, всего три области, в которых проживало 17% населения страны,
“поглотили” почти 2/3 положительной нетто-миграции. В
противоположность притоку, отток населения (отрицательная нетто-миграция),
составивший в сумме 1731 тыс. человек, распределялся по территории довольно
равномерно.

Наибольший относительный миграционный прирост
в 80-е годы получили Азиатский север, Хабаровский и Приморский края. На юге
Сибири чередовались регионы с незначительным притоком, либо с оттоком
населения. Европейская часть представляла собой территорию, преимущественно
теряющую население. На общем фоне выделялись лишь отдельные ареалы притяжения –
Московская, Ленинградская и Мурманская области, северная часть Северного
Кавказа.

После распада СССР территория России четко
поделилась на две зоны – принимающую и отдающую. При этом “плюс” и
“минус” поменялись местами. Весь Север (за исключением Тюменского),
ранее интенсивно притягивающий население, теперь столь же интенсивно его теряет.
Чукотка всего за 2 года (1993-1994) потеряла 22% населения, Магаданская область
– 15%, Корякский, Эвенкийский и Ненецкий автономные округа – около 10%,
Камчатская область и Таймырский округ – по 7%, Сахалинская обл. – 5%,
Мурманская область и Республика Коми – около 4%. Всего за 1990-1994годы Крайний
Север и приравненные к нему по условиям проживания территории потеряли 770 тыс.
человек населения (около 8% населения). Переход на рыночные отношения,
сокращение северных льгот, прекращение в ряде случаев бюджетного финансирования
обнажили все острые проблемы российского Севера, в первую очередь низкую
эффективность и нерациональную структуру его хозяйства и неоправданное
“многолюдье”. Поэтому отток населения с Севера в рыночных условиях
неизбежен.

Восточная Сибирь и Дальний Восток представляют
сплошную зону оттока с вкраплениями ареалов неустойчивого слабого роста.
Дальневосточный регион за 5 лет (1990-1994 годы) потерял 475 тыс. человек (6%
населения). Отток населения из этого региона наблюдается впервые за всю историю
его освоения русскими.

Вся Европейская часть России (кроме Севера),
Урал и Западная Сибирь в современный период представляют сплошную зону
притяжения мигрантов. Даже такие традиционные районы оттока, как Волго-Вятский,
Центрально-Черноземный, Уральский (первые два из которых постоянно теряли
население с конца прошлого века, а последний с 50-х годов ХХ в.) ныне имеют
значительный миграционный прирост .Наибольшее миграционное давление испытывают
южный приграничный пояс Европейской части и Урала, Центральный район и Западная
Сибирь. Вместе с тем, вновь, как и до распада СССР, на первое место по
притяжению мигрантов в России вышел Центр. Но если раньше почти весь приток в
район поглощали Москва и Московская область, то теперь миграционный прирост
распределяется по району относительно равномерно, а доля Москвы и столичной
области упала до 30%.

Изменения коснулись также всех европейских
автономных республик России. Все они, за исключением Карелии, раньше отдавали
население, теперь все (кроме Чечни и Калмыкии) его получают, особенно
интенсивно Дагестан, принимающий беженцев из Чечни.

Дезинтеграция СССР спровоцировала возвратные
этнические потоки “на родину”, главным образом, из Средней Азии,
Казахстана, Закавказья и северной зоны России. Миграция из автономий Северного
Кавказа, Поволжья, Урала была в значительной мере сопряжена с избытком рабочей
силы и с аграрным перенаселением. Поэтому возвратные потоки мигрантов обостряют
конкуренцию на рынках труда и земли в этих республиках и представляют серьезный
фактор социальной напряженности.

Миграции городского населения

В 80-е годы основной миграционный поток
направлялся в города западных районов России – в Северо-Западный, Центральный,
Центрально-Черноземный (39% миграционного прироста населения городов).

Западная зона быстрого роста городов России
смыкалась с аналогичными зонами Украины и Белоруссии, очерчивая главный ареал
роста и притяжения мигрантов в пределах СССР. За пределами этой зоны в
Европейской части России ареалы быстрого миграционного роста городов составили
республики Поволжья, Краснодарский и Ставропольский края, Мурманская область и
Республика Коми на Севере. Интенсивно притягивали население города Азиатского
Севера и восточного побережья, но в абсолютном значении поток в города там
значительно уступал западному.

В 1994г. вся Европейская часть (кроме Севера),
Урал, Юг Западной Сибири стали сплошной зоной притяжения мигрантов. При этом
относительный их прирост существенно увеличился по сравнению с периодом 80-х
годов. Коэффициенты миграционного прироста городского населения по большинству
областей этой части страны удвоились, а по пограничным областям – утроились.

