ГТ. РЕФЕРИРОВАНИЕ НАУЧНЫХ ТЕКСТОВ. ВИДЫ РЕПРОДУКТИВНЫХ И ПРОДУКТИВНЫХ РЕФЕРАТОВ.

Манера изложения научного текста имеет ряд общих черт, проявляющихся независимо от характера наук (естественных, точных, гуманитарных) и жанра (монография, статья, доклад, учебник, курсовая работа и т. д.), что даёт возможность говорить о специфике научного стиля в целом. Вместе с тем вполне естественно, что, например, тексты по физике, химии, математике заметно отличаются по характеру изложения от текстов по филологии или истории. Стиль научного текста характеризуется логической последовательностью изложения, упорядоченной системой связи между частями высказывания, стремлением авторов к точности, сжатости, однозначности при сохранении насыщенности содержания. Манера изложения научных текстов отличается также двумя ярко выраженными особенностями: 1) научный текст пишется всегда в безличной форме; 2) в научном тексте отсутствует диалог с читателем. Для него неприемлем разговорный стиль: стиль написания жесткий и официальный.

Уровни понимания. Чтение научного текста и его анализ (углубленное чтение) имеют конечной целью пониманиесодержания с учетом его коммуникативно-познавательной специфики. Специфическое содержание научного знания всегда очень объемно и многоаспектно, поэтому целесообразно дифференцировать уровни понимания научного текста: 1) интралингвистический, фиксирующий внимание читателя на единицах языковой системы – лексических, морфологических, синтаксических; 2) переходный от ингралингвистического к экстра-лингвистическому, когда осуществляется восприятие хотя бы основных свойств текста, соотносимых с предметом мысли, т.е. осмысленным объектом познания, процессом познания и результатом, продуктом познавательной деятельности; при этом свойства текста описываются такими категориями, как понятийность (отвлеченная обобщенность), цельность, точность; гипотетичность, аргументативность, оценочность; преемственность, эмпиричность-теоретичность, а также логичность и связность изложения; 3) экстра-лингвистический, учитывающий специфику типового содержания как научного знания.

Тема 2.5. Диалектическая логика как методология научного познания

Вопросы

55. Диалектическая логика как учение о формах мышления и законах его функционирования. Основные принципы, законы и категории диалектики в научном познании.

56.Эвристические методы познания. Недедуктивные логические выводы

Вопрос 55. Диалектическая логика как учение о формах мышления

и законах его функционирования.

Основные принципы, законы и категории диалектики в научном познании

Логика науки– учение о психологических и методологических предпосылках научных исследований, применяемое к системному анализу знаний. Логика науки начала формироваться в середине 19 в. и окончательно оформилась в первой четверти 20 в. Существует на двух уровнях: 1) как логические средства получения знаний (обоснования, доказательства и пр.); 2) в форме логического анализа самих средств получения знаний. Предметами логического анализа выступают:

– исследование специфики различных логических выводов (по индукции и дедукции);

– выявление закономерностей конструирования искусственных языков логики;

– определение смыслов эмпирического и теоретического терминов;

– анализ перевода языка термина на язык наблюдения;

– разработка логических критериев истинности научного знания.

Логика науки основана на связи между диалектической и формальной логикой. Гегелем, Расселом, Франсом было выявлено, что существенной разницы между ними не существует, они, скорее, взаимодополняют друг друга. Задачи формальной логики – изучение способов рассуждений, ведущих от истинных посылок к истинным заключениям. Переход от формальной к диалектической логике – переход от менее глубокого к более глубокому уровню познания.

Диалектическая логика – учение о системе законов и категорий диалектики, принципах всесторонности и взаимосвязи,эпистемологических принципах и процедурах познания. При этом диалектическая логика учитывает, использует и подчиняется принципам формальной логики, которая, в свою очередь, подчинена принципам диалектики. Обе они используют нормативные требования, по которым строится логика науки и любое научное рассуждение, направленное на достижение достоверного знания.

Диалектическая логика – важнейший компонент диалектического мышления, сущность которого – в рассмотрении диалектических законов внешнего мира в их методологической функции. Основные требования к диалектическому мышлению (Гегель):

1) чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны; этого никогда не достичь, но это убережет от ошибок;

2) диалектическая логика требует рассматривать предмет в его развитии, самодвижении, изменении;

3) для познания предмета необходимо использовать всю человеческую практику;

4) абстрактной истины нет, истина всегда конкретна…

Диалектическая логика лежит в основе диалектического метода, который исходит из того, что если в объективном мире происходит постоянный взаимопереход явлений, развитие, возникновение и уничтожение всего, то понятия, категории и другие формы мышления, чтобы правильно отразить развивающуюся реальную действительность, должны быть так же гибки, подвижны, взаимосвязаны, едины в противоположностях.

(см. вопрос 9)

Фундамент диалектической логикисоставляют основные принципы диалектики – принципы развития и взаимосвязи. Сущность данных принципов:

Во-первых, любое сущее подвержено закономерным и необратимым качественным изменениям ― развитию;

Во-вторых, оно находится в связи (непосредственной или опосредованной) с другими вещами и явлениями и определенной зависимости от них.

На основе всеобщих принципов диалектики, определяющих способ действия субъекта познания, формулируются регулятивные принципы, нормативные требования и предписания, к которым, прежде всего, относятся:

Объективность – диалектический принцип, основанный на признании действительности в ее реальных закономерных и всеобщих формах.

Всесторонность – диалектический принцип, выражающий всеобщую связь всех явлений действительности.

Историзм – диалектический принцип, методологическое выражение саморазвития действительности в его направленности по оси времени в виде целостного непрерывного единства прошлого, настоящего и будущего.

Принцип противоречия – диалектический принцип научного познания, имеющий основой реальные противоречия, выступающие источником развития вещей и явлений.

Конкретность – философская категория, выражающая вещь или систему вещей в совокупности всех их сторон и связей, отражающая как чувственно-конкретное (эмпирический этап), так и мысленно-конкретное (теоретический этап) в познании.

Базисные принципы диалектики в процессе научного исследования проявляются и дополняются системой законов диалектики. Это законы, отражающие наиболее существенные, необходимые и всеобщие связи и зависимости, определяющие развитие мира и отдельных его сторон. К основным законам диалектики относятся:

Закон единства и взаимодействия противоположностей(раскрывает причину развития): основным источником (причиной) развития сущего служат его внутренние противоречия и взаимодействие противоположных элементов, свойств, связей.

Закон взаимного перехода количественных и качественных изменений(раскрывает механизм развития): постепенные количественные изменения любого сущего (например, рост объема научного знания) рано или поздно нарушают его меру (устойчивое единство количественных и качественных характеристик), что и вызывает скачок ― переход от старого качества в новое качественное состояние («научная революция»). Это, в свою очередь, оказывает обратное влияние на характер и темпы количественных изменений (дальнейшее развитие «нормальной науки»).

Закон отрицания отрицания(определяет форму и направление развития): выражает поступательный, циклический, преемственный характер развития; его форма – спираль, а не круг и не прямая линия. При этом развитие предстаёт как процесс, как бы повторяющий пройденные ступени, но иначе, на более высокой основе. Т.о., любое развитие есть, с одной стороны, движение сущего вперед, к новому качеству, а с другой – повторение на новой основе отдельных свойств старого, “возврат якобы к старому”, что обеспечивает преемственность в развитии. В динамике научного познания, «развитие по спирали» осуществляется как движение «тезис – антитезис – синтез»; «теория – практика – новая теория», где каждый третий виток есть отрицание отрицания.

Вопрос 56. Эвристические методы научного познания.

Недедуктивные логические выводы

По признаку доминирования определенных процедур и правил деятельности все методы решения творческих научных задач можно разделить на два ряда: а) логические методы, в которых преобладают логические правила анализа, сравнения, обобщения, классификации, индукции, дедукции и т.д.; б) эвристические – интуитивные, недедуктивные выводы и методы. Логические методы базируются на алгоритмах, которые жестко детерминируют наши действия и гарантируют в случае их точного выполнения достижение успеха в решении соответствующего типа задач. Эвристические методы задают лишь наиболее вероятное направление поиска решения, но не гарантируют его успеха.

Эвристические методы – это система принципов и правил, которые задают наиболее вероятностные стратегии и тактики деятельности, стимулирующие интуитивное мышление в процессе решения и генерирования новых идей и на этой основе существенно повышающие эффективность решения определенного класса творческих задач.

Термин «эвристика» (от греч. heuresko – отыскиваю, открываю) используется в нескольких значениях: как

1) научно-прикладная дисциплина, изучающая творческую деятельность;

2) метод обучения;

3) один из способов создания компьютерных программ.

4) приемы решения проблемных (творческих, нестандартных, креативных) задач в условиях неопределенности; обычно они противопоставляются формальным методам решения, опирающимся на точные математические алгоритмы;

Эвристические приемы как готовые схемы действия составляют объект эвристической логики, а реальный процесс эвристической деятельности – объект психологии. Поэтому эвристические приемы могут быть представлены в виде определенной логической схемы и описаны математическим языком, в то время как эвристическая деятельность пока не имеет своего математического выражения.

Эвристические методы обеспечивают выявление, обработку и упорядочение системы закономерностей, механизмов, методологических средств конструирования нового задания на основе обобщения прежнего опыта и опережающего отражения моделей будущего. К эвристическим относятся методы, не имеющие предписывающего значения (в отличие от алгоритмических методов), а предоставляющие больше самостоятельности и творческого поиска. Характерное свойство эвристических методов – их ориентация на объяснение и понимание происходящих событий. Поэтому эвристические методы применяются на ранних этапах научно-исследовательского цикла, тогда как сфера действия алгоритмических методов охватывает его заключительные этапы. Использование эвристических методов творчества в компьютерной инженерии позволяет развить творческое воображение, сделать первые шаги к изобретательству и созданию новых технических решений.

Процесс решения задач с помощью метода эвристических приемов состоит из четырех последовательных этапов:

1) постановка задачи научно-технического творчества;

2) выбор подходящих приемов на основе анализа недостатков, дефектов и противоречий прототипа – аналога, наиболее близкого по смыслу и достигаемому эффекту;

3) преобразование прототипа с помощью выбранных приемов и нахождение (формирование) новых научных (технических) решений;

4) анализ осуществимости и эффективности использования новых решений.

Основные эвристические методы

1. Метод «мозгового штурма», или «мозговая атака»; его основные принципы и правила – абсолютный запрет критики предложенных участниками идей, а также поощрение реплик и шуток.

2. Метод коллективного поиска оригинальных идей – базируется на следующих психолого-педагогических закономерностях и соответствующих им принципах:

а) принцип сотворчества: в процессе решения творческой задачи руководитель группы, опираясь на демократический стиль общения, поощряя фантазию и неожиданные ассоциации, стимулирует зарождение оригинальных идей и выступает как их соавтор;

б) принцип доверия творческим силам и способностям участников, выступающих на равных: шуткой, удачной репликой руководитель поощряет любую инициативу членов творческой группы;

в) использование оптимального сочетания интуитивного и логического: ослабление активности логического мышления и всяческое поощрение интуиции, чему способствуют такие правила, как запрет критики, отсроченный логический и критический анализ генерированных идей.

Несомненное достоинства метода коллективного поиска в том, что он уравнивает всех членов группы, снимая авторитарность руководства, рутинное мышление, устанавливая доброжелательный психологический микроклимат, активизирующий интуицию и воображение. Недостатки метода в том, что идея выдвигается в самом общем виде и не разрабатывается.

