Соучастие в преступлении : Реферат : Право

I. Введение.

II. Основная
часть.

1. Понятие и признаки соучастия в преступлении.

2. Виды соучастников.

3. Формы соучастия.

4. Ответственность соучастников.

5. Эксцесс исполнителя, добровольный отказ от
преступления.

III.
Заключение.

IV.
Список использованной
литературы.

V.
Приложения.

        Тема моей дипломной работы затрагивает проблему,
как работает Уголовное Законодательство в отношении борьбы с организованной
преступностью в Российской Федерации. Согласно вышеизложенному и исходя из этого,
и была выбрана темя дипломной работы.

        Для того чтобы рассмотреть тему этой дипломной
работы нам требуется проанализировать уголовно-правовые законы, судебные
постановления и выяснить, в чем заключается “Понятие соучастия в
преступлении”, кем являются лица соучастники, как соучастие способствует
совершению преступления организованной преступной группой. Целью данной
дипломной работы является то, как в правовом государстве работает аппарат
правоохранительных органов, с помощью каких методов и законов происходит борьба
с организованной преступностью и элементами криминальных структур. Рассмотреть
и выяснить, какие законы и подзаконные акты вменяют в себя санкции
ответственности и меры наказания соучастников, по статьям УК, вменяющем как
простое, так и сложное соучастие и пресечение преступной деятельности, а также
назначение мер наказания, согласно этим статьям ст. 32-/36 УК РФ. Какие
криминальные элементы являются соучастниками. Какие формы соучастия существуют
и какие виды соучастников. Какой рост совершения преступления соучастий среди
несовершеннолетних.

        Анализ статистических
данных в состояние преступности Российской Федерации за последние годы
свидетельствует резкому увеличению количество тяжких и особо тяжких
преступлений в структуре преступности.

Глава 7 Уголовного кодекса РФ,
ныне действующего, значительно расширяет регламентацию института соучастия
преступления. В УК 1960 г. было две стать о соучастие, одна из них ст. 18
внесена только в 1994 г.

Кодекс явно отставал от реальной
потребности борьбы с организованными формами преступности. В Уголовном Кодексе
1996 г. пять статей, содержащих 17 частей (наибольшее для норм настоящего
кодекса).

В новом Уголовном Кодексе уточнено
понятие “соучастие”, расширенные рамки проведена классификация
исполнительства и соисполнительства, системно представлено групповое соучастие,
сформированы правила квалификации соучастия.

УК 1960 г. предусматривал
соучастия лишь в главе о воинских преступлениях, а также раннее …..

Организатор преступления этот вид
соучастия был введен а наш юридический обиход, начиная с 30-х годов. Поначалу
имел отношение к так называемым “контрреволюционным преступлениям”.

Сравнительно с прежним Кодексом
новый УК внес в понятие “соучастие” слово “умышленное”
совершение преступления. Сделано это для того, чтобы положить конец дискуссиям
в теории и на практике относительно возможности соучастия в неосторожном
преступлении.

В настоящее время особую тревогу
вызывает увеличение количества групповых преступлений, что свидетельствует о
возрастании организующих тенденций преступности, ее проникновения в различные
сферы общественных отношений и причинения вреда, способного взорвать хрупкое
равновесия в обществе.

Борьба с организованной
преступностью должна быть поставлена во главу угла деятельности всех ветвей
государственной власти и должностных лиц.

К сожалению, на протяжении
длительного времени умышленно затягивается процесс принятия законов,
направленных на борьбу с организованной преступностью и коррупцией,
предусматривающих принятия комплексных межотраслевых норм, касающихся предмета
административного, гражданского, налогового, уголовного,
уголовно-процессуального регулирования.

Законодателем внесены новеллы в
Уголовный Кодекс РФ, в части регламентации уголовно-правовых мер, направленных
на борьбу с групповой преступностью. К числу положительных изменений следует
отнести: расширение понятия исполнителя, законодательная формализация признаков
организатора преступления, увеличение форм преступных сообществ и введение
повышенной уголовной ответственности за организацию, и участие в них,
предусмотрение квалифицирующих признаков наиболее распространенных общественно
опасных деяниях по признакам соучастия.

В настоящее время судебная
практика имеет определенный опыт разграничения различных форм соучастия при
квалификации деяний, что дает возможность правоохранительным органам более
эффективно пресекать организованные проявления преступности.

Не случайно, поэтому высокий
удельный вес преступлений, совершается несовершеннолетними в современном мире,
именно в соучастие: 60 – 70 %.

Характерно, что почти половины
всех групповых преступлений было совершено под руководством и непосредственном
участии взрослых.

Закон регламентируя институт
соучастия, не предусматривает усиления ответственности соучастников всегда и безусловно.
Вместе с тем совершение преступления организованной группой, а также вовлечение
несовершеннолетних в преступную группу признается обстоятельством, отягчающим
ответственность, которое суды должны учитывать при определение показания в
пределах санкций.

Таким образом, нам стало известно
из выше сказанного, когда впервые стало вменяться понятие “соучастие в
преступление” к элементам “ОПГ” организованных преступных групп.
Какими статьями, предусматривающими санкции мер ответственности по соучастию
располагает Уголовное Законодательство. Вся цель работы основано на более
подробном раскрытии проблематики темы, что мы и постараемся отобразить при ее
напоминании.

Актуальность темы дипломной
работы: эта тема дипломной работы является актуальной как с точки зрения
правописательной практике, как и с точки зрения теории правого обеспечения
процессов уголовного законодательства.

1. Понятие и признаки соучастия в
преступлении

В понятие “соучастие в
преступлении” находит отражение и закрепляется в уголовном законе
специфическая преступная деятельность, что преодолевает особенности
квалификации содеянного и пределы ответственности соучастников в отличие от
случаев индивидуально совершаемых преступлений.

По уголовному законодательству
соучастием в преступление признается “умышленное совместное участие двух
или более лиц в совершении умышленного преступления” (ст. 32 УК). В этом
законодательной формуле, следуя принятому в теории уголовного права методу
разделения объективного и субъективного, выделяются две группы признаков: а)
объективные и б) субъективные.

Соучастие прежде всего
предполагает участие нескольких (одного или более) лиц в совершении
преступления. При этом необходимо иметь в виду, что эти лица должны обладать
признаками субъекта преступления: возрастом (ст. 20) и вменяемостью (ст. 21
УК). В теории уголовного права, делая акцент на количественной характеристике
этого признака, его относят традиционно к числу объективных признаков соучастия
в преступлении.

Другим объективным признаком
соучастия является “совместность участия” двух или более лиц в
совершении преступления.

С позиций уголовного закона (ст.
14, ст. 32 и 33 УК), участие лица в преступлении может означать только образ
преступного поведения, выражающегося в двух его внешних, то есть
объективирующихся вовне, формах (действии или бездействии). В то же время и
совместность участия в теории уголовного права обоснованно рассматривается в
качестве своеобразного причиняющего фактора. Этими моментами объясняется, почему
деяние лица, причинная связь и последствие в рамках учения о составе
преступления относятся к его объективной стороне, несмотря на присутствие в
деянии лица субъективных признаков осознанности, и волимости. Из сказанного
выше также следует, что принципиальная характеристика деяния соучастника
независимо от его видовой принадлежности аналогична деянию индивидуально
действующего лица (за изъятием особенностей в образе преступного поведения и в
способе воздействия на объект охраны, имеющих место при соучастии в
преступлении). Однако эти и другие особенности поведения соучастников
преступления не препятствуют рассмотрению признака “совместности
участия” целиком в плоскости объективной, то есть как объективного
признака соучастия. Поэтому представляется излишними существующие в теории
уголовного права споры относительно объективной или субъективной природы этого
признака, а вводимые при этом в терминологический оборот такие понятия и
выражения, как “определенная психическая общность”, предполагающая
“знание о присоединяющейся

деятельности других лиц и стремление достигнуть
определенного результата путем объединения целей”, “умышленная
координация опасных действий двух или более лиц” оправданны лишь в той
мере, в какой они отражают особенности сознания и воли в деянии соучастника.
Вместе с тем они ведут к смешению объективных и субъективных признаков
соучастия в преступлении и поэтому методологически совсем неоправданны.

С точки зрения языковой логики,
соучастие – это участие в каком-то совместном деле, в чем-то, что представляет
собой общее творение нескольких лиц. Специфическими особенностями этого общего
творения является то, что оно представляет собой умышленное действие, в котором
все участники объединены единым намерением на его совершение. При этом в законе
подчеркивается не только умышленность участвующего, но и тот факт, что само
преступное деяние должно быть умышленным.

Это должно означать, что в
неосторожном преступлении, если оно совершается несколькими лицами, каждый
человек действует самостоятельно и действия всех не образуют соучастия.

Этого правила всегда
придерживалась судебная практика, хотя в теории высказывались мнения, что
соучастие возможно и в неосторожных преступлениях. То обстоятельство, что
неосторожное преступление может быть совершено несколькими лицами общеизвестно,
но это не образует того единства действий и намерений участников, которое
необходимо для соучастия. В рамках приведенной выше законодательной формулы
соучастия можно сказать, что соучастие в преступлении по российскому уголовному
праву есть совместные умышленные действия, представляющие собой совершение
одного и того же преступления с разделением или без разделения ролей.

Соучастие предполагает, что все
соучастники преступления – вменяемые лица. Если кто-то вложил в руки сумасшедшего
нож или пистолет и использовал его в целях убийства, то он не выступает как
подстрекатель или пособник, а исключительно как исполнитель. В равной мере
немыслимо соучастие, если одно из действующих лиц действует под влиянием
непреодолимой силы или физического принуждения. В этом случае исполнителем
является тоже принуждающий, если, разумеется, это принуждение исключало всякую
возможность для принуждаемого действовать по собственной воле.[1]

В этом случае налицо, т.н.
“посредственное причинение”. В подавляющем большинстве случаев
соучастие представляет собой активные действия организатора, подстрекателя и
пособника. Путем бездействия оно может быть осуществлено лишь при наличии
предшествующего соглашения, которое состоялось до начала преступления или в
момент его.

Такое соучастие в большинстве
случаев возможно при умышленном бездействии должностного лица, обязанного в
силу своего служебного положения предпринимать все меры для предотвращения
преступления, и которое по соглашению с другими соучастниками таких мер не
принимает.[2]

Подытоживая эту сторону
характеристики признака “совместности участия”, необходимо еще раз
подчеркнуть, что осознанность и волимость являются, так сказать, начинкой,
зарядом в деянии соучастника так же, как и в деянии индивидуально действующего
лица, приобретая при соучастии в преступлении несколько иное содержание. За
счет последнего  деяние соучастника в изначальной своей заданности как раз
приобретает внешние, зримые черты и значение одного из слагаемых в сумме
преступных усилий двух или более лиц.

Что же касается приведенных выше
понятий из работ упомянутых авторов, то этими понятиями и положениями уместнее
пользоваться при рассмотрении субъективных признаков соучастия в преступлении,
то есть в пределах описания виновного отношения лица к содеянному.

Содержание признака
“совместности участия” не исчерпывается приведенными соображениями,
оставляющими пока открытым вопрос о том, что же все-таки надо понимать под
совместностью участия в преступлении двух или более лиц?

Как уже было упомянуто ранее,
совместность участия в теории уголовного права рассматривается как своеобразный
причиняющий фактор.

Причина, как это принято считать,
предполагает не один изолированно действующий фактор, а определенную их
совместимость. Роль и значение каждого причиняющего фактора в данной их
совокупности различны. Одни (или один) выступают как причины, а другие как
условия действия причины. Последние тоже дифференцируются на необходимые и
иные, сопутствующие процессу причинения условия. В этом состоит одно из
проявлений их неравноценности. В случаях индивидуально совершаемого
преступления преступник – одиночка включает в свое деяние данную совокупность
объективно сложившихся обстоятельств – условий (иногда это может быть
подготовлено с его участием), создающих для него возможность достичь
определенного преступного результата.[3]

Например: А., работая заведующим
сельмагом, не убрал в подсобку сгруженные около магазина автопокрышки, так как
его люди, с которыми он договорился о выполнении этой работы, к назначенному
времени не явились. Местный житель Б., работавший шофером в том же сельпо, зная
о сложившейся ситуации, с целью кражи автопокрышек, бросил через форточку в дом
А. Дымовую шашку. Соседи сообщили А., что в его доме пожар, так как из всех
форточек валит дым. А., не дождавшись рабочих и оставив автопокрышки без
присмотра, возвратился домой. В его отсутствие Б. Подъехал к магазину, погрузил
в кузов автомашины 10 пар автопокрышек и уехал в имеющееся у него укрытие. В
плане рассмотрения процесса причинения ущерба объекту охраны здесь налицо
определяется совокупность необходимых факторов – условий: поступление товара в
магазин, не явившиеся вовремя рабочие, оказавшаяся в дома А. дымовая шашка,
сообщение соседей о пожаре, оставление товара без присмотра, действия Б. по
непосредственному осуществлению кражи. Не будь одного из них, не было бы и
ущерба объекту охраны. Вместе с тем значение этих факторов в процессе
причинения ущерба объекту охраны неодинаково. Все они, как уже отмечалось,
выступают в качестве необходимых условий причинения ущерба, но значение фактора
– причины приобретают здесь лишь поведение Б.[4] Остальные факторы, хотя и являются
необходимыми условиями, остаются лишь совокупностью объективных и слепо
действующих обстоятельств, создающих ситуацию реальной возможности для
совершения кражи. Это в полной мере учитывается законодателем, который выделяет
здесь лишь преступное поведение субъекта кражи.[5]

Несколько иное положение возникает
в случаях соучастия в преступлении, когда не месте, как минимум, двух из
указанных факторов оказываются люди, обладающие сознанием и волей, а точнее, их
преступное поведение. В уголовном законе (ст. 33 УК) оно предусмотрено, как
исполнение преступления, подстрекательство к его совершению, пособничество
совершению преступления, организация и руководство совершением преступления.[6]

        Простого сопоставления
приведенных видов поведения при соучастии в преступлении достаточно для
обнаружения того, что все они и каждый из них в отдельности направлены на
совершение преступления. Такую заданность в направлении поведения соучастников
преступления в каждом конкретном случае дает заряд сознания и воли. Как
правило, это происходит не само собой, а в результате соглашения (сговора)
между соучастниками преступления. Такое соглашение на соединение усилий двух
или более лиц может быть выражено устно, письменно, жестами, знаками и иными
конклюдентными действиями, к числу которых может быть отнесено и так называемое
молчаливое согласие на соединение усилий.