Из городских поселений сибирского Севера идет
обвальный отток населения, беспрецедентный по интенсивности. Столь же быстро
теряет население Сахалин, причем размеры потерь сейчас в 20 раз больше, чем в
80-е годы. Города Юга Сибири стагнируют. В итоге среднегодовые показатели
миграционного прироста городов изменились мало – 6 промилле в 80-е годы и 5 – в
1994г., но произошла сильная поляризация “миграционного
пространства”.

Миграция сельского населения

Вплоть до 90-х годов все районы России
продолжали “отдавать” сельское население, хотя по сравнению с 60-ми и
70-ми годами отток сократился в два раза. Продолжающийся повсеместный отток из
села говорит о том, что процесс урбанизации в России далеко еще не завершился.
Прирост сельского населения имели лишь Московская и Ленинградская области и
отдельные окраинные области на Севере и на Дальнем Востоке.

Миграционный отток из сельской местности за
1979 – 1988 годы составил 9,1 млн. человек, почти 1% населения в среднем за
год. При этом интенсивность оттока на всем пространстве основной полосы
расселения (кроме юга Дальнего Востока) была очень высока.

Начиная с 1991г., село России получает
значительный миграционный прирост населения, составивший за 1991-1994 годы 855
тыс. человек – 0,6% в среднем за год. Это заметно превосходило приток в города,
составивший за то же период 650 тыс. человек. Инверсия в сельско-городской
миграции в период, когда урбанизация еще далеко не завершена, – это яркое
свидетельство глубины социально-экономического кризиса, переживаемого Россией.

В части современной сельской миграции
отмечается деление территории страны на две резко противоположные зоны.
Нетто-миграции по сельской и городской местностям практически совпадают, чего
не было ни в 80-е годы, ни раньше. Поскольку миграции тесно связаны с рынком
труда, а более широко – с наличием источников средств существования,
равномерное расселение мигрантов по наиболее освоенной части страны
свидетельствует о том, что экономические условия на всем этом пространстве
примерно идентичны. При этом заметные полюса роста, фокусирующие миграционные
потоки, отсутствуют. Иными словами, экономический кризис привел к временному
“сглаживанию” полюсов притяжения мигрантов в наиболее освоенной зоне
страны. Одновременно резко обозначились различия между Севером и Югом России.

Внутренние миграции.

Спад миграционной мобильности населения,
который наблюдался после распада Союза и о котором говорилось выше, произошел
главным образом за счет внутренних миграций, причем в основном за счет
сельского населения.

Во внутренних миграциях в кризисный период
тяготение населения к старообжитым районам выразилось наиболее сильно. Очевидна
предпочтительность южных, наиболее комфортных по природным условиям регионов
Европейской части страны. Четко обозначился юго-западный вектор миграционного
движения.

Любопытны различия между автономными
республиками. Татария и Башкирия довольно сильно притягивают население.
Принимая во внимание сохраняющуюся остроту национального вопроса в России,
можно заключить, что эти республики притягивают татар и башкир не только из
бывших республик, но и из регионов России. Этого нельзя сказать о республиках
Поволжья, чьи титульные народы не выражают особого предпочтения
“своим” республикам. Республики Северного Кавказа теряют население в
результате выезда русских.

Миграции между Россией и государствами-
республиками бывшего СССР

Движение населения в Россию остается главным
миграционным трендом на территории бывшего СССР. Развал Союза активизировал
выезд из бывших республик, но не так сильно, как принято думать. Вопреки
установившемуся мнению, чистая миграция в Россию увеличилась в большей степени
за счет сокращения выезда из России, а не увеличения въезда в нее. Увеличение
въезда при одновременном сокращении выезда привело к быстрому увеличению
чистого миграционного прироста населения России.

В 1994г. Россия получила приток населения
абсолютно из всех стран – бывших республик Союза. Наметилась тенденция
сокращения притока в Россию из стран Балтии, свидетельствуя о тенденции
нормализации там положения русских. Продолжает нарастать миграция из стран
Закавказья (особенно из Армении), где не прекращаются вооруженные конфликты и
население терпит большие лишения. 1994г. принес резкое увеличение притока из
Узбекистана и особенно из Казахстана.

Самые значительные изменения произошли в
обмене с Украиной. В 1991 – 1992 годах Украина, как и Россия, принимала
население. В основном это были украинцы, возвращавшиеся домой с русского
Севера. Отток населения на Украину смягчал ситуацию в России, уменьшая
миграционное давление на ее центральные и юго-западные районы, тем самым
существенно облегчая бремя вынужденной миграции. В 1993г. отток на Украину
прекратился, а в 1994г. вектор миграции поменял направление в пользу России.
Россия получила не только большой приток постоянных мигрантов, но и большой
поток временных рабочих из Украины и, частично, из других стран СНГ. На конец
1994г. в России только по лицензиям работало 73,7 тыс. временных рабочих из
стран-бывших республик, из них 55 тыс. (74,6%) из Украины. Незарегистрированный
поток таких временных рабочих несомненно много больше.