3) Метод эвристических вопросов или метод «ключевых вопросов». Применяется для сбора дополнительной информации в условиях проблемной ситуации или упорядочения уже имеющейся информации в процессе решения творческой задачи. Эвристические вопросы служат дополнительным стимулом, формируют новые стратегии и тактики решения творческой задачи. Для сбора полной информации о каком-либо событии достаточно поставить перед собой следующие семь ключевых (эвристических) вопросов и ответить на них: кто? что? зачем? где? чем? как? когда?

Достоинство метода эвристических вопросов – в его простоте и эффективности для решения любых задач; эти вопросы развивают интуицию мышления. Недостатки и ограничения: он не дает особо оригинальных идей и решений и не гарантирует абсолютного успеха в решении творческих задач.

4) Метод многомерных матриц, или метод «морфологического ящика», или метод «морфологического анализа». Исходная идея метода: поскольку новое часто представляет собой иную комбинацию известных элементов (устройств, процессов, идей и т.п.) или комбинацию известного с неизвестным, то данный метод позволяет это сделать не путем проб и ошибок, а целенаправленно и системно. Метод базируется на принципе системного анализа новых связей и отношений, которые проявляются в процессе матричного анализа исследуемой проблемы. Достоинство метода: он позволяет решить сложные творческие задачи и найти много новых, неожиданных, оригинальных идей. Недостатки и ограничения: даже при решении задач средней трудности: в матрице могут оказаться сотни вариантов решений, выбор оптимального из которых затруднительно.

5) Метод свободных ассоциаций. В процессе зарождения ассоциаций устанавливаются неординарные взаимосвязи между компонентами решаемой проблемы и элементами внешнего мира, включая компоненты прежнего опыта творческой деятельности лиц, участвующих в коллективном решении проблемы. В результате процесса зарождения новых ассоциативных связей возникают творческие идеи решения проблемы. Пример метода: руководителю группы рекламы необходимо повысить эффективность рекламы выпускаемой продукции. Он предлагает слово «студент», вызывающее несколько ассоциаций и, соответственно, идей того, как активизировать рекламу. На основе ассоциаций генерируются следующие идеи: необходимо шире рекламировать продукцию среди студенческой, учащейся молодежи; для рекламы необходимо привлекать самих студентов; необходимо чаще публиковать рекламу продукции в изданиях, которые читают студенты и учащиеся.

6) Метод инверсии ориентирован на поиск идей решения творческой задачи в новых, неожиданных направлениях, чаще всего противоположных традиционным взглядам и убеждениям, которые диктуются формальной логикой и здравым смыслом. Базируется на принципе дуализма – единстве и оптимальном использовании противоположных процедур творческого мышления: анализа и синтеза, логического и интуитивного, статических и динамических характеристик объекта исследования, внешних и внутренних сторон объекта. (Если не удается решить задачу с начала до конца, попытаемся решить ее от конца к началу). Несомненное достоинство метода инверсии – то, что он позволяет развивать диалектику мышления, отыскивать выход из, казалось бы, безвыходной ситуации, находить оригинальные, весьма неожиданные решения. Ограничение: метод требует достаточно высокого уровня творческих способностей, базисных знаний, умений и опыта.

7) Метод эмпатии или метод личной аналогии. Эмпатия означает отождествление личности одного человека с личностью другого, когда пытаются мысленно поставить себя в положение другого. В решении творческой задачи эмпатия, или личная аналогия, понимается как отождествление человека с техническим объектом, процессом. При применении метода эмпатии объекту приписывают чувства, эмоции самого человека: человек идентифицирует цели, функции, возможности, плюсы и минусы, например, природы – со своими собственными. Человек как бы сливается с объектом. Т.о., в основе метода эмпатии лежит принцип замещения исследуемого объекта (процесса) другим. Метод эмпатии – один из эвристических методов решения творческих задач, в основе которого лежит процесс эмпатии, то есть отождествление себя с объектом и предметом творческой деятельности, осмысление функций исследуемого предмета на основе «вживания» в образ, которому приписываются личные чувства, эмоции, способности видеть, слышать, рассуждать.

8) Метод организованных стратегий применяется в связи с тем, что одним из главных психологических барьеров в решении творческих задач является инерция мышления, неспособность решающего отказаться от наиболее очевидного способа и найти новый подход, новое направление в поисках идей решения. Данный метод в определенной мере помогает преодолеть инерцию мышления. В основе метода лежат: а) принцип самоуправления личности в выборе новых стратегий решения творческой задачи; б) принцип отстранения – рассмотрение объекта, предмета, процесса с неожиданно новой точки зрения.

Недедуктивные логические выводыбазируются на: индуктивной логике (индуктивном методе), вероятностной логике, логике решений, логике нечётких понятий (логике нечётких множеств, нечёткой логике), аналогии (умозаключении по аналогии).

В недедуктивной – индуктивной логике различают двоякую индукцию: полную и неполную. Благодаря полной индукции заключение делается от полного перечисления всех видов рода ко всему роду; при подобном способе умозаключения получаем вполне достоверное заключение, которое не может вызывать никаких сомнений и в то же время расширяет познание. Неполная индукция, идущая от частного к общему (способ умозаключения, запрещённый формальной логикой) даёт право лишь на вероятное заключение в той части утверждения, которая идёт далее уже исследованных случаев.

Индуктивные заключения легко ведут к ошибкам, проистекающим от множественности причин, в частности, от смешения временного порядка с причинным. В индуктивном исследовании мы имеем дело со следствиями, к которым еще нужно подыскать причины; их находка называется объяснением явления. Но следствие может быть вызвано не одной, а рядом различных причин. Ценность индуктивного исследования в том, что оно из множества логических возможностей позволяет выбрать наиболее реально возможную.

Тема 2.6. Наука как социальный институт

Вопросы

57. Наука как социальный институт. Научное сообщество и его дифференциация. Школы в науке. Классификация организационных форм науки. Академическая, отраслевая и вузовская наука в Республике Беларусь.

58. Научная коммуникация, ее специфика и формы. Диалог, полемика, дискуссия как формы устной коммуникации в научном сообществе. Культура ведения научной дискуссии.

Вопрос 57. Наука как социальный институт.

Научное сообщество и его дифференциация. Школы в науке.

Классификация организационных форм науки.

Академическая, отраслевая и вузовская наука в Республике Беларусь.

Понятие «социальный институт» отражает степень закрепленности того или иного вида человеческой деятельности, устойчивый комплекс формальных и неформальных правил и норм, регулирующих человеческую деятельность и организующих её в систему ролей и статусов. Институциональность предполагает формализацию всех типов отношений и переход от неорганизованной деятельности и неформальных отношений (соглашения, переговоры) к созданию организованных структур, предполагающих иерархию, властное регулирование и регламент.

Наука как социальный институт – это совокупность научных организаций и учреждений, объединенных принципами и методами профессиональной коммуникации, нормами научного этоса, сложной системой взаимосвязей между учеными, научным сообществом и обществом.

Цель и назначение науки как социального института – производство и распространение научного знания, разработка средств и методов исследования, воспроизводство ученых и обеспечение выполнения ими своих социальных функций.

Основоположником «институциональной» социологии науки принято считать Р. Мертона, обосновавшего особый статус науки как социального института тем, что только наука дает объективно-предметное и истинное знание. Основным механизмом, определяющим функционирование науки, считал Мертон, является совокупность норм и императивов, регулирующих профессиональную деятельность учёных как членов научного сообщества. Эти правила профессионального поведения обеспечивают своеобразие науки как социального института и гарантируют его стабильное функционирование, несмотря на то, что учёные рассредоточены в пространстве и времени и включены в различные социокультурные системы.

Институциональные формы научной деятельности, способы организации и взаимодействия ученых менялись на протяжении всего исторического развития науки. В античности научные знания растворялись в системах натурфилософов, в Средневековье – в практике алхимиков, смешиваясь либо с религиозными, либо с философскими воззрениями. Возникновение науки как социального института связывают с кардинальными изменениями в общественном строе, в частности с эпохой буржуазных революций, которая дала мощный толчок развитию промышленности, торговли, строительству и т.д. Как социальный институт наука возникает в Западной Европе в XVI-XVII вв. в связи с необходимостью обслуживать нарождающееся капиталистическое производство. В системе общественного разделения труда она начинает претендовать на определенную автономию, отвечая за производство теоретического знания. Важной предпосылкой становления науки как социального института является наличие систематического образования подрастающего поколения.

Наука как социальный институт включает в себя не только систему знаний и научную деятельность, но и систему отношений в науке, научные учреждения и организации. Вструктуру науки включаются следующие компоненты:

– совокупность знаний и их носителей;

– наличие специфических познавательных целей и задач;

– выполнение определенных функций;

– наличие специфических средств познания и учреждений;

– выработка форм контроля, экспертизы и оценки научных достижений;

– существование определенных санкций.

Институциональные структуры научной деятельности характеризуются:

• формами организации учёных, такими как научные школы, научно-исследовательские лаборатории и институты, «незримые колледжи» и др.;

• способами трансляции знаний, формами и методами научной коммуникации – внутри научных сообществ и в режиме их диалога с обществом в целом;

• разработкой эффективных систем ценностно-нормативной регуляции научной деятельности;

• исследованием этических и социокультурных аспектов науки, разработкой этических кодексов и т.п.

Научная деятельность сегодня – это совместная работа творческих коллективов – научных сообществ, предполагающая не только специализацию по отдельным областям науки или отдельным ее проблемам, но и распределение различных функций в научной деятельности. Одни ученые оказываются более склонными к выдвижению идей, другие – к их обоснованию, третьи – к их разработке, четвертые – к их приложению, и эти их качества во многом определяют их место в научном сообществе. Кроме того, наука сегодня немыслима без менеджерских функций, без добывания средств для ее развития и умения их эффективно использовать.

Дифференциация различных организационных форм науки, ее «внутренняя» и «внешняя» социальность (микроконтекст и макроконтекст) позволяет выделить в научном сообществе феномены когнитивной и социальной институализации.

Когнитивная институализация, соответствующая «внутренней» социальности, – это интеллектуальная и социально-психологическая или ментальная скоординированность членов дисциплинарного сообщества и возникающая в связи с этим приверженность единым эталонам и нормам исследования, а также общему для всей группы учёных стандарту профессиональной корпоративности. При этом достигается достаточно высокая степень инвариантности совместной исследовательской деятельности, что весьма важно как для достижения эффективных и объективно значимых результатов в науке, так и для плодотворной коммуникации внутри научного сообщества. Когнитивная институализация позволяет успешно идентифицировать предметную область научного исследования и отличать ее от конкурирующих стратегий научного поиска.

Социальная институализация, соответствующая «внешней» социальности, – это степень интегрированности учёных в рамки формальных структур научной деятельности: дисциплинарные сообщества, научные журналы, этические кодексы, социально-нормативные системы контроля и регуляции профессионального поведения. Этот тип институализации проявляется в формах социального признания научного сообщества – той или иной научной корпорации, а также возможных взаимосвязей с различными подсистемами общества. К важнейшим направлениям социальной институализации науки можно отнести следующие формы и уровни её взаимосвязи с обществом:

– с современными инновационными технологиями в сфере экономики и бизнеса;

– с рационализацией форм и технологий социального управления;

– с динамикой социально-политических процессов на государственном и межгосударственном уровнях;

– со сложной конфигурацией отношений между наукой и властью, которая обнаруживает себя а) в превращении научного знания в реальный властный ресурс, когда наука становится эффективной формой господства и социального контроля; б) в использовании современных научных достижений в интересах социального управления и манипулирования общественным и индивидуальным сознанием;

– с образованием, в процессе которого становятся возможными не только передача и трансляция социально накопленного опыта, но и профессиональная социализация личности как субъекта конструктивно-творческого отношения к действительности.