Наличие соглашения между
соучастниками свидетельствует о возникновении объективной взаимосвязи между их
поведением и элементами детерминации, взаимообусловленности на стороне каждого
из них (по меньшей мере, двух). Это и позволяет рассматривать их поведение как
составляющие (слагаемые) единого комплекса причиняющих факторов, в чем и
проявляется его своеобразие при соучастии в преступлении.

Не столь явно выражены признаки
указанной объектной взаимосвязи между поведением соучастников при молчаливом
согласии на соединение усилий.

Тем не менее, они всегда есть и
могут выразиться в характерных особенностях внешнего проявления поведения
соучастника, как при непосредственном исполнении преступления, так и перед
этим, в направленности действий на один и тот же объект и предмет и т.п.[7]

Благодаря возникающей при
соучастии в преступлении объективной взаимосвязи между поведением соучастников,
последнее образует совокупно действующий причиняющий фактор. Вместе с тем и
поведение каждого не растворяется в поведении других, а остается относительно
обособленным причиняющим фактором по причине особенностей характера внешнего
своего проявления и степени участия в совершении преступления, то есть с
качественной и количественной его стороны.[8]

Для иллюстрации сказанного
воспользуемся ранее приведенным случаем кражи автопокрышек с некоторыми
изменениями. Допустим, что замысел о краже и план ее реализации возникли у Д. –
одного из рабочих, с которыми завмаг А. договаривался о переносе автопокрышек в
подсобку магазина. Замысел и план кражи Д. предложил своему напарнику З.,
который одобрительно отнесся к задуманному “делу” и согласился
принять в нем участие. Далее, сообразно плану, З. склонил к этому шофера Б.,
который подбросил дымовую шашку в квартиру А. Затем в отсутствии А. они вместе
с Б. подъехали к магазину, погрузили в кузов автомашины автопокрышки и отвезли
их к сараю, принадлежавшему Д., где их и оставили.

В примере с достаточной
отчетливостью просматривается объективная взаимосвязь между поведением
участвующих в преступлении лиц. Об этом свидетельствует соглашение между Д., З.
и Б., характер и направленность их действий. Вместе с тем в этом совокупно
действующем причиняющем факторе также достаточно четко видны роль и значение
действий каждого из них, степень участия (активности) каждого в совершении
этого преступления: Д. – вдохновитель и организатор кражи; З., наряду с
исполнительскими действиями выполнил еще и подстрекательские и пособнические
функции; Б. ограничился лишь исполнительскими действиями.

Обрисованным выше своеобразием
причиняющего фактора при соучастии в преступлении объясняется и обосновывается,
с одной стороны, общность для всех соучастников и каждого из них в отдельности
преступного результата (ущерба объекту охраны), а с другой – наличие причинной
связи между поведением каждого соучастника и указанным преступным результатом,
который подлежит вменению в ответственность всем им и каждому в отдельности в
целом, без расщепления его на части.[9]

Применительно к преступлениям с
формальным составом совместность заключается во взаимной обусловленности поведения
соучастников, при которой действия одного соучастника, являются необходимым
условием действия другого (других) соучастника.

Действия каждого соучастника
дополняют действия другого, преступление совершается их общими соединенными
усилиями, хотя вклад того или иного участника в содеянное ими различен.

В теории уголовного права
выделяется также третий объективный признак соучастия: участие двух и более лиц
в совершении “одного и того же преступления”. Параметрами
(признаками) единства преступления называются: единство объекта преступления,
единство формы вины, единство посягательства в его первооснове.[10] Например, Г. совершает
убийство представителя государственной власти из ревности, а склоняет его к
этому Ю., действующий с целью прекращения политической деятельности
представителя власти. В данном случае в части лишения жизни представителя
государственной власти как личности оба они действуют как соучастники. В то же
время, поскольку объектом террористического акта является не просто и не
столько личность гражданина, а личность представителя государственной власти,
постольку в отношении этого последнего объекта они уже не действуют в
соучастии.

Однако тремя названными признаками
не ограничивается содержание понятия “соучастие в преступлении”.

Не менее важное значение для
разграничения этой формы проявления преступного поведения от смежных форм
индивидуально совершаемых преступлений (прикосновенности к преступлению, так
называемого посредственного исполнения преступления, простого стечения
нескольких лиц при совершении преступления) имеют субъективные признаки
соучастия в преступлении.

Причинная связь является
необходимым условием уголовной ответственности за соучастие в преступлении. В
простых формах соучастия решение этой проблемы не представляет собой особых
трудностей.

Исполнителем в них признается
лицо, которое полностью или частично выполняет объективную сторону состава
преступления. В первом случае он действует единолично, во втором – в составе
соисполнителей.

Из требования причинной связи при
соучастии вытекают следующие правила и ограничения.

Во-первых, само соглашение о
соучастии в преступлении мыслимо только до момента совершения преступления, или
как присоединяющаяся деятельность во все время преступления, но всегда до
наступления преступного результата.

Эта идея проводится в большинстве
УК европейских стран, и ее сформулировал в своих решениях 7 Международный
Конгресс по Уголовному праву в 1957 году. В российском уголовном праве она
существовала всегда. Во-вторых, требуется, чтобы соучастник чем-либо активно
способствовал преступлению.

Большинство теоретиков признают
возможность причинной связи и при бездействии (т. н. “смешанном
бездействии”). Подобное бездействие может вызвать преступный результат, и
тогда нет оснований считать, что оно не является его причиной.

Когда говорят о бездействии при
соучастии, подразумевают акт поведения человека, который, не совершая
определенных обязательных действий, способствует этим осуществлению преступного
замысла исполнителя.

Такое бездействие может образовать
пособничество, когда оно представляет собой устранение препятствий совершению
преступления, если это препятствие существовало именно в виде обязанности
возложенной на пособника. В этом случае, как и во всех других, нужна взаимная
осведомленность соучастников о действиях (бездействии) друг друга.

Однако только лишь присутствие
лица на месте совершения преступления, если лицо ничем его совершению не
способствовало и если на нем не лежала обязанность предотвращать преступление,
не может рассматриваться как пособничество.

В третьих, особенностью причинной
связи при соучастии является то, что деятельность соучастника всегда и причинно
связана с интеллектуально-волевой деятельностью исполнителя и через это – с его
деянием и его результатом. Иными словами воля и сознание исполнителя, в
формировании которых принимали участие подстрекатель и пособник, впитывает в
себя деятельность последних, но созревание решимости совершить преступление,
так же как и ее укрепление есть внутренний процесс, происходящий лишь в
сознании исполнителя.

Действия любого соучастника, сколь
бы незначительны они не были, всегда должны быть необходимым условием
совершения исполнителем преступного деяния. Посредством влияния на поведение
исполнителя действия соучастников причинно связаны и с преступным результатом.

Поэтому они и должны отвечать
именно за то, что задумано ими сообща, но выполнено исполнителями, так как
каждый из них внес свой вклад в само деяние и в его результат.[11]

Характер, вид, интенсивность
поступков соучастников могут быть самыми разнообразными, однако они всегда
являются определенной составной частью общей деятельности всех участников,
своеобразным вкладом в общий преступный результат.

С объективной стороны деятельности
всех без исключения соучастников должна быть умышленной. При соисполнительстве
(совиновности) действия каждого участника характеризуются не только умыслом в
отношении своего поведения, но и сознанием того, что преступление совершается
совместными усилиями участвующих лиц.

Так, если А. и Б. порознь
причинили В. легкие телесные повреждения, которые в совокупности дают тяжкое –
каждый из них будет отвечать за легкое телесное повреждение, ибо только оно
охватывалось из сознанием. Но, если они действовали заведомо сообща и сознавали
реальную возможность причинения совместными действиями тяжких телесных
повреждений, то именно за них они и должны нести ответственность.[12]

Однако сказанное не означает, что
между соучастниками требуется личное общение. Возможно, каждый из них сам
стремится достичь поставленной цели, но обязательно должно знать, что к такой
же цели стремится и другой (другие) участник преступления.

Если между ними такой субъективной
связи нет (например, один действует по неосторожности, а другой использует это
обстоятельство в своих целях), то имеется не совиновничество, а так называемое
“посредственное причинение”. Не будет совиновничества в том случае,
когда один из исполнителей использует в своих целях начатую ранее другим лицом
преступную деятельность и доводит преступление до конца независимо и помимо
первого лица.

Например: А., желая убить Б.,
причиняет ему только тяжкое телесное повреждение, а В., воспользовавшись
беспомощным положением потерпевшего, доводит неосуществленное намерение до
конца, то в этом случае каждый из них должен отвечать самостоятельно: А. – за
покушение на убийство, а В. – за окончательное убийство.

Любая форма соучастия предполагает
деятельность вменяемых лиц.

Если кондиционный
“соучастник” использует невменяемого в преступных  целях, то именно
он и является подлинным исполнителем преступления. Такие действия называются
непосредственным причинением.

Такая же ситуация возможна и в том
случае, когда используется физическое принуждение или состояние непреодолимой
силы. Если имело место психическое принуждение, то в этом случае может
возникнуть состояние крайней необходимости. По данному из дел пленум Верховного
Суда СССР признал, что лицо не может быть привлечено к ответственности за
соучастие в хищении, поскольку только под угрозой лишения жизни помогло
похитителям перевезти товар и спрятать похищенное имущество. Пленум не нашел в
его действиях состава преступления.

При соучастии характером и
особенностями причинной связи является, то, что преступный результат
непосредственно вызывается лишь действиями исполнителя. Но цепочка причинной
связи складывается из действий и исполнителя, и других соучастников.

Поэтому, несмотря на
непосредственное причинение преступного результата именно исполнителем, нельзя
говорить о том, что только его действия стоят в причинной связи с последствием.

Причиной – является совместная
деятельность всех соучастников, а действия каждого из них представляют собой
лишь отдельную слагаемую общей причины. Поэтому, согласно ст. 34 УК РФ, степень
и характер участия соучастников является главным показателем степени их вины.

Требование причинной связи
позволяет заранее ограничить круг тех действия. Которые могут образовать
соучастие. Таким ограничителем может выступить время, в течение которого лица
могут действовать как соучастники. Согласно этому правилу – соучастие возможно
лишь с момента начала совершение преступления или во время его продолжения, но
всегда до наступления преступного результата.

Соучастие почти всегда совершается
лишь в форме активных действий.

Путем бездействия возможно
пособничество:

А. в форме устранения препятствий;

Б. Когда бездействие выражается в
форме невыполнения обязанности, возложенной на соучастника. [13]

Естественно, что действие
исполнителя должны быть необходимым условием, без которого преступный результат
не наступил бы. Относительно значения действий других соучастников,
высказываются различные мнения. Однако наиболее правильной является точка
зрения, что действия соучастников должны рассматриваться в качестве
необходимого условия успешной деятельности исполнителя. Всякая неудавшаяся
попытка участвовать в преступлении может рассматриваться как приготовление к
преступлению по другим правилам. Наконец, последняя особенность причинной связи
при соучастии состоит в том, что преступный результат представляет собой
совокупный продукт деятельности всех без исключения соучастников.[14]

Содержание вины при соучастии.
Вина в теории российского уголовного права повсеместно понимается как процесс,
происходящий в психике. Он возможен в двух формах – умысла и неосторожности.
При соучастии вина может выступать только в форме умысла. Характер
деятельности, взаимной осведомленности и связи соучастников позволяет проводить
различие между формами участия, но умышленная форма вины, объединяет различную
деятельность участников в юридический феномен, который именуется соучастием. Но
соучастия не будет там, где было неосторожное подстрекательство или
пособничество умышленному преступлению.

Умысел соучастников предполагает, что
все они действуют заведомо сообща, хотя заведомость не обязательно означает их
предварительную договоренность.

Российское правосудие всегда
придерживается постулата что “соучастие выражается в умышленном действии и
всегда предполагает осведомленность соучастника о преступном характере
действий”. Однако это не означает, что исполнитель должен знать об истинных
намерениях подстрекателя или пособника, он во всех случаях должен отдавать себе
отчет, что мысль совершить преступление впервые пришла к нему извне от
подстрекателя, а помощь в совершении преступления последовала от пособника.

Все сказанное означает личное
общение между всеми соучастниками необязательно. Интеллектуальный момент умысла
соучастников отличается от такого момента в сознании лица, действующего в
одиночку. Соучастники сознают общественно-опасный характер собственной
деятельности, предвидят общественно-опасный характер последствий, то есть
действий и последствий деяния исполнителя. Поскольку соучастники участвуют в
“чужом” деянии и отвечают именно за него, то они должны нести
ответственность за умышленное преступление в рамках квалификации действий
исполнителя, даже в тех случаях, если они руководствовались иными мотивами, чем
исполнитель, и преследовали другие цели.

Но если закон указывает на
дополнительные признаки субъективной стороны состава преступления, то знание их
соучастниками обязательно. Так соучастник должен отвечать за участие в
корыстном убийстве, если он знал об этом мотиве, хотя сам таких мотивов не
имел.

Равным образом, соучастник отвечал
за участие в квалифицированном преступлении, если знает о наличии признаков
такого преступления в действиях исполнителя. Вместе с тем личное знание
исполнителя преступления соучастниками необязательно.