Усиление миграционного тяготения к России –
прямое свидетельство лучшего экономического положения и более стабильной
социальной обстановки в стране по сравнению с соседями. Основная часть
мигрантов из бывших республик – русские: 77% потока в 1992г. и 63% в 1993-1994
годах. Под влиянием происшедших перемен положение русскоязычного населения за
пределами России сильно осложнилось. Острота современной миграционной ситуации
заключается не столько в возросших масштабах миграции из бывших республик,
сколько в том, что значительная часть современных мигрантов – вынужденные переселенцы
и беженцы, выезжающие из соседних государств под влиянием различных
обстоятельств.

Репатриация русских, как это видно из таблицы
4, происходит неравномерно, чутко реагируя на социально-политическую ситуацию.
Они, можно сказать, обвально выезжают из районов вооруженных конфликтов. В
течение пяти лет (1990-1994) из неславянских республик в Россию выехали 1,7 млн
человек или 14% проживающих там русских. Выезд из республик, охваченных войной,
гораздо больше – из Таджикистана – 42% (суммарные потери Средней Азии – 21%),
из стран Закавказья – 37%. На этом фоне потери других выглядят умеренными:
государства Балтии и Казахстан потеряли по 8% русских, Молдавия – 4%.

Все регионы России, за исключением крайнего
Северо-Востока и Сахалина, увеличили население в результате притока мигрантов
из бывших республик. Тем не менее, региональные предпочтения ясно выражены и
здесь: это приграничные западные и южные области, Центр, Западная Сибирь. На
общем фоне незначительным притоком выделяются Московская и Ленинградская
области. Дело здесь не в предпочтениях, а в трудностях получения вида на
жительство в Москве и Санкт-Петербурге. В результате в столицах сосредоточено
много незарегистрированных мигрантов.

Характерно, что русские репатрианты избегают
селиться в национальных автономиях. В то же время автономии стягивают из
республик титульное население. Таким образом, в автономиях русские замещаются
титульным населением. Это свидетельствует о трудностях, которые испытывают
мигранты из республик, при выборе места жительства в России. Они готовы ехать в
любой район, даже на Север. Возможно, здесь сказывается недостаточная
осведомленность об экономическом положении в особо кризисных регионах. Как бы
то ни было, внешний обмен частично компенсирует потери Востока и Севера во
внутренних миграциях. Помимо этого, исключительно за счет бывших республик
получает миграционный прирост сельская местность России, пополняясь молодым
высокообразованным контингентом. Это создает хорошую демографическую основу для
подъема экономики сельской местности в будущем.

Беженцы.

Первые массовые потоки беженцев в России
появились после армянских погромов в Баку и турок-месхетинцев в Узбекистане. С
тех пор количество беженцев непрерывно увеличивается. С середины 1992г. введена
их регистрация, учрежден соответствующий статус, определены пособия и некоторые
виды помощи. В России есть беженцы как из бывших республик, так и из
конфликтных регионов России – Чечни, Осетии.

Из общего количества беженцев – 702,5 тыс. в
начале 1995г. (22,5%) были из Таджикистана, 15,4% – из Грузии, 13% – из
Азербайджана, 11,6% – из Узбекистана, 13,2% – из регионов России. В 1994г.
половину новых беженцев дали Казахстан и Узбекистан (почти поровну), 12,8% –
Киргизия. 2/3 зарегистрированных беженцев – русские, 7,6% – татары, 6,7% –
армяне, 5,9% – осетины, 3,4% – украинцы. 52,6% беженцев живут в городах, но
коэффициент нагрузки значительно выше в селе – 69,5 человек на 10 тыс. жителей,
в городе – 39,3 при среднем значении показателя 47,5.

Беженцы расселились буквально по всей России,
кроме Якутии, Чукотки, Чечни и Ингушетии. Наибольшее давление вынужденной
миграции испытывают Северная Осетия (коэффициент нагрузки 682 беженца на 10
тыс. жителей), Ставропольский край (159), Оренбургская область (163), а также
все области Центрально-Черноземного и Поволжского (кроме Калмыкии) регионов,
ряд областей Центра.

Проблемы миграционных потоков в Россию и за ее
пределы становятся все более многогранными и сложными. Они играют важную роль в
современном и перспективном социально-экономическом, политическом и
этнокультурном развитии России и ее регионов.