Реально функционирующая система научных исследований органично соединяет в себе две диалектически взаимосвязанные тенденции – преемственность и смену поколений в научном сообществе. С одной стороны, наука всегда ориентирована на генерацию нового знания и интеллектуальных инноваций. С другой – наука как социальной институт может существовать лишь при условии сохранения исследовательских традиций и преемственности в деятельности научных сообществ. Гарантом этого сохранения выступает наличие в обществе систематического образования подрастающего поколения, а одной из форм такой преемственности является формирование и развитие научных школ.

Научная школа – это организованная и управляемая научная структура, объединенная единой исследовательской программой и общим стилем мышления. Это коллектив исследователей, возглавляемый, как правило, широко известным и признанным учёным, выполняющим в данном коллективе функции лидера и генератора идей. В науковедении различают классические и современные («дисциплинарные») научные школы. К первым относят возникшие в XIX веке на базе крупнейших европейских университетов научно-исследовательские центры, которые наряду с образовательными задачами решали и научные проблемы. Второй тип научных школ появляется в XX столетии в связи с превращением научно-исследовательских лабораторий и институтов в ведущую форму организации научного труда, формированием адресных научных программ, выступающих как социальный заказ, выполнение которого определяется уже не столько ролью и влиянием научного лидера школы, сколько базисными целевыми установками исследования.

1. Выделяют так называемую «малую»и«большую» науку. Малая наука – это совокупность организационных форм, преобладавших в классический период её существования, когда научная деятельность ещё не стала широко распространённой профессией и не выступала в функции основы технологий производства и социально значимых типов деятельности. «Большая» наука возникает лишь в XX столетии, когда формируется развитая инфраструктура науки, в которую входят:

– широкая сеть научно-исследовательских и информационных центров – академическая наука;

– система высшего и последипломного образования, включающая в свой состав различные научно-исследовательские учреждения – вузовская наука;

– промышленные и производственные корпорации, интегрированные со структурами отраслевой науки.

К концу XX столетия наука приобретает статус одной их самых приоритетных форм деятельности, обеспечивающей современным обществам возможности устойчивого развития и высокого качества жизни. Численность учёных в мире превысила 5 млн. человек; мировая наука включает в свой состав более 15 тысяч научных дисциплин и междисциплинарных исследовательских стратегий. Практически необозримые потоки научной информации ставят задачу глобальной инвентаризации фондов современного научного знания и классификации научных изданий, журналов и других форм трансляции знаний. В некоторых направлениях и дисциплинах науки совокупный объём научной информации удваивается каждые 2–3 года. «Большая наука» становится важнейшим фактором развития многих сфер производства и выступает как основополагающая социокультурная инстанция.

2. В середине XX века ЮНЕСКО была предложена классификация форм организации и проведения научных исследований, в рамках которой выделялись: 1) фундаментальные научные исследования; 2) прикладные исследования; 3) опытно-конструкторские разработки. Совокупность этих научно-исследовательских работ обозначается аббревиатурой НИОКР (научные исследования и опытно-конструкторские разработки). Эти разновидности научных исследований пересекаются и взаимообусловливают друг друга.

3. Характерными становятся междисциплинарные и комплексные научные исследования (напр., проекты и программы социально-экологического мониторинга городов и урбанизированных комплексов и др.). Функционирование научных коллективов на междисциплинарной основе обеспечивает появление новых открытий на стыках различных областей знания. Междисциплинарность утверждает установку на синтез знания, в противоположность дисциплинарной установке на его анализ. Она также содержит в себе механизм «открывания» дисциплин друг для друга, их взаимодополнение и обогащение всего комплекса человеческих знаний.

4. Различают «внутреннюю» и «внешнюю» социальность науки или её микроконтекст и макроконтекст. Первый уровень – это структурно-функциональная зависимость науки от характеристик научного сообщества или исследовательской группы. Второй – форма общей социокультурной детерминации научной деятельности и её взаимосвязей с экономикой, политикой, бизнесом, культурой и другими подсистемами социальной жизни. Соответственно вычленяется «внутренняя»и«внешняя»история науки. Первая предполагает рационально-логическую реконструкцию динамики основных идей и концепций науки, развивающихся, по К. Попперу, в соответствии с имманентными для науки законами и правилами. В рамках второй реконструируются социальные и социально-психологические контексты существования и развития научных исследований.

Крупнейший научный центр страны – Национальная академия наук. В ее состав входят 40 институтов, 3 тематических отдела, 5 научных и инженерных центров, 2 музея, Центральная научная библиотека им. Я. Коласа.

Важнейшей задачей академической науки является, прежде всего, определение приоритетных стратегий научной ориентации, без которых затруднительно установить надежную связь «академический институт – КБ – производство».Такая связь выступает своеобразным каркасом трансфера технологий и инновационного процесса в широком смысле. Однако, с одной стороны, «производственники» зачастую мало инициативны в вопросах затребования научных достижений; с другой – производственники ссылаются на свою недостаточную осведомленность в вопросах прикладных особенностей инноваций, считая, что ученые сами должны инициировать практические схемы реализации своих нововведений.

Мощным потенциалом обладает вузовская наука.Научно-техническая деятельность в системе образования осуществляется в 35 высших учебных заведениях и научных учреждениях республики. Однако, в силу того, что определяющими в этой системе являются образовательные процессы, а научная деятельность относится к разряду «вторичных», вузовскую науку отличают:

– незавершенность большей части научных исследований и как следствие – низкий уровень финансирования, получаемого на договорных началах и в результате практического внедрения разработок;

– более низкая оценка научной деятельности по отношению к преподавательской, и недостаточный уровень инициативы сотрудников в привлечении средств, выделяемых на конкурсных условиях на цели решения конкретных научных проблем;

– слабая связь научных подразделений высшей школы с наиболее дееспособными предприятиями республики;

– несовершенство системы управления вузовской наукой в целом, отсутствие концептуальных установок на совершенствование образовательных процессов за счет их тесного взаимодействия с наукой и производством путем создания интегрированных научно-производственно-образовательных комплексов типа «технопарк-технополис».

Отраслевая наукасосредоточена главным образом в научно-исследовательских институтах различной ведомственной принадлежности. Основные проблемы отраслевой науки – это:

– недостаточно активная инновационная и инвестиционная деятельность предприятий, НИИ и КБ;

– отсутствие современной отраслевой системы обмена и получения научно-технической и маркетинговой информации;

– устаревшие экспериментальная база большинства НИИ, КБ и заводских инженерно-испытательных баз;

– дефицит квалифицированных специалистов, особенно молодого и среднего возраста, связанный с низкой мотивацией труда для их закрепления;

– отставание от мирового уровня в методах и технической базе проектирования и подготовки производства новой продукции;

– хроническая нехватка оборотных средств в НИИ и КБ;

– несовершенство законодательства, не учитывающего специфику научной деятельности, связанной с проведением НИОКР.

Основными недостатками и, как следствие, проблемами отечественной науки являются ее оторванность от решения важнейших проблем государства и поиска наиболее приемлемых экономических «ниш» в глобальной международной системе разделения труда. Ряд жизненно важных для республики проблем и программ решается без участия большой науки, основных научных школ и структур. Существенной проблемой является также неудовлетворительное географическое распределение научного потенциала, до настоящего времени не решены многие важные вопросы развития науки в регионах. Проблемой повышения эффективности организации научной и научно-инновационной деятельности является также создание более эффективной системы стимулирования конкретных ученых на создание конкретных продуктов. Система стимулов должна выделять талантливых людей на всех этапах их продвижения по научной карьере: студентов, склонных к научной деятельности, кандидатов и докторов наук, обладателей академических званий. Научная деятельность должна рассматриваться в организационном единстве с другими функциями обеспечения жизнедеятельности государства как часть системы, которая стремится достичь положительных результатов.

Вопрос 58. Научная коммуникация, ее специфика и формы.

Диалог, полемика, дискуссия как формы устной коммуникации в научном

сообществе. Культура ведения научной дискуссии

Научная коммуникация – это совокупность видов и форм профессионального общения в научном сообществе, а также передачи информации от одного его компонента к другому. Наличие коммуникации как формы интенсивного информационного обмена между членами научного сообщества всегда признавалось существенной характеристикой научной деятельности, однако объектом специального анализа она становится лишь в 60-х годах XX века, как следствие так называемого «информационного взрыва». В результате практически все основные информационные процессы в науке, начиная с массива дисциплинарно ориентированных публикаций и важнейших информационных мероприятий (конференции, симпозиумы, конгрессы и др.) и кончая неформальными межличностными контактами учёных, интегрированных в рамках отдельных научных сообществ и исследовательских групп, получили соответствующую интерпретацию.

Выделяют познавательные модели научной коммуникации, акцентирующие внимание на когнитивно-информационных аспектах научной деятельности, а основной задачей научного сообщества считающие максимальное приращение научной информации, и социально-организационные модели, которые в качестве приоритетных выделяют корпоративные моменты в реальном общении учёных, решающих те или иные проблемы научных школ или профессиональных сообществ. В рамках этих моделей выделяются различные виды и формы научной коммуникации.

1.Формальная и неформальная коммуникации. Первая предполагает документальную фиксацию научного знания в виде статьи, монографии или иной публикации; вторая базируется на технологиях общения, которые не требуют письменного оформления и последующего воспроизведения в научной литературе или электронных средствах информации. Средства формальной коммуникации, в свою очередь, могут быть разделены на первичные и вторичные. К первичным средствам относятся: научная статья, монография, опубликованные тезисы докладов на научных конференциях и др. Вторичные средства включают в себя: рефераты научных публикаций, аналитические обзоры, рецензии, тематические библиографии, «Указатель научных ссылок» («Science Citation Index»), или индекс цитирования. Это непрерывно пополняемая система информационных баз данных по всем областям современной науки, существующая в виде систематических ссылок на работы предшественников в той или иной сфере исследований. Труднее выделить и классифицировать средства неформальной коммуникации, к которым относят беседы, обсуждения, дискуссии, а также допубликационные научные материалы (рукописи, репринты, научно-исследовательские отчёты и др.)

2. Устная и письменная коммуникация. Начиная с применения книгопечатания в XVI в., главной формой закрепления и трансляции знаний в науке становится книга, в которой излагались не только полученные научные результаты, но и их развёрнутое и систематическое обоснование. По мере развития науки и расширения её предметного поля возникала потребность в разработке новых средств информационного обмена и коммуникаций между отдельными учёными, которые бы позволяли обсуждать не только глобальные вопросы и проблемы философско-мировоззренческого уровня, но и локальные, текущие задачи. В связи с этой потребностью формируется такая форма научной коммуникации и передачи знаний, как систематическая переписка между учёными, которая в основном осуществлялась на латинском языке и посвящалась обсуждению путей и результатов научных исследований. Впоследствии переписка заменяется статьёй в научном журнале, которая становится следующей исторической формой трансляции знаний и приобретает статус основной информационной единицы научного архива, выполняя функции базисного элемента в профессиональной коммуникации учёных. С конца XIX в. обобщение и интеграция совокупного научного знания стала осуществляться через подготовку и издание учебников, хрестоматий, справочников и энциклопедий. В современных условиях информационные технологии и глобальные коммуникационные сети существенно изменяют основные формы трансляции знаний и, соответственно, возможности для их хранения, обработки и передачи как внутри профессиональных сообществ, так и за их пределами. Эти возможности погружают ученых в пространство виртуальной реальности с перспективой взаимодействовать в ней с системами искусственного или интегрального интеллекта.

3. Личностная и безличностная, непосредственная и опосредованная, планируемая и спонтанная формы научной коммуникации дополняют представление о способах и типах организационно-институциональной структуры современной науки. Специфической формой профессионального объединения учёных стал, например, «невидимый колледж» – особая научно-коммуникационная структура с устойчивой конфигурацией, эффективно работающая, несмотря на то, что она не опирается на формально организационные ресурсы.

Активными формами устной коммуникации в рамках научного сообщества выступают диалог, полемика, дискуссия.