Соучастие может быть анонимным.
Наконец, знание или незнание чисто личных обстоятельств, характеризующих
исполнителя, которые не относятся к признакам состава преступления (например,
смягчающие или отягчающие обстоятельства чисто личного характера) не могут
влиять не их ответственность. Проблемы волевого момента умысла соучастников
заключается в выяснении двух моментов:

А. Возможно ли соучастие, если исполнитель
действует с косвенным умыслом;

Б. Возможно ли соучастие, когда
подстрекатель или пособник действует с косвенным умыслом.[15]

На все эти вопросы следует
ответить в общем и целом отрицательно. Наличие косвенного умысла исключает
соучастие, за исключением случаев совершения преступлений и двойной формой вины
(например: когда транспортные преступления совершаются с прямым умыслом, а по
отношению к последствиям имеется косвенный умысел). Однако в практике такие
случаи встречаются крайне редко. [16]

Нельзя смешивать эмоциональные
чувства с умыслом. Если участник, внутренне не одобрял действия своего
подельника, оказал ему содействие, то он желал предоставления помощи и
результата. Следовательно, он действовал с прямым, а не косвенным умыслом.

Иными словами, любой соучастник
преступления может негодовать и осуждать действия других преступников, но если
он даже из жалости и сострадания, совершил преступные действия или оказал
содействие их свершению, то действовал с прямым умыслом. Конструктивным
элементом умысла является намерение совершить или участвовать в преступлении,
его нельзя смешивать с внутренней оценкой деяния (одобрение или отрицательное
отношение).[17]

Таким образом, состав преступления
в действиях исполнителя является единственным основанием ответственности
соучастников.

Не личные побуждения, цели и
мотивы соучастников определяют характер их ответственности, а лишь те, которые
они внушали исполнителю и которыми он руководствовался, совершая преступление.
Личные мотивы и чувства служат только поводом для смягчения или усиления
ответственности соучастников.

Если соучастники заблуждаются в
обстоятельствах дела, изменяющих квалификацию, то их действия могут
рассматриваться как самостоятельные деяние (приготовление или покушение), а
если бы эксцесс исполнителя, то за него они вообще ответственности не несут.
Наряду с виновным отношением соучастников преступления к содеянному на стороне
каждого из них могут присутствовать определенные мотив и цель. При этом
необходимо иметь в виду, что мотивы и цели у соучастников преступления могут и
не совпадать.

2.  Виды соучастников преступления

Соучастниками называются лица,
объединив – имеется для совместного участия в совершение умышленного участия в
совершение умышленного преступления. В зависимости от ролей, которые они при
этом выполняют, уголовный закон (п. 1 ст. 33 УГ РФ) выделяем следующие их виды:

1.  исполнитель;

2.  организатор;

3.  подстрекатель;

4.  пособник;

В основе такого разграничения
лежит содержание содеянного лицом в совместно совершенном преступлении. Каждый
участник характеризуется специальными признаками. Правильное представление о
каждом видов соучастников – исполнителе (соисполнителе), подстрекателе,
пособнике и организаторе имеет большее значение. Если выяснение обязательных
признаков соучастия в преступлении служит его ограничению от иных, смежных с
ним форм преступной деятельности, то правильное преставление о каждом из
названных видов соучастников, о присущих им особенностях позволяет избежать их
смешения и ошибок при квалификации содеянного ими.

Статья 33 значительным образом
уточняет и улучшает определение исполнителя, которое существовало в
предшествующем УК. Согласно части второй статьи 33 УК исполнителем
признается лицо, непосредственно совершившее преступление. Слово
“непосредственно” всегда означает собственноручное выполнение. Это
означает, во-первых, в содеянном лицом должны быть признаки объективной стороны
деяния, предусмотренные диспозицией статьи. Особенной части УК, во-вторых,
виновном отношение лица к содеянному должно найти прямое отражение то обстоятельство,
что оно совместно с другими участниками выступило в данном конкретном случае
именно как исполнитель (соисполнитель) преступления1.
Правильное деление обоих отмеченных обстоятельств зависит от специфики
содержания тех признаков, с помощью которых в диспозициях статей Особенной
части УК описываются деяния, а в роде случаев и их последствия. Так, например,
деяние лица, выразившееся в организации незаконного вооруженного формирования,
согласно части первой ст. 208 УК, квалифицируется как исполнительская деятельность
без ссылки на часть третью ст. 33 УК, где дается определение преступного образа
поведения организатора преступления. Аналогично тому, согласно ст. 150 УК,
подстрекательские действия становятся исполнительскими действиями лица,
совершенного вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность.

В отдельных случаях для
исполнительского достаточно установления в содеянном лицом хотя бы части
признаков деяния, описанного в диспозиции статьи Особенной части УК. Так, если
на стороне соучастника изнасилования установлено содействие совершению этого
преступления путем применения  насилия к потерпевшей, то он должен быть признан
исполнителем (соисполнителем) независимо от того, совершал он лично половой акт
или нет.

Виновное отношение исполнителя к
содеянному включает в себя осознание общественно опасного характера своего
поведения и присоединяющегося к нему поведения другого соучастника, предвидение
общего результата от сложения усилий (интеллектуальный элемент умысла) и
согласованность волеизъявления с волеизъявлением другого соучастника (волевой
элемент умысла).

В специальной учебной литературе
исполнителем преступления, состав которого рассчитан на специального субъекта,
вполне обоснованно признается только лицо, обладающее признаками специального субъекта
преступления. Например: исполнителем должностного подлога (ст. 292 УК) может
быть только должностное лицо. Ответственность других соучастников, не
обладающих этими признаками, согласно ст. 34 УК, может иметь место только как
подстрекателей, пособников или организаторов этих преступлений.

Соисполнитель – это исполнитель,
участвующий в совершении преступления совместно с другими исполнителем или
другими исполнителями, хотя бы с одним из них. Роль соисполнителей может
различаться в зависимости от характера и сложности объективной стороны
преступления вообще и конкретного преступления в частности. Она может
выражаться в том, что, во-первых, каждый соисполнитель полностью выполняет
объективную сторону преступления; во-вторых, один соисполнитель выполняет одну
часть действий, описанных в диспозиции статьи Особенной части УК, а другой –
другую (например, при изнасиловании один применяет насилие к потерпевшей, а
другой совершает с ней половой акт); в-третьих, один осуществляет действия,
обрисованные в диспозиции статьи Особенной части УК, а другой, не выполняя их
во время, на месте и в процессе преступления прибегает к действиям, которые
органически вплетаются в ход его совершения и без которых было бы невозможно
или крайне осложнено совершение преступления вообще; в-четвертых,
соисполнитель, действующий в составе организованной группы или преступного
сообщества и имеющий с ними устойчивые связи, направленные на совершение
преступления, в том числе, как отмечалось, состоящие в создании условий для
совершения преступления, даже если они не выходят за рамки пособничества.[18]

Так, исполнителем убийства
является и тот, кто наносит смертельное ранение, и тот, кто в процессе убийства
держит жертву. При хищении чужого имущества организованной группой, связанном с
необходимостью внесения в учетные документы сфальсифицированных данных, с
подлогами и т. д., одни лица могут непосредственно изымать имущество из фондов
собственника, а другие так или иначе, тем или иным способом вуалировать это или
способствовать непосредственному изъятию имущества.

Исполнителем также является лицо,
использовавшее в качестве орудия совершения преступления другого человека. Это
так называемое посредственное исполнение. Их связь лишь внешне
сходна с участием, но не образует его. Посредственное исполнение представляет
собой умышленное использование для выполнения объективной стороны преступления
другого лица, которое не может быть субъектом преступления или которое
действовало по неосторожности. Их деяний рассматриваются как совершенные самим
посредственным исполнителем, который несет за них уголовную ответственность.
При этом она не исключается в отношении того, кто выполнял замысел
посредственного исполнителя и действовал по неосторожности. Например, за
посредственное исполнение умышленного убийства осужден Р., который, питая злобу
к Ж., подговорил Т. выстрелить в того из ружья, уверяя, что ружье заряжено
только порохом. Т. выстрелил. Ружье оказалось заряжено картечью, и Ж. был убит.
Т. осужден за непосредственное причинение смерти другому человеку, так как,
хотя и не предвидел, что ружье заряжено, и выстрелом может быть убит Ж., но при
необходимой внимательности и предусмотрительности и мог это предвидеть.

В процессе представленного в
качестве орудия или средства совершения преступления могут быть использованы:

1.   Лицо, не достигшее возраста, с
которого наступает уголовная ответственность;

2.   Невменяемый;

3.   Лицо, действующее под влиянием
физического насилия, угроз или приказа, если его воля полностью подавляется, в
связи с чем оно освобождается от уголовной ответственности;

4.   Лицо, действующее в условиях
ошибки, исключающей его ответственность либо допускающее ответственность лишь
за неосторожное преступление[19].

Например, посредственным
исполнителем убийства признан Н., который дал малолетнему М. ружье и приказал
выстрелить в Е. Заряд картечи попал в Е., и он тут же скончался. Н. осужден за
убийство как исполнитель преступления. Определению судебной коллегии по
уголовным делам Верховного Суда РСФСР по этому делу предпослан следующий общий
тезис: “Лицо, вовлекшее подростка в преступление, за которое последний по
возрасту не может нести уголовной ответственности, должно рассматриваться как
исполнитель этого преступления”[20].

С ответственностью посредственного
исполнителя сходны ситуации, когда в преступлениях со специальным субъектом
объективную сторону выполняет лицо, которое действует по предложению, просьбе,
указанию, приказу специального субъекта, но не обладает признаками такого
субъекта. Подобные ситуации возможно называть фикцией исполнителя, например при
внесении в официальные документы заведомо ложных сведений или исправлений,
искажающих их действительное содержание, лицом, являющимся специальным
субъектом этого преступления (ст. 292 УК РФ), осуществленном по понуждению
специального субъекта этого преступления – должностного лица, государственного
служащего или служащего органов местного самоуправления. В этих случаях
специальный субъект является исполнителем а лицо, фактически выполнившее
объективную сторону преступления, – пособником (при условии, разумеется, наличия
всех иных объективных и субъективных признаков соучастия).

Подстрекательство к преступлению: ключевым моментом
подстрекательства является успешность его предприятия, иными словами,
подстрекательство состоится только тогда, когда подстрекательство было
успешным, т. е. когда удалось склонить исполнителя к преступлению.
Следовательно, оно должно быть таким, при котором у подстрекаемого возникла
решимость совершить преступление и он полностью или частично его реализовал.[21]

В судебной практике подстрекательство
фиксируется крайне редко. Очень часто оно сливается с организацией
преступления. Склонение к преступлению предполагает внушение другому лицу мысли
о желательности, необходимости, потребности, выгодности совершения конкретного
преступления. Сущность подстрекательства заключается в психическом воздействии
на волю исполнителя с целью склонить его к совершению преступления, но
воздействие не должно парализовать волю подстрекаемого. Он должен оставаться
свободно действующим субъектом.[22]

Подстрекательство имеет место там,
где:

А. Оно обращено к одному лицу или
к определенной группе лиц;

Б. Представляет собой склонение к
конкретному преступлению, а не к преступной деятельности вообще.

Нельзя считать подстрекательством
порочное воспитание, развитие в воспитуемом наклонностей и т.п.

Подстрекателем признается лицо, склонившее
другое лицо к совершению преступления (часть 4. ст. 33 УК). Подстрекательские
действия с точки зрения развития процесса причинения всегда предшествуют во
времени и действии (бездействию) исполнителя преступления. Внутренний механизм
связи подстрекателя и исполнителя заключается в том, что подстрекатель своими
действиями всегда вызывает решимость у исполнителя на совершение преступления.
При этом важно подчеркнуть, что речь идет не о преступлении вообще, но о вполне
определенном и конкретном преступлении.

Общественная опасность
подстрекателя заключается во вредном влиянии, оказываемом на неустойчивых лиц,
в возбуждении у них умысла на совершение преступления. Он выступает инициатором
преступления. По данным исследований удельный вес подстрекателей в общем
количестве соучастников невелик: по одним данным, он составляет 7%, по другим
1,3%[23]. Однако он опасен именно характером своей
роли в преступлении, а не распространенностью в случае подстрекательства.
Объективная сторона подстрекательства характеризуется только действиями,
содержанием которых является возбуждение у другого лица намерения или решимости
совершить конкретное преступление. Подстрекательство может выражаться
конклюдентных действий или действий иных (жестами, мимикой и т. п.), словесно
или письменно. Например, подстрекательством признаны действия Д-ва, который
угрожая топором, велел Б. изнасиловать малолетнюю Д., что тот и сделал.[24]

Закон не содержит исчерпывающего
перечня действий подстрекателя вследствие их разнообразия, а указывает лишь на
сущность подстрекательства и его отдельные способы. Поэтому для его наличия не
имеют значения способ или форма, которые использует подстрекатель, чтобы
склонить другое лицо к совершению преступления. Они зависят от ряда
обстоятельств, в частности, от взаимоотношений подстрекателя и подстрекаемого,
их субъективных особенностей, интересов, вида и характера преступления, к
совершению которого склоняется лицо.

Вследствие того, что подстрекатель
возбуждает у другого лица намерение или решимость совершить преступление, его
действия находятся в причинной связи с деянием, которое совершает
подстрекаемый.

В качестве подстрекаемого может
выступать не только исполнитель но и пособник. В последнем случае подстрекательство
заключается в склонении лица к пособничеству, например, в склонении законного
владельца оружия продать его будущему исполнителю убийства. Подстрекательство
исполнителя представляет значительно большую степень общественной опасности,
нежели подстрекательство пособника.[25]

Подстрекательство – это склонение
конкретного лица или группы  конкретных лиц к совершению определенного, а не
вообще любого преступления. Призыв к преступной деятельности вообще или
обращенный к неопределенному кругу лиц не является подстрекательством. Такие
действия при определенных условиях могут образовывать самостоятельный состав
преступления, например, публичные призывы к насильственному изменению
конституционного строя Российской Федерации (ст. 280 УК РФ), возбуждение
национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК РФ).

Арсенал средств воздействия на
исполнителя у подстрекателя весьма многообразен: подкуп, просьба, приказ,
поручение, угрозы, физическое насилие и т. п. Однако главное заключается не в
продолжении перечня средств подстрекательства, а в том, что подстрекательство
должно быть всегда там, где, с одной стороны, лицо возбудило в другом решимость
совершить конкретное преступление, предусмотренное Особенной частью УК, а с
другой – такая решимость проявилась в подготовке либо совершении этого
преступления. Только при этих условиях использование любого из названных
средств может быть признано подстрекательством. Виновное отношение
подстрекателя к содеянному в принципе сходно с виновным отношением исполнителя
преступления. Различия состоят в том, что сознанием подстрекателя охватываются
подстрекательские действия как составляющая общих с исполнителем усилий и имеет
место желание достичь результата посредством деяния исполнителя.