Дискуссия – обсуждение какого-либо спорного вопроса, проходящее в форме диалога, спора, полемики, диспута, дебатов. Для проведения плодотворной дискуссии (в отличие от эмоциональных, но порой бесплодных споров) необходимо знание основных принципов ее организации и норм поведения по ходу самой дискуссии. Выделяют четыре основных принципа ведения дискуссии:

1. Содействие возникновению альтернативы и поддержка плюрализма – разных мнений и путей решения проблемы. Без альтернативы нет источника столкновения мнений, и дискуссия не получит развития.

Принцип предполагает готовность людей не только к противоборству, но и к терпимому отношению и восприятию других подходов, новых идей, инакомыслия. В его основе лежит убеждение, что каждая сторона имеет равное право претендовать на истину и на выдвижение инициативы. Пренебрежение этим принципом проявляется в неприятии чужих мнений, стремлении к сохранению однообразия и стереотипов, в слепом подчинении авторитету. Это ведет к безраздельному господству единственного мнения, пресечению инициативы, ибо простое обсуждение единственной точки зрения не является дискуссией и, следовательно, не способствует нахождению истины.

2. Недопустимость бездумного единодушия, т.е. полного согласия, безоговорочного одобрения, слепой веры во что-то и поклонения чему-либо или кому-либо. Единодушие родственно единству мнений, однако достигаются они разными путями: единство мнений является исходом борьбы взглядов, единодушие же всякой борьбы избегает. К единству мнений надо прийти, “вывести” его с помощью аналитической работы многих умов, сопоставляющих, сравнивающих и оценивающих различные точки зрения.

В соответствии с этим принципом недопустима монополия на истину. Даже большинство единомыслящих может заблуждаться, поэтому и оригинально (“инако”) мыслящему меньшинству необходимы равные права на истину. Принцип предопределяет возможность исключения серьезных заблуждений, противодействует манипулированию сознанием, обеспечивает атмосферу для критики. Следствия пренебрежения этим принципом – рабская покорность, соглашательство, безынициативность, равнодушие, шаблонное мышление.

3. Требование конструктивной критики, формула которой выглядит так: не только “нет” (голословное отрицание), но и “почему нет” (доказательство необоснованности предложения, несостоятельности аргументов) и, наконец, новое предложение-альтернатива.

Принцип ограждает от заблуждений и ложных выводов. Пренебрежение этим принципом ведет к тому, что некоторые идеи и лица оказываются вне зоны критики, а несостоятельные концепции, не будучи аргументированно разоблачены, вновь всплывают на поверхность. Принцип обязывает проверять «на прочность» любую альтернативу, ничего не принимать на веру.

4. Гарантия социальной защищенности личности – от преследований за свои взгляды, идеи, программы – как на уровне общества в целом, так и отдельных научных коллективов. Столкновение нового со старым, рутинного с творческим всегда драматично. В этих условиях носителям нового творческого начала должна быть гарантирована если не поддержка, то хотя бы защита их социальных прав и свобод.

Дискуссия, спор, полемика – это всегда столкновение чьих-то взглядов, положений, интересов, это «состязание умов», требующее особой культуры и знания основных правил. Неумение выслушать оппонента, понять его позицию, нетерпимость к чужому мнению, несоблюдение таких норм, как тактичность и корректность – признаки низкой культуры дискуссии, точнее – ее отсутствия. А это приводит к бесплодности споров, тупиковым и конфликтным ситуациям.

Основные условия ведения дискуссии:

1) определить предмет спора и цель дискуссии; знать, чего хотите добиться;

2) четко сформулировать положения, которые собираетесь отстаивать;

3) заранее определить основные понятия, чтобы не было разночтений;

4) отказаться от мысли, что вам поверят на слово; продумать все аргументы и факты, которые вы приведете оппоненту;

Найти правильное решение обсуждаемого вопроса можно лишь с соблюдением этических норм общения, а именно:

– уважительно относиться к чужому мнению, даже если оно на первый взгляд абсурдно;

– стремиться понять чужое мнение, для чего следует запастись терпением, мобилизовать свое внимание, чтобы выслушать оппонента;

– придерживаться одного предмета спора;

– избегать моментов, приводящих к возникновению конфликтов; искать точки сближения, чтобы выработать общее решение;

– не переходить на личности, избегать безапелляционных выражений типа “глупости говорите”, “это ерунда” и т.п.; ирония и сарказм допустимы, но без оскорблений и унижения оппонента;

– стремиться к убедительной и добросовестной интерпретации фактов;

– уметь признавать свою неправоту, не злорадствовать, если оппонент потерпел в споре поражение, благородно отнестись к проигравшей стороне, дать ей возможность спасти свою научную репутацию, отметив положительные моменты в позиции оппонента;

– употреблять речевые этикетные формулировки для выражения сомнения, несогласия, обращения к оппоненту (“Благодарю за интересный вопрос”, “Не могу разделить вашей точки зрения” и т.д.);

– опасаться проявления излишних эмоций, особенно злости и раздражения.

Стиль поведения во время дискуссии должен быть предельно вежливым. Выдержанный человек имеет большие шансы на успех в дискуссии, поэтому горячность и неврастеничность неуместны. Главное в споре – доводы, логика, доказательства, а мимика, жесты, восклицания в качестве аргументов применять не следует.

Эти требования относятся к ведению любой дискуссии. Однако этические нормы научной дискуссии более строги и кроме выше перечисленного предполагают:

– обязательное наличие общего предмета и единого научного языка дискуссии;

– признание автономности и свободы оппонента, уважение к нему, установку на сотрудничество;

– соблюдение принципа демократизма и недопустимость конформизма;

– ясность, точность, лаконичность, последовательность и логичность изложения;

– истинность и аргументированность; недопустимость использования спекулятивных приемов в дискуссии.

Наиболее типичные ошибки, допускаемые участниками дискуссий:

1) имеете завышенное представление об информированности оппонента, из-за чего ослабляете свою аргументацию;

2) наивно считаете, что ваш оппонент думает так же, как и вы, что вы – единомышленники, не принимая во внимание, что мотивы у вас разные;

3) завышаете собственные возможности и способности и недооцениваете оппонента;

4) приписываете оппоненту несуществующие мотивы поведения, вследствие чего формируется ложная установка на его восприятие и подбираются неадекватные аргументы и контр-аргументы;

5) чрезмерно апеллируете к уму собеседника, забывая о необходимости эмоционального воздействия и наоборот, “эксплуатируете” чувства слушателей, пренебрегая логическими аргументами;

6) не умеете слушать и слышать оппонента, что проявляется в следующем:

– стремитесь немедленно высказать собственную точку зрения;

– спешите опровергнуть оппонента, не вникая в суть его высказывания;

– перебиваете, не дожидаясь конца аргументации;

– цепляетесь за несущественное (оговорки), отвлекаетесь на внешние недостатки (рыжий, лысый, толстый), упуская суть речи;

– не принимаете во внимание или искажаете мотивы оппонента;

– самоуверенно считаете, что ваших знаний достаточно, чтобы оценить чужую и защитить свою позицию;

– заранее настраиваетесь на несогласие с оппонентом (отрицательная установка).

Не допуская подобных ошибок, умело, культурно проводя дискуссию, вы сможете проникнуть в суть проблемы, решить ее и, тем самым, укрепить свои позиции.

Тема 2.7. Наука в системе социальных ценностей

Вопросы

59. Аксиологическое измерение науки. Инструментальная и мировоззренческая ценность науки. Сциентизм и антисциентизм. Внутринаучные ценности и социокультурная детерминация науки.

60. Творческая свобода и социальная ответственность ученого. Этика науки и этос науки. Морально-психологический климат в научных коллективах. Конфликты и пути их разрешения.

Вопрос 59. Аксиологическое измерение науки. Инструментальная

и мировоззренческая ценность науки. Сциентизм и антисциентизм.

Внутринаучные ценности и социокультурная детерминация науки.

Возникновение науки как специфической формы познавательной деятельности и ее институциализация в новоевропейской культуре были связаны с обоснованием особого аксиологического статуса научного знания.

Начиная с Галилея и Бэкона в европейском сознании утвердилось мнение о ценностной нейтральности естественных наук, их беспристрастности и объективности в противоположность рефлексивным формам культуры и гуманитарному знанию. Считалось, что именно наука в отличие от философии, морали, религии способна отразить мир в его объективных и не зависящих от ценностных устремлений человека свойствах и характеристиках. Именно стремление к истине и объективному познанию мира составляло основу эпистемологического идеала науки и требовало обязательной элиминации из нее всего того, что было связано с субъектом и формами его духовно-чувственного опыта.

Развитие науки и активная ассимиляция новых научных знаний в структуре производства и социальных технологий продемонстрировали несостоятельность представления о науке как аксиологически нейтральной форме познавательной деятельности. Сегодня уже никто не оспаривает того безусловного факта, что наука является социокультурным феноменом и самым активным образом влияет на формирование базовых установок образа жизни современных обществ. Вместе с тем стратегические приоритеты техногенной цивилизации вызвали к жизни и негативные процессы, чреватые глобальными проблемами и возможной дестабилизацией различных подсистем социума. К этим процессам причастной оказалась и наука, поскольку без нее становится практически невозможной стратегия включения человека во все новые и новые сферы бытия природы и общества.

В современной культуре наука приобретает статус не только формально значимого для жизни человека социального фактора, но и становится безусловной ценностью, способной реализовать себя как в позитивном, так и в негативном смысле. Наука как ценность имеет два основных аксиологических измерения: 1) мировоззренческую ценность и 2) инструментальную ценность.

1. Мировоззренческая ценность науки. Начиная с возникновения и утверждения гелиоцентрической системы мироздания, обоснованной Н. Коперником, и кончая последними открытиями в области молекулярной биологии, космологии и др. дисциплин, наука выполняла и продолжает выполнять важнейшие функции в формировании современного мировоззрения. Такие вопросы, как устройство и эволюция Вселенной, возникновение и сущность жизни, природа человеческого мышления, способность биосферы к самоорганизации и др. обладают безусловным мировоззренческим статусом. Но их адекватная интерпретация немыслима без науки и ее познавательного потенциала.

По мере того, как обосновывалась ценность науки в качестве авторитетной культурно-мировоззренческой инстанции, в общественном сознании утверждалось представление о ней как своеобразном эталоне рационального отношения человека к действительности. Наиболее отчетливо это проявилось в культуре эпохи Просвещения, которая возвысила Разум до решающей инстанции во всех человеческих делах, а невежество, суеверия и предрассудки представила как причину социальной несправедливости. Однако последующее развитие науки основательно расшатывало веру в ее абсолютную рациональность как безусловного общественного блага. Все более отчетливо проявляющаяся экономическая и социальная эффективность научных исследований поставила на повестку дня вопрос о ее инструментальной ценности.

2. Соединение науки с технологией превратила ее в могучую производительную силу, способную не только удовлетворять человеческие потребности, но и порождать принципиально новые типы целей и мотивов человеческой деятельности. Инструментальная или прагматическая направленность науки нашла свое отражение в знаменитом афоризме Ф. Бэкона «знание – сила» – сила, преобразующая природу и социальное окружение человека. Наука создает предпосылки для удовлетворения возрастающих потребностей человека, таких, как витальные, связанные с обеспечением биологического статуса человека и сохранением его здоровья, потребности в познании, понимании, коммуникации и многие др. Возможность удовлетворения каждой из них предполагает использование современных научных знаний и рационально-объяснительного потенциала науки в целом.

Фундаментальная наука ориентирована на такой вид познавательной и конструктивно-исследовательской деятельности, который преследует лишь одну цель – достижение истинного знания об исследуемой реальности. В этом смысле теоретическое познание выглядит самодостаточным и самоценным, поэтому инструментальный или прагматический эффект полученного нового знания не является предметом специального осмысления. В прикладной же науке именно этот эффект целенаправленно планируется и достигается благодаря внедрению абстрактно-теоретических знаний в различные сферы деятельности общества и обслуживающие их технологии.

Эта амбивалентность науки отчетливо обнаруживает себя в двойственности оценки – как самой науки, так и ее социокультурных последствий. Выделяют два основных вида такой оценки: сциентизм и антисциентизм.

Сциентизм(от лат. scientia – «знание, наука») – философско-мировоззренческая ориентация в оценке науки, исходящая из абсолютизации ее позитивной роли в решении актуальных проблем познания и преобразования природной, социальной и духовно-психической реальности. Представители сциентизма (Г. Спенсер, Р. Карнап, Дж. Гэлбрэйт, Д. Белл и др.) в качестве эталона науки рассматривают естественнонаучные и технические дисциплины и полагают, что только они способны обеспечить человеку успешное разрешение важнейших проблем его индивидуального и социального бытия. В рамках сциентистской ориентации выделяют два ее типа: 1) аксиологический сциентизм и 2) методологический сциентизм. Согласно (1) наука есть высшая культурная ценность и ее прогресс является необходимой предпосылкой прогрессивного изменения общества в целом. В соответствии со (2) методологический арсенал математических и естественных наук является универсальным и может обеспечить рациональное познание не только объектов природы, но и феноменов социокультурного мира.

В европейской традиции сциентизм связан с ориентацией на принципы рационализма и прогрессизма, которые обосновывали приоритетность ценностей научных инноваций и социальных модернизаций. Сциентизму свойственна инструментальная трактовка науки как универсального средства решения социальных проблем. Он радикально противостоит ценностным формам культуры (философия, религия, искусство, мораль и др.) и рассматривает их в качестве сугубо символических средств интерпретации различных сегментов реальности. На практике сциентизм обычно сопрягается с технократизмом как идеологией бюрократически ориентированной элиты научно-технической интеллигенции, топ-менеждеров и др.

Антисциентизм – противоположная сциентизму философско-мировоззренческая ориентация в оценке науки, которая преуменьшает, либо полностью отрицает позитивную роль науки в развитии общества и культуры. Представители антисциентизма (М. Хайдеггер, Г. Маркузе, П. Фейерабенд, Э. Фромм и др.) подчеркивают факт невозможности сведения социального мира к его научно-рациональным моделям и интерпретациям, настаивают на иррациональной природе общественной жизни и принципиальной ограниченности науки в познании и понимании человеческого бытия.

Различают три основных формы антисциентизма: антропологическую, гуманистическую, иррационалистическую.

1. В рамках антропологически ориентированных версий антисциентизм обосновывает мысль о принципиальной невозможности постичь феномен человека и выразить особенности его бытия в мире средствами научно-рационального познания. Тайна человеческой экзистенции может быть предметом лишь философских размышлений о его месте и предназначении и выступать в качестве проблемы для рефлексивных форм культуры и гуманитарного знания.

2. Для гуманистических версий антисциентизма свойственно критическое отношение к науке и ее конструктивно-созидательным возможностям в обеспечении социальной стабильности и духовно-нравственного развития личности. Истоки критической оценки научного познания как средства решения мировоззренческих проблем восходят к творчеству Ж.-Ж. Руссо, который полагал, что прогресс в научном постижении мира не обеспечивает очевидных гарантий нравственного совершенствования человека. Для представителей этой ветви антисциентизма характерны проекты создания «гуманизированной», «экологизированной», «альтернативной» науки, в которых ставится задача ее комплексной социализации и разработки этически размерных версий научного познания

3. Иррационалистическая интерпретация антисциентизма – наиболее радикальная форма критики науки и научного мировоззрения. Представители этой разновидности ориентированы на создание романтических утопий, в рамках которых провозглашается перспектива возврата к таким формам организации социальной жизни и культуры, в которых бы доминировали мифологические, религиозные, философские системы, строящиеся на принципах традиционализма и сохранения классических духовно-нравственных устоев человеческой цивилизации.

Дилемма сциентизма и антисциентизма – одна из отличительных особенностей современной духовной ситуации, в которой проявилась внутренняя противоречивость науки и ее социально-антропологических применений. Амбивалентный характер феномена науки особенно ярко проявляется в современных условиях глобализирующегося мира, в котором постиндустриальные стандарты жизни, базирующиеся на перманентном развитии науки и высоких технологий, сопрягаются со все более опасными формами обострения глобальных проблем, выдвигающих императив выживания человечества на уровень актуальной задачи. Дилемма сциентизма и антисциентизма проявляется в том, что, с одной стороны, без науки и ее технологических инноваций невозможно обеспечить современное качество жизни и комфортные условия обитания человека в природной и социальной среде; с другой – экспоненциальный рост научного знания и его овеществление в современных технологиях и потребительском образе жизни создает реальную угрозу устойчивости биосферы и лишает человека подлинно духовной перспективы его бытия в мире. Поэтому одной из фундаментальных задач современной цивилизации является, по мнению Э. Агацци, необходимость постоянно защищать науку и, в то же время, противостоять сциентизму.

Одна из актуальных проблем ценностного измерения науки – вопрос о взаимосвязи внутринаучных (когнитивных) ценностей, разделяемых сообществом ученых, и социокультурных ценностей, которые задают фундаментальные приоритеты и цели развития общества на конкретном историческом этапе его существования.

Внутринаучные ценности – это совокупность нормативных предписаний и институциональных императивов, которые выполняют функции организационной интеграции различных научных сообществ и регулируют характерные для них формы исследовательской деятельности. Этот тип ценностных ориентаций называют когнитивными ценностями, поскольку они определяют структурно-содержательные требования, предъявляемые к новым научным знаниям. К ним могут быть отнесены методологические императивы, задающие тот или иной тип научной рациональности в качестве нормативного образца для новой научной теории. Это нормы и ценности, определяющие интерсубъективный и общезначимый статус новых научных результатов: модели объяснения и обоснования знания, стандарты его организации и структуры, логико-методологические требования объективности, непротиворечивости и др.

Внутринаучные ценности детерминируют не только логико-методологические и содержательные аспекты научного поиска, но и формы консолидации и совместной деятельности научных сообществ, корпоративной этики, способов профессионального общения и трансляции знаний. Та или иная совокупность внутринаучных ценностей предписывает ученому определенную модель профессионального поведения и профессиональной ответственности за достоверность и качество результатов научных исследований. Эти ценности составляют основу этоса науки.

Социокультурные ценности укоренены в культуре общества и детерминируют важнейшие императивы социальной жизни. Свои нормативно-регулирующие функции они реализуют в форме политических, религиозных, правовых, моральных, эстетических взглядов и убеждений, разделяемых членами данного сообщества. Отношение к науке, формы её оценки и интерпретации в различных социальных группах и конкретно-исторических типах социума всегда составляли важную часть аксиологического пространства культуры и конституировали различные модели взаимодействия общества и науки.

На протяжении последних четырёх столетий существования науки как базисного компонента в структуре техногенной цивилизации она оценивалась по-разному. В эпоху Просвещения и экспансии научного разума на многие сферы новоевропейской культуры она рассматривалась обществом как безусловное благо, гарант прогресса и социальной справедливости. Затем в связи с кризисными процессами в европейском обществе и разочарованием в программах его модернизации на принципах научно-технической рациональности все более популярной становится идея ценностной нейтральности науки как академической сферы деятельности, преследующей цели постижения истины. Со второй половины XX в. в европейской культуре оформляется система аксиологических характеристик науки, связанная с процессом ее институциализации и обретением ею статуса «большой науки».

В этот период наука оказывает существенное влияние не только на разработку средств человеческой деятельности, но и определяет наиболее актуальные и приоритетные её цели. Выдающиеся представители научного сообщества (А. Эйнштейн, Б. Рассел, В. Вернадский, Д. Сахаров и др.) впервые заявили о необходимости эффективного социального контроля над наукой, чтобы снизить риски научно-технического прогресса и сориентировать его, прежде всего, на необходимость гармоничного диалога человека и природы, обеспечение перспектив выживания человечества в условиях перманентного роста знаний.

Вопрос 60. Творческая свобода и социальная ответственность ученого.

Этика науки и этос науки. Морально-психологический климат

в научных коллективах. Конфликты и пути их разрешения.

Проблема социальной ответственности науки стимулировала интерес к исследованию её социокультурной детерминации, в которой просматриваются две базовые ценности, задающие основные параметры социального восприятия науки. Во-первых, это свобода научного исследования как гарант конструктивно-творческих потенций науки и условие продуцирования в ней необходимых для развития общества интеллектуальных и технологических новаций. Во-вторых, это требование социальной ответственности научного сообщества не только за непосредственный результат исследовательского поиска, но и практическое его использование в различных подсистемах общества. Оценка науки в соответствии с принципом её социальной ответственности приводит к разработке этики науки – нормативной системы принципов и регламентаций научно-познавательной деятельности человека, учитывающих ее специфику.

До середины XX в. проблемы этики науки не являлись объектом систематического изучения. Этические вопросы науки и научного творчества, как правило, обсуждались в форме декларативных призывов к учёным учитывать в своей профессиональной деятельности требования и нормы нравственности. Этические оценки науки и её вклада в развитие современной цивилизации давались без учёта конкретных научных направлений, дисциплин и специализаций. Ситуация радикально меняется, когда экспансия науки затрагивает сферу непосредственного человеческого существования и распространяет своё влияние на биофизиологические, психические и духовные аспекты жизнедеятельности человека. В предметное поле научных исследований вовлекаются так называемые «антропоразмерные» системы, атрибутом которых выступает сам человек в единстве его психофизиологических, социальных и духовно-нравственных характеристик. Актуализируется сфера нравственной компетенции и ответственности ученого не только за полученный результат, но и за формы проведения научных экспериментов и техник манипулирования с объектами. Здесь отчетливо проступает принципиальная граница возможностей науки и научного метода освоения сложных человекоразмерных систем, особенно при планировании и проведении научных исследований в таких областях, как экология, молекулярная биология, биомедицина, генетика и генная инженерия и др.

Сегодня проблема взаимодействия науки и морали охватывает большой круг вопросов, которые широко обсуждаются в научной литературе и публицистике, на симпозиумах и в дискуссиях ученых, вызывают глубокую заинтересованность общественности. В обсуждаемой проблеме можно выделить следующие основные аспекты:

1) нравственные проблемы, связанные с ролью науки в современном обществе, с социальной и моральной ответственностью ученого за научно-технический прогресс, за применение научного знания;

2) нравственные аспекты отношения ученого к своему труду, моральные проблемы собственно научного творчества;

3) проблема нравственных отношений в научном коллективе, требования, предъявляемые к личности и поведению ученого.

Проблема соотношения науки и морали появилась много веков назад и принимала разные формы в зависимости от различных подходов к пониманию места науки и нравственности в жизни общества. Часть ученых и философов, провозглашая этическую “нейтральность” науки, считала, что наука и мораль не имеют общих точек соприкосновения, что они чужды друг другу, что наука – “сама себе этика”. Эти положения как бы “освобождали” ученых от моральной ответственности за последствия сделанных ими научных открытий. Однако постепенно утверждается альтернативная точка зрения, которая не отрицает взаимовлияния науки и нравственности. Так, А. Эйнштейн отмечал важность совместного использования самых разнообразных способов постижения истины, считая, что «наши моральные наклонности и вкусы, наше чувство прекрасного и религиозные инстинкты вносят свой вклад, помогая нашей мыслительной деятельности прийти к наивысшим достижениям”.