Ст. 35 УК перечисляет наиболее
часто встречающиеся способы направленные на склонение к исполнению
преступления.

Уговор – это просьба, но
заявленная настойчиво и неоднократно.

Убеждение – отличается от просьбы
тем, что исполнителю внушается мысль, что он имеет действительно собственный
интерес в преступлении, тогда как при просьбе исполнитель лишь соглашается
совершит преступление по просьбе подстрекателя, который действительно имеет
интерес в преступном результате.

Подкуп – весьма распространенный
способ подстрекательства. Под ним следует понимать всякое склонение к
преступлению посредством обещания материальных выгод, передачи денежных средств
или имущества, освобождение от имущественных обязательств, предложения
заключить выгодную сделку и т. п.

Приказ – если его понимать как
обязательное распоряжение, отданное начальником своему подчиненному, может
создать состояние посредственного причинения. Если же приказ носит
рекомендательный характер, и его выполнение зависит от воли и желания
подчиненного, то это подстрекательство, но это уже строго говоря не приказ, а
поручение в форме приказа.

Поручение – этот вид
подстрекательства возможен, когда между сторонами существует определенные
взаимоотношения служебного, семейного или иного порядка, дающие одному лицу
возможность или право распоряжаться поведением других лиц, например старший
член семьи дает поручение младшему и т. п. Оно может быть дано словесно,
письменно, с использованием жаргона и т. п.

Спорным является мнение, что
подстрекательство возможно путем совета. Н наш взгляд, если советом исполнитель
воспользовался в качестве идеи совершить преступление, то советник –
подстрекатель, если же эта идея принадлежала исполнителю, а советом
лишь была укреплена решимость на совершение преступления, то подстрекатель
превращается в интеллектуального пособника.

Физическое насилие – лишь в редких случаях можно
рассматривать как подстрекательство, когда последующие вынужденные действия
исполнителя не выполнялись в условиях крайней необходимости (например, побои,
легкие телесные повреждения, лишение свободы и т. д.) такой вид
подстрекательства, как правило, характерен для взаимоотношений в семье.
Возможно как физическое, так и психическое насилие.

Обман – этот вид подстрекательства
возможен в крайне редких случаях. Если налицо обман в соотношении юридических
значимых признаков состава преступления, то такие действия, как правило,
следует рассматривать как посредственное причинение. Обман будет
подстрекательством лишь в том случае, если он касается мотивов, целей
преступления, возможных выгод от него материального или иного характера.[26]

Например, подстрекатель, обманывая
ревнивого мужа, внушает ему мысль о мести за якобы бывшую измену жены, склоняя
к дезертирству, убеждает, что предоставит исполнителю убежище, хотя такового не
имеет.[27]

Именно в этом плане можно говорит
и о т. н. скрытом подстрекательстве. Под ним следует понимать такие средства
воздействия на других лиц, которые внешне не представляют собой склонение к
преступлению, а в действительности сознательно направляются на то, чтобы
возбудить в них решимость совершить преступление.

Такой вид соучастия можно называть
косвенным подстрекательством. Субъективная сторона подстрекательства важна тем,
что подстрекатель должен предвидеть:

А. Все те фактические
обстоятельства, которые образуют состав преступления и

Б. Развития причинной связи между
склонением и совершением преступления исполнителем.

В отличие от организатора,
подстрекатель только склоняет другое лицо к совершению преступления.
Организатор же, кроме того, создает условия для этого, оказывает воздействие на
исполнителя и его деятельность до окончания преступления, не ограничиваясь лишь
возбуждением решимости его осуществить.

Субъективная сторона:
подстрекательство характерно осознанием подстрекателем, что он вызывает у
другого лица решимость совершить конкретное преступление, предвидением, что в
результате его действий подстрекаемый осуществит преступное деяние, и желает
этого. Для уголовной ответственности подстрекателя не имеет значения, какими
мотивами и целями он руководствовался. Поэтому он несет ответственность и в том
случае, если склоняет другое лицо совершить преступление с целью последующего
изобличения подстрекаемого, то есть при так называемой провокации преступления.
Подстрекатель не принимает непосредственного участия в выполнении действий, входящих
в объективную сторону преступления, и поэтому его действия квалифицируются по
соответствующей статье Особенной части УК со ссылкой на ст. 33 УК РФ. Однако не
исключается, что он может быть и одним из исполнителей. В последнем случае при
квалификации ст. 33 названного УК не применяется, а его роль инициатора
преступления учитывается при назначении наказания как особо активная роль в
совершении преступления (п. “Г” ч. 1 ст. 63 УК РФ).

И теория уголовного права, и
судебная практика в России всегда придерживалась концепции только умышленного
подстрекательства, то есть склонение у преступлению с прямым умыслом. Важным
представляется, что подстрекательство с субъективной стороны состоит в желании
видеть преступление совершенным чужими руками.

Поэтому нельзя представить себе
возможность подстрекательства с косвенным умыслом. Склонить – это значит
убедить, а косвенный умысел не покоится на убеждении, он нейтрален по отношению
к воле исполнителя. Существенным моментом умысла подстрекателя является
представление о личности исполнителя, так как его действия всегда обращены к
конкретному лицу, и этим они отличаются от пропаганды и агитации.[28] Однако лицное знакомство
подстрекателя и исполнителя не обязательно. Для ответственного подстрекателя не
имеют значения мотивы и цели, которыми он руководствовался, склоняя к
преступлению. Важны лишь те, которые он внушил исполнителю. Главное, что
исполнитель совершил или начал совершение намеченного подстрекателем деяния.

Пособничество преступлению –
наиболее распространенный вид соучастия. Оно отличается от исполнителя
преступления тем, что пособник не участвует в исполнении объективной стороны
деяния. Он действует до или во время совершения преступления, его действия не
входят в объективную сторону состава, содействует тому, чтобы она была
осуществлена. Это правило имеет одно исключение – когда
исполнителем является специальный субъект согласно закону. В этом случае
объективную сторону может выполнять не специальный субъект, а общий, пособником
не выступает объект преступления. Вот он и будет считаться исполнителем,
который действует путем использования человека в качестве орудия преступления.

Если пособничество совершено до
начала исполнения преступления, а чаще всего так и бывает, то важно установить,
что инициатива совершить преступление исходила не от него, а от исполнителя или
подстрекателя.

Пособник – обычно наименее опасный
из соучастников. Его действия носят вспомогательный характер, менее активны,
чем действия других соучастников. Доля пособников в общем количестве соучастников,
согласно исследованиям, невелика. По данным, она составляет 7%, по другим –
2,5%, по третьим – 2%.

Пособником признается лицо,
содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением
средств или устранением препятствий, а также лицо заранее обещавшее скрыть
преступника, орудия и средства совершения преступления, следы преступления либо
предметы, добытые преступным путем (ч. 5 ст. 33 УК РФ).

Он (пособник) помогал осуществить
чужой замысел. Но при этом с субъективной стороны пособничество предполагает,
что все обстоятельства дела, касающиеся объективной стороны преступления,
пособнику были известны до или стали известны в момент оказания помощи
преступнику, однако не обязательно, чтобы пособник знал личность исполнителя.

От подстрекателя пособник
отличается тем, что он своим поведением не возбуждает решимости у другого
соучастника на совершение преступления, а лишь укрепляет такую решимость, так
как она возникает до совершения пособничества.

От организатора пособник
отличается тем, что не выступает в качестве инициатора и вдохновителя
преступления и его деятельности не свойственна многоплановость, и иные,
описанные выше, особенности преступного образа поведения организатора.

Обычно пособничество
осуществляется путем активных действий, но в редких случаях главным средством
становится бездействие (например, если субъект умышленно не предотвращает
преступление, которое он был обязан в силу каких-либо обстоятельств,
предотвращать согласно закону).

Действия пособника должны
находится в причинной связи с действиями исполнителя. Не является пособничество
случай оказания помощи, которой не воспользовался исполнитель, или эта помощь
была столь незначительна, что не могла оказать действительного содействия
преступлению.

В принципе пособничество может
быть оказано любым способом, но в самом общем виде оно может быть
интеллектуальным или физическим. Ст. 35 УК указывает главным образом на
интеллектуальные средства пособничества: советы, указания, предоставление
информации, либо обещание скрыть преступника, оружие или иные средства
совершения преступления, либо предметы, добытые преступным путем, а равно
обещание, данное заранее, то есть до совершения преступления приобрести или
сбыть такие предметы. Интеллектуальное пособничество можно охарактеризовать как
интеллектуальную помощь в осуществлении уже существующего намерения совершить
преступление. Под советом следует понимать определенное наставление или точное
разъяснение – как лучше и безопаснее подготовить или совершить преступление, а
также любую рекомендацию, относящуюся к осуществлению основных или
факультативных признаков состава преступления.

Указания – тоже представляют
наставление или разъяснение – как действовать в данном конкретном случае, то
есть более конкретный совет, наставление по поводу непосредственного
осуществления преступного замысла. Различие между советом и указанием никакого
принципиального значения не имеют. Они могут быть даны как в устной, так и в
письменной форме. Личная связь между пособником и исполнителем в таких случаях
не требуется. Простое одобрение готовящегося преступления, как правило нельзя
рассматривать как пособничество. Предоставление информации исполнителю можно
отличить от советов и указаний тем, что оно не содержит в себе каких-либо форм
давления на сознание и волю исполнителя, а является нейтральным средством
воздействия на его психику, расширяет его познание о объекте преступления и
создает дополнительные возможности к успешному его совершению.

Пособничество в виде обещания, данного
исполнителю до начала преступного деяния, заключается в самом факте этого
обещания а не в его последующем исполнении, ибо обещание укрыть тем или иным
способом преступника или следы преступления, а равно приобрести его плоды
укрепляет решимость исполнителя приступить к исполнению задуманного ранее
деяния.

Простое одобрение задуманного преступления может
рассматриваться как пособничество, когда оно состоит в причинной связи с
решимостью на его совершение и когда дано до начала преступления.

Физическое пособничество – это
оказание физической помощи исполнителю преступного деяния, если она не является
частью объективной стороны состава преступления. Оно может быть осуществлено:

А. Предоставлением средств для
совершения преступления и

Б. устранением препятствий к его
осуществлению или завершению.

Данный вид пособничества должен
быть необходимым условием для успеха преступной деятельности. При этом следует
иметь в виду, что при наличии предварительного соглашения сам этот факт
является пособничеством, но только интеллектуальным.

Под предоставлением средств
следует понимать любые действия, которые облегчают возможность совершить или
довести до конца начатое преступление. Например, снабжение оружием, воровскими
инструментами, отмычками, предоставление транспорта, изготовление фальшивых документов,
тайников для хранения похищенного и т. п.

Устранение препятствий
представляет собой уничтожение или нейтрализацию различных устройств,
препятствующих преступлению или нейтрализацию возможности сто стороны
физических лиц препятствовать его успеху.[29]

Например, взлом запоров,
отравление сторожевых собак, согласие родителей на убийство ребенка, устранение
сторожа или часового на период совершения хищения. Какого-либо юридического
значения различие указанных видов физического пособничества не имеет. Главное
не характер деятельности пособника, а то, насколько были действительными
средства, избранные пособником в данной ситуации для успеха преступления.[30]

С субъективной стороны действия
пособника в целом сходны с субъективной стороной подстрекательства. Для умысла
пособника характерным является:

А. представление об основных
признаках состава преступления, объективная сторона которого выполняется
исполнителем.;

Б. Сознание того, что своими
действиями он оказывает помощь исполнителю в осуществлении последним
преступного намерения. Мотивы и цели пособника могут и не совпадать с мотивами
и целями исполнителя, но он отвечает вместе с исполнителем за то, что именно
исполнитель совершил.

Организатор – наиболее опасный из
соучастников. Он наряду с возбуждением намерения у другого лица или других лиц
совершить преступление создает и иные условия для осуществления преступного
деяния (объединяет преступные усилия всех других соучастников, придавая им
организованность, взаимную согласованность, целеустремленность, разрабатывает
план совершения преступления и т. д.). По данным одного из исследований, в
общем количестве соучастников организаторы составляли 13,4%.[31]

Деятельность организатора
преступления может заключаться в выполнении следующих функций:

1.  вовлечение других лиц в процесс
совершения преступления;

2.  создание иных условий для
совершения преступного деяния;

3.  руководство уже сложившимися
соучастниками;

4.  руководством совершения
преступления.

Для признания лица организатором
достаточно выполнения им одной из перечисленных функций. Его деятельность
всегда характеризуется совершением действий. Организатор может быть при любой
форме соучастия, притом как с предварительным сговором, так и без такового.
Организатором становится один из исполнителей уже в процессе совершения преступления,
когда он берет на себя руководство другими соучастниками, что встречается при
совершении массовых беспорядков, хулиганства, изнасилования.

Например, действия К., признанного
организатором грабежа, выразились в том, что он склонил И. и Е-ву на ограбление
Е.: показал, где расположена его квартира, нарисовал ее план, сообщил о наличии
там определенных вещей, о времени, когда Е. будет дома один, и о том, как
проникнуть в квартиру с помощью Е-вой.[32]

Существенным в действиях
организатора является то, что он объединяет усилия соучастников, направляет их
совместные усилия в стадиях подготовки или совершения преступления. Его
действия выступают необходимым условием действий других соучастников и поэтому
находятся в причинной связи с действиями каждого из них и с содеянным ими в
целом.

Организатор преступления осознает
общественно опасный характер своего деяния и деяний других соучастников,
осведомлен о составе группы, предвидит возможность или неизбежность наступления
общественно опасных последствий как результата деятельности всей группы и
желает наступления этих последствий.[33]

Действия организатора,
принимавшего непосредственное участие в совершении преступления,
квалифицируются по статье Особенной части УК, предусматривающей ответственность
за данное преступление, без ссылки на ст. 33 УК РФ. Выполнение этой роли
учитывается при назначении наказания как особо активная роль в совершении
преступления (п. “Г” ч. 1 ст. 63 УК).

Ссылка на ст. 33 УК необходима
только тогда, когда организатор не принял непосредственного участия в
совершении преступления, в частности, не выполнял объективной стороны,
обрисованной в диспозиции статьи Особенной части УК.

Деятельность организатора
организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) может
выражаться в осуществлении, наряду с функциями организатора преступления или
помимо них, следующих функций:

1.  Вовлечение в преступную группу или
преступное сообщество их участников;

2.  Определение и закрепление за ними
их ролей в составе организованной группы или преступного сообщества, то есть
направлений деятельности и функциональных обязанностей;

3.  Обеспечение иных условий
совершения преступления, например, приобретения и распределения между членами
организованной группы или преступного сообщества орудий и средств совершения
преступлений, планирования преступных действий организованной группы или
преступного сообщества в целом и их отдельных участников и т. д.

4.  Объединения уже существующих
организованных групп, образованных для совершения тяжких или особо тяжких
преступлений;

5.  Управления участниками уже
созданных организованных групп или преступных сообществ;

6.  Распределения и перераспределения
функциональных обязанностей между ними;

7.  Поддержания внутригрупповой
дисциплины;

8.  Вовлечения в организованную группу
или преступное сообщество новых членов;

9.  Предотвращение выхода из них
отдельных участников путем, например, насилия и угроз;

10.    Оснащение сообщества техническими
средствами;

11.    Установления связей с должностными
лицами государственных органов, а также представителями коммерческих и других
организаций с использованием различных приемов и способов, включая дачу взятки,
обман, насилие и т. д.

Организатор организованной группы
или преступного сообщества осознает, что создает организованную группу или
преступное сообщество, в частности объединения организованных групп или
объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных
групп, либо руководит ими или входящим в преступное сообщество структурным
подразделением, осознает, что преступное сообщество сознано или функционирует
для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, и общественную опасность
совершенных им действий и желает совершить такие действия.

Организатор преступного сообщества
действует с целью совершения преступным сообществом, в частности объединением
организаторов, руководителей или представителей организованных групп, тяжких
или особо тяжких преступлений, а организатор указанного объединения – еще и с
целью разработки планов и условий совершения этих категорий преступлений.[34]

Организатор преступления. Этот вид
соучастия был введен в наш юридический обиход, начиная с 30-х годов и поначалу
имел отношение к так называемым “контрреволюционным преступлениям”.
Действия организатора направлены на объединений усилий других лиц для
последующего совершения ими совместного преступления (подбор участников,
подыскание объекта преступного посягательства, разработка способов преступной
связи и другие действия организационно – подготовительного характера), или на
руководство соучастниками уже в ходе совершения преступления.

Законодательная оговорка о
руководстве необходима для тех ситуаций, например когда преступление начато
осуществлением без руководителя – организатора, то есть в соисполнительстве, а
организаторские функции принял на себя один из совиновников – если подельники
встретили препятствие и  решение  выполнить преступное намерение стало угасать.
В процечче совершения конкретных преступлений соучастники могут последовательно
или одновременно выполнять несколько ролей (функций), что представляет
трудности в практике.

Практика показывает, что
деятельность организатора всегда связана хотя бы с примитивным планированием
того, где, когда и как создать минимум благоприятных условий или когда и как
использовать ту либо иную ситуацию для совершения преступления.

Например, Ш. вместе с И., у
которой он проживал, решил ограбить магазин. Дело было приведено в соответствии
с планом, по которому Ш., оставшись в лесу в условленном месте, стал ждать. И.
же пошла в магазин и уговорила продавца пойти вместе с ней в лес, к Ш. Когда И.
привела продавца в лес, Ш. набросился на свою жертву и убил ее, после чего,
испугавшись проезжавшего неподалеку мотоциклиста, Ш. и И. скрылись с места
преступления, забыв забрать у убитой ключи от магазина. Ш. в данном случае
выступил не только исполнителем, но и организатором убийства и разбойного
нападения. Поведение И. по своему характеру явилось пособничеством содеянному
Ш.

Виновное отношение организатора
включает в себя сознание общественно опасного характера своей собственной
многоплановой деятельности, а также подготовленной и направляемой им
деятельности исполнителя (исполнителей) преступления, предвидение общественно
опасных последствий (интеллектуальный элемент умысла) и желание их наступлений
от совокупных усилий (волевой элемент умысла).

Плодом деятельности организатора
(организаторов) нередко может быть многочисленное и сложное по структуре
преступное формирование. В подобных случаях в соответствии со ст. 33,35
Уголовного Кодекса лицо (или лица), создавшее организованную группу или преступное
сообщество либо руководившее ими, несет ответственность за организацию и
руководство этими формированиями, а также за все совершенные каждым из них
преступления, если они охватывались его умыслом.

В соответствии ч. 5 ст. 35 УК РФ
организатор организованной группы или преступного сообщества несет уголовную
ответственность за организацию или руководство в случаях, предусмотренных
соответствующими статьями Особенной части УК, а также за все совершенные
организованной группой или преступным сообществом преступления, если они
охватывались его умыслом, по статье Особенной части УК об ответственности за
эти преступления без ссылки на ст. 33 УК РФ.[35]

Возможно также непосредственное
соучастие, когда влияние на исполнителя осуществляется опосредовано,
через фигуру другого соучастника: подстрекательство к подстрекательству и
пособничеству.

В заключении хотелось бы сказать,
что таким образом, развитие групповых форм преступности и науки,
показывает, что обозначенные в статье 33 четыре виды преступных функций не
отражают всех особенностей и комбинаций ролей, которые выполняют соучастники.
Фактическое выполнение этих функций субъектом, обозначенным по закону
подстрекателем или пособником, может быть учтено лишь при индивидуализации
наказания.

Необходимо отметить также , что ни
пособнические, ни организаторские, н подстрекательские действия не могут
рассматриваться как исполнительские действия, если они не являлись согласно
диспозиции статьи Особенной части УК непосредственным совершением описанного в
ней преступления, и нет основания считать их непосредственным участием в его
совершении совместно с другими соисполнительскими действиями.

Нет оснований расценивать
поведение всякого участника – члена каждого преступного формирования как
поведение исполнителя (соисполнителя) преступления. То, что деятельность всех
участников – членов преступного формирования квалифицируется прямо по
соответствующей статье УК, зависит от многих обстоятельств (от вида такого
формирования, предусмотрен или нет тот или иной его вид в качестве конструктивного
признака того или иного состава преступления).

3. Формы соучастия.

В уголовном законодательстве
России не было и пока нет исчерпывающего решения вопроса о формах (видах)
соучастия в преступлении. Не используется в нем и само понятие “форма
соучастия”, как и понятие “вид соучастия”.[36]

В специальной учебной литературе о
соучастии в преступлении варианты классификации соучастия в преступлении весьма
многообразны, что обусловлено в основном различием в критериях деления
соучастия в преступлении на формы или виды. Нередко то, что в одном месте
обозначается понятием “форма соучастия”, в другом месте обозначается
как “вид соучастия” в преступлении.

Наиболее оптимальным вариантом
классификации соучастия в преступлении с позиций уголовного закона, широты охвата
всех известных практике случаев проявления этой специфической формы преступной
деятельности, глубины проникновения в ее особенности представляется наиболее
часто встречающееся деление всех случаев соучастия в преступлении, с одной
стороны. На формы, а с другой на виды соучастия. С некоторыми коррективами он
может быть взят за основу. В теории и на практике существует два основания для
деления соучастия на две формы.

Во-первых, по характеру выполнения
соучастниками объективной стороны совершаемого преступления. И во-вторых, по
наличию или отсутствию между ними предварительного соглашения (сговора) на
совершения преступления.

В соответствии с этим вариантом
классификации все случаи соучастия в преступлении сначала подразделяются на
виды: простое соучастие (соисполнительство) и сложное (при наличии в нем фигур
подстрекателя, пособника или организатора), на затем на формы соучастия в
преступлении: соучастие без предварительного сговора, соучастие с предварительным
сговором, организованная группа и преступная организация. По существу, в этом
варианте представлены две классификации с использованием различных критериев,
положенных в основу деяния. Деление соучастия на виды произведено с
использованием такого критерия, как различие в характере поведения соучастников
преступления, а деление на формы – с использованием признака степени
согласованности поведения соучастников вместе с внешними его проявлениями.

По первому основанию выделяют две
формы соучастия в преступлении:

1.   Простое соучастие (оно же называется соучастием
без разделения ролей или соисполнителством);

2.   Сложное соучастие (соучастие с разделением ролей
или соучастие в тесном смысле этого слова).

Простое соучастие имеет место тогда, когда каждый
из соучастников преступления выполняет своими действиями объективную сторону
состава преступления.

Сложное соучастие – это такая форма соучастия,
когда между отдельными соучастниками преступления распределяются роли: кроме
исполнителя, непосредственно выполняющего объективную сторону преступления,
участвуют еще и другие соучастники – организатор, подстрекатель или пособник
(как все, так и любой из них).

Деление соучастие на простое и
сложное отражается на квалификации деяния. При соисполнительстве деяния всех участников
квалифицируется по одной статье Особенной части УК. При соучастии в тесном
смысле действия организатора, подстрекателя, пособника подлежат дополнительной
квалификации соответствующих части статьи 33 УК РФ (такое правило установлено
ч. 3 Ст. 34 УК).

Соучастие без предварительного
соглашения есть совместное двух и более лиц в совершение преступления без
предварительной договоренности. Соучастие без предварительного соглашения
признается групповым в том случае, если совершение преступления совместно участвовало
два и более исполнителя (ч. 1 ст. 35 УК).

В соответствии с ч. 2 Ст. 35 УК РФ
преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору,
если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении
преступления. Обычно такой сговор касается места, способа и времени совершения
преступления. Следует отметить, что в целом ряде статей

Особенной части УК соучастие с предварительным сговором в
качестве “группы предварительно договорившихся лиц” выступает как
квалифицирующий признак (например, в ст. 158, ст. 161 УК). В таких случаях
преступление, в котором участвуют два и более исполнителя (соисполнителя),
заранее договорившихся о совместном его совершении, считается совершенным
“группой лиц по предварительному сговору”. Квалифицируется содеянное
прямо по соответствующей части статьи Особой части УК, где предусмотрен такой
квалифицирующий признак.

Повышение ответственности в
случаях совершения преступления группой предварительно договорившихся лиц
регламентируется также, как и при совершении преступления группой лиц.[37]

В соответствии с ч. 3 ст. 35 УК
преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено
устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или
нескольких преступлений. Данное положение уголовного закона имеет большое
теоретическое значение и практическое значение, так как в нормах Особенной
части УК совершение преступления организованной группой является
квалифицирующим признаком, что влечет более строгое наказание. В 38 составах
преступления этот признак указан отдельно, а еще в 34 составах – совместно с
другими видами групповых преступлений.[38] Закон определяет в ч. 3 ст. 35 УК РФ, по
существу, только два признака организованной группы:

1.  Ее устойчивость

2.  Целью объединения в группу
является совершение одного или нескольких преступлений.

Однако, указанных двух признаков,
как показывает практика, явно недостаточно, чтобы ограничить ее, например, от
группы лиц по предварительному сговору, т. к. и та, и другая обладает определенной
устойчивостью, объединились с целью совершения преступления. К тому же
высказывается мнение, что не может быть устойчивой группа, объединившаяся
только для совершения одного преступления. Сложности в квалификации деяния
пытались преодолеть руководящими постановлениями Пленумов. Так, одно из первых
толкований признаков организованной преступной группы было дано в ст. 8
постановления Пленума Верховного Суда СССР № 12 от 30 ноября 1990 г. “О
применении судами законодательства об ответственности за спекуляцию”:
“Под организованной группой следует устойчивое объединение двух или более
лиц с целью спекуляции. Об устойчивости такой группы может свидетельствовать, в
частности, предварительное планирование преступных действий, подготовка средств
реализации преступного замысла, подбор и вербовка соучастников, в том числе
работников торговли, распределение ролей между ними, обеспечение мер по
сокрытию преступления, подчинение групповой дисциплине и указаниями
организатора преступной группы.”

В постановлении Пленума Верховного
Суда РФ №5 от 25 апреля 1995 г. “О некоторых вопросах применения судами
законодательства об ответственности за преступления против собственности”
дается несколько иное понятие организованной группы и ее признаков: “под
организованной группой следует понимать устойчивую группу из двух или более
лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких преступлений.
Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности,
планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между
соучастниками”.[39]

“О практике применения судами
законодательства об ответственности за бандитизм” также предпринимает
попытку сформировать признаки организованной группы.[40] Рассматривать банду как
организованную устойчивую вооруженную группу из двух или более лиц, заранее
объединившихся для совершения нападения на граждан и организаций, постановление
указывает, что об устойчивости банды могут свидетельствовать в частности, такие
признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами,
согласованность их действий, постоянность форм и методов преступной
деятельности, длительностью ее существования и количеством совершенных
преступлений”. В данном постановлении содержится спорное положение
относительно “постоянства форм и методов преступной деятельности.”
Преступные группы используют, как правило, сложные формы действий и их
постоянно совершенствуют, поэтому с данным положением постановления нельзя
согласиться.

Рядом авторов, например, С.
Быковым в статье “Признаки организованной преступной группы”,
опубликованной в журнале “законность” №9 1998 г. Путем анализа
судебной практики и указанных постановлений Пленумов Верховного Суда
предлагается следующее содержание признаков, характеризующих устойчивую преступную
группу.

Устойчивость. Это означает
стабильность, постоянство состава группы. Вхождение в нее и выход затруднен,
так как считается опасным для дальнейших интересов группы и расценивается как
предательство. Постоянное совершение преступлений – цель объединения группы.
Это второй признак, который означает что целью создания группы является
постоянное совершение преступления, постоянная преступная деятельность для
реализации преступных мотивов. Это приводит организованную группу к увеличению
географии совершаемых преступлений и их количество и интенсивности. Наблюдается
тенденция к переходу на совершение более тяжких и опасных преступлений.