Сегодня наука рассматривается как система знаний, как вид профессиональной деятельности человека и как социальный институт. Как система знаний наука действительно нейтральна в этическом плане: научное знание как таковое не может быть ни нравственным, ни безнравственным, оно ни “добро” и ни “зло”. Но как человеческая деятельность и определенная система организаций и отношений в обществе она должна удовлетворять общим условиям всякой деятельности, а именно – учитывать влияние ценностных факторов, принимаемых субъектами научного творчества и общества в целом.

Как отмечает итальянский философ Э. Агацци, “… на протяжении почти всей своей истории ценностная нейтральность науки считалась ее отличительной чертой, ее добродетелью, спасающей от предвзятости и необъективности. В наше время это утверждение уже не произносят столь категорично, имея в виду, конечно, не то, что содержание науки, знание, которое она добывает, может зависеть от принятых людьми ценностей, а просто то обстоятельство, что научная деятельность ценностно ориентирована (как прежде, так и сейчас, и в будущем), т.е. направляется неким сознательным ценностным выбором. Дело обстоит именно так, а не иначе, поскольку научная деятельность – род человеческой деятельности, и в этом своем статусе она не может не ориентироваться на ценности”.

Объективная связь науки и нравственности может интерпретироваться с позиций как пессимизма, так и сциентистского оптимизма. Пессимисты склонны видеть в науке и технике некую “демоническую силу”, вырвавшуюся из-под контроля человека и способную принести человечеству неисчислимые бедствия. Они обвиняют науку и технический прогресс в разрушении окружающей среды, деградации культуры и нравственности. Вторая тенденция связана с тем, что кроме тревожащих общество явлений, связанных с научно-техническим прогрессом, наука делает успехи, благотворно влияющие на рост благосостояния, здравоохранения, культуры. На основании этого оптимисты утверждают, что дальнейший научно-технический прогресс будет “сам по себе” определять социальный прогресс, ликвидирует социальные противоречия и неравенство и, следовательно, приведет к торжеству Добра, Справедливости и Гуманизма. Однако обе эти разновидности абсолютизации роли науки и техники в жизни общества оказываются лишь разными способами ухода в сторону от решения вопроса: в чем же истинная причина всех бед человечества, антигуманного применения достижений науки и техники, какова роль самой науки в этих процессах?

Ключ к решению этого вопроса – в рассмотрении науки как социально обусловленного явления. Социальная обусловленность науки проявляется, прежде всего, в ее связи с материальным производством, его потребностями. Кроме того, будучи одним из элементов социальной структуры, наука находится в тесной взаимосвязи с другими элементами этой структуры – политикой, моралью, интересами и потребностями людей. Поэтому в зависимости от социальной структуры общества будет развиваться наука и будут находить применение ее достижения. В соответствии с этим решается и вопрос о соотношении науки и морали, вопрос о том, являются ли наука и техника благом или злом для общества. При этом нравственный или безнравственный, гуманный или антигуманный характер имеет, не сама научная деятельность, а последствия применения научных открытий. И хотя ученый иногда не в силах предугадать эти последствия, это отнюдь не снимает с него моральной ответственности перед обществом за свое открытие.

Проблема ответственности ученого перед обществомза результаты научных исследований, за их использование на благо или во вред человеку является одним из наиболее показательных моментов взаимосвязи науки и морали. Эта проблема стояла перед учеными всегда, но в современных условиях она неизмеримо возрастает и осложняется. Сегодня ученый, получивший полную свободу творчества, власть над более значительными и грозными силами природы, должен уметь оценить потенциальные возможности своей деятельности, показать как экономическую и социальную ее пользу, так и возможный вред. Поэтому долг ученого заключается в том, чтобы информировать общественное мнение как о благах, которые принесет внедрение его открытия, так и об опасностях, которые могут возникнуть при злоупотреблении им.

Такая острая постановка вопроса о долге и ответственности ученого перед обществом впервые возникла в связи с применением США в 1945 г. атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки. В 1946 г. была создана Всемирная федерация научных работников, зафиксировавшая в своих программных документах принципы гуманизма и социальной ответственности ученого. В 1955 г. Ф. Жолио-Кюри и П. Бикар предложили видным ученым мира активно выступить против производства и применения ядерного оружия. С 1957 г. регулярными стали конференции знаменитого Пагуошского движения ученых за мир и гуманизм науки. В 1973 г. создается Международное общество социальной ответственности в науке. И в настоящее время ученые всего мира ведут борьбу против производства и применения ядерного, биологического, психического и других, столь же страшных, видов оружия.

В связи с изменениями, которые вносит научно-технический прогресс в среду обитания человека и в природу самого человека, перед наукой встают новые вопросы, непосредственно заключающие в себе нравственную проблематику: может ли наука, и до каких пределов, вмешиваться в биологию, генетику и психику человека? Допустимо ли с позиций гуманистической этики такое вмешательство? Какими социально-этическими принципами должны руководствоваться ученые в процессе познания человека, особенно в экспериментах на нем? Ряд ученых ставит вопрос о социально-этическом регулировании исследований, касающихся человека, о необходимости запрета исследований, угрожающих человеку и человечеству. Проблема в том, возможно ли такое регулирование в принципе и не ограничивает ли оно свободу научного творчества?

Молекулярная биология и генетика открыли большие возможности для манипуляций с генетическим фондом человека: стало возможным исправлять генетические дефекты или вводить новую генетическую информацию в хромосомы человека. Многие из этих достижений направлены во благо человека. Но существует опасность и другого их использования: создания людей с заранее заданными свойствами (люди-ученые, люди-роботы и т.д.), стерилизации генетически “неполноценных” индивидов, вмешательства в генетический фонд человечества и т.д. Именно это заставляет некоторых ученых требовать запрета исследований в области генной инженерии. Однако, во-первых, невозможно и нецелесообразно искусственно сдерживать научный прогресс, во-вторых, нельзя отказываться от того, что может принести не только вред, но и пользу, в-третьих, трудно четко разграничить, какой род исследований можно вести, а какой – нет.

Множество этических проблем возникло в связи с опасностью экологического кризиса. Еще Ф.Энгельс предупреждал: “Не будем… слишком обольщаться нашими победами над природой. За каждую такую победу она нам мстит”. Действительно, в результате бурного роста науки и техники, овладения тайнами и силами природы и использования этих сил, среда нашего обитания значительно истощилась и загрязнилась. В результате человечество оказалось в ситуации экологического кризиса, особенно остро поставившего на повестку дня вопрос о повышении нравственно-экологической ответственности ученых.

Стратегия исследований естествознания нашего времени стала значительно ближе к гуманитарным наукам,чем в предшествующие периоды. В ткань современного научного поиска активно включаются моральные ценности и категории (добро и зло, долг и совесть, свобода и ответственность и т.п.), непривычные для традиционного подхода. Механизмы, трансформировавшие идеалы научного знания, особенно интенсивно вошли в науку во второй половине XX в., благодаря системному и кибернетическому подходам, идеям нелинейной термодинамики, синергетики, глобального эволюционализма и “антропного космологического принципа”.

Вхождение “человекоцентристских” аргументов и параметров в науку четко наблюдается, прежде всего, в концепции ноосферыВ.И. Вернадского, основанной на идее целостности человека и космоса, а также целостности современной науки, в которой стираются грани между ее отдельными областями и происходит специализация скорее по проблемам, чем по специальным наукам. Эти процессы, связанные с революционными изменениями и открытиями, не только изменяют наши представления, но и совершают перелом научного творчества в “понимании положения человека в научно создаваемом строе мира”, считал В.И. Вернадский.

Его концепция ноосферы включает моральные следствия и нравственные регулятивы, выходящие за рамки научных представлений и формирующие новые идеалы миропонимания и поиска смысла бытия. Это, прежде всего, осознание того, что задача строить мир, отказавшись от себя и стараясь найти какое-то независимое от природы человека понимание мира, является иллюзией, ибо исследователь, субъект сам включен в картину изучаемой реальности, в природу как объект научного анализа. В соответствии с этим идея господства над природой, рассмотрение природы как независимого от человека объекта с необходимостью сменяется идеей гармонизации человека и природы, человека и космоса, возрастанием ответственности человека перед последующей эволюцией Земли – во имя выживания и быстрейшего достижения ноосферы на всей планете.

С этих позиций “объектное” понимание научного знания является недостаточным, более того, невозможным, оно “достраивается” субъектной, ценностной компонентой. Сами аргументы, используемые при построении современной научной картины мира, становятся ценностно-наполненными, ибо человек должен мыслить и действовать в планетарном аспекте. “Гордо-независимый” идеал научной рациональности классической науки, в котором любой объект выступал как данный “сам по себе”, вне точки зрения субъекта познания, трансформируется в неклассический, в рамках которого человек со своими ценностными и мировоззренческими установками как субъект познания перемещается “внутрь” природы. Это ведет к гуманизации науки и ее идеалов, ибо сам человек, способы его бытия и жизнедеятельности в биосфере, воздействия на нее и ее сохранения становятся самыми вескими “аргументами”, приобретают общепланетарный, космический характер. Разум человека, воплощенный в научную мысль, предназначается для обоснования идей целостности, гармонизации и единства человека и биосферы, обеспечивающих целенаправленное развитие биосферы.

“Человекоцентристские” подходы и аргументы вторгаются также в современную науку и культуру благодаря исследованиям в области термодинамики неравновесных процессов, вводящим в структуру научного знания “стрелу времени” (И. Пригожин). Появляется наука, в которой исследуются совместное действие многих подсистем различной природы (в том числе и человек), процессы их самоорганизации, в результате которых возникают новые структура и соответствующее им функционирование – синергетикой.

Важнейшими характеристиками самоорганизующихся систем являются: их нелинейность, необратимость, неповторимость, наличие большого числа подсистем, открытость. Фундаментальность проявлений этих характеристик в различных областях, биологические и космические факты, а также данные о необратимых процессах в области элементарных частиц приводят к революционным концептуальным изменениям в наших представлениях о мире и человеке в этом мире.

Вхождение в науку “человекоцентристских” ориентиров и аксиологических параметров и все более сильное звучание тезиса об ответственности ученых за применение результатов науки отмечается уже в конце первой половины XX века.

А. Эйнштейн предостерегал, что существует опасность полного самоуничтожения человечества, которую нельзя сбрасывать со счетов. В реальной науке и ее этике, писал М. Борн, «произошли изменения, которые делают невозможным сохранение старого стиля служения знанию ради него самого. Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон, от которого нас пробудили мировые события». Не только результат, но и сам процесс постижения уникальных эволюционных систем никак не может оставаться этически безразличным, а научное исследование, нацеленное лишь на получение истинного знания (любой ценой) становится слишком узким, а порою и опасным.

Таким образом, в современной науке возникает настоятельная необходимость в привлечении факторов, устанавливающих контроль за самим постижением научной истины, а в иерархии ценностей, к которым она относится, должны присутствовать и такие ценности, как благо человека и человечества, добро и мораль, благополучие и безопасность. Поиск научной истины “освящается” ценностным императивом: новое знание не должно увеличивать риск существования и выживания человека, а должно служить благу человечества, его интересам.

Этос науки – это комплекс нормативных императивов, правил и предписаний, свободно принимаемых сообществом ученых в качестве обязательных презумпций их совместной деятельности в сфере науки.

Этос науки обусловлен действием трех основных факторов:

1) он соответствует главной цели научной деятельности – расширению сферы достоверного знания;

2) он базируется на таких пуританских ценностях, как полезность, рациональность, индивидуализм, антитрадиционализм и земной аскетизм;

3) он представляет собой реализацию основных стандартов демократического, цивилизованного поведения.

Основу этоса науки составляют четыре императива: универсализм, всеобщность, незаинтересованность и организованный скептицизм.Универсализм требует от ученых в своих исследованиях и в оценке исследований своих коллег руководствоваться не своими личными симпатиями и антипатиями, но исключительно общими критериями и правилами обоснованности и доказательности знания, что позволяет науке преодолевать различие и противоборство существующих в ней групп, школ и интеллектуальных традиций. Всеобщность означает, что результаты научной деятельности рассматриваются как продукт социального сотрудничества и являются общим достоянием научного сообщества. Незаинтересованность – это готовность ученого согласиться с любыми хорошо обоснованными аргументами и фактами, даже если они противоречат его собственным убеждениям. Организованный скептицизм – установка на предельную самокритичность в оценке своих достижений и участие в рациональной критике имеющегося знания в целях его постоянного улучшения. Существенные отклонения от этих норм приводят к деградации научного сообщества, снижению качества производимого знания, появлению псевдонауки.

Кроме этих императивов этос науки включает добавочные нормы: оригинальность, эмоциональную нейтральность, независимость, интеллектуальную скромность и т.п. Вместе с тем под воздействием ряда причин (приоритет в открытии, система вознаграждений в науке, милитаризация науки и др.) поведение ученых может становиться “амбивалентным”, т.е. ориентированным на компромисс между указанными нормами и противоположными им “контрнормами“. К последним относятся: пристрастность оценок, сокрытие результатов, отстаивание права собственности на их использование, организованный догматизм в защите какой-либо принятой концепции. Однако в нормальной научной среде подобные девиантные, отклоняющиеся от принятых норм действия, происходят достаточно редко, и этос науки является одной из самых стабильных характеристик научной деятельности. Он соединяет в себе когнитивные и коммуникационно-деятельностные аспекты научного творчества. Вместе с тем необходимо учитывать влияние и тех ценностных установок и социокультурных ориентаций, которые определяют отношение к науке за пределами научного сообщества и задают видение и оценку науки с позиций доминирующих в обществе социальных ценностей и приоритетов развития.

Ценностный императив не только предъявляет требования к этике процесса научного творчества, но и диктует некоторые моральные нормы поведения ученого.

Первое и самое главное нравственное требование, предъявляемое к ученому –требование научной объективности, т.е. служение истине и только истине. Оно предполагает объективный, честный подход к предмету исследования, стремление познать объект таким, какой он есть в действительности. Это стремление определяет недопустимость у ученого намерений и целей, противоречащих задаче поиска истины (соображения материального расчета, карьеры, эгоистические интересы). В противном случае ученый в той или иной мере фальсифицирует науку и дискредитирует себя.

Академик Н.Н. Семенов отмечал, что “наука – дело абсолютно объективное, и как таковая она беспристрастна. Но поскольку творят науку люди, испытывающие всякого рода страсти, обладающие теми или иными моральными качествами,.. в ходе научного творчества постоянно возникают противоречия, порой весьма серьезные, между строгой объективностью науки и субъективными особенностями творящих ее людей”. Именно поэтому этический принцип объективности, обладая относительной самостоятельностью, выступает как необходимый нравственный регулятив деятельности ученого.

Второе нравственное требование, предъявляемое к ученому – добросовестность в отношении к научному труду и поиску истины, предполагающая сомнения ученого в процессе отыскания истины, проверку каждого шага на пути исследования, скрупулезность в научной работе, наличие у ученого таких моральных качеств, как умение и мужество отказаться от, казалось бы, уже найденной истины, если обнаруживаются факты, противоречащие ей. Добросовестность оберегает ученого от заблуждений и предотвращает возможные ошибки, от которых в науке никто не застрахован. Однако есть так называемые добросовестные ошибки, связанные со сложностью изучаемых объектов, с невозможностью получить исчерпывающие данные, с неудачным выбором или с ограниченностью метода исследования и т.п., а есть ошибки иного рода, связанные с научной недобросовестностью, вытекающие из нее.

Это, например, односторонний, тенденциозный подбор фактов ради подтверждения тех или иных теоретических положений, хотя при этом заведомо известно, что эти идеи нуждаются в дальнейшей разработке и коррективах в связи с обнаружением новых фактов. Это и те случаи, когда ученый ориентируется на достижение житейских целей при минимальных затратах труда и в кратчайшие сроки (например, ради скорейшего получения ученой степени облегчает себе научную задачу, отказываясь от изучения дополнительных материалов, хорошо зная, что они могут быть очень полезны; или в диссертацию вводится сомнительный материал только потому, что он подходит под уже признанную концепцию).

Случаи научной недобросовестности искажают объективную истину, “маскируют” ее, затрудняя тем самым поиск истины другими исследователями и направляя науку по ложному пути. Недобросовестный ученый изменяет истине, своему призванию, изменяет науке, перестает быть подлинным ученым в высоком смысле этого слова.

Третий нравственный принцип – требование доказательности, суть которого в том, что всякое научное утверждение должно быть выведено и обосновано, всесторонне доказано методами и средствами, взятыми из арсенала самой науки. Ученый обычно убежден в истинности собственных идей и представлений, считая своим долгом отстаивать их. Однако задача заключается в том, чтобы убедить и других в истинности своих взглядов, а для этого нет иного пути, как научная (теоретическая или практическая) проверка полученных выводов. Этическая норма доказательности состоит в том, что хотя сам ученый может быть глубоко убежден в истинности какого-то положения, он не имеет морального права доказывать его методами и средствами, не совместимыми с наукой. Иными словами, научные споры надо решать научными средствами.

В истории науки были случаи, когда некоторые ученые, стремясь любой ценой доказать справедливость своих теоретических предположений, во что бы то ни стало протащить свои “открытия”, пускали в ход демагогию, наклеивание ярлыков, административные и другие неблаговидные средства. Такие “методы борьбы” академика Лысенко существенно затормозили, например, развитие биологической науки и генетики в стране. Нельзя сказать, что в нашей науке подобные явления уже полностью изжиты. Безусловное соблюдение принципа доказательности, недопустимость “доказывания” вненаучными методами и средствами должны стать законом жизни каждого ученого, любого научного коллектива.

Четвертая нравственная норма научной деятельности – высокая требовательность к себе,проявляющаяся в скромности ученого и его самокритичности, в отсутствии самомнения и зазнайства, в умении признать свои ошибки и дать объективную оценку собственной деятельности и ее результатов. Скромность и самокритичность ученого, связанные с объективной оценкой собственных идей и полученных фактов, предполагают умение ученого открыто отказаться от ошибочных взглядов и положений. Это весьма трудно и связано с наличием “психологического барьера”, преодолеть который удается далеко не каждому. Но именно поэтому открытый и решительный отказ ученого от своих заблуждений имеет большое значение для развития науки, т.к. экономит силы и средства других исследователей. Подобное признание своих ошибок не наносит урона научному авторитету ученого, а наоборот, способствует его росту. Можно привести ряд примеров, когда крупнейшие ученые (например, А. Эйнштейн, академики А.Ф. Иоффе, И.П. Павлов) ошибались и открыто признавали свои ошибки в научной печати.

Скромность и самокритичность как моральные принципы научной деятельности связаны также с умением уважать научные работы предшественников, с открытым признанием заимствования у них тех или иных идей. Они требуют не преувеличивать свой вклад в решение проблемы, имеющей длительную историю. Уважительный подход к “научному багажу” прошлого, во-первых, ориентирует исследователя на тщательное изучение уже накопленных знаний и объективную оценку собственных достижений, и, во-вторых, защищает науку от плагиата, от “научных тунеядцев”.

Благодушие, почивание на лаврах – весьма опасная болезнь,которая не дает возможности вовремя обнаружить проявляющиеся недостатки, убивает способность к творческому поиску. Такой ученый требует беспрекословного признания его научного авторитета, становится нетерпимым к малейшим критическим замечаниям. Основным противоядием против тщеславия и зазнайства служит любовь к науке: “Любите науку в себе, а не себя в науке”. Академик И.П. Павлов давал следующий совет молодым ученым: “Никогда не думайте, что вы уже все знаете. И, как бы высоко ни оценивали вас, всегда имейте мужество сказать себе: я невежда. Не давайте гордыне овладеть вами. Из-за нее вы будете упорствовать там, где нужно склониться, из-за нее вы откажетесь от полезного совета и дружеской помощи, из-за нее вы утратите меру объективности”.

Отсутствие скромности, самокритичности у ученого, особенно если он возглавляет научный коллектив, служит серьезным препятствием для работы: научное руководство заменяется администрированием, принципиальность – покровительством. Такой самодовольный чинуша опасен в любом деле, но вдвойне – в научных и научно-педагогических коллективах, где игнорирование мнения товарищей по работе неизбежно ведет к застою в науке, наносит вред общему делу. Л.Н. Толстой отмечал, что ценность человека можно выразить дробью, числитель которой – действительные достоинства человека, а знаменатель – то, что он думает о себе.

Высоко оценивая скромность как необходимое моральное качество ученого, нельзя требовать от него “сверхскромности”. Чрезмерная скромность в научном творчестве противостоит дерзанию, она ориентирует человека на незначительный успех, гасит его творческий порыв, порождает необоснованное удовлетворение мелкими достижениями. Сверхскромность неизбежно порождает застой в научной деятельности, ибо она предполагает легко достижимые цели и быстро приходящее самоуспокоение. Необходимо уметь трезво оценивать свои достижения и возможности, не допуская ни их переоценки, ни их недооценки.

Пятый моральный принцип научного творчества может быть определен как требование уважения оппонента. Оппонент тоже ищет истину, но ищет ее другими способами и путями, стремясь доказать справедливость “своей”, а не “вашей” истины. Поэтому если даже ученый по каким-то причинам не уважает своего теоретического противника как человека, не ценит его как ученого, он все равно обязан прислушаться к его мнению. Этого требует так называемый “принцип сочувствия”, ставящий перед ученым трудную этическую задачу: прочувствовать точку зрения своего оппонента, мысленно стать на его место и “изнутри с его помощью рассмотреть здание, которое он построил”.

Слово «сочувствие» обычно означает симпатию к чувствам другого. Здесь же важнее понимание чувствований своего оппонента вплоть до перевоплощения в него. Принцип сочувствия одновременно относится и к этике, поскольку он учит видеть человеческое достоинство в инакомыслящих и инакочувствующих и требует считаться с другими способами видения мира, и к методологии, поскольку он учит эффективному поведению в науке, которое оборачивает неизбежные разногласия на пользу дела и расширяет горизонт ученого. Принцип сочувствия требует действовать вопреки собственным стремлениям ценой душевного дискомфорта. Воспроизвести в себе интуицию и чувства другого можно лишь путем серьезных усилий воли – вопреки собственному образу мира.

Этот принцип, по существу, требует никогда не относиться к другому человеку лишь как к средству достижения своих целей, а признавать его право на инакомыслие, на собственный теоретический образ мира. Нельзя превращать теоретические разногласия в личную неприязнь или, наоборот, из чувства личной неприязни отбрасывать с порога доводы оппонента как не стоящие внимания. Если аргументы противника представляются частично или полностью ошибочными, то доказать это нужно научно, не прибегая к чуждым науке средствам. При этом нельзя доказывать ошибочность тезисов оппонента лишь ссылками на научные авторитеты, нельзя искать аргументы вне поля науки (намекая, скажем, на отрицательные свойства личности вашего противника, его якобы “запятнанное прошлое” и т.д.).

Уважение к оппоненту должно в итоге привести к выводу, что за научной идеей, выдвинутой им, следует признать по крайней мере право на существование. Ученый должен руководствоваться в качестве своих методологических и этических установок принципом, согласно которому идеи подтверждаются или опровергаются только всем ходом развития науки и практики.