Формирование психологической
структуры
группы, выдвижение лидера. В организованной группе в отличие от
других менее развитых форм соучастия, формируется определенная психологическая
структура, а группу возглавляет лидер. Наличие лидера в группе вносит в
преступную деятельность организованность и целенаправленность, – один из важных
признаков организованной группы.[41] Подготовка к совершению преступления.
Организованная группа, как правило, тщательно готовит преступления, изучает
объект, образ жизни потерпевшего, ведет разведку места нахождения предметов
посягательства и их защиту, готовит места хранения добытого преступным путем.
Использование сложных способов совершения преступления. Имея развитую
функциональную систему, организованная группа может использовать сложные
способы совершения групповых организованных преступлений, связанных с их
длительной подготовкой, применением технических, транспортных и средств связи,
различных ухищрений и уловок при совершении и скрытии преступления.

Строгая дисциплина. Для организованной преступной
группы характерна жестокая дисциплина ее членов, безусловной подчинение лидеру.
Она поддерживается жесткими мерами.

Замена личных отношений на
деловые, основанные на совместном совершении преступлений. Вырабатывается
единая целостная ориентация. Ее члены взаимозависимы, подчиняются общим
правилам. Группа сама для всех членов определяет норму дозволенного.

Распределение преступных доходов.
В организованной группе доходы делятся в соответствии с положением каждого
члена в иерархии группы, и ее структуре: лидер забирает большую часть доходов.

Создание специального денежного
фонда. Он создается, как правило, для решения вопросов, связанных с
материальным обеспечением преступной деятельности и ее развития, а также
стимулирования преступной активности членов группы. И объединения материальных
возможностей.

Развитие указанных признаков может
быть растянуто во времени. Отдельные из них могут иметь завершенный вид, а
остальные находятся в стадии формирования. В таких случаях следует прежде всего
исходить из признаков, сформированных в законе, а затем устанавливать
рассмотренные. Такая их совокупность и будет являться гарантом объективного
расследования организованной преступной деятельности.

Если совершенное организованной
группой преступление квалифицируется по статье Особой части УК, где это не
предусмотрено в качестве основного или квалифицирующего признака, то в подобных
случаях сам факт его совершения организованной группой расценивается как
отягчающее обстоятельство при назначении наказания (ст. 63 УК).

Таким образом вместе с тем
совершенное организованной группой преступление. Подпадающее под статью (часть
статьи) Особенной части УК, где это выступает основным или квалифицирующим
признаком, влечет более строгое наказание в пределах санкций этой статьи (части
статьи).

Преступным сообществом признается сплоченная организованная группа,
созданная для совершения тяжких и особо тяжких преступлений (ч. 4 ст. 35 УК).

Закон гласит, что преступное
сообщество является прежде всего организованной группой со всеми характерными
для нее признаками.[42] Однако преступное сообщество наделяется и
дополнительными признаками:

А. сплоченность;

Б. создание данного преступного
объединения лиц для совершения многих преступлений;

В. создание этого формирования для
совершения не просто преступлений, а тяжких или особо тяжких преступлений (ст.
15 УК);

Г. Объединение нескольких
организованных групп в тех же целях.

Признак сплоченности (помимо
устойчивости) характеризует более высокую степень согласованности преступного
сообщества по сравнению с организованной группой. Устойчивость и сплоченность
данного преступного формирования, его изначальная нацеленность на совершение
тяжких и особо тяжких преступлений характеризуют также весьма высокую степень
опасности этого вида соучастия.[43]

Это в полной мере учитывалось и
учитывается законодателем в особенностях конструкции состава преступления, где
преступное сообщество выступает в качестве конструктивного признака. Так, в ст.
208 УК, сами факты организации преступного сообщества, руководства им или его
структурными подразделениями, участия в нем являются оконченными
преступлениями, а организаторы, руководители и участники рассматриваемого
формирования расцениваются как исполнители (соисполнители), и содеянное ими
квалифицируется прямо по указанной статье Особенной части УК.

Организаторы преступного
сообщества,
кроме того, несут ответственность за все преступления, совершенные его членами,
если эти преступления входили в план преступной деятельности и охватывались их
умыслом.

Совершение преступления преступным
сообществом признается законом отягчающим ответственность обстоятельством и
влечет более строгое наказание в пределах санкции применяемой статьи Особенной
части УК (ст. 35, 63).

Таким образом, специфика
законодательной оценки преступного сообщества связана с его особой опасностью,
состоит в том, что законодатель сам факт создания преступного сообщества считает
самостоятельным и окончательным преступлением (ст. 209, ч. 1, ст. 210 УК и
др.).

В заключение по этому вопросу
хотелось бы сказать: практика борьбы с организованной преступностью показывает,
что преступные организации могут быть мощными, разветвленными и
многоступенчатыми, что высшие руководители (главари) могут и не знать об
отдельных преступлениях, совершенных в рамках целевой деятельности сообщества и
его интересах. По нашему мнению, названные лидеры должны отвечать за эти
преступления, так как их умыслом охватывалась конечная целевая деятельность
организации, ведь преступления, совершенные в таких целях, являются прямым
результатом руководства подобной организации со стороны названных главарей
(организатор преступной группы, организатор преступного сообщества).

4. Ответственность соучастников.

В уголовном праве не существует
особых оснований для уголовной ответственности за соучастие. При соучастии, как
и при выполнении преступления одним лицом, основанием ответственности опасного
деяния, предусмотренного уголовным законом, т. е. содержащего признаки
определенного состава преступления.[44]

Признаки определенных составов
преступления изложены в статьях Особенной части в основном так, как они
проявляются при совершении преступления одним лицом. В тех же случаях, когда
преступление совершается не одним, а несколькими лицами, проявляются признаки,
указанные в Общей части. Поэтому при привлечении к ответственности лиц,
совместно совершивших преступление, необходимо при квалификации содеянного по
соответствующей статье Особенной части учитывать и положения ст. 33 УК РФ.

Уголовный Закон не предусматривает
более одного наказания соучастников по сравнению с индивидуально действующим
лицом. Так как соучастники действуют совместно и каждый из них вносит вклад,
все они отвечают на равных основаниях и в одинаковых пределах, определяемых
санкцией статьи Особенной части УК. Таким образом, единое основание уголовной
ответственности соучастников заключается в сходной квалификации содеянного, в
установлении для них одинаковых пределов наказания и, наконец, в
ответственности каждого соучастника за совместные преступные последствия.

Вместе с тем ответственность
соучастников должна быть самостоятельной и строго индивидуальной. Любой
соучастник должен отвечать лишь за свои деяния и лишь в пределах личной
виновности.

В качестве критериев
ответственности соучастников законом в ч. 1 ст. 34 УК РФ определены: характер и
степень фактического участия соучастников в совершении преступления.

Эти особенности находят отражение
в объективной и субъективной сторонах состава преступления. Так, объективная
сторона состава преступления применительно к организатору, подстрекателю и
пособнику, если они одновременно не выступают и как исполнители (соисполнители)
в преступлении, складывается из признаков, характеризующих образ их преступного
поведения в ст. 33 Особой части УК, а также из последствий , предусмотренных в
соответствующей статье Особенной части УК.

Субъективная сторона состава
преступления независимо от вида и формы соучастия представлена всегда умыслом,
интеллектуальный элемент которого включает осведомление об общественно опасном
характере не только своего собственного поведения, но и поведения исполнителя,
охватывая при этом и факт сложения усилий. То же имеет место и на стороне исполнителя
преступления.

Все соучастники несут
ответственность по статье особенной части УК, предусматривающей совершенное
преступление, и в пределах ее санкции. Совместные действия всех соучастников
должны содержать все признаки состава преступления. Особенность законодательной
характеристики состава преступления, совершаемого в соучастии, состоит в том,
что его признаки указываются не только в статье Особенной части, но и в Общей
части – ст. 33 УК РФ. В нормах Особенной части общественно опасные деяния характеризуются
так, как они проявляются в случае совершения их исполнителем или
соисполнителями. При соучастии без непосредственного участия в совершении
преступления проявляются присутствующих в нормах Особенной части УК общие
признаки, которые и предусмотрены ст. 33 УК. Поэтому наличие состава
преступления в действиях соучастников, не принимавших непосредственного участия
в совершении преступления, в частности, не выполнявших объективную сторону,
описанную в диспозиции статьи Особенной части УК, устанавливается с применением
этой статьи. Таким образом, основанием уголовной ответственности соучастников
второй из выше названных категорий, то есть не выполнявших ролей соисполнителей
или исполнителя, является наличие состава преступления, признаки которого
указаны в статье Особенной части и в ст. 33 УК РФ.

Отдельные нормы Особенной части
прямо предусматривают совершение преступления в соучастии, например,
организацию преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210 УК РФ),
изнасилование, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору
или организованной группой (п. “Б” ч. 2 ст. 131 УК). Формулируя эти
нормы, законодатель заранее предусмотрел в них и признаки ответственности за
соучастие. Поэтому действия соучастников, подпадающие под такие нормы,
квалифицируются без применения ст. 33 УК.

В случае, если преступная
деятельность исполнителя была прервана на стадии покушения или приготовления,
это обстоятельство должно найти отражение и при квалификации действий отдельных
соучастников путем применения ст. 30 УК РФ. Данное положение закреплено в ч. 5
ст. 34 УК, где указано, что “в случае недоведения исполнителем
преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам остальные
соучастники несут уголовную ответственность за приготовлению к преступлению или
покушение на преступление”. Волевой элемент умысла складывается из желания
достичь преступного результата путем сложения усилий или сознательного
допущения результата, наступающего от соединения усилий.

Пределы ответственности
соучастников преступления предопределяются прежде всего тем, насколько
правильно произведена квалификация содеянного каждым из них. Это в свою
очередь, находится в прямой зависимости от учета общих условий и ряда
обстоятельств частного характера.

Общими условиями правильной
квалификации содеянного соучастником преступления являются: правильное
определение вида соучастия (простое, сложное, без предварительного соглашения,
с предварительным соглашением, организованная группа и преступное сообщество),
выяснение того, предусмотрено или нет в диспозиции статьи особенной части УК
стороны, к исполнителю, а с другой – к иным соучастникам преступления.
Исполнителю достаточно просто прекратить начатое деяние, и процесс причинения
ущерба объекту охраны на этом прекращается.[45] Иначе обстоит дело с добровольным отказом
организатора . подстрекателя и пособника. С простым прекращением действия этих
причиняющих факторов развитие процесса причинения ущерба объекту охраны
автоматически не прекращается. Поэтому с их стороны должно иметь место активное
вмешательство в этот процесс: подстрекатель и организатор должны принять все
необходимые меры к предотвращению или прекращению деяния исполнителем (убедить,
физически воспрепятствовать, сообщить органам власти о готовящемся
преступлении); пособник должен отказать исполнителю в выполнении заранее
данного обещания укрыть следы преступления, предметы. Добытые преступным путем,
изъять у исполнителя предоставленные им средства совершения преступления или
иным путем нейтрализовать внесенный им вклад в совместно начатое преступление.[46]

Если усилия организатора,
подстрекателя прекратили начатое преступление, то на их стороне имеется
добровольный отказ. В противном случае они несут ответственность за содеянное
ими совместно исполнителем, а предпринятые ими усилия к прекращению действий
исполнителем могут быть учтены судом как смягчающие обстоятельства при
определении вида и меры наказания (ст. 31 УК).[47]

К сказанному следует добавить, что
добровольный отказ исполнителя от доведения начатого преступления до конца дает
основание к его освобождению от уголовной ответственности, но не является
основанием к освобождению от ответственности иных соучастников, если на их
стороне не установлено добровольного отказа. Каждый соучастник несет
самостоятельную ответственность за преступление. Хотя преступные замыслы других
соучастников воплощает в жизнь исполнитель или соисполнители, однако это не
означает, что действия всех остальных соучастников представляют собой
дополнительную, вспомогательную, придаточную деятельность, не имеющую
самостоятельного значения.

Взгляд на нее как именно
вспомогательную лежит в основе распространенной в зарубежном уголовном праве
теории об акцессорной природе соучастия и выработанного ей принципа
акцессорности[48] соучастия. По своему существу она сводится
к утверждению абсолютной зависимости соучастников от исполнителя, к отрицанию
самостоятельного значения действий пособника и подстрекателя. Ее основные
положения состоят в том, что, во-первых, основанием ответственности всех
соучастников считается деяние исполнителя, уголовная ответственность
подстрекателя и пособника допускается только в случае привлечения к ней
исполнителя; во-вторых, в качестве наказания подстрекателю и пособнику
предусматривается определенная доля меры наказания, назначенной исполнителю.

Большинство отечественных ученых
справедливо считают, что акцессорность не находит отражения в нашем уголовном
праве. Однако это не означает, что действиям исполнителя не придается значения
при определении пределов ответственности других соучастников. Так, при
совершении им покушения на преступление другие соучастники несут
ответственность также за покушение, а не за оконченное преступление, то есть в
пределах действий исполнителя. Отказ от принципа акцессорности соучастия в
отечественном уголовном праве состоит в том, что, во-первых, каждый соучастник
несет ответственность не за чужое преступление, а за свое собственное
преступное деяние; во-вторых, главным виновником в конкретном случае может быть
не исполнитель, а другой соучастник; в третьих, не обязательно признание
пособника второстепенным и менее ответственным виновником.

Основным положением
ответственности за соучастие по УК РФ является не то, что соучастники несут
ответственность за единое и неделимое преступление, совершенное совместно в пределах
взаимного соглашения с учетом степени и характера каждого из них.

Пределы ответственности
соучастников зависят от форм соучастия, от характера и степени их участия в
совершении преступления.[49]

При простом соучастии каждый
соучастник, являясь соисполнителем, совершает действия, которые в совокупности
с действиями других соучастников образуют состав преступления. Исходя из того,
что все совершенное представляет совместное, неделимое преступление и
наступившие последствия являются результатом деятельности всех соучастников,
каждый из них несет ответственность за все преступные действия в целом. Сообща
причиненный ущерб вменяется каждому соучастнику, как вред причиненный им самим.
При этом не имеет значения, полностью или частично и в каком виде, каждый соучастник
выполнил и выполнял ли объективную сторону преступления. Например, если трое
соучастников совместно нанесли потерпевшему по несколько ножевых ран, каждая из
которых причинила легкий вред здоровью, а в общей сложности они причинили
тяжкий вред здоровью вследствие опасной для жизни большой потери крови, то
действия каждого должны квалифицироваться по ст. 111 УК РФ, а не по ст. 115 УК
РФ. Действия таких соучастников, взятые в совокупности, образуют в целом в
данном случае иной состав преступления, чем действия каждого, взятое
изолированно. При простом соучастии действия каждого соучастника
квалифицируются непосредственно по соответствующей статье Особенной части УК
без применения ст. 33 УК РФ. Также без применения этой статьи квалифицируются
действия организаторов и участников, совершивших преступления в составе
организованной группы, и действия организаторов и участников преступного
сообщества, поскольку они признаются соисполнителями преступления.
Ответственность этих лиц наступает по статье Особенной части УК,
предусматривающей соответствующий вид преступного сообщества. Однако при
назначении наказания необходимо учитывать повышенную общественную опасность
организатора по сравнению с рядовыми соучастниками преступления, состоящую в
особо активной роли в совершении преступления (п. “Г” ч. 1 ст. 63 УК
РФ).

В сложном соучастии, как уже
отмечалось, действия исполнителя квалифицируются по той статье Особенной части
УК, которая предусматривает ответственность за совершенное преступление, а
действия других соучастников, не принимавших непосредственного участия в
совершении преступления, – по этой же статье но с применением ст. 33 УК.

Вместе с тем действия соучастников
могут быть квалифицированны по разным частям одной и той же статьи Особенной
части УК РФ.  Это происходит, когда соучастники характеризуются различными
признаками, относящимися к субъекту преступления (возраст, специальный субъект,
рецидив, неоднократность), или когда различны мотивы их преступного поведения.
В этом случае данное квалифицирующее обстоятельство вменяется только тому
соучастнику , к которому оно относится. Другие соучастники несут
ответственность за то же преступление, но не отягченное указанным
обстоятельством, независимо от того, охватывалось оно их сознанием или нет. Так
судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР квалифицировала
действия Николаева как пособничество Чудикову в совершении грабежа без
отягчающих обстоятельств, а действия исполнителя Чудикова – как грабеж при
отягчающих обстоятельствах, поскольку он совершил грабеж неоднократно.[50]

По разным статьям квалифицируются
действия исполнителя, с одной стороны, и организатора, подстрекателя или
пособника – по другой, при посягательстве на жизнь сотрудника
правоохранительного органа, если исполнителем является лицо в возрасте от 14 до
16 лет, а другим соучастником – лицо, достигшее 16-летнего возраста, или
наоборот. Например, при таком посягательстве, повлекшем убийство потерпевшего,
пособник в возрасте от 14 до 16 лет несет ответственность по ст. 33 и п.
“Б” ч. 2 ст. 105 УК РФ, и исполнитель, достигший 16 лет, – по ст. 317
УК.

Различие мотивов преступного
поведения соучастников может повлечь классификацию их действий по разным
статьям УК, например. При убийстве, когда подстрекатель руководствуется мотивом
ревности, а исполнитель, которому обещано вознаграждение, – корыстным мотивом.
В данном случае подстрекатель понесет ответственность по ст. 33 и ч. 1 ст. 105
УК РФ, а исполнитель – по п. “З” ч. 2 ст. 105 УК.

Также надо принять во внимание и
то, что, усилия организатора или подстрекателя склонить другое лицо к
совершению преступления оказывается безуспешным, то соучастие отсутствует, так
как соглашение состоялось. Такое склонение может оказаться безуспешным и тогда,
когда соучастие распалось в стадии приготовления ввиду того, что склоняемый,
вопреки сговору не совершил намеченных действий и порвал связь с другими
соучастниками. В таких случаях имеют место так называемые неудавшиеся
организация или подстрекательство.

Действующее уголовное
законодательство не использует понятие “неудавшееся соучастие”
(подстрекательство). Что же касается теории, то в ней неудавшееся соучастие в
большинстве работ расценивается как разновидность приготовления к совершению
преступления. Это отражено теперь и в новом УК (часть пятая статьи 34). Вместе
с тем по вопросу о том, с какими случаями связывается неудавшееся соучастие, не
сложилось единообразного мнения.

Одни специалисты полагают, что
неудавшееся соучастие, в частности подстрекательство, имеет место лишь в
случаях, когда “подстрекатель” не смог склонить подстрекаемого к
совершению преступления. В то же время, соучастие признается удавшимся, если
предполагаемый исполнитель, дав согласие на совершение преступления,
впоследствии, тем не менее, его не совершает. Другие распространяют неудавшееся
соучастие также и на случаи, когда подстрекатель дал согласие на совершение
преступления, а затем отказался от этого.[51]

Более обоснованной представляется
позиция, согласно которой неудавшееся соучастие имеет место в случаях, когда
предполагаемый исполнитель не только не приступил к подготовке преступления, но
и не выразил своего согласия на совершение преступления. Такое решение
основывается на законе, приготовление к преступлению отнесено к начальной
стадии преступной деятельности, является первой стадией совершения
преступления. выразившееся вовне стремление к достижению соглашения о
совершении преступления, как и сам факт состоявшегося соглашения об этом, по
направленности и значению представляет собой создание условий для совершения
преступления, то есть одну из форм приготовления к преступлению. Вместе с тем
сочетание этих обстоятельств есть основание расценивать как соучастие в
приготовлении к преступлению.[52] Однако отдельно взятое первое из этих
обстоятельств (стремление к достижению соглашения со всеми присущими ему
внешними атрибутами) обоснованно признается приготовлением к преступлению,
совершенным индивидуально, то есть так называемым неудавшимся соучастием.

Действия организатора или
подстрекателя не утрачивают при этом общественной опасности, так как
представляют собой подыскание сообщника, то есть такое умышленное создание
условий для совершения преступления, которое образуется из видов приготовления
к нему. Поэтому они должны квалифицироваться как приготовление к преступлению
по ст. 30 и соответствующей статье Особенной части УК РФ. Такой вывод следует
из ч. 5 ст. 34 УК: “за приготовление к преступлению несет уголовную
ответственность также лицо, которому по независящим от него обстоятельствам не
удалось склонить другое лицо к совершению преступления”.

Поскольку в УК не содержится
аналогичной нормы об ответственности за приготовление к преступлению пособника,
неудавшееся пособничество, выразившееся в отказе исполнителя от пособничества,
преступлением признано быть не может.

Таким образом, неудавшееся
соучастие представляет собой лишь те случаи, когда склоняемое к совершению
преступлению лицо не согласилось на это (неудавшееся подстрекательство) или
предлагаемое содействие совершению преступления не было принято (неудавшееся
пособничество). Аналогично этому  дело обстоит и с неудавшейся организацией
преступления (неудавшаяся деятельность организатора преступления).

В заключении можно сказать то, что
рассмотрение вопроса о пределах ответственности соучастников преступления было
бы неполным без изложения общих и специальных положений, которые должны быть
учтены при назначении им наказания. К числу общих положений, учитываемых при
назначении наказания, независимо от формы проявления преступного деяния,
относятся предписания ст. 60 УК.В части пределов назначаемого наказания,
индивидуализации наказания в зависимости от характера и степени опасности
совершенного преступления, личности преступника, смягчающих и отягчающих
ответственность обстоятельств. В соответствии с этими предписаниями наказание
назначается в пределах санкции статьи, предусматривающей ответственность за
конкретный вид преступления независимо от того, совершено оно одним лицом или в
соучастии нескольких лиц.

5. Эксцесс Исполнителя.

Эксцессом исполнителя признается
совершенное исполнителем преступление, не охватывающегося умыслом других
соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной
ответственности не подлежат.

Данная норма впервые вводится в
УК. Однако на практике и в теории эксцесс исполнителя (соисполнителя) всегда
принимался во внимание при квалификации соучастия в преступлении согласно
принципу вины.

Этимологически “эксцесс”
означает “крайнее проявление чего-либо”, возмущение, грубое нарушение
принятых условий. Ответственность соучастников при эксцессе исполнителя
исключается прежде всего потому, что между действиями исполнителя и
соучастников отсутствуют причинная связь и умышленная вина.

Если, например, соучастники решили
обворовать квартиру и при совершении кражи один из воров убьет хозяина,
неожиданно оказавшегося в квартире, на что соучастники не давали своего
согласия и ничем не оказывали убийце содействия, то за участие в убийстве они
отвечать не могут. Напротив, если соучастники преступления договорились убить
хозяина квартиры а исполнитель пожалел хозяина, нанеся ему только побои и
связав его, то он будет нести ответственность только за то, что фактически
совершит, а соучастники преступления – за приготовление к убийству.[53]

Все возможные эксцессы можно
разделить на два вида:

А. Эксцесс количественный;

Б. Эксцесс качественный.

Количественный эксцесс представляет собой случаи, когда
исполнитель совершает преступление однородное задуманному всеми соучастниками,
но более интенсивное или с более тяжкими последствиями чем оговаривалось.

Качественный эксцесс заключается в том, что
исполнитель совершает преступление неоднородное с первоначально задуманным.

В первом случае, хотя действия
соучастников и находятся в причинной связи с действиями исполнителя, то они не
будут отвечать ввиду отсутствия вины (умысла). Они могут нести ответственность
за то преступление, которое намеревались совершить.

Так, например, подстрекатель,
склонивший к вымогательству, будет нести ответственность именно за участие в
этом преступлении, хотя исполнитель и совершил разбойное нападение, так как
следует и вымогательство и разбой считать однородными преступлениями.

При качественном эксцессе
(соучастники условились, что исполнитель совершит кражу, а последний совершил
изнасилование хозяйки, оказавшись в доме), прерывается всякая связь между
действиями соучастников и исполнителя. За соучастие в изнасиловании они нести
ответственность не могут. В подобных случаях, соучастники несут ответственность
за приготовление преступлений, если оно наказуемо согласно закону.[54]

При добровольном отказе участников
от участия в преступлении применяются положения ст. 31 УК. Добровольный отказ
исполнителя или соисполнителя регламентирован ч. 2, организатора, подстрекателя
и пособника – ч. 4 этой статьи. На основании ч. 2 данной статьи “лицо не
подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и
окончательно отказалось от доведения это преступления до конца”. Согласно
ее ч. 4 “организатор преступления и подстрекатель к преступлению не
подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением
органам власти и иными предпринятыми мерами предотвратили доведение
преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной
ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы
предотвратить совершение преступления”. По УК РФ отказ исполнителя от
совершения преступления не освобождает других соучастников о уголовной
ответственности, которые привлекаются соответственно за приготовление или
покушение на преступление в зависимости от того, на какой стадии произошел этот
отказ.

Как вытекает из содержания ч. 5
ст. 31 УК РФ, добровольный отказ организатора или подстрекателя должен
выражаться в действиях, обеспечивающих предотвращение готовящегося
преступления. Помимо своевременного сообщения органам власти, иные предпринятые
меры могут быть разнообразными и выражаться, например, в том, что организатор
или подстрекатель отговорят исполнителя от совершения преступления или
пособника от оказания содействия исполнителю, своевременно известят о грядущей
опасности лицо, против которого направлено посягательство. Добровольный отказ
организатора и подстрекателя возможен только при условии предотвращения
преступного результата. В противном случае они несут ответственность за
совершение деяния, а их усилия предотвратить его могут быть учтены судом при
назначении наказания в качестве обстоятельства смягчающего ответственность, что
предусмотрено ч. 5 ст. 31 УК РФ. Добровольный отказ пособника может быть как в
действиях, так и в бездействии. Первые необходимы тогда, когда пособник уже
оказал содействие исполнителю. При этом он должен совершить нечто, направленное
на нейтрализацию оказанной помощи. Например, в случае передачи оружия
исполнителю – должен взять его обратно сам или обратиться за содействием к
органам власти. Если все же преступление не будет предотвращено, но пособник
принял все зависящие от него меры по предотвращению его совершения, он не
подлежит уголовной ответственности.

Бездействие пособника, создающее
основание для добровольного отказа, может выражаться в несовершении тех
действий, которые он должен был выполнить, например, пообещал передать
исполнителю ключи от сейфа, но не сдержал обещание. Законная и обоснованная
ответственность соучастников связана с назначением справедливого наказания.
Согласно ч. 1 ст. 67 УК РФ “при назначении наказания за преступление,
совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия
лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели этого
преступления, его влияние на характер и размер причиненного ими возможного
вреда”, а ч. 2 этой статьи “смягчающие или отягчающие обстоятельства,
относящиеся к личности одного из соучастников, учитываются при назначении
наказания только этому соучастнику”.[55]

Частью 7 ст. 35 УК установлено,
что совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному
согласию, организованной группой или преступным сообществом (преступной
организацией) влечет более строгое наказание на основании и в пределах,
предусмотренных настоящим Кодексом. “Такое совершенное преступление
признается п. “В” ч. 1 ст. 63 УК обстоятельством, отягчающим
ответственность”.

Вместе с тем п. 5 ст. 31 УК РФ
установлено, что если действия организатор преступления или его подстрекателя
не привели к этому, то предпринятые меры могут быть признаны судом
обстоятельствами, смягчающими наказание.[56]

Следует отметить, что
отечественное уголовное законодательство не предусматривает ограничений
ответственности организатора, подстрекателя и пособника рамками ответственности
исполнителя. Это означает, что последнему может быть назначено не только более
строгое, но и такое же по строгости или менее строгое наказание, чем другим
соучастникам. Данное положение подтверждается и судебной практикой. Определение
Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу Л. и Ц.
гласит: “Суд с учетом степени и характера вины каждого из участников
преступления может назначить соучастнику более суровую меру наказания, чем
соисполнителю преступления”.