Третьим аспектом этики науки выступает проблема нравственных отношений в научном коллективе, предъявляющая моральные требования к личности и поведению ученого. Глобальность задач, стоящих перед наукой и техникой, определяет то обстоятельство, что они могут развиваться сегодня только совместными усилиями, в условиях коллективов различной степени общности – групп, лабораторий, НИИ, научных центров и т.д., в условиях постоянных взаимных контактов. Расширение этих контактов обогащает внутреннюю жизнь научных коллективов, придает новые стимулы исследовательской активности ученого и ведет к активизации его творческих возможностей.

Огромное значение имеют поэтому отношения, которые складываются в научном коллективе и создают определенный морально-психологический климат – устойчивую эмоциональную окраску психологических связей членов коллектива, возникающих на основе близости или отдаленности их целей, задач, взглядов, ориентаций, склонностей и интересов, совпадения или различия характеров, симпатий и антипатий. Психологический климат научного коллектива может быть: доброжелательным и недоброжелательным, устойчивым и менее устойчивым, положительным и отрицательным, здоровым и нездоровым.

Положительный психологический микроклимат – атмосфера доброжелательности и взаимопонимания, господствующая в коллективе, – создает у людей ощущение “психологического комфорта”, способствует сохранению жизненного оптимизма, удовлетворенности своей работой, мобилизует творческие возможности работников. Напротив, отрицательный морально-психологический климат, обстановка “психологического дискомфорта”, снижает общий творческий потенциал коллектива, мешает его продуктивной работе, угнетающе действует на настроение сотрудников.

Морально-психологический климат в коллективе зависит от ряда переплетающихся взаимоотношений: а) руководителя и сотрудников – отношения “по вертикали” и б) коллег друг с другом – отношения “по горизонтали”.

Отношенияпо вертикали в научном коллективе зависят во многом от стиля руководства научным коллективом, специфика которого состоит в том, что в нем процесс принятия решения не может производиться ни авторитарно, ни большинством голосов, ни представлением каждому индивиду возможности следовать “своему замыслу”. Поэтому успешное руководство первичными научными коллективами базируется, прежде всего, на способности руководителя убеждать (1). Убеждение – это специфический способ организованного и целенаправленного воздействия руководителя на научный коллектив.

Руководителю коллектива недостаточно предложить группе актуальную исследовательскую задачу: он должен убедить членов коллектива в ее важности и актуальности, раскрыть перед ними возможные пути ее реализации. Если же коллектив считает проблему неактуальной, лишенной новизны или неразрешимой на современном этапе, это может стать серьезным психологическим барьером на пути ее творческого решения. При этом административные меры как средство стимуляции научной активности сотрудников не помогут, ибо активная творческая деятельность возможна лишь при наличии внутренней, а не внешней мотивации, внутренней потребности в творчества.

Морально-психологический климат зависит также от способности руководителя правильно распределить “роли” в научном коллективе (2). Обычно в коллективе выделяются ученые – носители различных ролей: “генераторы идеи”, “критики”, “коммуникаторы”, “эксперты”, “исполнители” и т.д. Одна из основных задач руководителя научного коллектива – определить наиболее оптимальную роль каждому члену коллектива в соответствии с его индивидуальными психологическими особенностями, его взаимоотношениями с другими членами коллектива и потребностями коллектива.

Руководителю также отводится в коллективе своя роль – роль “режиссера”. Формулируя требования к руководителю как “режиссеру”, академик П.Л. Капица писал: “Главное требование – то, что его роль должна быть творческой, а не чисто административной. Он должен понимать смысл и цель решений научной работы и должен правильно оценивать творческие возможности исполнителей, распределять роли по талантливости и так целесообразно расставить силы, чтобы все стороны решаемой проблемы развивались гармонично”.

Для руководителя особенно важно соблюдение не только нравственных норм в области научной деятельности, но и общих требований нравственной культуры (3). Это способствует повышению его авторитета, созданию атмосферы принципиальности и порядочности в коллективе, оказывает воспитательное воздействие на молодых сотрудников. Несоблюдение руководителем этических норм подрывает его авторитет, порождает неуважение к нему, провоцирует конфликтные ситуации в коллективе.

Академик Н.Н. Семенов считает, что “искусство руководства сотрудниками” сводится к нескольким “простым” требованиям:

1) Подбирай по возможности только способных, талантливых учеников и притом тех, в которых видно страстное желание к научному исследованию, потому что могут быть способности, но если нет страсти – толку не будет.

2) В общении с учениками будь прост, демократичен и принципиален. Радуйся и поддерживай их, если они правы, сумей убедить их, если они не правы, научными аргументами; никогда не приписывай своей фамилии к статьям учеников, если не принимал как ученый прямого участия в работе.

3) Не увлекайся чрезмерным руководством учениками, давай им возможность максимально проявлять свою инициативу, самим справляться с трудностями. Только таким образом ты вырастишь не лаборанта, а настоящего творческого ученого. Давай возможность ученикам идти их собственным путем.

В отношениях по горизонтали –между коллегами – в условиях коллективных форм деятельности ученых среди множества морально-психологических проблем выделяется проблема совместимости членов коллектива. Успешная коллективная деятельность ученых возможна только при наличии психологической совместимости коллег, совпадения или удачного дополнения их личностных качеств.

Иногда работа группы, каждый член которой сам по себе обладает достаточно высоким научным потенциалом, в целом оказывается малоэффективной, поскольку эффективность коллективного труда зависит не столько от индивидуальных психологических качеств ученых, сколько от характера их взаимодействия. А это, в свою очередь, зависит от совместимости сотрудников, так как эффективная коллективная деятельность (научная особенно) обязательно предполагает взаимопонимание ее участников.

Отсутствие взаимопонимания свидетельствует о психологической несовместимости членов коллектива. Психологическая несовместимость – это различия в ценностных установках людей, неспособность их в критических ситуациях понять друг друга, несинхронность эмоциональных, психических реакций, неуважение и даже неприязнь друг к другу. Причиной несовместимости ученого с коллегами может быть его приверженность ошибочным теоретическим позициям, его симпатии или антипатии, привычки и заблуждения, его предвзятость, научные авторитеты, довлеющие над ним, или личные склонности, моральные нормы и ценностные ориентации. Все это – своеобразные психологические барьеры, препятствующие правильному пониманию позиции других членов коллектива и включению ученого в активную совместную деятельность.

Конфликтные ситуациив научном коллективе

Необходимость вести научную деятельность в рамках сложившихся организационных структур, зависимость успехов или неудач ученого от их общего функционирования, конкуренция и стремление к приоритету могут повлечь за собой сложные конфликтные ситуации, отражающиеся на творческой продуктивности ученого и результатах труда всего научного коллектива. Конфликтные ситуации – это столкновение различных точек зрения по вопросам, затрагивающим интересы науки, коллектива, отдельных людей. В научных коллективах они играют двоякую роль. С одной стороны, производство новых знаний, поиск путей их получения нередко сопровождается напряженными дискуссиями, столкновением различных точек зрения. В этом смысле отсутствие принципиальных столкновений по той или иной научной проблеме – вовсе не положительное явление, ибо это может свидетельствовать о пассивности членов коллектива, о прекращении его поступательного движения. Однако при возникновении конфликта на научной почве каждый его участник должен руководствоваться только интересами науки, стремиться найти научный вариант разрешения противоречия. Если конфликт из области научной, деловой, переносится в область личных взаимоотношений, он начинает играть отрицательную роль. В этом случае в действие вступают психологические барьеры: неприязнь, обида, напряженность, препятствующие нормальному взаимопониманию конфликтующих сторон и преодолению возникших противоречий.

Причины нежелательных конфликтных ситуацийв любом коллективе, в том числе и научном: 1) недостатки в области организации труда; 2) недостатки в руководстве; 3) неблагоприятные межличностные отношения, в частности, психологическая несовместимость; 4) появление в коллективе новых лиц, условно – “варягов” или “захватчиков”; 5) критика – независимо от того, справедлива она или нет, доброжелательна или ведется со злым умыслом, исходит от начальника, подчиненного или коллеги.

Критика всегда несет в себе элемент негативизма, в чем-то ущемляя нас. Однако от критики нельзя отказаться даже во имя согласия, так как конструктивная критика необходима, она направлена на совершенствование результатов труда. Следовательно, необходимо изыскивать такие способы влияния на человека, которые, устраняя недостатки, не вызывали бы его недовольства и обиды, не порождали бы конфликтных ситуаций.

Причиныконфликтных ситуаций, специфичных для научных коллективов, возникают, как правило, на основе конкуренции, естественной для творческой среды. К ним относится ряд ситуаций.

1. Ситуации, возникающие, когда масштабность мышления одного из членов коллектива столь велика, что недоступна другим членам группы – синдром “непризнанного гения”.

2. Появление в коллективе так называемого “неудачника”, т.е. работника, склонности и способности которого не соответствуют ни роли, предназначенной для него в коллективе, ни содержанию самой работы. Причиной здесь может быть или неправильное распределение “ролей” руководителем, или отсутствие самокритичности у сотрудника.

3. Личная неудовлетворенность научного работника, возникающая из-за неадекватной, с его точки зрения, оценки руководством и коллективом его научных достижений (так называемый феномен “мученика науки”).

4. Сомнения, возникающие у младших членов коллектива в компетентности научного руководителя.

Все эти ситуации обусловлены, во-первых, неправильным распределением руководителем “ролей” в коллективе; во-вторых, несовпадением оценки труда подчиненных руководителем с их самооценкой. Причем происходить это может как по вине руководителя (необъективность оценки, некорректность ее формы, несправедливость ее по существу и т.д.), так и подчиненного – в случае его претенциозности и завышенной самооценки. Проявляется она, как правило, в чрезмерной обидчивости (его “недооценили”) или в зависти к сослуживцам (их “переоценили”). В связи с этим следует учитывать, что:

– подчеркивание собственных достоинств, надменность раздражают окружающих;

– причиной излишней обидчивости может быть неадекватно завышенная самооценка; в таком случае логичнее не обвинять окружающих в черствости и грубости, а снизить собственный “уровень притязаний”;

– человеку свойственно приписывать другим те ощущения, эмоции, желания, которые он сам в данное время испытывает;

– недопустимо вместо замечания по конкретному поводу давать общую отрицательную оценку личности;

– у каждого есть свои особо уязвимые места, “бить” по которым критикой и упреками нельзя;

– каждый нуждается в достойной оценке своей деятельности, поэтому похвала со стороны авторитетного человека – важный в работе стимул; однако заведомая ложь/лесть вызывает ощущение неловкости и негативно влияет на взаимоотношения в коллективе.

Для предотвращения конфликтов необходимо, чтобы все сотрудники а) разбирались во внутренней интеллектуальной организации, “структуре” вырабатываемого ими знания, умели вычленить крупные и мелкие ячейки; б) имели четкое представление о месте своих исследований в общей структуре знания. Это позволяет эффективнее распределить функции между ними, способствует достижению их взаимопонимания, дает возможность избежать ненужных конфликтов, повысить продуктивность творческого труда. Предотвращению конфликтных ситуаций способствует также соблюдение общих морально-психологических требований всеми членами научного коллектива:

– координировать собственный темперамент, потребности, интересы, настроение с окружающими людьми;

– постоянно контролировать собственное поведение, управлять самим собой;

– терпимо относиться к привычкам, манере поведения, особенностям характера других людей (это качество не должно перерастать в абсолютную терпимость, позволяющую иметь хорошие взаимоотношения с псевдоучеными и аморальными карьеристами);

– стремиться к взаимопониманию, воспитывать в себе умение и желание понять другого;

– совершенствовать собственную нравственную культуру – способность к сочувствию, внимание, чуткость по отношению ко всем членам коллектива.

Высокий уровень взаимного уважения и доверия, требовательности и принципиальности, чуткости и предупредительности создают наиболее благоприятные условия для взаимопонимания между сотрудниками, оптимизации и повышения эффективности научной деятельности коллектива.