В заключении хотелось бы сказать,
что различная степень участия в преступлении наблюдается не только в плане
сравнительного рассмотрения образа поведения исполнителя, организатора,
подстрекателя и пособника, но и в пределах отдельно взятого образа поведения
каждого из них.

Нельзя также не заметить, что сам
характер участия в преступлении, очерченный в законе для каждого вида
соучастника, включает в себя и различную меру (степень) такого участия.

Предписание закона об учете при
назначении наказания характера и степени фактического участия соучастников в
преступлении распространяется на все виды соучастия, в том числе и на
участников преступной группы в любой из ее разновидностей. То, что
конструктивные особенности норм Особенной части УК превращают традиционные виды
соучастников в участников группы, еще не стирает различий между фактическим
выполненными каждым из них функциональными ролями в рамках такой группы.

Из сказанного следует, что
преступная группа в любой из своих разновидностей не есть обезличенное
соучастие, и поэтому различие в функциональных ролях ее участников, в степени
активности каждого из них вполне могут и должны быть в полной мере учтены в
пределах решения вопроса о наказании этих лиц.[57]

Следует согласиться, что в случае
совершения эксцесса другим соучастником его ответственность должна быть по тем
же правилам, как и при эксцессе исполнителя.

Некоторыми особенностями также и
обладает и добровольный отказ в зависимости от вида соучастника (ст. 31 УК РФ),
это также учитывается при вынесении этим лицам решения об их наказании и мере
ответственности.

Заключение.

При написании и рассмотрении этой
темы дипломной работы мы пришли к выводу, что борьба с организованной
преступностью (организованными преступными группами, сообществами) и лицами,
входящими в их состав, являющимися соучастниками при совершении преступления,
является в своем роде основным процессом должного обеспечения уголовного
законодательства. При подборке материала, законодательной базы и правовых
источников мы более полно ознакомились с этими правовыми процессами. Соучастие
в преступлении лицами “организованной преступной группы” является
особо опасной формой для совершения преступной деятельности (деяний) в
уголовно-правовой деятельности и борьбы с такой особо опасной формой преступной
деятельности просто необходима, как сейцас в данное сремя, так и в будущем.

В данной теме дипломной работы
рассмотрены вопросы, связанные с понятием соучастия и его отдельных норм в
структуре уголовного законодательства, их взаимосвязь и влияние на
квалификацию.

Анализ судебной практики
свидетельствует о том, что органы внутренних дел и другими правоохранительными
структурами стали более активно применяться нормы, регламентирующие уголовную
ответственность за совершении преступлений в соучастии и, что особенно важно, в
ее наиболее опасных формах.

В то же время еще не обобщена в
должной мере судебная практика, способная дать формализованные критерии и
определить их содержание по разграничению форм соучастия различной степени
согласованности.

На многие вопросы, не
урегулированные практикой, в лекции даны подходы с позиций теории Уголовного
права о соучастии и преобладающих точках зрения по разным направлениям.

Таким образом, рассмотрев и
глубоко осмыслив главную проблему темы, как работает уголовное законодательство
в отношении института “соучастия” и борьбы с организованной
преступностью в Российской Федерации мы думаем, что в будущем Уголовное
законодательство дополнит правовыми актами обеспечение процессов, их меру
ответственности и вынесения наказания задействованным в соучастии лицам.
Хотелось бы также предложить чтобы был издан и принят закон “О назначении
строжайшей меры наказания за коррупцию в государственном аппарате и органах
внутренних дел.”

К вышесказанному можно добавить,
чтобы увеличили сроки наказания за соучастие в преступлении.

Мы думаем, что следующий, кто
будет рассматривать данную тему дипломной работы, также полно раскроет ее
проблематику с осмыслением обеспечения юридических фактов, процессов уголовного
законодательства и его нормативной деятельности.

На наш взгляд, актуальность темы
заключается в том, что она является актуальной как с точки зрения
правоприменительной практики, так с точки зрения правового обеспечения этих
процессов.

Используемая литература:

Нормативные акты:

Конституция РФ //М., Буквица.
1997.

Комментарий к Конституции РФ под
редакцией Мирошниковой В.А. // М., Акалис. 1997.

Уголовный Кодекс РФ // М.,
Персей-1. 1997.

Комментарий к Уголовному Кодексу
под редакцией Бойко А.И. // Ростов-на-Дону; Сорока. 1996.

Постановление Пленума Верхового Суда РФ №7 от
14.02.2000 “О судебной практике по делам о преступлениях
несовершеннолетних.” // Российская Газета-2000. 14 марта.

Постановление Президиума
Верховного Суда РФ №5 от 25.04.95. “О некоторых вопросах применения судами
законодательства об ответственности за преступления против
собственности”//Бюллетень ВС РФ. 1995. №5.

Постановление Президиума
Верховного Суда РФ №4 от 22.04.92. “О судебной практике по делам об
изнасиловании.” //Сборник постановлений Президиума Верховного Суда РФ 1961
– 1993. //М., Юрист. 1994.

Постановление Президиума
Верховного Суда РФ №1 от 27.01.99 “О судебной практике по делам об
убийстве”//Сборник Постановлений Пленумов Верховного Суда РФ по уголовным
делам.//М., Проспект. 1999.

Постановление Президиума
Верховного Суда РФ №6 от 10.02.2000 “О судебной практике по делам о
взяточничестве и коммерческом подкупе.”//Сборник Постановлений Президиума
Верховного Суда РФ 1961-1993.//М., Юрист. 1994.

Сборник Постановлений Президиума и
Определений судебной колегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР
1964-1972//М., Закон. 1992.

Литература:

Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по
советскому уголовному праву //М., Юрист. 1998.

Бурчак Ф.Г. Соучастие: Социальные, криминологические
проблемы //Киев. Корона. 1991.

Быков В.А. Признаки организованной
преступной группы//Журнал “Законность” №9. 1998.

Ветров Н.И. Уголовное право.
Особенная часть. Учебник //М., Новый Юрист. 1998.

Викторов И.Д. Уголовное право.
Общая часть. Учебник //М., Проспект. 1994.

Гаухман Л.Д. Уголовное право.
Особенная и общая части. Учебник.//М., Юриспруденция. 1999.

Дьяченко А.ПП. Уголовно-правовая
охрана граждан в сфере сексуальных отношений//М., Законность. 1995.

Здравомыслов Б.В. Уголовное право
России. Общая часть. Учебник//М., БЕК 1996.

Кругликова Л.Л. Практикум по
уголовному праву. Учебное пособие.//М., БЕК. 1997.

Лазарев Л.В. Советское право.
Учебник//М., Высшая школа. 1989.

Лазарев Л.В. Новое уголовное право
России. Общая часть. Учебник //М., БЕК. 1996.

Михайлов В.П. Организованная
преступность в России: осознание, истоки, тенденции//Журнал “Государство и
Право”№4. 1996.

Наумов А.В. Уголовное право. Общая
часть. Учебник //М., Акалис. 1996.

Пионтковский А.А Учение о
преступлении//М., Филин. 1961.

Потемко И.С. Организованная преступность//М. Текс.
1993.

Севостьянов А.М. Уголовное право.
Особенная часть. Учебник//М., БЕК. 1996.

Трайнин А.Н. Учение о
соучастии//М., Буквица. 1996.

Тельнов П.Ф. Ответственность за
соучастие в преступлении//М., Юрист. 1994.

Щукин А.Н. Вопросы уголовного
права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР 1938 – 1988//М., Право.
1986.

Шаргородский М.Д. Некоторые
вопросы общего учения соучастия//Журнал “Правоведение” №1. 1960.

Чернюк И.Р. Лица, участвующие в
преступлении//Журнал “Государство и Право” №8. 1993.

[1]
Быков В.А. Признаки организованной преступной группы.//Законность. № 9, 1998.
С.5

[2]
Трайнин А.Н. Учение о соучастии. // М., Буквица. 1996. С. 99

[3]
Викторов И.Д. Уголовное Право. Общая часть.//М., Проспект. 1994. С.109-110

[4]
Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций // М., 1996. С.102

[5]
Бурчак Ф.Г. Соучастие: социальные, криминологические и правовые проблемы. //
Киев, 1990. С. 54-56.

[6]
Потемко И.С. Организованная преступность. // М. Текс. 1993. С.57.

[7]
Здравомыслов В.В. Уголовное право России. Общая часть. // М., Юрист. 1996. С.
72

[8]
Кругликова Л.Л. Практикум по Уголовному Праву. // М. БЕК, 1997. С. 58.

[9]
Потемко И.С. Организованная преступность. //М. Текс. 1993. С.82.

[10]
Постановление Президиума Верховного Суда РСФСР “О судебной практике по
делам о соучастии в преступлении” № 9 от 2.04.68.//Бюллетень Верховного
Суда РСФСР 1969 г. №9. С.22

[11]
Кудрявцева В.Н. Российское Уголовное право. Общая часть.//М.,
“Спарк”. 1997. С.68.

[12]
Сборник постановлений Президиума и Определений судебной коллегии по Уголовным
делам Верховного Суда РСФСР 1964-1972.// М., Закон. 1992. С. 84-86.

[13]
Лазарев Л.В. Советское Право. //М., Высшая школа. 1989. С. 89.

[14]
Ветров Н.И. Уголовное право. Особенная часть. // М., Новый Юрист. 1998. С. 73.

[15]
Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР
1938 – 1988.// М., Закон. С. 109.

[16]
Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда РФ по уголовным делам//М.
Проспект. 1999. С. 81

[17]
Викторов И.Д. Уголовное Право. Общая часть.//М., Проспект. 1994. С. 114.

1 Шаргородский М.Д. Некоторые вопросы
общего учения соучастия // Журнал Правоведения. № 1. – 1960. – с. 30-32

[18]
Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении.// М., Юрист. 1994. С.
109.

[19]
Гаухман Л.Д. Уголовное Право. Особенная и Общая Части. // М., Юриспруденция.
1999. С. 162.

[20]
Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным
делам Верховного Суда РСФСР, 1964-1972. // М., Законность. 1992. С. 72-73.

[21]Бойко
А.И. Комментарий к Уголовному Кодексу РФ //Ростов-на-Дону. Сорока. 1996.
С.78-79.

[22]
Постановление Президиума Верховного Суда РФ №6 от 10.02.2000 “О судебной
практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе”//Российская
газета, 2000, 23 февраля, с.12-13.

[23]
Гаухман Л.Д. Уголовное право. Особенная и Общая части. // М., Юриспруденция.
1999. С. 164.

[24]
Шаргородский М.Д. Некоторые вопросы общего учения соучастия. // Журнал
“Правоведение”. №1. 1960. С. 46-48.

[25]
1. Бюллетень Верховного Суда РФ, 1995. №5. С. 14-15.

[26]
Бойко А.И. Комментарий к Уголовному Кодексу РФ//Ростов-на-Дону. Сорока. 1996.
С.82.

[27]
Быков В.А. Признаки организованной преступной группы. //Законность. №9. 1996.
С.12.

[28]
Севостьянов А.М. Уголовное право. Особенная часть. // М., БЕК. 1996. С.
104-106.

[29]
Пионтковский А.А. Учение о преступлении / М., Филин. 1961. С. 134.

[30]
Трайнин А.Н. Учение о соучастии //М., Буквица. 1996. С. 102.

[31]
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1968. №12. С.14.

[32]
Лазарев Л.В. Новое уголовное право России. Общая часть.//М., БЕК. 1996. С. 165.

[33]
Трайнин А.Н. Учение о соучастии. //М., Буквица. 1996. С. 109.

[34]
Гаухман Л.Д. Максимов С.В. Уголовная ответственность за организацию преступного
сообщества: комментарий.//М., Юриспруденция. 1999. С. 171-172.

[35]
ЁБурачк Ф.Г. Учение об соучастии по советскому уголовному праву.//М., Юрист.
1998. С. 74.

[36]
Бюллетень Верховного Суда РСФСР 1968. №12. С. 9-10.

[37]
Сборник постановлений Президиума и определений судебной коллегии по уголовным
делам Верховного Суда РСФСР. 1964-1972. //М., Закон. 1992. С. 72.

[38]
Ветров Н.И. Уголовное право. Особенная часть. // М., Новый юрист. 1998. С. 102.

[39]
Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. №8. С. 10-12.

[40]
Постановление Пленума Верховного Суда РФ №1 от 17 января 1997 г.

[41]
Щукин А.Н. Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховного Суда СССР
и РСФСР 1938-1988 г.г. //М., Право. 1986. С. 63-65.

[42]
Лазарев Л.В. Советское право.//М., Высшая школа. 1989. С. 96.

[43]
Севостьянов А.Н. Уголовное право. Особенная часть. // М., БЕК. 1996. С.112

[44]
Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступление. //М., Юрист. 1994. С.
114.

[45]
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1986. №6. С. 14.

[46]
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1969. № 9. С. 14.

[47]
Уголовный Кодекс // М., Персей-1. 1997. С.29.

[48]
Акцессорность – это принадлежность одного явления другому.

[49]
Щукин А.Н. Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР
и РСФСР, 1928-1987//М., Право. 1986. С. 70-72.

[50]
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1968. №6. С. 15.

[51]
Пионтковский А.А. Учение о преступлении. // М., Филин. 1961. С. 140.

[52]
Лазарев Л.В. Новое уголовное право России. Общая часть. //М., БЕК. 1996. С.
169.

[53]
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1986. №10. С. 16.

[54]
Сборник Постановлений Президиума Верховного Суда РФ 1961 -1993 //М., Закон.
1994. С. 286.

[55]
Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении // М., Юрист. 1994. С.
114.

[56]
Щукин А.Н. Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР
и РСФСР 1938-1988 //М., Право. С. 69.

[57]
Михайлов В.П. Организованная преступность в России: осознание, истоки,
тенденции//Государство и Право. 1996. №4. С. 12.

I. Введение.

II. Основная
часть.

1. Понятие и признаки соучастия в преступлении.

2. Виды соучастников.

3. Формы соучастия.

4. Ответственность соучастников.

5. Эксцесс исполнителя, добровольный отказ от
преступления.